Холмс выпустил густую струю дыма и улыбнулся. Доктор Уотсон, который на протяжении всего рассказа что-то записывал в небольшую книжечку, наконец, поставил точку и сказал:
— Думаю, это расследование Холмса стоит назвать «необыкновенным», — предложил он.
Мы еще немного поговорили, но было уже поздно, и беседу пришлось отложить до моего следующего приезда в Лондон.
Так закончилась история «необыкновенного расследования», начавшаяся на моих глазах.
Что касается меня, то утром, без всяких происшествий, я сел на самолет Аэрофлота и, уже через несколько часов, выкладывал на стол в своей московской квартире записные книжки.
1982 г.
Предыдущая
Стр. 2 из 2