— Интересно, что задержало Айнстейблов?
— Вероятно, опасение, что ничто на свете не остановит Уоренби.
— Я уверена, что пригласила их к половине четвертого. Надеюсь, у Розамунд все в порядке. Так, вы, кажется, закончили? — Миссис Хасвел подошла к игрокам. — И кто же победитель?
— Победила молодость! — вздохнул Кенелм Линдейл с виноватой улыбкой. — Мы с Делией выбились из сил.
— Вы обманщик, — заметила Абигайль Дирхэм. — На этот раз нам просто повезло, но вообще-то у вас удар лучше, чем у Чарльза.
— Достаточно об этом, — предложил сын хозяев, подходя к столу, где стояли графины с прохладительными напитками. — Делия, что вам налить? Могу предложить лимонад, апельсиновый сок, у нас есть несколько видов пива, или вы предпочитаете молоко? Выбирайте.
Миссис Линдейл, хрупкая молодая женщина с пепельными волосами и мелкими заостренными чертами лица, взяла стакан и опустилась в кресло напротив хозяйки. Ее светлые прозрачные глаза, казалось, ни на секунду не задерживались ни на одном объекте. Создавалось впечатление, что она постоянно находится в нервном напряжении и мысли ее блуждают где-то далеко.
Чета Линдейлов осела в окрестностях совсем недавно, после того как Кенелма постигла неудача на бирже и он решил заняться сельским хозяйством. Они поселились на ферме Рашифорд, лежащей к северу от Торндена у шоссе на Хоксхед. Местные фермеры злорадно гадали, как долго Линдейлы там продержатся. Супруги были энергичными людьми, но явно не приспособленными к жизни в сельских условиях. Моральное состояние Делии осложнял и грудной ребенок. Она обожала свою дочку, и взгляд, украдкой брошенный на часы, свидетельствовал, что молодая женщина очень беспокоится, как прислуга в ее отсутствие выполняет поминутные инструкции по уходу за девочкой.
Кенелм, красивый шатен, был на несколько лет старше супруги. Несмотря на веселость нрава и дружелюбие, выражение его лица выдавало в нем человека непреклонного и волевого. Они с Делией слыли неразлучной парой, и в присутствии мужа никто не мог надолго завладеть вниманием миссис Линдейл.
Миссис Хасвел, заметив очередной брошенный на часы взгляд, похлопала Делию по руке и участливо проговорила:
— Вам не следует так волноваться. Уверена, что миссис Мартон прекрасно справится с вашей девочкой.
Делия неловко улыбнулась.
— Простите меня. Я в этом не сомневаюсь. Просто хотела узнать время.
Эбби Дирхэм, симпатичная молодая девушка с копной густых каштановых волос и большими серыми глазами, с интересом посмотрев на Делию, спросила:
— У вас есть ребенок?
— Да, маленькая девочка. Но я вовсе не переживаю за нее. Она под надежным присмотром.
— Вы сами за ней ухаживаете? Это наверняка так тяжело.
— Как сказать. Безусловно, это требует времени, но я обожаю возиться с ней.
— Вам необходимо регулярно появляться в обществе, чтобы хоть немного отдохнуть от домашних проблем, — посоветовала миссис Хасвел.
— Как замечательно — иметь ребенка, — задумчиво проговорила Эбби. — Хотя я не люблю, когда что-то ограничивает мою свободу.
— Еще бы ты любила! — вмешался Чарльз со смехом. — Ведь ты сидишь целыми днями с этим стариком Джефри.
— Но это совсем другое дело. Это моя работа.
— Ты же постоянно задерживаешься! Или он чего-то там не успел закончить, или хочет, чтобы ты приняла участие в его диких вечеринках, — грубовато заметил Чарльз.
— Абигайль — секретарша Джефри Силлота. У нее очень интересная работа, — попыталась смягчить беседу миссис Хасвел.
— Ах, вот как?! — удивленно переспросил Кенелм Линдейл. — Интересно, что он из себя представляет?
— Честно говоря, он порядочный зануда, — ответила Эбби. — Сейчас он уехал по делам в Антиб на пару недель и у меня выдалась передышка.
Миссис Хасвел спокойно восприняла эпитет, данный известному писателю, сделав скидку на юность Эбби. Чарльз и Линдейлы отнеслись к этому с пониманием, а Пленмеллер, как всегда, не мог удержаться от подковырок.
— О, миссис Клайборн и господин сквайр! — воскликнула миссис Хасвел, поднимаясь навстречу гостям. — Эдит, как я рада вас видеть! Бернард, а где же Розамунда? Надеюсь, она придет?
Мистер Айнстейбл, сквайр, плотный мужчина, выглядевший старше своих шестидесяти, качнул головой.
— Простите, но моя жена неважно себя чувствует. Просила извиниться за нее. Если ей станет получше, к вечеру она, может быть, подъедет. Не очень на это надеюсь, но на всякий случай оставил ей машину.
— Ах, какая жалость! Вы надеюсь, знакомы с миссис Линдейл и ее супругом, не так ли?
— Да, конечно. Рад вас видеть, миссис Линдейл. И вас, сэр. — Он окинул глазами корт. — А что, Уоренби не пришел? Неплохой шанс для нас обсудить дело о формировании Речного комитета. Кстати, Аделаида, а где Генри?
— Надеюсь, он появится до вашего ухода, — ответила миссис Хасвел. — Но если вы хотите говорить об этом комитете, вам, конечно, нужен Генри. Я стараюсь избегать этой темы. Мне кажется, что подобным вопросам уделяется чересчур много внимания.
— Некоторым так хочется избежать неприятных разговоров, — вмешалась миссис Клайборн. — Конечно, что касается меня и Тони, то наше мнение по этому поводу отнюдь не решающее, но я убеждена, что будет просто скандал, если в комитет войдет кто-либо, а не мистер Драйбек! Еще в незапамятные времена мистер Драйбек занимал там пост, и если сейчас назначат Уоренби, то это будет ужасно несправедливо. Хотя мне, наверное, не следовало высказывать свое мнение, — торопливо добавила она.
— Ну, ладно, в конце концов, это не столь важно! Надо дождаться Хасвела и выслушать, что он думает на этот счет, — сказал сквайр.
— Мой отец никогда не поддержит Уоренби, сэр, — запальчиво сказал Чарльз. — Я знаю это наверняка. Он никогда не пойдет против мистера Драйбека.
— Чарльз! — укоризненно воскликнула миссис Хасвел, показывая глазами на корт.
— Все в порядке, мамуля, там моих слов не слышно. Но этот Уоренби сует свой длинный нос везде, где только может!
— Вполне согласен, — заявил Пленмеллер. — И тоже буду против его кандидатуры. Уверен, что мой брат Уолтер поступил бы точно так же.
Сквайр с укоризной посмотрел в сторону Пленмеллера, но промолчал. Кенелм Линдейл прикурил сигарету и поглубже засунул спичку в песок.
— Не хочу ничем обидеть мистера Драйбека, но, по правде говоря, я ничего не знаю об этом комитете, — сказал он.
— Но ведь вы владеете землей на самом берегу Раши, — удивился Чарльз. — Раньше было два комитета. Один для тех, кто проживает возле Раши, другой — для проживающих на Крэйле. Это вам для информации, сэр! — В его голосе издевка перемешивалась с негодованием.
— Я знаю, молодой человек, где протекает Крэйл. Мне известно, что из двух комитетов образован один. Что меня действительно интересует — это есть ли у жителей Крэйла свой кандидат на должность юриста?
— Адвокат, представлявший их интересы в комитете, давно не у дел, — заметил сквайр. — А вам, молодой человек, не мешало бы почитать прессу.
Сквайр повернулся к хозяйке, и они завели мирную беседу о чем-то своем. Вскоре новая пара — сквайр и миссис Клайборн — заняла место на корте, а Эбби и Чарльз решили присоединиться к играющим в крокет Гевину и миссис Хасвел.
Когда игра закончилась, все направились пить чай к столу, накрытому в саду под старым вязом. Абигайль захлопала в ладоши, увидев также кофейничек с охлажденным кофе.
В половине шестого в увитой розами арке появилась супруга сквайра миссис Айнстейбл.
— Прошу извинить меня, — заговорила миссис Айнстейбл, обращаясь сразу ко всем. — Только не говорите, что я очень опоздала. Мне и так страшно неловко перед вами. Вы заметили, какая сегодня жара, господа? Единственное спасение — чудесный сад миссис Хасвел!
— Дорогая, ты выглядишь неважно, — с легким укором проговорила хозяйка. — У тебя все и порядке?
— Да, слава Богу! Головной боли как не бывало. Бернарду не стоило так волноваться, — ответила жена сквайра.
Мистер Айнстейбл подошел к женщинам и внимательно поглядел на супругу.
— Дорогая, ты уверена, что тебе лучше? Возможно, тебе все же стоило отдохнуть дома?
— А я так и сделала, даже немного вздремнула, а потом решила непременно к вам присоединиться. Право, дорогой, успокойся. Беспокоиться больше не о чем.
Сквайр покачал головой и воздержался от дальнейших вопросов. Розамунда Айнстейбл, на десять лет моложе своего супруга, отличалась слабым здоровьем, несмотря на отсутствие каких-либо выраженных заболеваний. Любое утомление или нервное напряжение вызывало у нее головные боли. Она давно уже перестала обращаться к врачам, решив, что причина всего — ее нервы. Она пережила две войны и потеряла единственного сына на второй мировой. Друзья и близкие думали, что она не найдет в себе сил приспособиться к нормальной послевоенной жизни и не оправится от этого удара, но вопреки их ожиданиям миссис Айнстейбл оказалась достаточно стойкой женщиной. Сквайр после гибели своего наследника окунулся в бурную общественную деятельность, и его первым официальным помощником стал мистер Тадеуш Драйбек. Казалось, Айнстейбл забывал о том, что его дело перейдет не любимому сыну, а нелюбимому племяннику.
Миссис Хасвел усадила подругу в удобное кресло и подала ей чашку с чаем. Нездоровый блеск в глазах миссис Айнстейбл, бледные щеки и наигранная веселость выдавали ее напряжение. Она надеялась, что сквайр ничего не заметит. Но он относился к людям, чувства которых невозможно было разгадать ни по их поведению, ни по выражению лица.
Когда все воздали должное угощению, пастор, наконец, разрешил проблему, волновавшую миссис Хасвел. Он сообщил, что, несмотря на большое желание принять участие в дальнейших играх турнира, он вынужден уйти, ибо долг обязывает его навестить одного из заболевших прихожан. Итак, на двух кортах оставалось разместить девятерых игроков, а в том, что мисс Уоренби предпочтет посмотреть на игру со стороны, никто не сомневался. Но у Пленмеллера после отказа Мэвис вытянулось лицо.