Лукас расположил компас под углом в девяносто градусов к основанию углового камня.
– Эта точка будет нулевой. – Он очертил дугу, обозначая тридцать девять градусов. – Какое второе число?
Я заглянула в записку:
– Сто тридцать три.
Прист отмерил второй угол и начертил арку, пересекавшую первую.
– И таким образом что-то откроется? – спросила Алара, державшая над Лукасом зонтик.
Джаред порылся в телефоне:
– Если верить Интернету, от удара по точке, где пересекаются линии, угловой камень должен сдвинуться.
Прист достал из заднего кармана отвертку и толкнул Лукаса:
– Отойди. Тут нужен математический гений.
– А вы понимаете, что собираетесь ограбить могилу? – Алара нервничала.
– Успокойся. Мой детектор не засек духов.
Прист приставил отвертку к точке пересечения линий и схватил обломок кирпича, чтобы ударить им по ручке отвертки, как молотком.
Алара отступила, показывая духам родственников Пола Ревира, что она не одобряет действий друзей.
Лукас показал на камень:
– Аккуратнее, бей строго в точку пересечения!
– Все понял.
Прист постучал по рукоятке отвертки кирпичом.
Элль крутилась за его спиной.
– И ничего не происходит.
– Погоди минутку. Это же не цирковой фокус.
Прист постучал еще раз. Угловой камень сдвинулся, слегка повернулся в нашу сторону. Прист осторожно вытащил камень, и за ним открылось темное пространство.
– Кто сунет туда руку?
Алара спрятала руки за спину и попятилась:
– На меня не смотрите. Я не расхитительница гробниц.
– Но мы ничего не собираемся красть у умерших, – напомнил ей Джаред. – Что бы там ни лежало, оно принадлежало Фэйт, а она хотела передать это Кеннеди.
Я подтянула рукав:
– Я сама.
И просунула руку в дыру, стараясь не думать о противных вещах или дохлых животных, что могли оказаться внутри. Я осторожно продвигала пальцы вперед, пока не наткнулась на гладкую прямоугольную поверхность.
– Нашла.
– И что это? – спросил Прист.
Костяшки моих пальцев задели камни, когда я потащила вещицу наружу.
– Похоже на коробку.
Но из дыры появилась книга, чьи страницы защищал покрытый серебром переплет. На гравированных символах и надписях на обложке осела пыль.
Алара подошла и держала надо мной зонт, защищая книгу, которую я осторожно открыла. И хотя бумагу подпортила вода, я с одного взгляда на первую страницу поняла, чтó именно держала в руках.
Дневник моей тети.
Алара улыбнулась:
– Поверить невозможно!
Прист подтолкнул ее локтем:
– Что ты теперь скажешь о разграблении могил?
– Ты ведь знаешь, что это означает, да? – Лукас выжидательно смотрел на меня. – Твоя тетя передает факел.
Мне хотелось в это верить, но я уже столько раз разочаровывалась.
– Но Фэйт и говорить не желала о том, чтобы я ее заменила. Вы слышали.
– Может, это была проверка. Она хотела понять, действительно ли ты этого желаешь, – предположила Алара.
– Не уверена.
Я провела с тетей всего лишь сутки, да и то неполные, и узнала ее не лучше, чем мои друзья.
Элль втиснулась между мной и Аларой:
– Если Фэйт не выбрала тебя для замены, зачем бы ей загадывать эту жуткую математическую загадку и оставлять тебе свои записи? Разве это не означает, что ты следующее поколение?
Алара уставилась на Элль так, словно та доказала, что Земля круглая.
– Ты серьезно? До сих пор казалось, что тебе все это неинтересно. А на самом деле ты была очень внимательна?
Элль самодовольно улыбнулась:
– Интеллект не измеряется запоминанием названий электронных гаджетов, определяющих присутствие духов.
Алара покачала головой:
– То есть все почти завершено…
– «Почти» не считается, – возразил Прист. – Следующая паранормальная сущность, с которой мы столкнемся, принадлежит Кеннеди. – Он повернулся ко мне. – Мы отойдем в сторонку, пока ты начертишь символ и уничтожишь ее. И получишь свою метку.
Я потрогала запястье.
Неужели у меня все еще был шанс?
Джаред коснулся губами моего уха.
– Я всегда знал, что ты часть Легиона, – прошептал он.
Не позволяй себе надеяться раньше времени.
Но я держала в руках записи Фэйт и ощущала себя частью целого.
– Может, она оставила тебе письмо? – предположила Элль.
Я просмотрела первые страницы, на которых излагался план вызова Андраса. Он совпадал с записями отца Фэйт слово в слово. Но выглядела история иначе, когда я смотрела на почерк Фэйт на старом пергаменте.
А одна строка заставила меня замереть.
Среди вас нет невинных.
Эти слова сказал Константину ангел – ангел, который не мог бы противостоять людям. Я перевернула страницу и увидела две строки в центре.
Пусть черная голубка всегда несет тебя.
А белая голубка освободит тебя.
– Вы, ребята, никогда не упоминали о белой голубке, – насторожилась я.
– Я о ней никогда и не слышал. – Лукас посмотрел на Приста и на Алару. – А вы?
Алара покачала головой.
– Я тоже не слыхал, – ответил Прист.
– Но она что-то означает. – За последние месяцы я усвоила, что все имеет смысл.
Лукас вернул угловой камень на место. Он смахнул с него крошки кирпича, и камень точнехонько встал на прежнее место.
Я просмотрела еще несколько записей. Моя эйдетическая память фотографировала страницы и складывала их в некое хранилище. Потом я обратила внимание еще на одну страницу.
– Фэйт говорила правду о защитном барьере.
Установление барьера
Только когда все пять членов Легиона соединят руки и произнесут эти слова как один человек, они смогут возвести барьер и удержать его:
«Пусть узы крови и метки, что мы носим, защитят нас.
Пока несут нас крылья черной голубки».
– Да… – В голосе Приста звучало разочарование. – Мы можем создать силовое поле.
Алара посмотрела на новую группу туристов, что двигалась в нашу сторону во главе с очередным, похожим на Пола Ревира экскурсоводом.
– Мы можем обсудить все и в машине.
Я спрятала книгу под куртку и вспомнила о маме. Дневник на шаг приблизил меня к уничтожению демона, повинного в ее смерти. Я старалась не думать о другом человеке, с которым меня связывали эти страницы, или о том, где он был все это время.
Когда мы шли под дождем по слякотным улицам, я прижимала книгу к груди и делала вид, что «другой человек» меня не заботит. Но тень отца все равно маячила в глубине подсознания, как некий призрак.
Насквозь промокшие, мы добрались до джипа.
– Я поведу, – сказал Джаред.
Лукас бросил ему ключи, и я забралась на пассажирское сиденье рядом с Джаредом. Алара и Бир снова устроились в третьем ряду, чтобы Прист поместился рядом с Лукасом и Элль.
Элль сняла ботинки и потерла ноги в мокрых носках.
– Подозреваю, что мои подошвы превратились в одну огромную мозоль.
– Если бы у тебя были настоящие ботинки, а не модные подделки, ты бы не чувствовала себя такой несчастной, – фыркнула Алара, стягивая с себя куртку.
Элль достала из огромной сумки щетку и провела ею по волосам.
– Не все же закупаются на армейских складах.
– Не каждому это и удается, – огрызнулась Алара.
– Эй, прекратите кошачьи схватки хотя бы на время, – с несбыточной надеждой в голосе попросил Прист.
– Мы все очень устали, – сказал Лукас. – Я за то, чтобы поскорее найти отель. Хочу побольше узнать о девушке, которая исчезла…
– Люси Кляйн, – подсказала я.
Она заслуживала того, чтобы кто-то помнил ее имя.
Лукас бросил на меня настороженный взгляд.
– И еще хочу заглянуть в Интернет и попытаться рассчитать, где этот чертов Андрас находится сейчас.
Прист вытер насухо наушники и МР-3 плеер.
– Я бы, пожалуй, проверил оружие и боезапасы, достаточно ли их у нас.
– Меня вам уговаривать не нужно, – отозвался Джаред. – Я жутко замерз и умираю от голода.
– Я тоже. – Элль кашлянула, и ее кашель прозвучал нехорошо. – Кажется, я заболеваю.
– А почему ты до сих пор здесь? – спросила Алара.
– Не поняла? – обиделась Элль.
– Перестань, Алара! – рявкнул Лукас, опередив меня.
– Успокойся, Ромео! – фыркнула Алара. – Я ничего дурного не имела в виду.
Лукас покраснел.
– Я лишь хотела сказать, что тебе незачем оставаться с нами, – объяснила Алара Элль. – Если бы я могла уйти, я бы так и поступила.
Прист обернулся к ней:
– Ушла бы из Легиона?
– Я сказала: если бы я могла уйти. Например, если мы завтра прикончим Андраса и все закончится.
Прист нахмурился, – казалось, он никогда не задумывался о такой возможности.
Алара наклонилась, оперлась локтями о спинку сиденья между Элль и Пристом.
– Если мы завтра разберемся с Андрасом, я заберу свои вещички и отправлюсь на год в Европу. А может, и на два. И в Азию. Буду целыми днями сидеть в разных кафе и пить кофе и гулять по Великой Китайской стене. У меня будут штампы на каждой странице заграничного паспорта. А ты, Лукас, что бы сделал?
Лукас подумал.
– Наверное, поступлю в колледж.
– В какой? – с любопытством спросила Элль.
Лукас застенчиво улыбнулся:
– В технический университет в Виргинии. Моя учительница математики постоянно твердила, что я смогу поступить, если перестану пропускать уроки.
– Когда это она тебе говорила такое? – удивился Джаред.
– Когда ты был на других занятиях, – хмыкнул Лукас.
– И какую бы ты выбрал специализацию? – поинтересовалась я.
– Прикладная математика. Но это не важно, потому что меня все равно заберут в систему обороны или внутренней безопасности, я взломал их защиту еще в младших классах.
Прист поерзал на сиденье.
– Хочешь сказать, после того, как выпустят тебя из тюрьмы, куда ты попадешь за угрозу национальной безопасности?