Устали с дороги? Отдохните и пожалуйте трапезовать!
Меня проводили в келью и я, утомленный дорогой, тут же заснул.
Разбудил звон колоколов. Бом… Бом… Бом… Мерные удары врывались через крохотное оконце в толстой монастырской стене. Сквозь переплетение виноградных лоз виднелись искрящиеся в лучах заката изумрудные воды залива Сингитикос. Багровый шар солнца медленно опускался в море под гулкий аккомпанемент колокола, который звал обитателей монастыря к молитве. Я с любопытством выглянул в оконце. В быстро сгущающихся сумерках во дворе таинственно мелькали огоньки керосиновых ламп, неслышно скользили тени – монахи в черных одеяниях спешили к собору.
«Богу нашему, братие, помолимся!» – Стройное пение поднималось вверх, к черному бархату усыпанного крупными звездами, прекрасного и такого далекого от России неба…
«Гора Афон, гора святая…»
Афон – единственная в мире православная «монашеская республика» на Халкидикийском полуострове. Она живет по византийскому времени: отсчет суток начинается на закате, дни здесь тоже считают по старому календарю. Прошли сотни лет, а в этом заповедном уголке время словно остановилось навсегда. Русские монахи поселились здесь почти тысячу лет назад и живут сейчас жизнью, почти такой же, какая была в те времена на Руси. В годы татаро-монгольского нашествия сюда свозили, спасая «от басурмана», драгоценные реликвии русской культуры – рукописи, древние книги, усыпанные бриллиантами иконы в золотых и серебряных окладах. Позднее русские цари жертвовали святой обители ценнейшие дары. На Афон бежали русские крестьяне, спасаясь от помещичьего гнета. Это было своего рода казачество, переодетое в монашеские одеяния. Засучив рукава подрясников, они рубили бревенчатые кельи, строили из камня скиты, соборы и монастырские стены, разбивали сады и разводили на привезенной мешками из России земли огороды. Не случайно первый славянский монастырь на Афоне был назван «Ксилургу» – «Обитель плотников».
С Афоном так или иначе связаны многие произведения и темы русской, грузинской, болгарской, сербской, молдавской и греческой культур. Достаточно вспомнить знаменитый «Вечерний звон», который считают переводом с английского, выполненным поэтом И. Козловым. Однако есть еще одна версия, согласно которой слова песни принадлежат хорошо известному на Кавказе переводчику первых книг с греческого на грузинский, писателю Георгию Иверскому, жившему в XI веке на Афоне в грузинском монастыре Иверон.
В XIX веке в России пели, да еще и сейчас кое-где поют псалом, славящий святую для россиян землю:
Гора Афон, гора святая,
Не знаю я твоих красот,
И твоего земного рая
И под тобой шумящих вод…
Монастырь Св. Пантелеймона на Афоне – не только почти нетронутый уголок древней Руси и собрание бесценных сокровищ культуры. Это и сохранившийся до наших дней осколок Византии. Той самой, тесное общение которой со славянским миром, с Грузией дало миру уникальные произведения искусства. Именно в Византии берет свое начало и столь ценная для нас традиция тесных греко-русских связей. Из истории известно, что в XV веке Иван Грозный «возложил на себя заботу» об афонских монастырях. Но это была забота об осколке византийской империи, на наследство которой претендовал русский царь, приходившийся по отцу внуком греческой царевне Софье Палеолог и внуком сербской господарыне Анне Якшич по матери. Византия искала защиту от врагов у могущественной России, которая не только впитала византийскую культуру, но и стала покровительницей Афона. Еще в 1169 году обитель Св. Пантелеймона была передана Руси. Об этом свидетельствует грамота византийского императора Комненокоса, в которой говорится, что монастырь дарован на «вечные времена русским людям «как людям усердным».
Надо сказать, что это лишь один из 20 монастырей, расположенных на Айон-Орос («Святой горе», так называется эта местность на греческих картах). Среди них – Большая Лавра, Ставроникита, Иверон, Пантакраторос и другие. Подавляющее большинство живущих там монахов – греки. Есть и монастыри, где находятся выходцы из Болгарии и Румынии.
Для людей верующих Афон считается земным уделом Богоматери. По преданию, св. Дева, получив при метании жребия с апостолами вначале Иверскую землю (Грузию), была направлена, однако, на Афон, тогда еще языческий и обратила жителей его в христианство. Именно поэтому Богоматерь особенно почитается на Афоне, который, как они полагают, находится под ее защитой и милостью. На изображениях Афонской горы Богоматерь на небесах над ним покрывает его своим оморфом (длинный и узкий «плат», который она держит в простертых руках). Это плат благоволения и кроткой любви, ограждающий ее удел от тьмы. «Радуйся, радосте наша, покрой нас от всякого зла честным твоим оморфом».
В XIV–XV веках Афон был частью многонациональной византийской империи, а с XV до начала XX века находился под турецким владычеством (после возрождения греческого государства в 1820–1830 годах Айон-Орос остался турецкой территорией). С 1912 года в результате балканской войны и договоров в Бухаресте и Лозанне Афон стал международной территорией. 10 сентября 1926 года он был объявлен греческим и все живущие на нем монахи – греческими подданными. В настоящее время этот район пользуется правами автономной области.
В 1910 году на Афоне насчитывалось около 5 тыс. русских монахов – значительно больше, чем священнослужителей всех других национальностей вместе взятых. В бюджете русского правительства была статья, по которой ежегодно выделялось Греции 100 тыс. рублей золотом (по тем временам очень большая сумма) на содержание афонских монастырей. Эту субсидию в 1917 году отменило правительство Керенского. Как же сейчас выглядят афонские монастыри? Сохранились ли там описанные в книгах бесценные сокровища культуры? Как живут на этой земле русские люди, покинувшие родину много лет назад?
Меня ведут в трапезную – огромный расписанный фресками зал с витражом из цветного стекла. Зал заставлен длинными деревянными столами и такими же скамейками, но большинство из них пусты. Нынешние обитатели монастыря – их осталось всего несколько десятков человек – свободно умещаются за одним столом. Едят монахи рыбу, которую ловят сами в море и разводят в пруду, овощи со своего огорода, фрукты из собственного сада и выпеченный в своей пекарне из выращенной самими пшеницы хлеб. Монастырский устав запрещает есть мясо, «дабы не взыграла бесовская плоть», зато не запрещает вина, которое они делают из собственного винограда. Однако в постный день на столе нет ни рыбы, ни масла. Все кушанья подаются одновременно: освящается все, что стоит на столе, неосвященного никто ничего не ест.
Трапеза проходит под негромкий аккомпанемент чтения святых книг, которые читает со специальной кафедры, украшенной двуглавым византийским орлом, назначаемый по очереди чтец. Есть начинают все разом, как только отец игумен ударяет в специальный колокольчик. Так же все разом и заканчивают. Когда откушавшие выходят из трапезной, у входа их провожают, низко кланяясь, чтец, повар и трапезарь. Они просят прощения, если что было не так.
Нелегка жизнь святогорцев. Встают они в три часа ночи по европейскому времени – это утро по византийскому. День начинается с молитвы, которая продолжается 5–6 часов и сопровождается поясными поклонами. При этом рясофорный монах (низшая степень пострижения) делает ежедневно шестьсот поясных поклонов, манатейный – около тысячи, схимник – до полутора тысяч. Затем следует короткий отдых, после чего начинаются работы в огороде, саду, по заготовке дров, починке зданий и т. д. Вечером – снова молитва. Едят два раза в день. Спят монахи не более четырех часов, а то и менее.
– Эх, – вздыхает брат Филарет, – быстро летит времечко. В трудах да заботах не замечаешь, как уходят годы…
Светскому человеку, ненадолго оказавшемуся среди людей, пожизненно и добровольно заточивших себя в монастырь, трудно сразу понять, как они могут жить, отказавшись от всех прежних привычек. Как выдерживают такую жизнь? Однако живут и доживают до глубокой старости. Русский писатель Борис Зайцев, посетивший русский монастырь в начале прошлого века, так это объясняет: «Для того, чтобы быть монахом, нужен, конечно, известный дар, известное призвание. Человек рано встает, больше обычного работает, умеренно ест, часто (сравнительно) ходит на службы, довольно много молчит, мало слышит пустого и вздорного. Видит синие море, купола, главы, благообразную жизнь… Монастырский ритм – вот, мне кажется, что самое важное. Вы как будто плывете в широкой реке по течению. И чем дальше заплываете, тем больше сама река вас несет».
Главная проблема русского монастыря – нехватка людей. Чтобы содержать все здания, церкви, соборы в порядке, ремонтировать их, оберегать библиотеки и ценности, нужны рабочие руки. Раньше в одном только Пантелеймоновом монастыре было около 2 тыс. русских монахов, и всем хватало работы. Последние же десятилетия разрушаются здания, пустеют скиты и кельи, растаскивается имущество. В самом монастыре уже добрая половина зданий пуста и стоит в развалинах. Заброшены кожевенная, кузнечная, столярная, золотильная, сапожная, токарная и портняжная мастерские. Не работает мельница, разбит причал, давно опустели склады.
– Да, трудна жизнь монаха на Афоне, – говорит отец Виталий, в миру Виктор Александрович Гришин. – Нет рядом русских берез, далеконько родня земля. Однако наша связь с ней никогда не прерывается. Каждый день мы молимся о русском народе, желаем ему добра и мира.
Думаю, мы тут не зря, – продолжает он, – Ведь все здесь строили русские люди, и кто-то должен сохранить это чудо для России. Если не мы, то кто же? Правда, с каждым годом нам становится все труднее и труднее. Раньше на Афоне было 80 русских монастырей, скитов и келий, теперь осталось только три. До сих пор болит сердце о судьбе Андреевского скита – одного из самых богатых на Афоне. Больше 20 лет назад там умер последний русский монах, и после этого все его сокровища исчезли, а богатейшая библиотека сгорела. То ли был случайный пожар, то ли поджог, кто знает…