Боже, я же могла просто не лезть не в свои дела! Почему я просто не спросила его напрямую о том, что хотела знать? Почему мы с ним не смогли справиться с этим, и стоило ли вообще пытаться? Если наше начало было таким трудным, может нам следует просто забыть об этом?
Я рухнула на ступеньки крыльца и зарыдала, закрыв лицо руками.
27 глава
Себастьян
В доме я бросил чёртов блокнот на пол и уселся на краю кровати. Я был чертовски зол, и я также был в ужасе. Скайлар видела действительно ужасные вещи, написанные мною — вещи, которыми я не был готов поделиться с ней, поэтому я так взбесился. Список СУД — это ещё полбеды, со временем я мог бы поговорить с ней об этом, но то, что я написал о ней… Боже. Она видела упражнение, которое порекомендовал Кен, где я представляю себе худшее — я написал это в ту ночь, когда увидел её на пляже, пытаясь уменьшить влияние этой навязчивой идеи, лишить её контроля. Я написал в мельчайших подробностях о том, как душу её. Боже мой, что она должна подумать? Наверное, она уже позвонила в полицию!
«В любом случае, это был вопрос времени».
Я крепко зажмурил глаза. Возможно, это было правдой.
Тем не менее, я отнёсся к ней жестоко. Как будто я не знал, каково это — облажаться и жалеть об этом. К тому же, она извинилась и попросила прощения.
Я был чудовищем.
«Ты предупреждал её. Она не сможет отрицать это».
— Так что теперь, засранец? — пробормотал я, потирая лицо руками.
Снизу я услышал, как закрылась сетчатая дверь, и через минуту я увидел, как её лохматая белокурая голова поднимается по лестнице. Поднявшись, она стала возиться с простынёй, затем выпрямилась. Её лицо было заплаканным, а глаза — красными, но подбородок был гордо приподнят вверх.
— Вот в чём дело, — заявила она. — Я не позволю нам разрушить это.
— Что разрушить?
— Наше начало. Мне всё равно, что ты написал в этом блокноте, ты не монстр, и я никогда так не подумаю. Так что, если это именно то, что тебя напрягает, то давай просто покончим с этим.
Я был слишком ошеломлён, чтобы сказать хоть что-нибудь.
— И я была совершенно неправа, когда вот так подсмотрела в твой блокнот. Прости меня. — Она подняла плечи. — Я хотела знать, что ты чувствуешь.
«Я влюбляюсь в тебя».
— Себастьян. — Она подошла ко мне, и я сосредоточился на простыне, обёрнутой вокруг неё. — Как ты себя чувствуешь?
— Я не знаю, — сказал я грустно. Я смотрел на её босые ноги.
— Да, ты знаешь. Тебе страшно. Мне тоже. — Её рука опустилась на мой подбородок, заставляя встретиться с ней взглядом. — Я была здесь прошлой ночью, помнишь? Я слышала всё, что ты говорил. Я тоже кое-что сказала тебе, и я говорила серьёзно.
Наконец, я посмотрел вверх и встретил её взгляд.
— Я тоже был серьёзен.
— Хорошо. — Она погладила мою руку. — Тогда у нас есть то, за что стоит бороться, что-то новое и немного хрупкое, но оно может стать крепче.
— Что, если для этого понадобится слишком много усилий? — выпалил я, ненавидя себя за то, что говорю, как трус.
— Для кого?
— Для нас обоих. Что если я продолжу всё портить, а ты устанешь каждый раз прощать меня?
— Эй. — Она опустилась на колени у моих ног. — Я хочу, чтобы ты был тем, кто ты есть. Я не знаю, как ещё тебе это сказать. И слушай, сегодня это я облажалась и нуждалась в прощении, верно?
— Наверное, да.
— И я больше никогда так не поступлю. Твой дневник — это твоё личное дело. Твоя терапия — это твоё дело. Я была совершенно неправа, когда взглянула в него. — Она запнулась. — Даже если от твоих слов обо мне моё тело покрылось мурашками.
Смущённый, но довольный, я хмыкнул:
— Неужели?
— Да. — Она посмотрела на меня широкими, умоляющими глазами, и я почувствовал, как мой член начал твердеть. — Но почему ты сказал, что у меня безрассудное сердце? Ты считаешь меня глупой? Иногда мне кажется, что я недостаточно умна для тебя.
Моя грудь опустилась.
— Скайлар. Я не это имел в виду. — Наклонившись, я обхватил её голову руками и мягко поцеловал, затем потянул за простыню. Она встала и позволила простыни упасть, а я схватил её за руки, опустив на кровать. Я растянулся над нею, накрывая её обнаженное тело своим, убирая волосы с её лица.
— Я не считаю себя достаточно хорошим для тебя, ты знаешь это. И я буду разочаровывать и сбивать тебя с толку, как ты и сказала. Возможно, это ОКР, возможно, я просто сложный — понятия не имею. Но я не заслуживаю всех шансов, которые ты мне дашь.
Она обхватила меня ногами и обрамила моё лицо руками.
— Несмотря на это, я дам их тебе. И если это выставит меня дурочкой, что ж... — улыбнулась она. — По крайней мере, я буду твоей дурочкой.
Я зарылся лицом в её шею, едва сдерживая эмоции.
— Моя, — хрипло сказал я, прокладывая путь поцелуями вниз по её груди.
— Твоя, — прошептала она, выгибая спину, когда я взял вершину её груди в рот. — Твоя, — хныкала она несколько минут спустя, когда я облизал два пальца и провёл ими по клитору, скользнул внутрь её киски. — Твоя, — закричала она через несколько минут, когда я довёл её до оргазма рукою, покусывая затвердевший сосок.
Даже на мгновение мне не хотелось отрывать губы от её кожи, но каким-то образом ей удалось снять с меня футболку и расстегнуть джинсы. Стянув их, я снова устроился между её бедер, скользя членом по клитору.
Она прижалась ступнями к моим ногам, а её ногти царапали мою спину.
— Войди в меня. Пожалуйста. Я уже скучаю по тебе внутри меня.
В другой раз я бы, возможно, подразнил её, заставляя подождать ещё немного, но этим утром мне просто хотелось сделать всё так, как она просила. Горячее и тяжёлое дыхание вырывалось из наших грудей, когда я скользнул в неё и начал медленно двигаться, наслаждаясь каждым дюймом гладкого, плотного трения. Она извивалась и выгибалась подо мною. Схватив мою задницу обеими руками, она притянула меня к себе и вскрикнула от боли, когда я вошёл слишком глубоко.
— Слишком жёстко? Я не хочу причинять тебе боль, — прошептал я, но мои бёдра двигались быстрее и энергичнее, подчиняясь её рукам.
— Мне не больно, не больно, — сказала она, со страстью и блеском в глазах. — Я люблю, когда ты так глубоко во мне. Ты понятия не имеешь, как мне сейчас хорошо.
Я практически рассмеялся.
— Поверь мне, я знаю.
— Боже. — Она подняла голову, полизывая мою шею, её бёдра подавались вперёд к моим, толчок за толчком, доводя меня до предела. — Ты заставляешь меня кончать так легко, это чёртова магия.
— Да. Кончи со мной, — я зарычал ей в ухо, ощущая прилив уверенности в себе. — Кончи прямо на мой член, дай мне почувствовать это.
— Да! — Мощный оргазм накрыл её, и она вонзила ногти в мою спину. Нижняя часть её тела напряглась, когда я входил в неё снова и снова. Затем я вошёл так глубоко, насколько это было возможно, кончая долго и жёстко, но я всё ещё хотел её, и мне хотелось дать ей больше. «Я уже скучаю по тебе внутри меня», — сказала она, когда я ещё даже не был внутри неё. Но я точно знал, что она имела в виду.
Крепко прижимая её дрожащее тело к своему, я с горечью понимал, что потеряю её.
«Всё золотое зыбко». (прим. ред. Это название стихотворения Роберта Фроста)
28 глава
Скайлар
— Алло?
— Здравствуйте, мне нужна Миа Фурнье. — Я пыталась звучать менее взволновано. Себастьян и даже Натали посоветовали мне позвонить в понедельник, но мне понадобилось целых три дня, чтобы решиться. Я хотела быть готовой на случай, если она спросит об опыте работы, высшем образовании, почему я была уволена из «Ривард», или даже об «Оседлай лошадь», если вдруг она это смотрела.
— Это Миа.
Я вздохнула.
— Я — Скайлар Никсон. Мой друг Себастьян Прайс передал мне вашу визитную карточку, и...
— О, в юридической фирме! Да! Лукас упоминал, что вы можете позвонить.
Я улыбнулась, почувствовав облегчение оттого, что она знала, кем я была.
— Да. Как я понимаю, вы ищите помощника?
— Так и есть. Вас интересует эта должность?
— Да, — сказала я, прикусив язык, прежде чем добавить: «Но не уверена, что я достаточно компетентна».
— Прекрасно. Сможете ли вы прийти на собеседование на следующей неделе?
Я ответила, что смогу, и мы договорились о собеседовании в «Абеляр» во вторник, в девять утра. Мне нужно было убедиться, что в тот день я смогу взять выходной в «Дарлинг», но, учитывая то, что Натали так сильно поддерживала меня, не думаю, что она будет против.
В ту ночь, счастливая, но раздражённая, я отправилась в кровать и принялась составлять в телефоне список всего того, что мне нужно сделать — распечатать резюме, выбрать подходящую одежду, изучить виноградники «Абеляр». Хмуро глядя на экран, я пыталась понять, о чём я могла забыть.
— Хватит беспокоиться. Она полюбит тебя. — Себастьян откинул простыню и забрался в свою кровать, где я сидела, скрестив ноги, мой телефон лежал на коленях.
Я не подняла взгляд.
— Возможно. Посмотрим.
— Прекрати. — Он схватил мой телефон и спрятал его за спину.
— Эй! — Я встала на колени и попыталась вернуть его назад.
— Достаточно, — сказал он, держа телефон за пределом досягаемости. — Тебе нужно слишком рано вставать, а ты сейчас занимаешься этой ерундой.
— Да ладно, отдай. Он мне нужен. — Я сделала несколько неудачных попыток достать его, и он засмеялся.
— Не нужен. Тебе нужно отдохнуть, я вижу это по твоему лицу. Не заставляй меня связывать тебя.
Вздохнув, я села поджав ноги.
— Очень смешно.
— Ты чертовски привлекательная, когда делаешь вид, что сердишься на меня.
Он положил мой телефон на прикроватную тумбочку и, схватив меня, бросил на спину. Теперь, когда мы проводили вместе так много времени, я знала, почему его тело было таким горячим — он ходил в спортзал каждый божий день! Я была слизняком по сравнению с ним. И он также много работал в юридической фирме. Он трудился полный рабочий