– Это ты мне скажи!
– Не знаю, – я отзеркалил его жест. – У меня все в порядке. Я…
И тут запнулся. Во время первого посещения кафе я долго разговаривал с Кейси о стремлении к жизни, о которой мог бы сказать что-то большее, чем просто «в порядке». Воспоминание об этом разговоре вспыхнуло в моем сознании, как наяву.
Изменившееся выражение моего лица не укрылось от Майка.
– Так, значит, у тебя все в порядке?
Я ответил не сразу:
– Пожалуй, в последнее время у меня были кое-какие сложности… Поездка на похороны просто сделала их более очевидными.
Майк внимательно слушал, не издавая ни звука.
Я тряхнул головой и дал волю воспоминаниям.
– Лучшие воспоминания о моем крестном связаны с поездками, в которые меня брал отец. Собирались мы с отцом, крестный и еще трое мужчин примерно их возраста. Каждый год два или три раза мы выезжали на природу. На самом деле это была их идея. Их возможность оторваться от работы и заняться тем, что они любили. А я был просто мальчишкой, которого они по доброте душевной брали с собой. Мы садились в наш старенький минивэн и тряслись в нем – часов по пять в одну сторону. Приехав на место, несколько дней рыбачили и жили в палатках, а потом возвращались домой.
– Здорово, наверное, было, – вставил Майк.
Я кивнул:
– Ага. Хорошие были времена… – А потом добавил: – Они были хорошими людьми. Упрямыми и имевшими свое твердое мнение по любому вопросу. Я это хорошо помню. Тогда еще не было всех этих технологий, какие есть сейчас, так что единственным, чем можно было заполнить пять часов дороги, были разговоры. И они вели их на всевозможные темы. Но даже несмотря на их упертость, я видел, как они чувствуют, когда следует сменить тему. И как ненавязчиво показать иную точку зрения…
Их лица сейчас стояли передо мной, как наяву.
– А еще они были настоящими мужчинами. Когда надо было сделать работу или разобраться с проблемой, их не приходилось ни просить, ни уговаривать. И они присматривали друг за другом. И за мной тоже.
Я на секунду отвел глаза в сторону.
– Я многое узнал о жизни благодаря им. О том, что надо поступать правильно, пусть это и не всегда самый легкий путь. О том, что обращаться с людьми нужно уважительно, особенно с женщинами. О ценности дружбы и искреннего смеха…
Из моей груди вырвался вздох.
– Кроме моего отца, никого из них больше нет на свете, Майк. Они все ушли. Я больше никогда их не увижу, не услышу их голоса, не смогу наблюдать, как они подшучивают друг над другом. Остался только мой отец, и он дряхлеет с каждым днем. И когда его не станет… – Я запнулся. – Когда его не станет, следующим на очереди буду я.
Лицо Майка осветила мягкая улыбка.
– Уверен, у тебя впереди еще немало лет, Джон.
– Надеюсь, что так. Но я тоже старею, Майк. Мне уже за пятьдесят. – Я покачал головой. – Я впервые наткнулся на это кафе больше двадцати лет назад. Так трудно в это поверить! Кажется, все случилось вчера.
Я снова вздохнул.
– Не понимаю… Когда впервые попал сюда, я был потерянным. По-настоящему, во всех смыслах. Но потом нашел это место – нашел себя и, уезжая, увез с собой совершенно другой взгляд на жизнь. Со мной произошло столько перемен! Я очень многое для себя понял! Потом, когда снова увидел твое кафе на Гавайях, казалось, что все у меня шло хорошо – лучше некуда. И был уверен, что во всем разобрался…
Я снова взглянул на меню.
Почему вы здесь?
Боитесь ли вы смерти?
Удовлетворены ли вы?
Строчки казались размытыми.
– А теперь? – вернул меня к разговору Майк.
– Не знаю. Я снова чувствую себя совершенно потерянным.
Он кивнул. Несколько мгновений мы оба молчали.
– Может быть, ты здесь для того, чтобы снова во всем разобраться, – предположил он.
Я вздохнул.
– Надеюсь, что так.
Глава 17
Мы с Майком сидели за столом и продолжали неторопливый разговор. Я услышал за спиной легкие шаги и увидел, как мой собеседник поднял голову и улыбнулся.
Сначала у меня мелькнула мысль, что это вернулась Ханна. Однако, обернувшись, я понял, что это не она. Ко мне приближалась молодая женщина, на вид лет двадцати.
– Привет, Джон, – сказала она и протянула руку. – Рада снова тебя видеть.
Шестеренки в моей голове лихорадочно завертелись, пытаясь вычислить, кто она такая. Ее голос показался мне смутно знакомым, хотя и звучал несколько иначе, чем раньше.
– Ты как, еще катаешься на доске? – с улыбкой спросила она.
И вдруг части головоломки сложились.
– Эмма?! – изумленно воскликнул я и посмотрел на улыбавшегося до ушей Майка.
– Уже не та маленькая инструкторша по серфингу, с которой ты общался в прошлый раз, верно? – подмигнул он.
Я перевел ошарашенный взгляд на Эмму.
– Когда я в последний раз тебя видел, ты была маленькой девочкой! Добрым милым ребенком, который помогал мне готовить завтрак и учил нас всех кататься на доске!
– Ну, милой она быть не перестала, – посмеиваясь, заметил Майк. – А в серфинге так и вовсе стала мастером. Мне порой трудно за ней угнаться.
Эмма улыбнулась отцу.
– Я теперь ему поддаюсь, – хитро сообщила она мне. – Просто, чтобы не терял уверенности в себе. Ну, знаешь, катаюсь с ним на малых волнах.
Я расхохотался:
– Как это мило с твоей стороны!
Эмма посмотрела на Майка:
– Пап, мне нужно закончить кое-какие дела. Тебе понадобится помощь на кухне или еще в чем-нибудь?
Майк задумался и быстро глянул в темное окно.
– Нет, – ответил он и улыбнулся дочери. – Спасибо, Кокосик. Не сейчас.
Она хмыкнула и подмигнула мне:
– Представляешь, он до сих пор меня так называет!
– Наверное, так будет всегда, – отозвался я.
– Вот уж точно! – притворно вздохнула она. – Надеюсь, Джон, у нас потом будет возможность обменяться новостями. Я бы с удовольствием послушала, где ты успел побывать с тех пор, как мы в последний раз виделись.
Я кивнул:
– Было бы здорово. И мне не терпится узнать о твоей жизни. У меня теперь тоже есть дочка. Хочется послушать, что ты думаешь о воспитании детей.
– Ну, я с этой задачей справился почти идеально! – шутливо похвастался Майк.
Эмма рассмеялась:
– Если не считать пары-тройки больших проколов, то да!
– Точно, – кивнул Майк. – Если не считать их.
Эмма посмотрела на меня.
– Жду с нетерпением. Вы тут общайтесь на свои мужские темы, а я подойду позже, чтобы рассказать о папе.
Когда Эмма ушла, я, не сдержавшись, выпалил:
– Как же она выросла! Совсем взрослая!
Майк кивнул:
– Да, так и есть. Дети – это такой парадокс! Вот вроде бы совсем недавно они были крохами, которых ты мог катать на плечах и укладывать в постельку по вечерам. А с другой стороны, одновременно кажется, что они были в твоей жизни всегда. И невозможно эту самую жизнь без них представить. – Он ткнул в меня пальцем. – Уверен, ты понимаешь, о чем я, поскольку у тебя теперь тоже есть дочь. Поздравляю, кстати!
– Спасибо. Я совершенно согласен с тобой. Хоть я и прошел по этому пути намного меньше, чем ты. Моей дочке всего восемь.
Я задумался, а потом сказал:
– Это так странно, правда? Как работает время. Я не видел Эмму с тех пор, как она была ребенком. И помнил ее ребенком. Словно время остановилось и стояло на месте вплоть до того момента, когда она упомянула про серфинг и я понял, кто она такая. И тогда время полетело со скоростью тысячи километров в час, перенося меня из воспоминания, в котором она была маленькой девочкой, в настоящее.
Майк молча слушал меня.
– Это немного похоже на то, что было сегодня днем, – добавил я грустно. – Когда мы с крестным в последний раз виделись, он был всего на пару лет старше меня сегодняшнего. Невозможно в это поверить! – воскликнул я. – И я представлял его себе прежним. Все таким же энергичным и полным жизни… Пока не приехал на панихиду. И за один миг он превратился в старика, чья жизнь подошла к концу.
Глава 18
Эмма подошла к стойке, у которой стояла Кейси. Та уже переоделась в сухое и теперь досыпала сахар в сахарницы.
– Я ее не вижу, – проронила Эмма.
– Она ушла.
– Ох, – печально вздохнула Эмма. – А мне так хотелось с ней поговорить! Вернется?
– Она еще не решила, – ответила Кейси и похлопала Эмму по плечу. – Иногда просто бывает неподходящий момент.
Ханна по-прежнему стояла на улице у стены кафе. Она то и дело поглядывала в окна и видела, как вернулась переодевшаяся Кейси и принялась что-то делать за стойкой. Потом в кафе появилось новое лицо. Девушка чуть постарше самой Ханны.
И все они, похоже, хорошо знали друг друга.
Что-то подсказывало Ханне, что ей надо поговорить с этой девушкой. Зачем – она не знала. Среди своих знакомых Ханна этой девушки не припоминала.
На минуту она заколебалась, раздумывая, не вернуться ли в кафе. На улице похолодало, и она мерзла. И было понятно, что, если остаться снаружи, теплее не станет.
Но она снова отвергла эту мысль. Она чужая там. Да и не хотят они ее видеть! Если бы хотели, то пошли бы искать.
Едва успев подумать об этом, она сразу же поняла, что это неправда. Ведь никто не заставлял Кейси стоять под дождем и просить ее вернуться в кафе. Причем несколько раз.
Почему она отказалась? Это было бы так просто. Но теперь она не хотела возвращаться обратно. Это будет так глупо выглядеть!
Налетел очередной порыв ветра, и она обхватила себя за плечи. Мокрая, замерзшая и несчастная.
Ханна посмотрела на парковку и увидела машину Джона. Она стояла совсем близко. Возможно, даже открытая. Может быть, удастся спрятаться в ней и дождаться момента, когда наконец утихнет дождь.
Она прислонила велосипед к стене под выступом крыши. Никуда он отсюда не денется. Эта часть кафе была скрыта от любопытных глаз, да и кто в такую непогоду потащится на улицу?
Потом, не спуская глаз с окон, чтобы убедиться, что ее точно никто не заметил, она стала пробираться к машине.