Гитлеровцы стянули с фронта и из оккупированных стран отдельные разрозненные белоказачьи подразделения и части, собрали в Европе белогвардейцев-эмигрантов и в 1943 году сформировали на территории Полыни казачью «добровольческую» дивизию, в значительной мере разбавленную немцами, которые занимали почти все командные посты в бригадах, полках и эскадронах. Ими были укомплектованы все штабы, разведка, специальные подразделения и части. Командиром дивизии был назначен эсэсовец и личный знакомый Гиммлера генерал фон Панвиц.
В 1941 году в составе 45-й немецкой пехотной дивизии Панвиц участвовал в вероломном нападении на Советский Союз в качестве командира головного ударного отряда, захвате советских городов Бреста, Пинска, Чернигова и ряда районов Курской области. «Признаю, — заявил на суде Панвиц, — что продвижение нашей дивизии сопровождалось ликвидацией Советской власти и установлением оккупационного режима в захваченных районах. Продвигаясь от Брест-Литовска до Курска, подчиненный мне ударный отряд и другие части 45-й пехотной дивизии уничтожили ряд сел и деревень, разрушили советские города, убили большое число мирных советских граждан, а также грабили советских людей».
«Казачью» дивизию Панвица первоначально предполагалось направить на Восточный фронт. Однако фашистское командование не надеялось, что она будет достаточно боеспособной в боях против Советской Армии. В сентябре 1943 года дивизия была отправлена в Югославию для борьбы с партизанскими отрядами.
Панвиц сделал следующее признание на суде:
— Перед отъездом в Югославию я был принят начальником штаба ОКБ генералом Йодлем, который предоставил мне полную свободу действий в Югославии не только по борьбе с партизанами, но и в проведении репрессий против мирного населения. Я руководствовался также секретными приказами верховного командования сухопутных вооруженных сил Германии и составленным на основе опыта борьбы с партизанами в СССР циркуляром обергруппенфюрера СС Бах-Зелевского, утвержденным генштабом. Эти документы предоставляли командирам немецких воинских частей право сжигать деревни, репрессировать мирное население, выселять его из отдельных районов по своему усмотрению, расстреливать и вешать без суда пленных партизан...
В районах, где появлялись части моей дивизии, под видом борьбы с партизанами вешались и расстреливались мирные жители, сжигались дотла целые деревни, грабилось население и насиловались женщины.
Так, по личному приказу Панвица зимой 1943/44 года в районе Суньч, Сисак, Загреб было повешено на телеграфных столбах 15 югославских заложников.
«Казачья» дивизия нередко проводила карательные операции совместно с немецкими частями, частями хорватского профашистского правительства и отрядами усташей. По приказу верховного командования дивизия Панвица должна была самоснабжаться, что достигалось насильственным изъятием продуктов у местных жителей. Эти конфискации имели характер массового организованного грабежа мирного населения Югославии. Панвиц признал, что репрессии применялись не только по отношению к жителям, подозреваемым в помощи партизанам, но и за сопротивление грабежу в целях устрашения.
Летом 1944 года, после известного покушения группы немецких офицеров на Гитлера, «казачья» дивизия Панвица, как и все тыловые войска германской армии, вошла в личное подчинение рейхсфюрера СС Гиммлера и по его указанию была переименована в корпус СС. Корпус Панвица вместе с немецкими частями и четниками Драже Михайловича продолжал вести бои против югославских партизан, а затем и против частей Советской Армии до дня капитуляции гитлеровской Германии. В марте 1945 года по указанию руководства СС «казачий» съезд, собранный в корпусе, избрал фон Панвица походным атаманом «казачьего войска» и высказался за объединение с так называемой «Русской освободительной армией». Корпус вошел в подчинение изменника Власова.
После того как дивизия Панвица стала «корпусом», главный штаб войск СС создал «казачий резерв», во главе которого поставили генерала Шкуро. Назначение это не было неожиданным. Шкуро к тому времени набрался необходимого «опыта» и сумел доказать свою преданность фашизму. Уже в первые месяцы войны он по заданию немцев приступил к формированию «русского охранного корпуса» из белоказаков и других белогвардейцев. Тогда же Шкуро заявил о своем желании по первому зову немцев принять участие в войне против СССР и обратился с ходатайством разрешить ему сформировать и самому возглавить диверсионный отряд для действий в тылу Красной Армии на Северном Кавказе. Разгром немецко-фашистских войск на Кавказе помешал Шкуро осуществить эти планы.
Шкуро активно помогал Панвицу в антисоветской обработке казаков, призывая их к вооруженной борьбе против СССР.
— В кубанские полки дивизии, — показывал на суде Панвиц, — Шкуро всегда являлся со своим знаменем черного цвета, на котором была изображена голова волка. Это знамя носил за ним ординарец по всем эскадронам и дивизионам кубанских полков, где Шкуро популяризировал карательную деятельность «волчьей сотни» в период гражданской войны в России.
После назначения Шкуро начальником «казачьего резерва» он по указанию генерала Бергера написал обращение к казакам, в котором говорилось:
«Я, облеченный высоким доверием государственного руководителя СС, громко призываю вас всех, казаки, к оружию и объявляю всеобщий казачий сполох. Поднимайтесь все, в чьих жилах течет казачья кровь, все, кто еще чувствует себя способным помочь общему делу... Дружно отзовитесь на мой призыв, и мы все докажем великому фюреру и германскому народу, что мы, казаки, верные друзья и в хорошее время, и в тяжелое».
Вместе с тем Шкуро не терял надежды собрать еще и для себя «волчью сотню» и двинуться с ней на Кавказ. Он говорил: «Мне бы только на Кавказ приехать, там меня каждый знает. Как приеду, сразу весь Кавказ подниму против большевиков».
Осенью 1944 года по указанию гитлеровцев Шкуро принял участие в организации при «казачьем стане» Доманова специальной школы «Атаман», которая готовила шпионов и диверсантов для подрывной работы в Советском Союзе. Доманов тоже помогал немцам в создании этой школы.
Даже тогда, когда фашистская Германия находилась накануне краха, Шкуро продолжал еще на что-то надеяться. В марте 1945 года по договоренности с главным руководством СС Шкуро приступил к формированию «волчьего отряда» для диверсионно-подрывных и террористических действий против Советской Армии, наступающей на запад. С этой целью он выехал в Австрию. Но военные события опередили его. Он оказался в плену.
Султан-Гирей установил связь с немецкими фашистами в 1941 году и в течение всей войны активно сотрудничал с ними. Прибыв по вызову органов СД в Берлин, Гирей связался с лидерами белогвардейских националистических организаций Грузии, Азербайджана и Армении, которые вместе с горскими националистами договорились с немцами о создании «национальных комитетов», ставящих своей задачей помощь фашистам в захвате Кавказа.
Гирей стал сотрудничать с разведывательными органами СД сразу же после вступления в «национальный комитет». В 1942 году органы СД направили на Кавказ комиссию под председательством Гирея. На нее возлагалась задача оказывать захватчикам помощь в установлении немецкой администрации и в организации борьбы с партизанами. Выполняя задания немецкой разведки, Гирей ездил по аулам и хуторам Северного Кавказа, выявлял коммунистов и партизан, подбирал бургомистров, призывал горцев участвовать вместе с немцами в вооруженной борьбе против Красной Армии, склонял жителей к сотрудничеству с оккупантами и оказанию им всяческой помощи. Но, несмотря ни на какие усилия фашистов и их приспешников, они не встретили среди горцев той поддержки, на которую рассчитывали. Население относилось к фашистам враждебно, саботировало мероприятия немецких властей, создавало партизанские отряды и вело активную борьбу с оккупантами.
Гирей признал:
«Я убедился, что никакой вражды к коммунистам и партизанам у местного населения нет и поэтому призывать к расправе с ними было бы рискованно. Окончательно я убедился в неприемлемости такого способа действий, когда узнал, что в августе 1942 года во время наступления на мой родной аул Уяла немцы расстреляли 22 парламентера, в том числе двух подростков, из жителей аула».
Гитлеровцы дали Гирею также задание создавать из враждебно настроенных к Советской власти элементов вооруженные отряды для участия в боях в составе немецкой армии. Но выполнить это задание непосредственно на Кавказе ему не удалось, так как в начале 1943 года немецко-фашистская армия начала отступать. В конце марта 1945 года Гирей бежал в Северную Италию, где вскоре был взят в плен англичанами.
Бежали в Северную Италию в «казачий стан» и атаман Краснов со своим племянником. Они очень не хотели быть плененными Советской Армией и настойчиво предлагали свои услуги англичанам. Но английское правительство в 1945 году сочло неудобным воспользоваться услугами белоэмигрантов, всю жизнь делавших ставку на германский империализм.
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года Военная коллегия Верховного Суда СССР в январе 1947 года приговорила обвиняемых Краснова П. Н., Шкуро А. Г., Султан-Гирея Клыча, Краснова С. Н., Доманова Т. И. и фон Панвица к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение.
Н. ЧИСТЯКОВРазгром семеновщины
Когда в августе 1946 года в печати было объявлено, что Военная коллегия Верховного Суда СССР приступила к рассмотрению уголовного дела по обвинению атамана Г. М. Семенова и его сообщников, в ее адрес сразу же пошли письма и телеграммы.
«Мы вспоминаем, — писала группа бывших красногвардейцев и красных партизан Сибири, — кошмарный разгул белогвардейско-семеновских и интервентских банд, организованные ими читинские, маковеевские, даурские застенки, где погибли от рук этих палачей без суда и следствия тысячи наших лучших людей. Не можем также забыть Татарскую падь, куда привозили целы