Когда же в самом конце 30-х годов началась Вторая мировая война, всем на свете сразу стало не до маленькой амурской автономии. После 1945 года в СССР еще возникали отдельные планы по реанимации её заселения. Но ситуация в стране и мире стала совершенно иной – возник на карте Израиль, а внутренняя политика и идеология СССР коренным образом изменились. Еврейская область так навсегда и осталась небольшой автономией, где ныне численность «титульной» нации не превышает 1 %.
Глава 15. Герои Алькасара
"Кровавое Толедо, древнее Толедо, уже ты стало, состарившись, диковинкой для праздных заморских зевак, а вот опять испанцы бьются в тесных твоих стенах, опять громыхает пушка, опять мавры рвутся на выручку осажденному Алькасару…" /Михаил Кольцов «Испанский дневник»/
Командир фашистов полковник Москардо поднял телефонную трубку. В осажденном замке Алькасар, в центре древней испанской столицы Толедо, не было воды и пищи, но отлично работала телефонная связь. На проводе – полковник Барсело, комендант осаждавших замок республиканских дружин из "Федерации Анархистов Иберии". Хосе Москардо Итуарте слушал молча. На том конце трубку передали его сыну:
– Республиканцы расстреляют меня, папа, если ты не сдашь замок!
– Что ж, каждый должен выполнить свой долг до конца, сын…
Полковник повесил трубку и пошел на стены, смотреть как будут расстреливать его ребенка. Внизу, в подвалах замка выли сошедшие с ума от жажды женщины и дети из плененных республиканских семей…
Тот самый полковник Морскардо…
С началом мятежа генерала Франко, 22 июля 1936 г. толедские фашисты, преследуемые местными же революционными анархистами, укрылись в древнем мавританском замке Алькасар в центре города. Всего 1205 военных и 555 гражданских – солдаты, офицеры, кадеты военного училища и просто сторонники "Фаланха Эспаньола" со своими семьями. Возглавил осажденных 60-летний высокий старик – полковник Москардо, директор толедской военной школы.
Войска Франко рвались к Мадриду. Кратчайший путь к испанской столице лежал вдоль реки Тахо через Толедо, туристический рай. Алькасар, средневековая цитадель в центре города, стал центром гражданской войны, где фашизм соперничал с коммунизмом. "У старых камней Европы человечество в который раз спорит о свободе и рабстве, о независимости и угнетении" – писал в те дни в толедской гостинице с видом на Алькасар советский журналист Михаил Кольцов в своих "Испанских дневниках".
Музейный Алькасар не был готов к осаде – ни воды, ни пищи, ни боеприпасов. Но и необученные дружины анархистов с единственной прибывшей из Мадрида пушкой не были готовы к штурму. Так и сидели напротив друг друга мятежники, изнывающие от летней испанской жары в раскаленных стенах крепости, и республиканцы за баррикадами, порою в креслах качалках под солнечными зонтиками. Шла вялая ружейная перестрелка. Голодные фашисты с башен замка стреляли по хлебным очередям. Городское радио играло для обеих сторон танго. "Война страшна. Еще страшней игра в войну" – это писал примчавшийся на драму в Толедо советский же журналист Илья Эренбург. Штаб республиканцев расположился напротив Алькасара в музее живописца Эль Греко.
Доведенные до отчаяния жаждой фашисты под руководством Москардо провели несколько вылазок в город, хватая на ходу заложников. Благо бывшие знакомые, соседи и довоенные друзья прекрасно знали кто на чьей стороне баррикад. Толедо не очень большой городок…
В подвалах замка смешались семьи осаждавших и осажденных. А в казарме республиканских бойцов вывесили щит с фотографиями заложников, женщин и детей, с надписью "Берегите их, товарищи. Это наши".
Марокканская кавалерия, авангард армии Франко, уже подходила к Толедо. Алькасар надо было брать. Это для республиканцев. Для фашистов Алькасар надо было удержать. Любой ценой. Для обеих сторон.
Анархисты даже пригнали в Толедо эшелон цистерн с бензином, намереваясь сжечь гранитный замок. Понятно, безумный план провалился. Добровольцы сгорели заживо, заодно порядком попаливши окрестные дома.
В Алькасар пошел республиканский майор Рохо, заместитель и старый друг Москардо по толедской военной школе. Он пытался уговорить своего начальника и своих учеников сдать замок и свободно уйти из города. Раненый курсант ответил учителю: "Нам все равно, кто нас расстреляет – что это правительство, что то…" Алькасар не сдался.
Жена одного из фашистов с двумя детьми попыталась покинуть этот ад, провонявший смрадом незахороненных тел, наполнявших каменные дворики Алькасара. Противники остановили огонь. Фашист одиноким выстрелом убил ушедшую женщину. Ребятишек подобрали республиканские дружинники и отвели в солдатскую столовую…
Для переговоров о судьбе заложников из Мадрида приехал канонник кафедрального собора отец Камараса. Он ходил из музея Эль Греко в музей Алькасара и обратно держа в правой руке распятие, а левую сжимая в кулак республиканским приветствием. Анархисты и фашисты, пользуясь перемирием, перекрикивались у разбитых ворот Алькасара:
– Вы негодяи!
– Негодяи вы!
– Мы защищаем идеал.
– Идеал защищаем мы. Мы хотим счастья для всех. А вы хотите счастья только для своей шайки.
– Зато наша шайка лучше вашей. Кстати, вот вы курите, а мы уже давно не курим…
Осаждавшие поделились с врагами папиросами. А в замке священник отпустил осажденным грехи перед смертью и вынес письмо полковника Москардо жене. Жена полковника жила за городом. Кольцов и Эренбург, члены ВКП(б) с опытом гражданской войны в России, настаивали на немедленном аресте полковничьей семьи. Республиканский комендант возражал.
"Он продолжал смотреть пронзительно и с оттенком торжественной невменяемости.
– …вы в Испании, сеньор, вы в стране Дон Кихота. И посмотрим кто победит".
И все же игра в благородство закончилась. Семьи осажденных тоже стали заложниками. Когда расстреливали сына полковника Москардо анархисты из осаждавших отрядов, чьи жены и дети находились в заложниках у фашистского полковника, долбили в камнях подкоп под Алькасар, намереваясь взорвать замок на котором сошлась клином судьба Испании.
Один из работавших в подкопе сказал советскому корреспонденту:
– У меня там жена и двое ребят. Я тебе ничего не скажу про жену – я не знаю твоей жизни. Женщина может изменить, женщине можно изменить. Но ты понимаешь, что значит вот это?..
"Он вытащил из кармана фотографию, покрытую пылью и табачной трухой, – две девочки в нарядных воскресных платьях…"
– Все-таки защитники Алькасара герои, – сказал как-то потом француз из интернациональных бригад.
– Нет, трусы – возразил русский интербригадовец.
– Нет, герои, – не сдавался француз.
Не знаю. Я не знаю кто они. Но Алькасар не сдался. 29 сентября 1936 г. войска Франко прорвали осаду. В испанской гражданской войне, как известно, победили франкисты.
Полковник Москардо умер в 1956 году.
Глава 16. Китай во Второй мировой: самурайские республики и «отпускники» Сталина
В 2015 году в Пекине пышно и с чрезвычайным пафосом отметили 70-летний юбилей окончания Второй мировой войны. Сложно найти другую войну, по которой меньше исторических споров. Всё в той истории – сплошная «политика, опрокинутая в прошлое».
Официальное название прошедшего в Пекине праздника – «День победы китайского народа в антияпонской войне». В реальности Японию победили американская бомба над Хиросимой и советские танки в Маньчжурии. Китайский народ победить японцев тогда не сумел. До 2014 года такой праздник в КНР отсутствовал вообще, зато в сентябре 2015-го его отпраздновали второй раз и с небывалым размахом.
Мировая война с «китайской спецификой»
Если для европейцев Вторая мировая война началась осенью 1939 года, то Китай готов с этим поспорить. Для китайцев Вторая мировая стартовала куда раньше – летом 1937 года, когда японцы от осторожного заглатывания по кускам перешли к прямому покорению самой большой страны Азии.
Так что для китайцев Вторая мировая продолжалась целых 8 лет – дольше, чем для иных народов планеты. И потери китайцы понесли самые большие – 36 миллионов погибших. Из которых лишь 10 % это военные, а девять десятых – мирные жители.
Их трагическая история станет куда страшнее, если учесть, что в Китае было сложно разделить мировую войну с внешним агрессором и целый букет внутренних гражданских войн. Когда Гитлер атаковал СССР на той территории, которую китайцы тогда считали своей страной, существовало минимум восемь враждебных друг другу государств.
Так что Вторая мировая в Поднебесной шла с «китайской спецификой». Для нас та война – это сплошная линия фронта и непрерывные бои непримиримых врагов. В Китае всё было иначе – вполне упорные и даже героические бои сменялись буквально годами затишья. Сплошной фронт на той войне отсутствовал в принципе, воюющие стороны постоянно вели переговоры о мире, а демонизирующую военную пропаганду в прессе периодически сменяли откровенные комплименты в адрес противника. Большую часть войск оккупантов порой составляли сами китайцы, а несколько миллионов воюющих солдат буквально терялись посреди полумиллиарда населения тогдашнего Китая.
Подробная история той войны крайне интересна, но её почти невозможно рассказать и объяснить российскому читателю. В отличие от истории Европы, где мы всё же знаем какие-то азы, история Китая для среднестатистического гражданина России это полная «terra incognita». Если уж мы зачастую путаем двух американских Рузвельтов (один из которых и воевал с японцами), то китайские Чан, Чэнь и Ван – это вообще незапоминаемая абстракция. Подробный рассказ о Китае всегда наталкивается на цивилизационный барьер – сознание тонет в потоке непроизносимых имён и названий.
Так что рискнём рассказать о Китае во Второй мировой войне с «китайской спецификой», но без «китайских церемоний».
Страна непризнанных республик
До того, как началась война с японцами, Китай четверть века погибал в гражданских войнах. Формально существовала признанная всеми в мире «Китайская Республика», в реальности представлявшая собой конгломерат территорий, которые контролировали частные армии постоянно враждующих между собой китайских генералов.