- Позднее мы их обнаружили.
- Я знаю... в газетах читал. Вы их захватили в районе Хигуани и Байре.
- Да! И захватили мы их после того, как они убили трех милисианос и ранили двух сотрудников Министерства внутренних дел. А ты прошел спокойно?
- Не совсем...
* * *
Три дня, в течение которых Гарсия, как сам считал, вел свой "последний на этом свете рассказ", он уже заранее внутренне привык к мысли о суровом приговоре. Но, странное дело, Рамиро в душе давно не испытывал такого ощущения легкости. Словно кто-то снял с его плеч непосильную ношу.
- Да, "подвигов" у тебя, Рамиро Фернандес Гарсия, немало, - подытожил следователь. - Говоришь, во время высадки ранил бойца береговой охраны. Что ж, сотню долларов на твой счет в Майами за это наверняка перевели. Не жалеешь, что зря пропадут?
Рамиро опустил глаза:
- Теперь уж все равно. Моя "Голубка" спета...
- Ты так считаешь? Значит, примирился со смертью?
- Все равно...
- Ну... какая же у тебя тогда будет последняя просьба перед смертью? серьезно спросил следователь.
- У меня их три. Можно?
- Ну давай.
- Сообщите матери и брату, что я все честно рассказал и покаялся. Потом скажите, почему меня взяли. А перед смертью дайте сыграть партию с тем шахматистом...
Молодые, быстрые глаза следователя чуть улыбнулись:
- Ишь чего захотел, "Эль Гуахиро" - Шахматист!.. Такая, кажется, у тебя кличка в ЦРУ?
- Откуда вы об этом знаете?
- Какая тебе разница? Ты ведь сам считаешь, что из штата ЦРУ списан. Окончательно. Так?
"Завхоз" понуро уставился в пол.
- Ну да ладно, скажу: тебя подвели шахматы... Вспомни, как ты выиграл последнюю партию. Тот, кого ты последний раз обыграл, - лучший ученик Педро Родригеса...
Пожалуй, никогда еще Рамиро не был так потрясен: "Вот тебе и сопляки!" - пронеслось в голове.
- Ну а что касается последней партии перед смертью, то... подожди. Я думаю, тебе до нее далеко. Ты еще поиграешь...
Гавана - Москва