Шеф ДБЗ отчитывался о расследовании гибели Сераджа Неру. Факты указывали на причастность к убийству Диких Разумов, в существование которых многие не верили. Преступник мог работать внутри Сферы Дайсона и подбираться к своей жертве постепенно. Исчезновение киллера могло означать его ликвидацию, но аналитики ДБЗ склонялись к мысли, что преступник сбежал по червоточине.
Третье сообщение тоже исходило из ДБЗ. Теневой Комитет ставили в известность о том, что внутри Солнечной системы действует преступная группировка, торгующая инопланетными технологиями. Варп-двигателями, например. Сведений об оружии массового поражения пока не поступало, но это, по мнению спецов Департамента, вопрос времени.
Четвертое послание — от Вики.
Приглашение в ресторан «Иггдрассиль». Девятый Кластер, если верить встроенной локационной метке.
Дюран уже начал привыкать к тому, насколько Вики пренебрегала протоколами и ограничениями. Снабдить личную переписку маркером высшего приоритета — это в ее стиле. Разумеется, наказывать Сафутдинову никто бы не стал. Теневой Комитет — элита земного правительства. Следующая ступенька иерархии — неос.
— Разверни, — попросил Дюран. Он уже расправился с булгуром и приступил к поглощению фруктового салата. — Включи звук.
— Привет, — улыбнулась Вики со стены. С момента их последней неформальной встречи прошла неделя. Глава Комитета осветлила волосы и заплела их в небрежную косу, переброшенную через правое плечо. Кончик косы лежал на груди Сафутдиновой. Впечатляющей, надо сказать, груди. Третьего размера. Женщина напрочь игнорировала минималистичные тренды экваториального пояса, и это не могло не радовать мужской взгляд. Биоскульптор постарался на славу. — Ты, как я вижу, закончил текущий проект. Сделай небольшую паузу. Встречаемся в «Иггдрассиле». Постарайся прибыть к половине второго.
Конец сообщения.
— Промотай назад.
Кристер подчинился.
Да, всё верно. Левый висок Сафутдиновой выбрит, появились световые татуировки. Неделю назад этого не было. Что ж, очередная порция невинного флирта, грозившего перетечь в нечто большее.
— Что тебе известно об этом ресторане? — Дюран отставил пустую тарелку. Вопрос адресовался Кристеру.
— Открылся недавно, — компьютер сменил изображение на стене. Вместо Вики появился шарообразный клубок, висящий в полом цилиндре. Такие помещения проектируются для гидропонных ферм или аэродинамических труб, в которых испытываются новые поколения звездолетов. Похоже, владельцы «Иггдрассиля» сумели выкупить полость и приспособить ее для собственных нужд. Что же касается клубка, то он сплошь состоял из древесных ветвей и лиственной поросли. Присмотревшись, Дюран заметил вмонтированные в древесину платформы со столами, мягкими диванчиками и бумажными фонарями, объединенными в гирлянды. Красиво. — Там целый развлекательный комплекс. Ресторан, иллюзорные представления, древесный отель, аниматоры для маленьких...
— Я понял, — Дюран прервал поток откровений Кристера. — Поставь мне маркер и проложи оптимальный маршрут следования.
Издалека комплекс напоминал бонсай — карликовое растение, выращенное специально для условий невесомости. Девятый Кластер был полностью укомплектован гравитаторами, так что зона формировалась с умыслом. Интересно, сила тяжести отсутствует только внутри цилиндра? Люди, сидевшие за столиками, вели себя уверенно и не парили в ветвях. Столовые приборы спокойно лежали на столешницах. Вино не собиралось в красные капли и не вылезало из бокалов. Наблюдение в режиме онлайн. Вероятно, Кристер подрубился к одной из камер службы безопасности. Воспользовавшись, как и следовало ожидать, полномочиями хозяина.
Позавтракав и ответив на важные сообщения, Дюран покинул жилую ячейку.
Вики была права — несколько часов назад он завершил крупный проект. На повестке дня стояли внешние угрозы, исходящие из дальнего космоса. Всё, что могло помешать монтажу Сферы в ближайшее столетие. Такие прогнозы не делаются одним человеком — Дюран руководил штатом удаленных сотрудников и работал в связке с нейросетью. Компьютерное моделирование, многоплановый виртуальный конструкт. Распределение задач по всему аналитическому комитету.
Полстолетия.
Дюран вновь столкнулся с проблемой ракурсов — назревающих внутренних противоречий. Он собирался обсудить эту концепцию с Вики. Удивительно, что случай представился сегодня. Рояль в кустах.
Среди ключевых внешних угроз Дюран выделил тшу. Кочевники стремительно развивались, совершенствовали военную машину и считали человечество своим естественным врагом. Кроме того, тшу обладали мощной экономикой, основанной на межзвездной торговле и перевозках. Чужаки могли себе позволить инвестиции в космические вооружения. Напряженность в обозримом будущем только вырастет.
Проблема в том, что люди сильно изменились с тех пор, как Ингвар Фальк совершил судьбоносный выбор. Существовало несколько ракурсов восприятия Сферы и сотрудничества с неосами. Это ощущалось даже на административном уровне. Дюран начал делать запросы в силовые структуры, отслеживать кажущиеся безобидными тенденции. Модель редактировалась и усложнялась. Теперь он был уверен — тшу могли победить. Если сумеют договориться с оппозиционно настроенными блоками внутри Солнечной системы.
Дюран обдумывал проблему, сидя в капсуле Гиперпетли. Три часа обещали растянуться до бесконечности, поэтому аналитик опустил кресло, погрузил себя в сон и вытащил из гипнотеки воспоминания о последних часах на Земле с Вики. Странно, что ему захотелось это пересматривать. Наметившаяся отчужденность, разговоры ни о чем, плед и терраса, открытая всем ветрам. Дюран бродил по закоулкам своего одиночества и пытался понять, что же пошло не так. Ясно, что они с Вики разные. Сафутдинова умнее и старше, она видит общую картину, обладает немыслимым влиянием. В ее шкафу — целая армия скелетов. Вряд ли Дюран представлял для нее интерес в будущем. Когда твой возраст перевалил за две сотни лет, большинство современников кажутся несмышлеными детьми...
Сафутдинова развлекалась.
И продолжала играть с Дюраном в странную игру, правила которой были известны лишь ей и постоянно менялись.
Состав удлинялся, обрастал новыми капсулами. Стыковки происходили бесшумно и плавно — Дюран не ощущал толчков, не слышал лязга. Текущая конфигурация поезда выводилась в меню дополненной реальности. Схема механического червя непрерывно редактировалась — новые капсулы помечались зеленым, отсоединившиеся — красным, переходящим в серый.
Дюран вышел из сновидения за четыре минуты до прибытия на станцию. Вогнал в кровь чуточку адреналина для бодрости. Сверился с расписанием и маршрутизатором.
Центральное Кольцо.
Самая длинная линия Гиперпетли в истории человечества. Вакуумный тоннель, растянувшийся вдоль условного экватора Сферы на десять миллионов километров. Ничтожный отрезок в сравнении с масштабом астроинженерного проекта, запущенного неосом. Когда тоннель Кольца замкнется, счет будет идти на световые годы и миллиарды километров. Солнце и внутреннюю поверхность Сферы разделяет порядка ста тысяч астрономических единиц. Чудовищное, непостижимое расстояние. Дюран был уверен, что Гиперпетля разделится на множество автономных зон и утратит нынешнее значение. Люди будут перемещаться через узловые гейты, разбирая и заново собирая свои тела. Наверное, было бы интересно устроить себе кругосветное путешествие по экваториальным областям Сферы, но с тем же успехом можно построить корабль поколений и от нечего делать направиться к Проксиме Центавра.
Станция «Гидра-5».
Дюран вышел на платформу и влился в поток людей, шагающих к эскалатору.
Впереди — две зоны переменной гравитации.
И обед в компании самой влиятельной женщины Солнечной системы.
28
Глаза Линдсея Кано медленно привыкали к полумраку комнаты. Посол уселся на татами, поджав под себя ноги. Перед Линдсеем в деревянный пол был вмонтирован квадрат ирори. Традиционный японский очаг, заполненный пеплом и мелким песком. Деревянное углубление с огнем внутри казалось полным сумасшествием. Особенно, если учесть разбросанные повсюду циновки и сёдзи — бумажные ширмы, формирующие стены гостиной.
Линдсей сидел в шаге от ирори.
Логика подсказывала, что Кано переместился в одну из южных префектур Японии.
Точнее — в грамотно собранный конструкт.
Реальность, окружающая посла, вполне могла застыть на рубеже семнадцатого и восемнадцатого веков. Или еще глубже. Что ж, ему назначили встречу, и приходится соблюдать правила игры.
С потолка свешивался крюк, удерживающий над огнем закопченный чайник. Джизайгаки — вот как назывались подобные крючья. Металлический стержень соединял джизайгаки с потолком, спрятавшись в полой бамбуковой трубке. А еще в глаза бросалась рыба — специальный рычаг, позволявший регулировать высоту крючка над огнем.
Татами на противоположном краю углубления пустовало.
Знания вливались в посла по запросам, которые он вгонял в поисковое окно. Прямоугольник выводился на зрительный нерв, вписываясь в интерьер комнаты стилизованной бамбуковой рамой.
Линдсей был предоставлен самому себе.
И мог бесконечно прокручивать в памяти цепочку событий, предшествовавших визиту в конструкт. Захват посольского корабля в окрестностях Юпитера. Странные переговоры с Диком — искусственным интеллектом, осмелившимся бросить вызов Покровителю. И заключенную сделку, в результате которой посол обрел новые возможности. Линдсей Кано перестал быть слепым проводником воли неоса, он получил доступ к ранее заблокированным записям, сетевым путешествиям и виртуальным банкам данных, в которые можно загружать свой разум. Игра стоила свеч, но в душе поселился страх разоблачения.
Модификацию провели на корабле безликих. Взломали вставку, сняли подсознательные блоки, имплантировали приращения, позволяющие перемещаться внутри Сети. Внедрили программы, укрывающие разум посла от неоса и контролеров мыслящей среды. Внесли кое-какие корректировки на молекулярном уровне.