Хруст начал отступать к воротам, превозмогая боль и оставляя кровавые следы на земле. Женщина надвигалась на него. Халат распахнулся, открыл сочную белоснежную грудь. Это невероятное сочетание глядящих прямо в глаза черных ружейных стволов и молочной белизны женской груди возымело на Хруста гипнотическое действие. Не отводя глаз от роскошного тела, он пятился до тех пор, пока не оказался за воротами.
– Беги, подонок, пока муж не вернулся. Он тебе живо кишки на плетень намотает, – равнодушно сказала женщина.
И тут Хруст, позабыв о боли, рванулся вперед… Острый сноп огня вырвался из ствола, ударил почти в грудь. Хруста отбросило на дорогу. Дыхание перехватило. От нестерпимой боли к горлу подступила тошнота. В животе словно плавился свинец. Горячая кровь заполнила рот. Зажав ладонями посеченный дробью живот, Хруст с воем катался в пыли. Он не видел, как женщина выбросила стреляные гильзы, достала из кармана патроны и зарядила оба ствола.
– Мама, он сдох? – спросил детский голос откуда-то сверху.
– Нет, сынок, но свое он уже получил, – безмятежно ответила женщина. – Спускайся, скоро ужинать будем. Папка наш вернется – и за стол. Да и Алесю позови с огорода. Хватит сегодня полоть. – Голос хозяйки хутора звучал буднично и устало. Да и каким он мог быть к вечеру, после целого дня забот о детях, о скотине, хлопот по хозяйству.
Притворив створки ворот, женщина подняла оброненную Хрустом дубину и по-хозяйски сунула ее в поленницу. В печь сгодится.
Когда вернулись два Ивана, Хруст еще дышал.
– Ты гляди, Надежда еще одного странника приговорила! – наклонился над скрюченным, залитым кровью Хрустом хозяин. – Вечно она так, не даст даже слова сказать человеку. Может, ему просто хлеба нужно было?
– Этому не хлеб нужен был. Я его знаю, Хруст это. Бандит, – пояснил Ваня. – Ему жизнь человеческую забрать – все равно что комара прихлопнуть.
– Ну что же, Бог ему судья, – устало вздохнул хозяин. – Если до утра не уползет, придется закопать. Негоже, чтобы зверье человечиной кормилось. Пошли, Ваня. Еще сено уложить нужно до ужина. Коня обиходить.
Не скрипнув, закрылись тяжелые створки ворот. Со двора послышались голоса детей и спокойный говор хозяйки Надежды. Темнело.
Дневное тепло уходило, уступая место ночной прохладе. Крупные звезды зажглись на небе. Вскоре на подворье все затихло. Только изредка постанывал лежащий у ворот Хруст.
Эльза договорилась с проводницей, и та за смехотворную сумму в евро уступила ей свободное купе. Оставшись одна, Эльза легла и укрылась с головой тощим одеяльцем. Перед глазами стояло застывшее, словно маска, лицо Казимира.
Поезд оказался какой-то странный. Он останавливался у каждого столба и подолгу стоял – неподвижный, длинный. Затем вдруг срывался с места, гремел железными сочленениями, торопился к следующему столбу в чистом поле. Эльза лежала на жесткой вагонной полке и прокручивала в памяти сцену расставания с Казимиром. Она ведь отчетливо видела, как он борется с собой, как хочет сказать что-то очень важное. Но почему-то Локис так и не выдавил из себя ни слова. Как случилось, что в общем-то случайная встреча неожиданно обрела для них такое большое значение? Или это касается только ее? Эльза полюбила, может быть, впервые в жизни, а тут – такое непонимание, можно сказать, полное неприятие ее чувств! Вот, наверное, почему Казимир так и не ответил на вопрос, есть ли у него женщина. Ведь, скорее всего, существуют такие мужчины, которые не прыгают из постели в постель, а хранят верность своим любимым. А может, добраться до города, перегнать материал и поехать к нему? Адрес его она знает, номер телефона – тоже, приедет и поговорит начистоту. Выяснит для себя, что это такое – быть любимой подобного мужчины? Все правильно, его бывшая жена уже осваивает постель австралийского кенгуру. Казимир один в четырех стенах. Ему очень одиноко. В этот момент появится Эльза, нежная, ласковая, любящая. Он не сможет устоять. Поймет, что не сможет жить без нее. В принципе, чтобы жить вместе, ей даже работу не придется менять. Какая, собственно, разница, где она живет? Можно остаться специальным корреспондентом и здесь, благо достоверной информации о стране почти нет, так что здесь вполне можно работать. Честно говоря, можно даже выйти замуж по-настоящему, всерьез. Казимир именно тот мужчина, от которого хочется родить ребенка, а может быть, даже не одного. Ей уже давно не восемнадцать, пришла пора думать об этом. Да, именно так она и поступит, прямо из Киева поедет к Локису.
Но что делать, если у него есть женщина? Вдруг она позвонит в дверь, а ей откроет совершенно незнакомая женщина и спросит: «Вам кого?» Эльза вдруг представила, как Казимир обнимает какую-то женщину, нежно целует в губы, занимается с ней любовью, именно любовью, а не примитивным животным сексом. Потрясенная этим видением, Эльза вышла в тамбур и нервно закурила. Нет, никакой поездки к Казимиру не будет. Пусть все останется как есть. Он сделал свой выбор, остался в Зоне, чтобы проводить Яну к родителям, а она перегонит видео, встретится со своими родителями и поедет куда-нибудь отдохнуть. Эльзе необходимо прийти в себя после испытаний, которые выпали на ее долю за последнее время.
Блошиными темпами, на непонятном поезде Эльза добралась до родного города только к утру. Измученная бессонной ночью, вышла на перрон и остановилась в раздумье. Куда лучше направиться? Хотелось поехать домой, увидеть родителей, но вероятность того, что предки дома, была невелика. Стоило позвонить. Да телефон, четыре дня назад полностью разрядившийся, не подавал никаких признаков жизни.
– Лиза?! Ты?! Откуда?! Милая моя! Ты что, меня не узнаешь? – Высокий представительный мужчина бросился к ней с радостными криками.
– Темка! Миленький! Боже, как я рада! Мы же с тобой сто лет не виделись! Как ты? – Эльза была сражена наповал. Перед ней стоял Артем. Любимый Артем, рядом с ней, в Киеве. В том городе, где родилась их любовь.
– Лизонька, родная! Я только приехал, а тут ты – это судьба! – быстро и радостно заговорил Артем. – Пошли, меня машина ждет! Или ты кого-то встречаешь?
– Нет, Темка, я тоже только что приехала! – разулыбалась Эльза. – Очень давно здесь не была. А ты чем занимаешься?
– Я работаю, у меня своя строительная компания. Строю все, что только можно построить: мосты, дороги, дома. По всей стране.
– Вот как? Здорово же ты поднялся!
– Да, я уже не тот жалкий студент, которого катали по земле быки твоего отца.
– Мне, между прочим, тоже доставалось из-за тебя, если ты не забыл! – напомнила Эльза.
– Я знаю. Я, любимая, все очень хорошо знаю. Ты как, замужем, детки?
– Нет, и не замужем, и без детей. Хотя замуж я сходила, отметилась, так сказать, но теперь абсолютно свободна. А ты?
– Свободен, как и раньше. Такую, как ты, не встретил, а другие мне не нужны. Я по-прежнему люблю только тебя, Лиза, – с грустью в голосе сказал Артем и открыл широченную дверь «мерседеса». – Куда тебе? К родителям?
– Сама не знаю, а впрочем, у тебя на фирме Интернет есть?
– Да, но только зачем тебе?
– Мне срочно нужно материал перегнать на студию. Самое простое – по Сети.
– Тогда поехали ко мне домой, посмотришь, как я живу. Оттуда и перегонишь.
– Знаешь что, а давай! Мне бы еще помыться с дороги. Я тряслась в этом дурацком поезде, вся пропахла вагоном. А к родителям потом поеду.
Артем решительно вклинился в поток машин и уверенно поехал из города.
– Ты за городом живешь? – догадалась Эльза, когда закончились городские кварталы и машина, шурша шинами, помчалась по широкому шоссе.
– Разумеется. В городе шумно, загазовано, а у нас тихо, и воздух свежий. Кстати, и твои родители живут недалеко от меня. В соседнем поселке.
– Да? А я и не знала! Я уже несколько лет не была здесь.
– Догадываюсь. Я разговаривал с твоим отцом. Он все мне рассказал.
– Что значит – все?
– Как ты сбежала из-под венца, как живешь где-то в Германии, как работаешь на ТВ.
– А с какой стати он вдруг так разоткровенничался?
– Я для него строил кое-что. Вот мы и разговорились.
– Ты хочешь сказать, что поддерживаешь с моими хорошие отношения? – изумилась Эльза.
– Да. А что тут удивительного? Люди бизнеса часто пересекаются, возникают взаимные интересы. Сейчас, насколько мне известно, твои родители во Франции, вернутся только послезавтра. Так что поживешь пока у меня. Места хватит.
– Так что же ты предлагал меня к отцу отвезти, если его нет в Киеве?
– Я же не знаю, может, ты его предупредила и тебя ждет горничная.
Проскочили еще пару километров. Машина уперлась в полосатый шлагбаум. В будке мелькнуло лицо охранника в камуфляжной форме, и шлагбаум пополз вверх. У Эльзы при виде камуфляжа заныло сердце – в таком же ходил Казимир.
Дом у Артема в самом деле был огромный. Построенный по оригинальному проекту, он производил впечатление не только своими размерами, но и продуманной до мелочей планировкой. Артем проводил Эльзу в ее комнату. Ушел не сразу – вроде случайно задержался у двери, очень пристально всматривался, словно пытался понять, что изменилось в ней за долгие годы разлуки.
– Лиза, скажи, а ты обо мне совсем забыла? – помолчав, спросил Артем.
– Темка, ты можешь мне не поверить, но буквально несколько дней назад я вспоминала о тебе. О наших встречах, о том, как мы гуляли, как целовались, и мне стало в тот момент удивительно тепло на душе.
– Правда? Ты не выдумываешь?
– Ну что ты! Разве ты не вспоминал о том, как мы любили друг друга?
– Нет, потому что я тебя до сих пор люблю, – буркнул Артем и вышел из комнаты.
Эльза пожала плечами, открыла дверь в ванную. Пока набиралась вода, разделась, погрузилась в ванну, включила джакузи. Веселые пузырьки побежали по телу. Горячая вода снимала усталость. Эльза разнежилась и незаметно задремала.
Казимир откровенно гнал Яну. К полуночи они добрались до реки. Едва ли не на ощупь отыскали привязанное бревно. Казимир поставил палатку, наскоро перекусил, начал устраиваться на ночлег. Яна немного повозилась у угасающего костра: все не могла решиться забраться в палатку.