– Да! – сказала Валя, опуская голову.
– А теперь помоги мне устроить для Карика постель.
И тут Валя увидела у стены пещеры огромный ворох пушистого волоса.
– Как настоящий матрац, – потрогала Валя волос. – Это вы принесли? А где взяли?
– Подарок непарного шелкопряда! – улыбнулся Иван Гермогенович.
– Подарок? – недоверчиво переспросила Валя.
– Ну да! Ведь завтра мне исполняется ровно шестьдесят лет. Так почему бы непарному шелкопряду не подарить мне что-нибудь ко дню рождения?
– И… и он подарил?
– Ах, он такой недогадливый, – улыбнулся Иван Гермогенович, – и такой неблагодарный! Я изучал этого шелкопряда два года, написал о нём три статьи и думаю, что имею полное право на этот матрац.
– Шелкопряд спит на матраце?
– Сам? О нет! Сам он вообще не спит, а без устали летает, но вот своё потомство непарный шелкопряд заботливо прикрывает пушком. Под такими плотными пушистыми одеялами не страшны ни дождь, ни холод яичкам, из которых выклюнутся новые шелкопряды… Ну-с, а теперь давай-ка устроим пуховую постель для Карика!
– Я и сама постелю! – сказала Валя.
Она сложила ворох мягкого волоса в самом сухом углу пещеры, взбила руками, как взбивают пуховики, потом бросила в изголовье большую охапку волоса и отошла в сторону.
– Так, кажется, хорошо! – сказала Валя, любуясь своей работой.
– Прекрасно! Великолепно! – одобрил Иван Гермогенович. Он поднял спящего Карика и на руках перенёс его на пуховую мягкую постель. Валя прикрыла Карика, как одеялом, поблёкшим лепестком жёлтого цветка.
– Ну, теперь ему, кажется, удобно. Посмотри за ним, а я уйду на полчасика, – сказал Иван Гермогенович, – есть тут у меня кое-какие дела… Если Карик проснётся, накорми его!
– Ладно, – сказала Валя, – идите, у меня тут тоже есть кое-какие дела.
Когда профессор ушёл, Валя приготовила ещё две постели, притащила два новых голубых одеяла из лепестков колокольчика, подмела кусочком лепестка пол, потом вкатила в пещеру четыре больших камня и положила на них плоский камень, а сверху разостлала, как скатерть, белый лепесток ромашки.
Получился замечательный стол.
Вокруг стола Валя поставила камни поменьше, обложила их остатками волоса и накрыла жёлтыми лепестками.
– Это будут кресла! – сказала Валя.
Окончив работу, она обошла пещеру и осталась очень довольна: в пещере стало совсем уютно.
– Теперь тут можно целый месяц ждать, пока выздоровеет Карик.
Она на цыпочках подошла к постели брата, нагнулась над ним, заботливо поправила одеяло.
– Спи! Спи! – шёпотом сказала она.
Скоро вернулся профессор. Тяжело отдуваясь, он вкатил в пещеру вторую бочку с мёдом и поставил её около стены.
– Смотрите, что я тут наделала! – похвасталась Валя.
– А что? – испуганно спросил Иван Гермогенович, но, оглядев пещеру, одобрительно закивал головой: – Браво, браво! Молодец! Да ты настоящая хозяйка! – похвалил он Валю. – Кстати, и я могу украсить кое-чем наше жилище. Сейчас тут, около самой пещеры, я нашёл очень интересную вещичку.
Приложив палец к губам, Иван Гермогенович поспешно вышел и через десять минут вернулся с листиком в руках.
На листике, как на подносе, лежали горкой продолговатые яйца.
– Что это? – спросила Валя. – Их едят?
– Нет, – ответил Иван Гермогенович, – их не едят, но они пригодятся нам, да ещё как пригодятся-то!
– А для чего пригодятся?
– Поживёшь – увидишь!
Иван Гермогенович поставил поднос с яйцами на бочку и сказал:
– Значит, так: наш больной, очевидно, пролежит несколько дней. Чтобы не терять напрасно времени, мы перекатим с тобой все бочки с мёдом в пещеру, а потом… Ну а потом, вероятно, нам придётся построить броненосец.
– Какой броненосец?
– Да уж какой выйдет, такой и построим! И, как только Карик выздоровеет, отправимся в дальнее плавание. Ведь наш маяк находится на другом берегу – значит, нам придётся плыть к нему на корабле.
Закусив мёдом, Иван Гермогенович и Валя принялись перекатывать бочки с мёдом из шмелиного склада в пещеру. Всякий раз, когда они возвращались, профессор подходил к Карику, прислушивался к его неровному дыханию, щупал пульс.
Карик спал как убитый.
Когда весь угол пещеры был заставлен бочками с мёдом, профессор сказал:
– Ну а теперь, Валёк, идём строить корабль.
– Вот интересно-то! – обрадовалась Валя.
– Не знаю, будет ли это интересно, – сказал Иван Гермогенович, – но готов ручаться головой, что потрудиться нам придётся изрядно.
Завалив вход в пещеру камнями, чтоб к Карику не забрались хищные насекомые, профессор и Валя пошли на озеро.
– А из чего мы построим корабль? – спросила Валя, шагая рядом с профессором.
– Да найдём что-нибудь! Разве мало валяется на берегу сухих листьев. Вот из листьев мы его и построим. Сегодня утром я видел за холмами самый настоящий лес. Не травяные джунгли, а зелёную дубовую рощу. Думаю, что ветры и сюда приносят сухие дубовые листья.
Профессор и Валя побрели по берегу, внимательно присматриваясь ко всему, что встречали на своём пути; и вдруг Валя закричала:
– Нашла! Нашла! Уже нашла!
– Где? Что нашла?
– А вот! – И Валя приподняла двумя руками край жёлтого огромного листа, который лежал почти у самого озера. Это был добротный, крепкий лист с глубоко вырезанными краями. Толстые жилы расходились веером во все стороны.
Профессор обошёл лист, осмотрел его со всех сторон, приподнял край и, заглянув под него, сказал:
– Да, это лист дуба, но, к сожалению, из него нам с тобой не построить корабля.
– Почему?
– Галлы на листе! Видишь? Весь лист осыпан галлами!
– Галлы? А что это такое?
Профессор приподнял край дубового листа повыше.
Валя присела и посмотрела под лист. Вся его нижняя сторона была покрыта тёмными шарами. Эти шары были точно припаяны к листу. Валя потрогала их руками. Они были твёрдые, как камень.
– Такой лист нам даже с места не сдвинуть! – сказал Иван Гермогенович.
– Что же это за штуки? – спросила Валя.
– А это гнёзда насекомых! – ответил Иван Гермогенович. – Видишь ли, дружок, многие насекомые откладывают свои яйца прямо на листья. Но листьям это совсем не нравится, и они изо всех сил защищаются от непрошеных гостей. Клеточки листа собираются вокруг яичка, стараясь вытолкнуть его вон, как выталкивают белые шарики крови занозу, которая попадает в палец. При этом на пальце образуется нарыв, а на листьях появляются опухоли – вот эти самые галлы. Называют их чаще всего чернильными орешками, хотя далеко не все такие орешки чернильные.
– А какие же насекомые откладывают яйца под лист? – спросила Валя.
Профессор пожал плечами.
– Разные, – сказал он. – Свои яички откладывают в листья шестьдесят видов бабочек, сто тринадцать видов жуков, четыреста восемьдесят шесть видов мух и двести девяносто видов других насекомых.
– Значит, надо искать другой лист?
– Значит, надо искать другой! – сказал профессор.
Уже смеркалось, когда Иван Гермогенович и Валя отыскали наконец удобный для плавания сухой дубовый лист. Но он лежал так далеко от берега, что столкнуть его в воду профессору и Вале было не под силу.
– Не дотащить! – покачала головой Валя.
Иван Гермогенович задумался.
Поглаживая бороду, он стоял на листе, молча рассматривая его.
– А что, если?.. Ну да, конечно! – пробормотал профессор и вдруг засмеялся.
– Вы что? – удивилась Валя.
– А вот что, – сказал Иван Гермогенович. – Идём-ка домой. Завтра мы впряжём в эту работу лошадей.
– Лошадей?! – ещё больше удивилась Валя.
Профессор ничего не ответил. Бормоча что-то под нос, он быстро зашагал в сторону пещеры. Валя вприпрыжку побежала за ним.
– Ну Иван Гермогенович, ну миленький, скажите, какие это лошади? Откуда вы их возьмёте?
– Не скажу!
– Скажите! – приставала Валя.
– Не будь любопытной, увидишь завтра сама.
– Ну Иван Гермогенович, – заныла снова Валя и вдруг замолчала.
Впереди блеснул огонь.
Валя схватила профессора за руку и остановилась.
– Горит! Смотрите. Наша пещера горит!
Огонь просвечивал между камнями, которыми был завален вход в пещеру.
– Пожар! В нашей пещере пожар! – испуганно сказала Валя. – Бежим скорее, Карик сгорит!
– Ничего! Это не страшно! Не сгорит твой братец!
Но Валя, не слушая профессора, опрометью побежала к пещере.
– Карик! – кричала она на бегу. – Ты горишь? Ты горишь, Карик?
– Нет, это не я! – услышала Валя спокойный голос Карика.
Валя поспешно отвалила камень. Вскочив в пещеру, она остановилась как вкопанная.
– Что это?
Угол, где на подносе лежали горкой яйца, принесённые Иваном Гермогеновичем, был освещён мерцающим голубым светом, как будто это горели фонарики новогодней ёлки. Но только эти яйца горели ещё светлее. При таком освещении без труда можно было бы читать, писать и рисовать.
– Ну как? – спросил Иван Гермогенович, опуская руку на плечо Вали.
– Вот красиво-то! – восхищённо сказала Валя. – Это ж они… Яйца эти светятся.
– Да, – улыбнулся Иван Гермогенович, – яйца светляка.
– Ага, знаю! – кивнула Валя головой. – Это такой червяк. Червячок-светлячок! Иванов червячок.
– Да! Его зовут так, однако на самом деле это не червяк, а жук. В этом легко убедиться, если посмотреть, чем питается он и как живёт. Обыкновенные черви живут под землёй и едят землю, а этот жук живёт в сырой траве и питается улитками.
– Да, да! Я вспомнила. Эти жуки светятся в траве.
– Совершенно верно. Светятся они сами, светятся их личинки, светятся их яйца… Красиво, не правда ли?
– Очень красиво! – сказал Карик из своего угла. – Это хорошо, что вы нашли их.
– Ну а как мы себя чувствуем? Лучше? Хуже? – Иван Гермогенович подошёл к больному. – Ты поесть не хочешь?
– Уже! – сказал Карик. – Уже поел! Пока вас не было, я тут всё осмотрел, нашёл мёд и закусил как следует.