Он начал двигаться в ней, каменная твердость против ее невероятной мягкости, которая охватывала его как бархатная перчатка. Ноа тонул, действительно тонул в ее глубине. Сознание туманила чувственная дымка, завеса которой скрыла от него весь мир. Нагнув голову, он прижался губами к ее уху, поцеловал шею, провел носом по ее коже, впитывая аромат этой необыкновенной женщины. Стоя на самом краю, скользнул ладонью вниз по животу и дальше, коснувшись пальцем ее средоточия. Пропустил ее плоть между большим и указательным пальцами, и она испустила тихий крик.
Выкрикнув имя любовника, Бейли накрыла его руку своей, чтобы удержать, содрогаясь и расплескиваясь в том наслаждении, которое он ей дарил.
«Погоди, – приказал себе Ноа. – Погоди, нужно повторить представление». Потому что это было безумное наслаждение, самый сексуальный опыт всей его жизни – слышать, как эта женщина выкрикивает его имя, чувствовать ее содрогания, ощущать, как женская плоть стискивает его тесным кольцом, заканчивая сладкой судорогой. Он хотел все это повторить, снова и снова. Но не мог больше сдерживаться. Впившись поцелуем в основание ее шеи у самого плеча, он позволил себе улететь на небо вместе с Бейли.
Она ела, как и обещала Ноа. Однако Ноа не предполагал, что ее губы и зубы займутся им самим, но он нисколько не обиделся, когда ее рот и язык исследовали его тело с головы до пят. Напротив, он лежал смирно, позволяя ей пировать. И если он и произносил хоть слово, то это была мольба о пощаде.
Которую она ему охотно даровала.
Позже они добрались до душа, где все повторилось снова; потом наконец рухнули в постель, где обоих настигло забытье.
Все эти месяцы Ноа не знал, что такое крепкий сон. Но сейчас, держа в объятиях Бейли, он спал как младенец. Проснулся лишь в шесть утра, когда взвыл несносный будильник. Впервые за целую вечность Ноа почувствовал, как по лицу расползается счастливая улыбка. Что еще удивительней, его мышцы повиновались, словно привыкли улыбаться.
Прошлой ночью он много улыбался.
При том, что лег не раньше четырех… или даже пяти утра?
Ноа перекатился на бок, однако рядом с ним никого не оказалось. Черт. Он пошарил рукой. Постель была еще теплая.
Он спрыгнул с постели и бросился в ванную. Пусто.
Ее не было ни на кухне, ни в гостиной. Собственно, стоя столбом посреди дома, он понял – Бейли не было нигде, а это могло означать лишь одно.
Она ушла без него. Подушка еще хранила ее тепло. Бейли не могла уйти далеко. Вихрем вылетев на крыльцо, он успел увидеть, как по его подъездной аллее катит, удаляясь, такси. Он бросился было вслед, но порыв январского ветра напомнил, что он гол как в момент появления на свет.
Глава 20
– В международный аэропорт Лос-Анджелеса, – приказала она водителю такси, дрожащими пальцами застегивая ремень безопасности. Еще не рассвело по-настоящему.
Вчера вечером она совершила тактическую ошибку, притом очень серьезную. Она отдала мужчине свое сердце. Впрочем, к чему корить себя сейчас? Нужно было думать раньше, в самый первый вечер. Сбежать от Ноа в аэропорту на Мамонтовой и отправиться по своим делам.
Но тогда бы ей одной пришлось столкнуться со Стивеном и его людьми. Дважды.
Ладно. Раньше она не могла действовать без Ноа. Но уж вчера, конечно, нужно было с ним расстаться.
Следовало бы.
А она, напротив, отправилась с ним на Каталину. Как и на Мамонтовой, ее постигла неудача. И снова возникла ситуация, с которой ей одной бы не справиться, а Ноа ее вытащил.
Она обязана ему по уши.
И прошлой ночью, лежа в его объятиях и чувствуя себя счастливейшей женщиной на свете, Бейли поняла, как его отблагодарить.
Уйти и оставить в покое.
Она обдумывала эту мысль и так и сяк, и все равно выходило, что по-другому уберечь его не получится. Боже! Она закрыла глаза ладонями, будто в попытке стереть эту ужасную, грязную неразбериху, в которую превратилась ее жизнь.
За окном стояла предрассветная мгла. В небе, далеко на востоке, заиграли первые розовые сполохи. Проснулся ли Ноа? Что он подумает, когда обнаружит ее исчезновение?
Придет в ярость. Встревожится. Боже, он будет вне себя от страха за нее. Она это знала. Но не могла допустить, чтобы он взял курс на Кабо. Бейли знала, что с ним произошло в том проклятом месте.
А еще она знала в глубине души, что влюбляется в него решительно и бесповоротно. И слишком быстро. Она его боялась, отчаянно боялась. Нет, другого пути не оставалось. Ноа будет в безопасности, только если она уйдет.
Вдруг она заметила, что едет по своей улице.
– Простите, – сказала Бейли таксисту. – Мне нужно сделать небольшой крюк.
– Запрещено.
– Прошу вас, это очень быстро. Не могли бы вы свернуть вон там? – В такт его ворчанию Бейли указала направление к дому, где когда-то жила с Аланом в роскоши – и во лжи.
В прошлой жизни.
Дом стоял темный и безлюдный, на подъездной аллее объявление – «Продается». Дом продавался за долги, но еще не нашелся покупатель, хотя смотреть его приходили толпы народу, в основном зеваки. Впрочем, какое ей дело? Она не получит ни гроша. И ей это безразлично. Бейли ни цента не возьмет из грязных денег Алана.
Ей хочется всего-навсего вернуть свою подлинную жизнь. И вернуться к самой себе.
Как же ей хотелось вернуть себя прежнюю! Прошлой ночью она почувствовала, как в ней просыпается истинная Бейли, и это было чудесно. Так чудесно, что защемило сердце.
– Спасибо, – сказала она таксисту, бросая последний взгляд на дом, который больше никогда не хотела видеть. – Теперь – прямо по маршруту.
По пути в аэропорт Бейли думала, сможет ли она когда-нибудь вновь обрести себя? Чем ей придется пожертвовать? Она вспомнила о Ноа. Каково было отказаться от него? Бейли приложила ладонь к сердцу.
Теперь она и вправду осталась одна. Эта мысль казалась невыносимой. Бейли сунула руку в карман. Пальцы сомкнулись на маленькой вещице.
Нет, она не одна.
У нее есть Кенни. Внезапно ей так захотелось получить от него весточку, хоть плачь! Вытащив из кармана телефон, она включила его и прочла входящее сообщение:
«Бейл, где ты? К.»
Она начала выстукивать ответ, потом остановилась. Стивен находил ее каждый раз, когда она отвечала Кенни. Совпадение?
Она бы ни за что не подумала о такой вероятности, если бы не подозрения Ноа. Он считал, что Кенни, используя ее сообщения, может засечь местоположение сестры. Если это правда, если брат состоит в сговоре с теми плохими парнями, тогда она рискует попасть им прямо в руки.
Бейли уставилась на свой телефон, будто видела его впервые. В ней шевельнулось сомнение в невиновности Кенни.
И, если честно, не в первый раз. Вот уже несколько дней она пытается побороть сомнения. Выключив телефон, Бейли уставилась на него с растущим страхом. Ей вспомнились слова Ноа: «Не давай никому проследить твой маршрут».
Боль, ощущение предательства, отчаяние заставили ее вскрикнуть. Опустив стекло, Бейли вышвырнула телефон на дорогу.
– Эй! – крикнул ей таксист. – Этого делать нельзя!
– Простите. – Выгнув шею, она пыталась рассмотреть, как телефон шлепнется на землю. Но увидела, как его переехало колесо идущей следом машины.
О господи! Идущей следом машины.
Ноа.
Солнце уже поднималось, бросая косые лучи на низкие холмы по обеим сторонам дороги, так что она не могла разглядеть сквозь ветровое стекло его БМВ.
Да ей было и ни к чему.
Ноа смотрел на нее, прямо в ее затылок. Бейли чувствовала тяжесть его взгляда. Он ее преследовал. Ее раздирали страх и несказанное облегчение; она чуть не свалилась на пол безвольной куклой, однако заставила себя обернуться и смотреть назад, на Ноа. Мог ли он ее видеть?
Он уже видел куда больше, чем она намеревалась ему показать, и вовсе не собственное обнаженное тело. Она приложила все силы, чтобы держать его на расстоянии хотя бы вытянутой руки. Однако впервые в жизни это оказалось невозможным. Этот человек разрушил старательно возведенные ею стены – кирпич за кирпичом.
Черт, да он просто пробил их, словно пушечным ядром.
Но он не оставил ее без защиты. Ноа был рядом, чего бы это ни стоило лично ему. О господи! Какой из этого вывод?
– Если полиция меня остановит, – крикнул пассажирке раздраженный водитель, – штраф оплатите вы, а не я. Правила написаны ясным языком, на спинке сиденья с обратной стороны! – Протянув руку, он ткнул в подголовник своего кресла. Действительно, там был свод правил, напечатанный большими буквами, чтобы мог прочесть любой идиот. – Вот. Видите?
– Да, – ответила она, не сводя взгляда с Ноа. – Вижу. Простите, мне, правда, очень жаль.
– Ничего не выбрасывайте из такси. Или я вас высажу.
– Обещаю.
Презрительно фыркнув, таксист продолжил путь. Затаив дыхание, Бейли ждала, пока машина не опишет петлю по подъездной дороге к дверям международного аэропорта Лос-Анджелеса. Таксист остановился перед табличкой с названием нужной авиакомпании и протянул ладонь.
Бейли как раз выворачивала карманы в поисках наличности, когда дверца такси с ее стороны распахнулась. Она едва успела вручить таксисту деньги, как две сильные теплые руки извлекли ее из машины.
– Привет, – сказала Бейли, обращаясь к широкой груди, затянутой в видавшую виды кожаную куртку авиатора.
– Привет, – зло ответил Ноа, совсем не по-дружески сгребая ее в охапку. – А теперь скажи мне, что ты цела и невредима. Не уверен, могу ли я доверять собственным глазам.
Закинув руки ему на плечи, Бейли чувствовала, как напряжено его тело, с головы до пят. Откинув голову, она взглянула в его глаза:
– Я цела.
– И невредима.
– Невредима, – заверила его Бейли.
Ноа проникновенно смотрел на нее, потом нарочито вздохнул. «Наверное, попытается меня не задушить», – подумала Бейли.
В таком случае он владел собой просто превосходно.
– Послушай, – сказал Ноа. – Вероятно, другой парень, нормальный парень, предположил бы, что утром ты сбежала, потому что решила его бросить.