Чтобы увидеть другое гениальное произведение мировой живописи – фреску «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи, надо ехать на Север, в Милан. От Рима до Милана 700 километров – это семь часов по автостраде. Вот и трапезная монастыря Санта-Мария делла Грацие. Красное кирпичное здание, увитое плющом. У двери – скромная доска из белого мрамора с надписью: «Ченаколо виничиано».
При входе больно сжимается сердце, словно оказался в палате, где находится тяжелобольной. Полумрак. Тишина. Редкие посетители разговаривают шепотом. Фреска освещена слабым светом прожекторов, похожих на ночники у постели. Одну половину фрески закрывают леса, на которых работают реставраторы. Стоят ведра с краской, кисти, какие-то банки. Роспись сильно разрушена. Изображение как бы подернуто голубой дымкой. Фигуры апостолов потеряли четкость очертаний, а в некоторых местах вообще невозможно ничего разобрать. Хорошо заметны большие белесые пятна – разводы сырости. Два окна повыше фрески закрыты и плотно затянуты оранжевыми шторами. Внизу установлен прибор для измерения влажности воздуха. Но не поздно ли его сюда поставили? Фреска находится в таком состоянии, что нет сомнений – увидеть ее такой, какой ее создал Леонардо, уже никто и никогда не сможет. Фреска сильно пострадала еще в XVIII веке, когда Милан был оккупирован французскими войсками. Трапезная монастыря использовалась тогда для хранения фуража, что нанесло росписи огромный вред.
Слева от входа установлен стенд с фотографиями. На них видно, что произошло с росписью во время Второй мировой войны. Фреска была тщательно укрыта мешками с песком. 16 августа 1943 года в монастырь попала английская бомба. Крыша и правая стена трапезной превратились в груду обломков. Чудом сохранилась лишь стена с росписью Леонардо.
С 1820 по 1908 год фреска трижды подвергалась реставрации. В 1901 году поэт Габриэле Д’Аннунцио написал «Оду на смерть шедевра», вызвавшую в Италии национальный скандал.
«Тайная вечеря» оказалась в столь плачевном состоянии прежде всего потому, что сам Леонардо выбрал при создании шедевра ошибочную технику. Картина с самого начала была обречена на гибель. Художник, которым постоянно владела страсть к экспериментированию, использовал нестойкие материалы: масло, темперу, лак, скипидар и воск. Наносил он их не на сырую, а на уже высохшую штукатурку. Это и привело к катастрофе.
Сам Леонардо, конечно, этого еще не мог предполагать. Ошибка дала о себе знать только через несколько лет. Работая над росписью, великий мастер вкладывал всего себя в создание уникального произведения, которое многие искусствоведы считают величайшим произведением мировой живописи. За его работой внимательно наблюдал ученик школы доминиканцев монастыря Санта-Мария делла Грацие Маттео Банделло. «Часто, – пишет он в своих воспоминаниях, – видел я, как рано утром он поднимался на помост, потому что «Вечеря» расположена довольно высоко над полом. Случалось, что от восхода солнца до его заката он не выпускал кисти из рук и, даже когда ему приносили пищу, продолжал писать. Бывало, что день, два, три или четыре он не брал кисти в руки, а только стоял перед фреской и смотрел на нее, рассматривая уже созданные фигуры…»
Лет через двадцать после создания фрески стали замечать, что еще одним источником опасности для «Тайной вечери» является сырость. Всего 40 лет спустя Джорджо Вазари писал, что на ней, кроме беспорядочных пятен, ничего уже нельзя различить. А еще через 10 лет она пришла в такое состояние, что монахи, ничтоже сумняшеся, через стену, на которой была фреска, прорубили парадный вход в трапезную, в результате чего фигуры Христа и трех его ближайших учеников лишились ног.
В те годы, когда я работал в Италии, итальянские реставраторы пытались спасти шедевр Леонардо. «Прежде чем приступить к работе, – рассказала мне художник-реставратор Джузеппина Брамбилла, – я посвятила три года тщательному изучению каждой детали фрески. Когда пришлось в первый раз «ковырять» в живописи великого мастера, у меня дрожали руки, – улыбается она. – Пока восстановлена лишь часть картины: фигуры Матфея, Фаддея и Симона обрели первозданный вид. Однако восстановить фреску полностью, возвратив ей тот вид, какой она имела при жизни Леонардо, уже никогда не удастся. Есть только надежда значительно приблизить картину к оригиналу, удалив дописи, сделанные во время предыдущих реставраций. Мы с вами привыкли видеть роспись как бы через голубую вуаль, точно сквозь дымку, а Вазари писал, что видел ее сияющие краски. И они действительно сияют…»
Синьоре Брамбилле удалось исправить много ошибок предыдущих реставраторов. Так, на изображенных стаканах ею замечены и восстановлены тончайшие золотые ободки. Серебряные блюда отражают теперь небесного цвета одеяния апостолов. Если раньше коврига хлеба изображалась непочатой, то теперь видно, что она разломана, а ранее целый апельсин разрезан, как и было у Леонардо, на тонкие ломтики. Темные панели по бокам оказались красивыми гобеленами. Видны даже гвоздики, на которых они висят.
Но теперь у живописи появился еще один враг. Группа экспертов установила, что поверхность фрески покрывается неизвестным видом плесени, которая быстро разрушает краски. Она образовалась в результате сложного соединения осадков миланского смога – густого тумана, смешанного с выхлопными газами автомобилей и дымом многочисленных миланских заводов, – со смолами и пигментами краски. Удастся ли победить этого нового врага и спасти фреску – покажет будущее.
Неисчислимы художественные сокровища Италии, но это хрупкое наследство. Если не относиться к нему бережно, не охранять его, то оно может оказаться недолговечным, погибнуть, исчезнуть. В стране начинают все отчетливее понимать, что нужно затратить много усилий, времени и средств, чтобы им могли восхищаться наши потомки. Иначе с ними может произойти то же, что уже произошло с 4 тысячами бронзовых статуй, украшавших некогда Древний Рим. Сейчас их осталось всего десять, да и они находятся под угрозой гибели… А ведь шедевры итальянских гениев принадлежат всему человечеству.
Да, Италия никогда не жаловалась на недостаток талантов. И ныне известна целая плеяда блестящих мастеров с мировыми именами. Мне приходилось встречаться со многими из них, брать интервью, расспрашивать о секретах мастерства, о творческих планах. Когда вспоминаю об этих встречах, в памяти возникают образы кинорежиссеров Федерико Феллини и Бернардо Бертолуччи, актеров Альберто Сорди и Джанкарло Джаннини, скульптора Джакомо Манцу, певца Клаудио Вилла, актера, драматурга и режиссера Эдуардо Де Филиппо, писателя Альберто Моравиа, сценариста и режиссера Чезаре Дзаваттини.
Ренато Гуттузо и Джакомо Манцу
Мне приходилось встречаться несколько раз с замечательным художником Ренато Гуттузо. Личность, творчество, жизнь этого замечательного мастера производят неизгладимое впечатление. Гуттузо живет в Риме неподалеку от площади Венеции, на маленькой и уютной пьяцце Дель Грилло. Последний из маркизов Дель Грилло – их именем названа площадь – умер в прошлом веке, и теперь принадлежавший им палаццо разделен на квартиры. Гуттузо занимает верхний этаж, который он называет «башней». В двух шагах от палаццо, где живет Гуттузо, находится старинное здание «Ассикурацьони дженерали», на котором прикреплена мраморная доска с надписью: «Здесь стоял дом, освященный памятью божественного Микеланджело».
Каждого гостя в квартире Гуттузо ожидает сюрприз. Когда выходишь из лифта на втором этаже на лестничную площадку, то неожиданно… снова оказываешься на улице. За балюстрадой с узорчатой решеткой виден тенистый сад с высокими деревьями. Громко щебечут птицы, теплый ветерок колышет ветви. Что это – висячие сады Семирамиды или оптический обман? На лице привратника, который провожает гостей, довольная улыбка. Он привык к их изумлению, но каждый раз не может скрыть удовольствия. «Этот сад, – объясняет он, – разбит на склоне расположенного рядом холма».
Гуттузо принимает посетителей в рабочем кабинете – просторной комнате с высоким потолком. Вокруг теснятся шкафы и полки, до отказа забитые книгами, альбомами, репродукциями, календарями, афишами выставок. На стене фотография хозяина кабинета вместе с Пикассо.
– Что главное для меня в искусстве? – Гуттузо улыбается и разминает в длинных загорелых пальцах сигарету. – Видите ли, все, что я делаю, – это политика!
Ренато Гуттузо родился в 1912 году на Сицилии в семье бедного землемера. В сопроводительном тексте к одному из рисунков он писал: «С того времени, когда я был мальчишкой, на Сицилии мало что изменилось. Еще существуют латифундии, мафия, преступность, страдание…»
Всю жизнь художник боролся своими картинами против зла и насилия. Достаточно вспомнить его картины «Похороны Тольятти», «Распятие», «Ночь Джибеллины», «Захват пустующих земель», серию его рисунков «Гот митт унс», запечатлевших нацистские зверства в оккупированном Риме. Гуттузо лично принимал участие в движении Сопротивления, а ныне ведет большую политическую работу – он сенатор парламента от Итальянской коммунистической партии. За его активную борьбу за мир ему присвоено звание лауреата международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами».
– Я всегда считал и считаю, – продолжает Гуттузо, – что величайшим событием истории была Октябрьская революция. После нее для деятелей культуры стала ясной необходимость выйти из привычных схем и начать искать новое. Но новое я понимаю не как неосознанный вопль протеста, а в плане конструктивном, созидательном. Сегодня, я думаю, главная цель художника состоит в том, чтобы передавать другим свои идеи и чтобы быть понятым. Конечно, в произведении искусства может быть что-то и недосказанное, но кто пристально всматривается, тот поймет все.
Для меня неприемлемо абстрактное искусство. Наверное, потому, что мой отец был землемером, внуком гарибальдийца. Хотя он очень любил романтическую поэзию, но мир воспринимал чрезвычайно конкретно. Тем не менее себя я называю «модернистом». Но не в том смысле, который в него вкладывают обычно критики, а в том, что я – современный художник. Я не хочу и не могу отгораживаться от современности, от проблем сегодняшнего дня. Хотя я и живу в старинной башне, – улыбается Гуттузо, – но она меня не отгораживает от современности. Много моих картин пронизано духом социалистических идей. Но важно не только создавать картины на темы революции, Сопротивления, партизанской борьбы. Главное – это революционный дух, который должен пронизывать произведения, который заставляет художника видеть мир под особым углом. Важно, чтобы во всем было революционное содержание…