– В тюрьму сажают только за реальную угрозу. А в других случаях хакеров приглашают на собеседование и предлагают работу. Могу поспорить, половина парней, что там работают, прежде были хакерами. А ты, Прист? – спросил Лукас. – Ты мог бы сразу поступить на факультет механики и инженерии в Гарварде и окончить его с блеском, даже не заглядывая в учебники. И получил бы докторскую степень еще до того, как я получил бы диплом.
Прист сжал губы в тонкую линию:
– Мне неинтересно учиться в пафосном университете и зарабатывать ученую степень, которая мне совершенно не нужна.
Алара обняла его за плечи:
– Я на твоей стороне! Плевать на систему! Отправляйся прямиком в НАСА или соверши революцию во всей индустрии своими изобретениями!
– Да, как тот парень, что изобрел звезду для рождественской елки, которая разбрызгивает воду над деревом, если оно загорается, – вставила Элль.
– И ты наверняка станешь работать по выходным диджеем в клубе, – продолжила Алара. – А я буду там появляться время от времени, чтобы распугивать девчонок, которые посмеют за тобой гоняться.
Прист смахнул руку Алары со своего плеча:
– Если я изобрету что-нибудь достойное упоминания, это будет для Легиона. Мы не можем все оставить, даже если уничтожим Андраса. Как насчет мстительных духов и паранормальных сущностей, которые уже расплодились из-за него? Кто-то должен защищать людей, и это наша работа.
– Наша работа – защитить мир от злобных духов, попавших под влияние Андраса, и не позволить ему найти дорогу в этот мир. – Алара неловко посмотрела на меня. – Я хочу сказать… было так. А теперь мы обязаны уничтожить его. Если мы это сделаем, все закончится. Я не собираюсь всегда быть охотницей за призраками.
Прист поморщился при ее словах, и его взгляд обежал членов Легиона.
– Вы все так думаете? Сбежите потом?
Алара покрутила колечко в брови, а Лукас подбросил серебряную монетку.
– Джаред? Неужели и ты? – спросил Прист.
Джаред потер шею. Он, похоже, чувствовал себя так же неловко, как Прист.
– Я не знаю, что бы делал, если бы не стал частью Легиона. Но я не хочу сражаться с мстительными духами, будь у меня выбор.
Прист молча уставился на него. Потом надел наушники и натянул на голову капюшон.
– Рад все это узнать. Не думал, что я единственный, кто действительно верит в наше предназначение. Что мы собрались ради долгой охоты.
– Больше двух сотен лет – вполне долгая охота, – возразила Алара. – И я не хочу потратить остаток жизни, балансируя на грани.
– Да-да, я понял! – рыкнул Прист и включил музыку.
Лукас потянулся к Присту и сжал его плечо:
– Эй, брось! Это ведь чисто теоретический разговор. Мы даже не знаем, где искать Андраса, не говоря уже о том, как его уничтожить. Вряд ли наш оркестр разбежится завтра.
Прист слегка расслабился, но ничего не ответил.
А я даже представить не могла, что кому-то хочется жить так всю жизнь, особенно если появится шанс вернуться к нормальному существованию. Но для Приста, наверное, Легион стал нормой. Приста воспитывал дед, и он тренировал внука с самого детства. Учился Прист дома. Я не знала, были ли у него друзья до того, как он встретился с Джаредом, Лукасом и Аларой, а это случилось меньше полугода назад.
Прист хотел быть частью группы.
И это я понимала лучше, чем кто-либо другой.
Глава 16Герои и монстры
– Я не буду спать с собакой, – заявила Элль, падая на двуспальную кровать в номере отеля.
Алара расстегнула оружейный пояс и бросила его на другую кровать.
– Не беспокойся. Он тоже не хочет спать с тобой.
– Надеюсь, с Элвисом ты лучше обращаешься, – сказала я подруге, снимая мокрые ботинки.
Элль неофициально усыновила моего кота после того, как я присоединилась к Легиону. Нападение мстительного духа напугало кота, и он чувствовал себя очень плохо, когда Элль нашла его.
– Конечно. – Элль небрежно взмахнула рукой. – С этим котом я обращаюсь словно с королем. Я определенно кошатница.
Алара распечатала пачку бесплатного овсяного печенья и скормила одно Биру.
– Это многое объясняет.
Кто-то из парней постучал в дверь между нашими комнатами. Ни Алара, ни Элль не шелохнулись, я встала и открыла ее.
– Почему это ваша комната больше нашей? – возмутился Прист, входя.
Он впервые заговорил после неловкой беседы в машине.
Алара бросила в рот печенье.
– Потому что я плачу за все.
Джаред сел на кровать рядом со мной. Он увидел серебряный переплет тетиной книги на прикроватной тумбочке и взял ее.
– До сих пор поверить не могу, что мы ее нашли.
– Знаю. – Я открыла дневник, и мои пальцы коснулись пальцев Джареда. – Фэйт не преувеличивала, когда говорила, что книга в плохом состоянии. Некоторые страницы настолько поблекли, что букв не разобрать.
– Но теперь она у тебя. И только это имеет значение.
Джаред закрыл книгу, удержав мою руку в своих ладонях.
Прист вытянулся на кровати рядом с Аларой, смотревшей телевизор, а Бир пристроился между ними.
– Как тебе это? – спросила Алара Приста, когда ведущий шоу предложил зрителям угадать, чей удар сильнее: боксера-тяжеловеса или мастера боевых искусств. – Я бы поставила на боевые искусства.
– Откуда тебе знать, кто победит? – спросила Элль. – К тому же они могут и ошибиться.
Прист показал на группу ученых в белых халатах, что появились на экране.
– Не ошибутся. Специалисты используют специальный манекен, напичканный датчиками, и замеряют силу и точность ударов.
У двери появился Лукас.
– Привет. Я собираюсь спуститься к торговому автомату. Кто-нибудь проголодался? – Через мое плечо он посмотрел на Элль.
– Я с тобой! – быстро произнесла она.
– Конечно, ты с ним… – Алара смотрела на экран. – Я бы не отказалась от жареной картошки, если у них есть соль и уксус. И кока-кола.
– Дай мне минутку, я переоденусь, – попросила Элль Лукаса, прежде чем исчезнуть в ванной комнате с гигантской сумкой.
– Ой, да убери ты эту дурацкую ухмылку! – поддразнил Джаред брата.
– Что?..
Лукас посмотрел на меня, проверяя, не задело ли меня замечание Джареда, и надеясь, что не задело.
– Присмотри, чтобы она позвонила маме, пока вы будете внизу. – Алара не отводила взгляда от экрана. – Если верить моей кузине, ее мама хочет постоянно знать, где дочка и чем занимается.
– Понял, – кивнул Лукас.
Элль вышла из ванной комнаты, и я поняла, что у нас проблема.
– Ты не можешь носить это здесь! – Алара уставилась на розовый спортивный комплект Элль так, словно моя подруга надела костюм из сырого мяса.
Элль окинула себя взглядом, не понимая, о чем это говорит Алара.
– Они розовые! – Прист показал на рубашку и штаны Элль так, словно это все объясняло.
– И что? – пожала плечами Элль.
– Этот цвет представляет собой смерть и невезение. Я не стану спать в комнате, где есть что-то розовое, – заявила Алара. – Включая тебя.
Элль уставилась на Алару, надеясь, что та шутит.
Но Алара не шутила.
– Знаешь, у тебя уж очень строгие правила, – выдохнула Элль. – Мне никто не говорил о цветах. Есть еще какие-то, которые мне нельзя надевать?
Лукас потащил ее прочь из номера, но Элль продолжала возмущенно бормотать:
– Красный? Серый? Голубой? Ты скажи!
– Вау! Какая она чувствительная. – Алара сунула в рот еще одно печенье в тот миг, когда мастер боевых искусств нанес удар и сшиб голову манекену. – Я же говорила!
– Пойдем в ту комнату? – шепнул мне на ухо Джаред.
Я кивнула и пошла за ним.
– Не делайте ничего такого, что не понравилось бы священнику! – крикнул нам вслед Прист.
Я устроилась на кровати под мышкой у Джареда.
– Могу я спросить?
Он прижал меня крепче:
– Что угодно.
– Если бы ты завтра уничтожил Андраса, чем бы занялся? – Джаред был единственным из Легиона, кто не ответил на этот вопрос. – Отправился бы путешествовать, как Алара? Или поступил бы в колледж?
Я ведь ничего не знала о мечтах и планах Джареда, не знала, чего ему хочется, помимо войны с демонами и мстительными духами.
Джаред нахмурился:
– Мне учеба не по силам. Это Лукас умный.
– Не говори так! – Я села и посмотрела на него сверху вниз. – У тебя есть природное чутье, а за такое я все отдам. И ты храбрый, преданный и готов на многое ради людей, которые тебе небезразличны. Моя мама часто говорила: «Выбор есть всегда». Она таким образом спрашивала: уверена ли я, что приняла правильное решение? – Я положила ладонь на грудь Джареда, над сердцем. – И когда выбор действительно важен, ты идешь в правильном направлении.
Сердце Джареда под моей рукой забилось быстрее. Губы шевельнулись, будто он хотел что-то сказать, но промолчал. Он смотрел на меня, а его сердце колотилось все сильнее.
Наконец Джаред протянул руку, обхватил меня за шею и притянул к себе.
Я закрыла глаза, предвкушая поцелуй.
– Посмотри на меня, Кеннеди. – Голос Джареда прозвучал низко, тяжело. – Ты единственная, кто говорил мне такое. Единственная, кто видит во мне такое.
Наши лица были в футе друг от друга, но мне казалось, Джаред настолько близко, что слышит мои мысли.
– Это неправда!
– Тсс… – Он поднял руку и коснулся пальцем моих губ. – Мне наплевать, думает ли еще кто-нибудь так же, лишь бы ты думала. И то, что я чувствую к тебе… – Он прикусил губу, ища подходящее слово. – Иногда, глядя на тебя, я даже дышу с трудом.
Я прижалась губами к его губам, желая уничтожить расстояние между нами. Я чувствовала, как сильно он тянется ко мне, как много я для него значу. Это похоже на жажду, которую невозможно утолить.
Но я старалась, пока каждая моя клеточка не заболела от изнеможения и от того, что я могла найти только с Джаредом.
От счастья.
На следующее утро я проснулась, все еще лежа в объятиях Джареда, и почувствовала себя напряженной и отчаянно нуждавшейся в душе. Я выскользнула из-под его руки и на цыпочках прокралась мимо Приста, спавшего на соседней кровати.