– Я думаю, – сказал Чарльз, – что, по моим собственным соображениям, с которыми я вас еще не познакомил, лучше всего развить теорию моторного катера. И я могу также сообщить вам, – объяснил он, – что найденный мною адрес, принадлежащий какому-то другу или сообщнику подозреваемых, находится в Теддингтоне. Если предположить, что дом, о котором идет речь, стоит задней частью к реке и что у этого человека есть моторная лодка, то ему будет сравнительно легко воспользоваться этими фактами в интересах своих хозяев.
Инспектор Камминс кивнул.
– Да, – сказал ли, – вы совершенно правы. – Для начала мы будем работать с этим предположением.
Он схватил телефонную трубку и несколько минут разговаривал с сержантом, ответственным за станцию Вэппинг.
– Мы уже близко, – сказал он, положив трубку, – очень близко, на самом деле, мистер Морган. По правде говоря, я думаю, что мы на верном пути. В последнее время в окрестностях Лондонского моста несколько раз видели сорокафутовый катер «Морской бродяга». Моим людям было любопытно узнать причину его присутствия. – Он снова потянулся к телефону. – Подождите минутку, сейчас я поговорю с Хранителями Темзы.
Инспектор получил необходимую ему дополнительную информацию в течение нескольких секунд.
– Говорит полиция… сорокофутовый катер… «Морской бродяга»… Кому он принадлежит? Мистер Брабазон… Его адрес? Дамба, Теддингтон… Отлично, это именно то, что я хотел узнать.
Он положил трубку на рычаг и повернулся к Моргану.
– Это тот человек, которого вы подозреваете?
Репортер кивнул.
– Думаю, да, но не уверен. Я видел только часть его имени и адреса, о которых я вам уже говорил, но то, что я видел, совпадало с тем, что сейчас дали вам.
Инспектор Камминс встал.
– Мы кое-что выяснили, мистер Морган. Мы приближаемся к чему-то большому. Вам лучше оставаться в стороне, вы нам понадобитесь. Вы уже были очень полезны. Это будет сенсация для вашей газеты, и клянусь Юпитером, вы ее заслужили!
Полицейский в форме постучал в дверь и вошел с двумя отпечатанными на машинке листками. В первом сообщении миссис Клиффорд сообщала по телефону, что у ее мужа не было искусственных зубов, а во втором говорилось о звонке, который был сделан Кристине Энерли.
Прочитав второе сообщение, Камминс нервно присвистнул.
– Мисс Энерли – она исчезла из отеля в половине пятого пополудни, и все ее следы потеряны.
Доктор Брандт
«Смерть, по-видимому, наступила около двенадцати часов назад!»
Эта фраза не выходила у Моргана из головы, как будто он видел ее напечатанной перед собой. Кристина исчезла в половине пятого, и он знал, что если только не произойдет чуда, которое спасет ее, ее тоже вытащат из реки и доставят в морг.
Попросив соединить его с сержантом Хейверсом, Морган бросился к набережной и поймал такси.
– Теддингтон, – приказал он, – и сделайте это как можно быстрее.
После этого он откинулся на спинку переднего сиденья. Яростное нетерпение охватывало его на каждом перекрестке, где они теряли по нескольку драгоценных минут.
Он шел на риск и знал это. Поскольку «Морской бродяга», скорее всего, был замешан в других исчезновениях, не было никаких причин, по которым этот катер или дом его владельца должны были использоваться снова. В самом деле, против этого явно были свои причины.
Дело во многом обстояло иначе. Очевидно, что-то произошло, и исчезновение девушки стало жизненно важным для планов Блэка. И если подозрения Чарльза были верны, то и Кэлхауна тоже.
Морган был безоружен и не имел ни малейшего представления о том, какие шаги ему следует предпринять, чтобы справиться с ситуацией, которая возникнет, когда он приедет в Теддингтон. Если бы в тот момент, когда он зашел к мистеру Брабазону, ему сказали бы, что этого человека нет дома, у него, по-видимому, не было бы другого выхода, кроме как ждать развития событий, прибегая, в случае необходимости, к помощи местной полиции.
Но в том настроении свирепого гнева, который охватил журналиста, такая пассивность была невозможна. Если Кристины не было в доме Брабазона, то ничто не могло спасти ее. Но если бы она была там, он бы вытащил ее оттуда или умер, пытаясь это сделать.
Он нашел нужное место без каких-либо затруднений. Это была большая, отдельно стоящая и прекрасно выглядящая резиденция с теннисным кортом сбоку и тщательно ухоженным цветником перед домом. На двери висела маленькая медная табличка с надписью: «Д. Брабазон», под которой значилось еще одно имя: «Доктор Брандт». Морган нажал кнопку звонка, и дверь открыла горничная в чепце и фартуке. Молодой человек спросил мистера Брабазона, и его провели в нечто вроде приемной слева от холла.
Мебель там была хорошей, но строгой, а на столе в центре лежала куча журналов, часть из которых были довольно старыми. Помещение напоминало приемную хирургического отделения. Чарльз начал догадываться, что доктор Брандт мог появляться на сцене чаще, чем он предполагал. И именно доктор его и принял. Это был бледный человек с коротко остриженными желтыми волосами, голубыми глазами и улыбающимся ртом.
Нет сомнения, что большинство людей несут с собой ауру, которая для того, кто может ее воспринять, является определенным показателем их характера. Интуиция Моргана многое сделала для того, чтобы создать ему репутацию хорошего журналиста, но теперь она подвела его. У него не сложилось никакого впечатления о докторе Брандте. Этот человек был хорошо воспитан, учтив и внимательно слушал неожиданного гостя, но, конечно, ничем не выдал себя.
Чарльз раскрыл ему свои карты.
Это был, по его мнению, единственный способ справиться с ситуацией. Он подробно рассказал Брандту о том, что передвижение «Морского бродяги» стало подозрительным, и поинтересовался, не может ли Кристина Энерли находиться по этому адресу.
Доктор внимательно выслушал Морган и, когда тот закончил, медленно покачал головой, разрушив надежды молодого человека.
– Вы знаете, – спросил он, – я предполагаю, что знаете, что это за заведение?
Репортер ответил, что не знает.
Врач поиграл очками.
– Ха, это немного усложняет дело! Это место, мистер Морган, является домом для… э-э… пьяниц. Людей, которые являются рабами алкоголя, отправляют сюда их друзья, и они подвергаются… э-э… мере пресечения. Это миф, что эту страсть не победить, и вы поймете это. И поэтому умоляю вас: не делайте ничего, что могло бы ранить чувства моих пациентов. Я говорю «мои» пациенты, – продолжил доктор, – потому что мистер Брабазон, хотя и номинально возглавляет заведение, является своего рода спящим партнером.
Медик водрузил на нос очки, как будто с их помощью он мог лучше видеть, как Чарльз воспринял его заявление.
– Короче говоря, это коммерческая фирма. Организованная благотворительность, конечно. Мы принимаем здесь людей, которые не могут позволить себе платить адекватную плату, и чтобы поддержать их, мы обязаны принимать пожертвования. Мы публикуем бухгалтерский баланс. Если вам интересно, я с удовольствием покажу его вам.
Морган отмахнулся от балансового отчета: он начинал терять терпение. Если бы Кристины не было здесь, журналист был бы вынужден искать ее в другом месте, но пока он не принимал на веру ничьих заверений в этом факте. Он был полон решимости выяснить все сам.
– Естественно, – сказал доктор, сразу же задумавшись, – вы нетерпеливы. Вы должны простить мне мой эгоизм, когда я беспокою вас подробностями о нашей организации. Мое оправдание состоит в том, что, не понимая этих деталей, вы можете устроить сцену, оскорбительную для моих пациентов. Я не хочу, чтобы это случилось, мистер Морган. Я очень хочу, чтобы этого не произошло. Вы согласитесь, я уверен, что я принимаю ваши проблемы с сочувствием, и взамен я хочу, чтобы вы сделали все возможное, чтобы пощадить чувства этих несчастных людей.
Он встал и положил руку на дверную ручку.
– При таких обстоятельствах я не собираюсь заставлять вас верить мне, когда я говорю, что мисс Энерли здесь точно нет и что я ничего не знаю об этих перемещениях катера. Я попрошу вас разобраться в этих вещах самостоятельно, что, я уверен, вы и предпочли бы сделать.
Брандт немного поколебался, а потом продолжил:
– Вы предпочитаете, мистер Морган, чтобы я сопровождал вас во время вашей инспекции, или хотите, чтобы она проходила без посторонней помощи? Поверьте, вы можете делать все, что вам заблагорассудится.
– На данный момент, – сказал ему Чарльз, – я приму ваше сопровождение, раз вы так добры. Не будете ли вы так любезны начать с верхней части дома? А затем мы будем осматривать каждую комнату по очереди и спускаться вниз.
– Есть другие пациенты, – предупредил его доктор, – другие пациенты, в настоящее время находящиеся в поместье, и те, кого вы, несомненно, захотите увидеть. Что же касается самого дома, то я надеюсь, вы сможете войти в каждую комнату. Посмотрим.
Морган никак не прокомментировал это заявление, но он был полон решимости осмотреть каждую комнату, чего бы это ни стоило для чувств медика и его пациентов.
На верхнем этаже располагались спальни для прислуги, а на следующем было полдюжины комнат, предназначенных для больных. Они были чистыми, просторными и хорошо меблированными – типовые комнаты для того заведения, каким был назван этот дом.
В одной из них, гостиной, журналист столкнулся с молодым человеком, которого доктор официально представил ему. Морган не нуждался в медицинских знаниях, чтобы заметить, что этот парень был наркоманом и что он выздоравливал.
На следующем, втором этаже, были спальня и гостиная самого Брандта. Такие же комнаты были зарезервированы для Брабазона, а в конце коридора находилось большое помещение, оборудованное под операционную.
Внимание Чарльза привлекла кушетка, не имевшая ни изголовья, ни боков и стоявшая на ножках почти в четыре фута высотой. С боков дивана свисали длинные ремни, и заметив его интерес, доктор Брандт старательно объяснил ему, что пациенты иногда проявляют жестокость при поступлении и что для того, чтобы лечить их с пользой, необходима определенная мера ограничения.