— В тот вечер все было приведено в образцовый порядок, сэр.
— И вы, стало быть, уже мирно почивали, когда доктор Бенсон покинул дом?
— К четверти двенадцатого я уж точно успел крепко заснуть, сэр.
— Но вас не могла не разбудить отъезжавшая машина, не так ли?
— Вероятно, могла, сэр. Но только доктор машиной не воспользовался. Он пришел к нам пешком.
Биф теперь посмотрел на него так, словно сам разозлился на дворецкого.
— Как я понял, это все, что вы слышали и видели тем вечером?
— Да, абсолютно все.
— Когда вы узнали об убийстве в вашем доме человека?
— Когда Уилсон, наш шофер и по совместительству садовник, принялся криком звать меня на следующее утро. Я поспешил подняться из кухни, чтобы попросить его не орать на весь дом.
— Вы не столкнулись, случайно, с девушкой по имени Роуз?
— Да. Я встретил ее на лестнице, и она показалась мне бледнее смерти. Именно при виде Роуз мне стало ясно: случилось нечто серьезное. А уже в библиотеке я увидел Уилсона, который стоял и не сводил глаз с доктора Бенсона. «Его убили», — сказал он.
— Вы виделись тем утром со Стюартом Феррерсом?
— Да, сэр. Я принес ему чай ровно в восемь часов, как обычно.
— Он вел себя естественно?
— Более чем. Вообще-то он еще спал, когда я вошел к нему в комнату. Проснувшись, он поздоровался со мной и выпил чашку чая, что делал каждое утро. А я подал ему свежий номер газеты.
— И вам не о чем нам больше рассказать? Ни о прошлом семьи, ни о чем-либо еще?
Дункан начал отрицательно мотать головой, не дав Бифу возможности даже задать свой вопрос полностью.
— Нет. Больше я ничем не в состоянии с вами поделиться, — сказал он и стал переминаться с ноги на ногу, пока Питер не подал ему знак, позволяя уйти.
— Он знает гораздо больше, чем когда-либо расскажет нам, — резюмировал Биф.
— Почему вы так считаете? — спросил Питер.
— Не будем сейчас об этом, — уклонился от ответа сержант.
Глава 5
— Что ж, — энергично сказал Биф, — не знаю, как вы настроены, джентльмены, а мне кажется…
Я поспешил вмешаться и перебить его, потому что знал наверняка, с каким предложением он собирался выступить.
— Вам было бы лучше не теряя времени допросить шофера-садовника, — посоветовал я, окинув его строгим взглядом.
Он посмотрел на меня сумрачно, но с неохотой согласился:
— Да, пригласите теперь сюда его.
На Уилсоне была шоферская униформа, и в комнату он вошел уверенной походкой. Привлекательный загорелый мужчина превосходного телосложения. Но в его манерах, как мне сразу показалось, сквозило некое угодливое лукавство, из-за чего Уилсон не вызывал безусловного доверия. Он держался раскованно, готовый отвечать на любые вопросы, и в его поведении проглядывало странное удовольствие от сложившейся ситуации.
— Присаживайтесь, Уилсон, — пригласил Питер Феррерс. — Можете закурить, если желаете.
И сам протянул ему пачку сигарет.
Уилсон поблагодарил его, прикурил сигарету и выпустил из ноздрей две густые струи дыма, уподобившись дракону, какого часто рисуют в детских книжках.
Бифа сначала несколько изумило подобное поведение простого слуги, но он быстро сумел собраться для начала допроса. Причем приступил к нему с совершенно неожиданной стороны:
— Какого мнения вы были о докторе Бенсоне? — внезапно спросил он.
— Что я могу сказать? — ответил Уилсон. — Лично мне он нравился, хотя не пользовался в наших краях особенной любовью. Был немного грубоват и придирчив к людям, так я бы отозвался о нем. Но никогда не пытался вести себя так со мной.
— Стало быть, вас с ним связывали какие-то дела? — задал следующий вопрос Биф.
— Едва ли это можно назвать делами. Я обычно загонял его машину в гараж, когда он приезжал сюда, а пару раз доставлял растения из нашего сада к его дому.
— Вы, стало быть, занимаетесь садоводством, — констатировал Биф. — Никогда не питал к нему склонности, — продолжал он, задумчиво обращаясь ко всем нам. — Тяжелый и неблагодарный труд, как мне кажется.
— Мне он вполне по душе, но вот только мистер Феррерс не проявлял большой заинтересованности в правильной постановке дела. У меня практически не оставалось времени, чтобы сад выглядел, как хотелось бы.
— Вы помните день, предшествовавший убийству? — спросил Биф. — Можете рассказать обо всем, что тогда происходило?
— Разумеется, не обо всем, но в целом картина дня хорошо сохранилась в моей памяти. Как всегда, я пришел к завтраку в восемь часов. И мистер Феррерс почти сразу послал за мной. Спросил, не смог бы я использовать положенный мне выходной в тот же день, а не в следующий понедельник, как по расписанию, потому что он тогда собирался поехать вечером в театр.
— В такой просьбе было что-либо необычное?
— Необычное? Да уж скорее из ряда вон выходящее. Он никогда прежде при мне даже не упоминал о театре. Я порой думал, что хотел бы работать на кого-то, кто чаще выбирается в Уэст-Энд. Другие шоферы то и дело получают пару часов свободного времени, чтобы прогуляться там, где кипит настоящая жизнь, разительно отличающаяся от здешней скуки. Но мне таких шансов не выпадало.
— Вот вам что по вкусу, насколько я понимаю, — заметил Биф. — Вы хотели бы фланировать по Уэст-Энду каждый вечер, верно?
Уилсон бросил взгляд на меня и ответил:
— Нет, не совсем так. Но мне хотелось бы видеть хоть что-то интересное, выезжать в разные места. А здесь чувствуешь себя словно похороненным заживо, если не считать своего законного выходного дня. И я не хочу вечно оставаться наемным шофером. У меня есть амбициозный план открыть однажды собственную автомастерскую с гаражом.
— Но вы едва ли ускорите осуществление своей мечты, мотаясь по барам в Уэст-Энде, где дерут по девять пенсов за бутылочку слабенького эля. Но тем не менее… Выходит, в следующий понедельник вам предстояло отвести хозяина в театр. Продолжайте, пожалуйста.
— Пока мистер Феррерс только спросил, готов ли я поменять свой выходной на другой день, и хотя меня это не обрадовало, скрепя сердце я согласился.
— Почему же вас не обрадовала такая перспектива? — резко спросил Биф.
— Потому что по выходным я обычно навещаю свою сестру и не уверен, что застал бы ее дома в любой другой день, кроме понедельника.
Биф справился со своими очередными записями в блокноте, а потом поднял голову, чтобы поинтересоваться:
— И это все, о чем вы с ним в то утро разговаривали?
— Нет, он задал мне несколько вопросов технического характера. — Уилсон откровенно давал понять, что более точный ответ был бы слишком трудным для такого примитивного интеллекта, каким обладал сержант.
— Технического характера? Вот как? О чем же конкретно?
— О предварительном выборе передач в коробке.
— Что это такое?
— Это когда вы заранее ставите нужную передачу, а рычаг переключения у вас вообще отсутствует. Объяснить проще я, наверное, не сумею.
— К черту подробности, — сказал Биф. — У машины вашего хозяина возможность предварительного выбора существовала?
— Нет. У него ведь «Остин».
— Тогда у кого она была?
Уилсон с улыбкой медленно затянулся сигаретой, словно заранее рассчитывал поразить слушателей своим ответом.
— У доктора Бенсона. Он водит «Ланкастер-10».
Грифель карандаша Бифа снова заскрипел по бумаге.
— Но это теперь действительно все, о чем мистер Феррерс беседовал с вами?
— Да.
— И вы взяли выходной в тот же день?
— Вынужден был.
— В котором же часу вы ушли отсюда?
— О, примерно около трех, — ответил Уилсон.
Биф, сверкнув глазами, заговорил раздраженно. Но я-то хорошо понимал, что такая реакция вызвана крайне простым фактом: уже прошло полчаса с тех пор, как открылись пабы, и это действовало ему на нервы.
— Если вы имеете в виду, что ушли в три часа пополудни, то, будьте любезны, выражайтесь точнее.
Уилсон оставался совершенно спокоен.
— Да, было около трех часов пополудни.
— Что вы сделали потом? Как добрались до нужного места? На автобусе или как-то иначе?
— У меня есть собственный мотоцикл.
— Ах, вот оно что! Собственный мотоцикл. Опасный это транспорт. Я не уставал предупреждать молодого Голсуорси, лучшего констебля, когда-либо служившего под моей командой, что рано или поздно на мотоцикле он свернет себе шею. Но тот все равно гонял на нем с сумасшедшей скоростью. Впрочем, молодые люди никогда не прислушиваются к советам старших товарищей соблюдать осторожность. Значит, вы воспользовались своим мотоциклом. И куда же направились?
— В дом сестры, расположенный в Эджвере.
— В котором часу вы туда прибыли?
— Я знаю только, что поехал прямиком туда, но за временем не следил.
— Вы повидались с сестрой?
— Нет. Их с мужем не оказалось дома. Проводили уик-энд в каком-то другом месте.
— На вечеринке у друзей, надо полагать? — спросил Биф с непонятным сарказмом.
— Нет. В Саутэнде, — ответил Уилсон.
— Как же поступили вы?
— Я выпил чаю с домовладелицей и немного посидел за разговором с ней. Она сказала мне, что если хочу провести в квартире сестры ночь, как я обычно делал, приезжая к ней, то могу остаться.
— Зачем же вам было оставаться там на ночь? — В вопросе Бифа отчетливо сквозил оттенок подозрительности.
— Путь до Эджвера неблизкий, — сказал Уилсон, — а дороги гораздо свободнее рано утром, как я давно заметил. Кроме того, стоит мне вырваться отсюда, я не слишком тороплюсь вернуться, если есть такая возможность.
— Понятно. Стало быть, здесь у вас не слишком много развлечений? — лукаво спросил Биф.
— Что вы имеете в виду?
— Но ведь в доме всегда есть две совсем молоденькие девушки и все такое, правда?
Уилсон никак на эту реплику не отозвался, а прикурил еще одну сигарету.
— Значит, вы провели ночь там? — продолжил допрос Биф.
— Да.
— И как же вы провели долгий вечер?
— Отправился в кино.