Но при этом отдельные очень простые рецепты, пожалуй, могут поразить и даже испугать. Так для лечения «желтухи» (то есть гепатита) по народным поверьям полагалось в толчёную клубнику или землянику поместить живых вшей — обязательно нечётное количество! — и всё это скормить больному, но так, чтобы он не догадался о главном, живом ингредиенте…
«Китайская еда — грех…»
Попав на берега Амура, крестьяне с берегов Днепра или Волги оказывались посреди неизвестной природы. На прежних местах они жили, опираясь на опыт предков, но в новых условиях такой опыт работал не всегда — слишком много неизвестных трав, растений, грибов и т. п. Сохранились факты, когда первые переселенцы страдали от цинги посреди щедрой тайги. Но довольно быстро крестьяне перенимали знания от местных аборигенов. Первыми обычно осваивали черемшу и лимонник, их пользу человек быстро ощущали, даже обладая нулевыми познаниями о витаминах. Со временем познания в местных традициях углублялись, вплоть до использования настойки женьшеня «для аппетита» или малых доз опиума, которыми, по совету китайцев, лечили от дизентерии…
«Много учили китайцы и корейцы, — записали позднее этнографы воспоминания детей первых переселенцев, — Мои родители рассказывали об этом. Китайцы научили заваривать и делать настойки из корня элеутерококка. Использовать желчь и струю кабарги — она практически от всего. Китайцы научили женьшень собирать. Первопоселенцы же его не знали…»
«Струя кабарги» — внутренние железы самца сибирского оленя. Их содержание, выражаясь современным языком, «комплекс биологически активных веществ», с древности и доныне входит в массу рецептов традиционной медицины Азии и Китая. А про женьшень и элеутерококк, их полезные свойств и в наши дни знают почти все.
От китайцев славянские переселенцы научились и другим рецептам. Например, приготовлению «яичного масла» для борьбы с ожогами. Вот как проходила процедура такого лечения по бесхитростным крестьянским воспоминаниям, записанным этнографами:
«Отец всё лицо, руки опалил, грудь сильно погорела. Китаец пришел, тоненькими пластиками тыкву нарезал, обложил. Назавтра пришел:
— Мадама, давай яички, пускай варятся, аж синие станут.
Желтки отделил (примерно, десять на это масло). Сковородку на печку поставил, подклал под её, чтоб скат был. Дым в хате; по сковородке сбегает как деготь…
— Давай пиал.
Слил.
— А теперь будем смазывать. Три дня — и все хорошо будет.
Мажет, а оно аж черное. Мать не поверила…а что делать. Завязал:
— Снимать не надо.
Через три дня всё побелело, зажило…»
Отчасти посредниками между китайцами и крестьянами-переселенцами становились казаки или староверы, первыми переселявшиеся в приамурскую тайгу. Например, именно староверы научили переселенцев из украинских губерний делать «берёзовый квас» или использовать в пищу актинидию — растущую в Приморье лиану, плоды которой содержат аскорбиновой кислоты больше чем в лимоне или апельсине. Однако, те же дальневосточные староверы по воспоминаниям очевидцев: «Не принимали в пищу помидоры, не садили и чеснок, нельзя — китайская еда — грех…»
«И срочно лист маньчжурского ореха…»
В тайге Приморья и Приамурья особую опасность для переселенцев из иных краёв несли укусы многочисленных змей и клещей. Особенно опасна «сахалинская гадюка», её укус в течение получаса убивает даже лошадь. Не удивительно, что значительная часть народных рецептов и заговоров славянских первопоселенцев Дальнего Востока посвящена укусам таёжных насекомых и пресмыкающихся «гадов».
Этнографы записали: «От китайцев пошло, как змея укусит — высасывать. И срочно лист маньчжурского ореха срывали, разламывали, разминали-растирали и привязывали…» Так же к месту укуса советовали прикладывать толченый корень лопуха или «кислое молоко» (простоквашу), а конечность, ногу или руку, выше укуса несколько раз перевязывать красной лентой. Укушенного знахари отпаивали отваром некоей «травы гадючей», которая описана этнографами, как растущие по сенокосам «длинные голубые цветки».
По легендам, существовали даже знахари, способные «заговорить» от змей целые сёла и местности. Так по местному поверью, в начале XX века большое село Камень-Рыболов, расположенное на берегу озера Ханко в Приморском крае у границы с Китаем, «заговорил» от змей некий «дед». А вот от клещей вроде бы никому не удалось «заговаривать» целые участки тайги, но народные рецепты борьбы с их укусами тоже имелись, хотя и довольно сомнительной эффективности. Например, перед выходом в тайгу советовали прошептать следующий «заговор»:
Батюшка лес не шуми.
Поделись на четыре стороны.
На сторону западную, на сторону восточную.
На сторону северную, на сторону южную.
Пусть те стороны меня берегут.
От клещей стерегут, не дают клещам листовым,
Травным, кустовым, сподорожным,
С тропинок, с сухих былинок.
Все четыре меня сберегут, ни одному клещу
Хватить не дадут. Аминь.
Автор иллюстраций к этой главе замечательный художник Алексей Дурасов
Глава 10. История больного зуба
Далёкое и недавнее прошлое отечественной стоматологии
Зубы — важный аксессуар человека. Порою, кто-то намеревается их вам выбить, но чаще они болят сами по себе. И вот тогда становится тяжко. Зубная боль, вероятно, родилась с человеком, и всю историю человечества человек пытался от неё избавиться. Поэтому стоматология очень популярна, чего нельзя сказать об истории этой науки. Вот о ней то сейчас и расскажем, а чтобы эта история зубах не навязла, ограничим наш рассказ о прошлом стоматологии пределами Руси и России.
Святой Антипа и внучка Мономаха
Самыми древними, хотя и сомнительными рецептами стоматологии можно считать сохранившиеся в народном фольклоре древнеславянские «заговоры». Вот пример одного из них: «Месяц ты месяц, серебряные рожки, златые твои ножки. Сойди ты, месяц, сними мою зубную скорбь. Унеси боль под облака. Вот зуб, вот два, вот три — все твои, возьми…»
Произносить уходящие вглубь языческих времён заговоры полагалось особым образом или в особом месте. Например, в случае с заговором, обращённым к месяцу, требовалось проговаривать этот речитатив, повернувшись лицом к луне, чтобы её свет обязательно попадал на больные зубы. Популярным местом «лечения» зубов в народной медицине была и поляна с большим дубом, рядом с которым обязательно должны были бить ключи. Дубовая кора, вымоченная ночью в воде этих ключей, считалась лучшим средством от зубной боли. Словом, фантазия подобных «рецептов» поразительна, но едва ли нас способна поразить их эффективность…
Приход на Русь христианства наложил свой отпечаток и на народную «стоматологию». Для избавления от зубной боли полагалось жевать освященную церковную свечу или привешивать к иконам маленькие серебряные «зубки». Появились даже святые, защищающие и спасающие от зубной боли. Таковыми считались то святой Антоний, то святой Антипа. Сохранились записи «лечебных» молитв, обращённых к последнему: «О преславный священномучениче Антипа, скорый помощниче христианам в болезнях! Верую от всея души и помышления, яко дадеся тебе от Господа дар болящия исцеляти, недугующия врачевати и расслабленныя укрепляти. Сего ради к тебе, яко благодатному врачу болезней, аз, немощный прибегаю и, твой досточтимый образ с благоговением лобызая, молюся — твоим предстательством у Царя Небесного испроси мне, болящему, исцеление от удручающия мя зубныя болезни…»
Для большинства наших предков подобные рецепты и методы лечения не имели альтернатив вплоть до начала прошлого столетия. Однако, первая действительно научная работа в области стоматологии, связанная с историей нашего Отечества, появилась уже девять веков назад. Историки до сих пор спорят об авторстве византийского трактата «Мази госпожи Зои-царицы» — одна из давних и общепринятых версий, гласит, что данная рукопись создана стараниями и по заказу внучки древнерусского князя Владимира Мономаха.
Добродея Мстиславна, в крещении — Зоя, родившаяся на Руси дочь новгородского князя и шведской принцессы, в 1122 г. стала женой старшего сына византийского императора. Именной ей приписывают авторство медицинского трактата, содержащего вполне научные для той эпохи методики лечения зубных болезней и ухода за полостью рта. Один из рецептов «Зои-царицы» гласит: «При качающихся зубах возьми по две драхмы клещевины, квасцов и кожуры гранатов, всё это растерев и перемешав, натри корни зубов; воздерживайся от всякой очень острой пищи, от разгрызания миндаля, грецких орехов и фундука…»
Не забыты в трактате XII века и вопросы зубной эстетики: «Для того чтобы сделать зубы белыми, возьми по две драхмы жженых отрубей и белой соли, все это растерев хорошо, натри зубы…» Даже если скептики правы и внучка Мономаха не имеет отношения к созданию этого трактата, то несомненно, что элита Древней Руси заботилась о своих зубах по похожим методикам и рецептам.
Зубы Петра I и зубная боль Екатерины II
Знаменитый в истории московской Руси «Домострой» — возникшая пять веков назад «инструкция» по всем сферам домашнего быта — содержит и ряд рецептов лечения зубов. Например, советует для укрепления дёсен почаще жевать кислую капусту. По мнению «Домостроя», очень хороша в стоматологии настойка сельдерея — «той же настойкой рот полощи, гнилой запах она изо рта уберет, десны укрепит и зубную боль излечит». Хороши и толчёные ягоды шиповника — «ими десны и зубы натирай, и оттого болезнь выйдет».
К эпохе первых царей из династии Романовых относятся и первые документальные упоминания о профессиональных дантистах на Руси. В архивах «Аптекарского приказа» — дальнего прообраза Министерства здравоохранения — за 1654 г., среди различных лекарей, травников и костоправов, упомянуты «зубоволоки». Именно так именовали специалистов, лечивших «червоточины» в зубах и удалявших больные зубы при помощи «ключей» и «пеликанов» — особых металлических крюков, позже в русской традиции именовавшихся «козьими ножками».