– А куда идти? – спросил Карик, оглядываясь.
За ночь вода залила всё кругом.
Идти можно было только в одну сторону. От домика ручейника тянулась узкая полоса земли, покрытая густым зелёным кустарником.
Профессор вскинул мешок на плечо и сказал:
– Очевидно, придётся сначала выйти из этого болота, а там уже мы увидим, что делать. Вперёд!
И, махнув рукой, профессор затянул:
Марш вперёд – труба зовёт,
Бравые ребята!
Выше голову держать,
Славные орлята!
Густые заросли травяного леса была безмолвны. Тяжёлые водяные шары висели низко над головами путешественников – приходилось идти очень осторожно, чтобы падающие капли не сбили с ног.
В пустом и гулком лесу падение водяных шаров производило такой шум, как взрывы бомб. Одна капля упала прямо на путешественников.
– Ай! – взвизгнула Валя, падая.
– У-ух! – крикнул Карик, отброшенный в сторону.
– Ничего, ничего! Утренний душ полезен! – смеялся Иван Гермогенович, поднимаясь с земли.
Но вот солнце поднялось высоко над лесом. Горячие лучи словно подожгли землю. Она задымилась. Пар окутал травяные джунгли. Стало душно, как в бане.
К полудню путешественники вышли на опушку леса.
Впереди, сквозь редкие просветы деревьев, мелькнули жёлтые холмы.
Один холм поднимался над землёй острой вершиной, точно сахарная голова, которую щедро позолотили.
– Ну вот, – сказал Иван Гермогенович, – с этой вершины мы посмотрим, где наш маяк.
– Бежим! – крикнула Валя и помчалась вперёд. – Я назову этот пик «Золотой Везувий».
Профессор и Карик побежали за Валей.
Однако до пика Золотой Везувий было не так близко, как это казалось. Путешественники подбежали к нему сильно запыхавшиеся, вытирая ладонями потные лица.
– Ну и Везувий! – фыркнул Карик.
Это была обыкновенная гора из жёлтых камней. А странные камни, которые блестели, как золотые, были самым простым песком.
Хватаясь руками за камни-песчинки, путешественники начали подниматься на вершину пика Золотой Везувий.
Солнце стояло уже высоко.
Горячие волны зноя струились над землёй, словно прозрачные воздушные реки.
Раскалённые жёлтые камни обжигали ноги.
Иван Гермогенович спотыкался почти на каждом шагу. Гора под его ногами ползла, превращаясь в гудящий поток раскалённых камней. Карабкаться следом за профессором было опасно.
Карик и Валя догнали Ивана Гермогеновича и пошли с ним рядом.
А подъём становился всё круче и круче.
Маленьким альпинистам пришлось ползти вперёд на четвереньках, цепляясь за каменные выступы руками.
– Прямо восхождение на Эверест! – говорил, отдуваясь, профессор.
Ни Карик, ни Валя никогда не слышали об Эвересте, но оба сразу догадались, что Эверест, наверное, такая же гора, как та, на которую они сейчас поднимались.
Но вот и вершина.
Обливаясь потом, профессор и ребята взошли на гребень горы.
Иван Гермогенович выпрямился, приложил к глазам ладонь и, поворачивая голову, начал осматриваться.
– Ну-ка, ну-ка, – приговаривал профессор, – посмотрим, поглядим, где наш маяк, пос…
Он не договорил. Земля под его ногами поползла. Профессор провалился по пояс. Ребята бросились на помощь. И тут холм под ногами дрогнул и вдруг раздвинулся, как пасть.
Профессор, а за ним ребята полетели вниз по узкой наклонной трубе. Вдогонку им посыпались с грохотом камни и тяжёлые комья земли.
Валя взвизгнула. Карик налетел на профессора, и они со страшной силой врезались в мокрое вязкое дно.
Первым опомнился профессор. Кряхтя и охая, он выбрался из густой липкой грязи и, потирая поясницу, грустно сострил:
– Затяжной прыжок без парашюта. Разрешите поздравить вас с благополучным приземлением. Поднимайтесь, друзья мои.
Он вытер руки о костюм, заботливо поглядел на ребят, которые барахтались в грязи, и спросил:
– Всё в порядке, надеюсь? Как Валя? Не ушиблась?
– Ничего, – ответила, поднимаясь, Валя, – только локоть, кажется, ободрала.
– А ты, Карик?
– А я колено ушиб.
Потирая ушибленные места, ребята испуганно оглядывали тёмные стены узкого колодца.
– Ну, это пустяки! – сказал Иван Гермогенович. – А вот я потерял мешок с провизией и посудой. Это уже хуже.
– Где мы? – спросила Валя.
– Сейчас узнаем, – пробормотал Иван Гермогенович, задирая бороду вверх.
Высоко над головами сияло далёкое небо. Бледный дневной свет падал на высокие отлогие стены, но на вязком дне этого глубокого мрачного колодца было почти совсем темно.
– Кажется, – сказал Карик, – мы попали в нору к пауку-землекопу. Это очень страшные пауки. Я читал про них.
– Как? – вздрогнула Валя. – Опять пауки? И в воздухе, и на земле, и под водой, и под землёй – пауки?
– Успокойся, – сказал Иван Гермогенович, – пауки-землекопы, о которых говорит Карик, живут в Италии и на юге Франции. У нас их нет.
– Но тогда чья же это нора?
Профессор ничего не ответил. Пощипывая бороду, он обошёл колодец вокруг, постучал кулаком в стены и задумчиво сказал:
– Да, да… Это она… Андрена!
– Какая ещё Андреевна? – захныкала Валя.
– Да, да… Я так и думал… Всё в порядке, друзья мои. Ничего опасного. На этот раз мы провалились очень удачно. Мы попали прямо в кондитерскую.
Глаза Вали стали круглыми от удивления.
– И здесь, – спросила она, – можно найти торты и пирожное?
– Да! – улыбнулся профессор.
– Но где же всё это? Я вижу только грязь.
– Минутку терпенья!
Профессор стукнул кулаком по стене.
– Сезам, откройся!
Стена загудела, точно он ударил по днищу пустой бочки.
– Не открывается! – сказала Валя, облизнув языком губы.
– Немудрено! – улыбнулся профессор. – Ведь только в сказках всё делается по щучьему веленью. Нам нужно будет поработать немного. Копайте землю. Вот в этом месте.
Иван Гермогенович подошёл к стене и принялся рыть землю как медведка, разбрасывая руками тяжёлые липкие комья.
Карик и Валя бросились помогать профессору.
Особенно усердствовал Карик. Из-под рук его так и летели комья земли и камни.
– Тише, тише! – закричал Иван Гермогенович. – Так ты и нас засыплешь. Осторожнее! Не торопись, пожалуйста.
Карик хотел что-то ответить, но в эту минуту стена дрогнула, к ногам путешественников посыпались камни, и все увидели в стене глубокую нишу.
В воздухе запахло свежими медовыми пряниками.
– Что это? – облизнулась Валя. – Пахнет как на ёлке в Новый год.
– Это и есть кондитерская! – ответил Иван Гермогенович, нагибаясь. – А теперь отойдите в сторону… Так! Прекрасно!
Он запустил в нишу обе руки и, широко расставив ноги, принялся тянуть что-то к себе.
– Есть! Есть! – засмеялся профессор.
Он поднатужился и вытащил из ниши большой серый шар, покрытый, точно жёлтой пудрой, мелким песком.
– Ну вот и всё! – сказал Иван Гермогенович, осторожно опуская шар на землю.
Острым камнем он очистил его от мелких камней и с трудом оторвал от верхушки шара что-то белое. Это было яйцо вроде гусиного, но только очень большое.
– Ого! – сказал Карик. – Опять яичница!
– Из этого яйца, – засмеялся профессор, – яичницы не приготовишь. Займёмся лучше вот этим. – И он похлопал рукой по шару, похожему на огромный колобок из сдобного теста. – Цветочный торт! – сказал Иван Гермогенович.
Он вытер о свой костюм руки, отщипнул кусок теста и сунул в рот. Брови профессора поползли вверх. На лице появилась довольная улыбка.
– Недурно, – сказал он, пожевав, – очень недурно! Угощайтесь, друзья мои.
Душистое, вязкое тесто пахло мёдом и цветами. Оно так и таяло во рту.
– Вот вкусно-то! – сказала Валя. – Вкуснее сливочного торта.
– Ты просто проголодалась, – ответил Иван Гермогенович, улыбаясь. – И немудрено… Завтракали мы чуть ли не ночью, а сейчас уже скоро полдень.
– Нет, нет, правда, это очень вкусно! – уверяла Валя.
– А что это такое? – спросил Карик, уплетая за обе щеки душистое тесто.
– Цветочная пыльца с мёдом! – ответил профессор.
– Почему же она оказалась в колодце?
Профессор поднял с земли белое яйцо, покрытое упругой кожицей, и подбросил его на ладони.
– А вот почему, – сказал Иван Гермогенович. – Торт был приготовлен для личинки, которая выйдет из этого яйца, а положила сюда торт и яйца подземная пчела андрена.
– Если она подземная, – сказала Валя, – тогда мы должны поскорее уходить отсюда.
Профессор улыбнулся.
– Подземной пчелой, – сказал он, – называют андрену только потому, что она устраивает свои гнёзда под землёй, но сама андрена живёт там, наверху, где живут стрекозы, мухи, комары. Правда, иной раз гнездо её можно найти и на поверхности земли: в гнилых пнях, в стволах поваленных деревьев, но чаще всего в земле. Поэтому учёные зовут андрену подземной пчелой.
И профессор рассказал Карику и Вале, как из яйца выходят личинки, как питаются они приготовленным для них вкусным пирогом и как потом превращаются в крылатую пчелу андрену.
– Таких пирогов, – сказал Иван Гермогенович, – лежит в каждом гнезде андрены несколько штук. Если вы хотите, я сейчас ещё достану.
Ребята засмеялись.
– Что мы – слоны, что ли? – сказал Карик. – Нам и этого не съесть… Давайте лучше удерём отсюда, пока эта пчела Андреевна не вернулась домой.
– Во-первых, андрена, а не Андреевна, – поправил Карика Иван Гермогенович. – А во-вторых, я уже сказал: после того как андрена выроет гнездо, положит в него яйца и приготовит для своего потомства корм, она больше сюда не заглядывает. Ей тут нечего делать… Да и нам, конечно, оставаться тут незачем. Подкрепились – и до свиданья.
Профессор подошёл к наклонной стене и, цепляясь руками за корни растений, полез наверх. Ребята проворно, точно обезьяны, полезли следом.
Медленно, шаг за шагом продвигались они по стене колодца к большому круглому отверстию, над которым сияло голубое небо. Время от времени они останавливались, отдыхали, а потом снова карабкались вверх.