– Тогда, может быть, вы в состоянии рассказать нам, что произошло, миссис фон Фюрстенберг? – соответственно понизив голос, произнес Блэквел и достал записную книжку и карандаш. – Чем скорее вы сообщите нам детали, тем больше вероятность того, что мы задержим людей, напавших на вас. Вы можете описать грабителей? Было в их внешности что-нибудь особенное? Вы никогда раньше их не встречали?
Что же можно рассказать? Беатрис задумалась, отбрасывая самое неприятное и унизительное, что произошло с ней за последние два дня. Она не замечала, как Присцилла гладила и сжимала ее руки.
– Бедная моя тетушка. Неужели с этим нельзя подождать, детектив?
– Нет, нет, Присцилла. Я должна помочь. Я хочу, чтобы этих людей отыскали. – Она благодарно улыбнулась племяннице, потом расправила плечи и посмотрела на полицейского. – Боюсь, что от меня будет мало толку. Я возвращалась домой после собрания суфражисток, когда мою карету завернули в боковую аллею, а кучера оглушили. Двое мужчин схватили меня и потребовали отдать им все ценное, что при мне было. Они говорили с сильным ирландским акцентом. – Она поморщилась, словно воспоминания причиняли ей боль. – Кроме того... было так темно и все произошло так неожиданно...
– Я понимаю. – Детектив записал что-то в своем блокноте. – А что случилось дальше?
– Я услышала полицейский свисток, а потом поняла, что они тащат меня в следующую аллею, затем еще в одну. Они связали мне руки и засунули в рот кляп... – Беатрис закрыла глаза и взмолилась, чтобы то, что она сейчас произнесет, прозвучало правдоподобно: – Меня куда-то втолкнули... кажется, это был склад. Потом положили на какую-то кровать. – Она открыла глаза и отвернулась, стараясь придумать хоть несколько убедительных деталей. – Они не вернулись. На следующую ночь мне удалось ослабить веревки и вылезти через окно. – Ее саму удивляло, как легко удалось продолжить историю. – Я скрывалась, пока не рассвело. Тогда я и поняла, что нахожусь где-то в районе доков. Помню крики чаек и противный запах застоявшейся морской воды... Там еще были моряки... – Беатрис сжала руками стакан. – Я наткнулась на какой-то пансион и, наверное, упала в обморок. А когда очнулась, то хозяйка дома, добрая женщина, наняла карету, чтобы доставить меня сюда.
– Вы хотите сказать, что они выкрали вас и оставили? – спросил Блэквел.
Беатрис кивнула, потом вдруг вспомнила:
– Подождите! Я, кажется, слышала... они спорили о чем-то... кого-то ждали... – Она выпрямилась и широко раскрыла глаза. – Должно быть, там был кто-то еще, кого я не видела.
– В самом деле, детектив, – вскакивая на ноги, с тревогой проговорила Присцилла, – это слишком жутко. Моя тетя только что перенесла ужасные испытания...
– Конечно. – Блэквел на секунду задержал взгляд на девушке, потом откашлялся и убрал блокнот. – Для начала вы сообщили достаточно, миссис фон Фюрстснберг. Если еще что-нибудь вспомните, пожалуйста, пошлите за мной. – Он снова посмотрел на Присциллу. – Я явлюсь в ту же минуту.
– Детектив, – голос Беатрис звучал мягко, – я буду вам очень обязана, если удастся сохранить конфиденциальность этого расследования. Невыносимо сознавать, что мои мучения станут предметом обсуждения в обществе.
– Можете рассчитывать на меня, мэм.
Когда он повернулся, чтобы уйти, Беатрис подумала: а ведь этот честный молодой служитель закона в состоянии помочь ей раскрыть тайну того, что с ней произошло на самом деле. Взвесив все «за» и «против», она подождала, пока он подойдет к двери, и тогда окликнула его.
– Я только что вспомнила! – задыхаясь, проговорила она. – Один из них произнес какое-то слово. Кажется, это было имя – Диппер. – Беатрис задумалась на мгновение. – Да, я уверена, одного из них звали Диппером.
– Ирландец по имени Диппер... – Детектив Блэквел с довольным видом подергал края шляпы. – Отдыхайте, миссис фон Фюрстенберг. Считайте, что эти люди уже пойманы.
Когда Беатрис поднялась к себе в комнату, та непомерная усталость, что она до этого лишь изображала, теперь навалилась на нее всерьез. Она попросила Элис задержаться, пока она будет готовиться ко сну, и как только Присцилла вышла из комнаты, Беатрис сразу же обратилась к секретарше:
– Рассказывай, что здесь происходило. Были какие-нибудь расспросы со стороны правления корпорации? А из моего банка?
– Ни звука, – ответила Элис, внезапно стушевавшись. – Я должна признаться... что никому из них не доложила о вашем исчезновении. – Беатрис уставилась на секретаршу, а та, поморщившись, продолжала: – Ну, я боялась, что если станет известно, что вы пропали...
– Элис, ты просто гений! – Беатрис кинулась обнимать секретаршу, чуть не сбив ее с ног. – Лучше этого ничего нельзя было придумать. Я тебе давно повышала зарплату?
– На прошлой неделе, – с облегчением ответила Элис.
– Значит, тебя ждет еше одно повышение, а мне надо срочно принять ванну, – заявила Беатрис, направляясь в ванную комнату.
Ожидая, пока горячая вода заполнит большую фарфоровую емкость, она стояла, закрыв глаза, вдыхала ароматный пар и наслаждалась комфортом. Сейчас, находясь в безопасности, в собственном доме, она ощущала лишь благодарность. Напряжение наконец оставило ее, и она не стала возражать, когда Элис сняла с ее плеч чужую накидку. Секретарша охнула. Беатрис открыла глаза и увидела, как та в изумлении разглядывает скандальный шелковый халат леопардовой расцветки. Шок на лице Элис медленно сменился подозрительным выражением.
– Ладно. Так где же вы были на самом деле? – спросила она.
Беатрис на мгновение задумалась, и ответ пришел сам собой.
– Я изучала, как живет «другая половина человечества». Элис непонимающе уставилась на нее.
– Какая половина? Беатрис рассмеялась:
– Мужчины, моя дорогая Элис. Мужчины.
Глава 8
– Что, что случилось? – Лицо Джеффри было серым, когда он вошел в тускло освещенную лакейскую.
– Она вернулась, – взволнованно сообщила Присцилла. – Вернулась вчера вечером и сказала, что ее похитили какие-то люди, пытавшиеся ее ограбить.
Джеффри растерянно щурился, переваривая новости.
– И это все? Она ничего не говорила обо мне или о нас с тобой?
Когда Присцилла покачала головой, он простонал:
– О, слава Богу!
– И даже не упомянула о твоем ужасном кузене, который должен был ее найти.
– Какая разница, как она добралась домой? Этот кошмар наконец закончился. Посмотри на меня – я же превратился в развалину! – Он протянул руки, чтобы показать, как они трясутся. – Три дня почти не спал. Мама заметила, что я ничего не ем, и заставляет меня принимать какое-то отвратительное лекарство, в которое она так уверовала.
– Джеффри!
– Ну, твоя тетушка ведь не пострадала, верно? – Он легкомысленно хихикнул. – Все закончилось благополучно.
– Нет, могло было быть и лучше, – с возмущением заявила девушка. – Начать с того, что тебе следовало спасти тетю Беатрис, как мы и планировали. Тогда ей не пришлось бы пережить неизвестно что в лапах подлых и мерзких преступников.
– Ты уверена, что она ничего не сказала о том, кто ее похитил? – Джеффри снова забеспокоился. – Тогда она наверняка ничего не знает. Если бы знала, то уж будь уверена, многие бы головы полетели. Выходит, мы вне подозрений! – Он звонко чмокнул Присциллу и поспешил к двери.
– Ты куда? – спросила девушка, удивленная его внезапным уходом.
– Домой, буду неделю отсыпаться! Разочарованная Присцилла осталась стоять в полумраке, глядя на открытую дверь. Через несколько минут она спешила вверх по лестнице вслед за Ричардсом, который нес тете поднос с завтраком. Девушка проскользнула в двери вслед за дворецким и с удивлением увидела, что тетя Беатрис не только давно проснулась, но уже одета в свою обычную темную юбку и белую блузку с рукавами а-ля «баранья нога».
– Сегодня свежая малина, мадам, – сказал Ричардс, ставя поднос на чайный столик и поднимая серебряную крышку. Его профессиональная невозмутимость уступила место одной из редких улыбок. – Я рано утром сходил на рынок.
– Моя любимая. – Беатрис отошла от письменного стола и радостно улыбнулась при виде ягод. – Ричардс, ты сокровище.
– Как и вы, мадам. – Дворецкий учтиво поклонился и исчез.
– Присцилла. – Тетя заметила племянницу у дверей и пригласила ее к столу. – Что ты хочешь, дорогая?
– Тетя Беатрис, вы хорошо себя чувствуете, все действительно в порядке? – Девушка пытливо вглядывалась в ее лицо.
– Со мной все хорошо. Такое облегчение – оказаться наконец в собственной постели. – Беатрис задумалась, устремив взгляд в пространство. – Наверное, мы привыкли принимать это как должное – уютная кровать, спокойный сон ночью.
– Значит, с вами не произошло ничего ужасного? Они ничего вам не сделали?
– А что, разве похоже? – Тетя вернулась к реальности и принялась разливать кофе. – Было страшно, не стану отрицать. Но я пережила это, и теперь все закончилось. Люди должны учиться преодолевать трудности в жизни, Присцилла. Испытания и лишения приходят ко всем, раньше или позже. А настоящая проверка характера – это как человек их встречает, решает ли он свои проблемы или позволяет проблемам взять верх. – Смягчившись при виде встревоженного лица Присциллы, Беатрис лукаво посмотрела на племянницу, как бы удивляясь, что та проявляет такое беспокойство. – Я многое повидала в жизни и поняла, что иногда столкновение с трудностями – это просто толчок для обнаружения скрытых возможностей. – Она добавила себе сливки и, отпивая кофе, изучающе посмотрела на племянницу поверх края чашки. – Тебе все понятно?
Присцилла была сконфужена тем, что ее тетя проявляет абсолютное спокойствие. И одновременно она чувствовала досаду, потому что, заметив ее нервозный вид, поучающая тетушка тут же прочитала еще одну лекцию. Девушка нахмурилась.
– Я не ребенок, тетя Беатрис. И кое-что знаю о жизни. Она медленно вышла из комнаты и стала спускаться по главной лестнице в холл, где Ричардс встречал кого-то из знакомых. Удивленная, Присцилла остановилась на площадке, чтобы пригладить волосы, а потом сошла вниз поприветствовать детектива Блэквела.