— Ну, допустим, вы не сможете больше кататься с гор в Европе, или участвовать в марафонах. И похоже, что в конкурсе бальных танцев вам тоже не придется принять участие.
— Вам не обязательно перечислять все, что я больше не смогу делать! — воскликнул Келлен.
Бриджит подняла палку и подала ему. Он выхватил ее у нее из рук. Келлен сильно разозлился, но она спокойно восприняла его гнев. После жизни со Скоттом она поклялась, что никогда больше не отступит, если будет уверена в своей правоте. А сейчас она была права.
И, сделав вид, что не замечает его гнева, Бриджит продолжала:
— Хорошо! Я скажу вам то, что вы можете делать! Ваше нынешнее состояние здоровья вполне позволяет вам стать озлобленным на весь мир инвалидом.
Она полагала, что ее слова раззадорят Келлена.
— Я и есть инвалид, Бриджит, — произнес он еле слышно.
— Ваша проблема в том, что вы ждете кого-то, кто взмахнет волшебной палочкой и вернет вам ваше здоровье.
— Чушь…
— Нет, не чушь, — перебила Бриджит. Ее прямолинейность могла стоить ей должности, но чем скорее Келлен обретет почву под ногами, тем скорее уедет отсюда и в отеле все вернется к обычной жизни.
Бриджит испытала мимолетное сожаление при мысли о его отъезде, но вскоре отбросила эти мысли. Она решительно устремилась вперед. Сейчас вежливость только помешает. Келлену необходимо услышать правду о себе.
— В вашей власти изменить ситуацию. Создать полноценное и счастливое будущее в ваших силах.
— Как видно, сами вы всего этого добились, Бриджит?
Вопрос застал ее врасплох.
— Что вы имеете в виду?
— После развода вы убежали сюда, на остров Хадли, и посвятили себя работе.
— Вы ничего не знаете ни о моей семейной жизни, ни о моем разводе.
— Это легко исправить, — пробормотал Келлен. — Вы счастливы? Вы живете полноценной жизнью?
Бриджит решила не обращать внимания на его слова и лишь глубоко вздохнула:
— Сейчас речь о вас. Спросите себя: неужели хотите вот так и провести остаток жизни? Злиться, раздражаться, чувствовать себя побежденным? Если да, то я очень надеюсь, что вы выберете для этого какое-нибудь другое место.
Келлен открыл рот от неожиданности и тут же спросил недоверчиво:
— Вы что, предлагаете мне уехать из собственного отеля?
— Нет. Просто никому не хочется жить по соседству с человеком, который постоянно злится и раздражается.
— Вам неприятно мое соседство? Но почему вы не сказали об этом раньше? — В его тоне звучала насмешка, а взгляд остановился на ее губах.
— Перестаньте.
— Перестать что? — спросил Келлен с вызовом.
— Так глупо вести себя. Обращаться со мной, как с вашими безмозглыми моделями, которые вешались вам на шею в вашем шале.
— Считаете, что вы лучше их?
— Да! Но я еще думаю, что и вы лучше, чем сами о себе думаете.
Бриджит собиралась взбодрить Келлена. Но он только еще сильнее разозлился.
— Я такой, какой есть, Бриджит. И если я вас не устраиваю, тогда идите на все четыре стороны.
Бриджит вдруг почувствовала себя плохо, вновь вспомнив слова мужа.
Ты такая беспомощная, Бриджит! Ты ни к нему не пригодна! Как можно быть настолько наивной? Ты должна каждый день благодарить свою счастливую звезду, что такой человек, как я, женился на такой недалекой неумехе, как ты.
Бриджит мысленно отмахнулась от болезненных воспоминаний. Скотт всегда норовил обидеть и унизить ее просто для забавы. Подобной жестокости она не находила объяснения.
— «Фауст-Хаус» мой. Его оставил мне дед. И я пробуду здесь столько, сколько захочу. Это мое право!
— Да, это ваше право, — спокойно подтвердила Бриджит, хотя пульс бешено частил где-то в горле. — И я уверена, что вы легко найдете нового администратора.
Бриджит любила свою работу. Успела полюбить остров Хадли. И если сейчас ей придется уехать, это будет тяжелым ударом. Куда она пойдет? Как найдет новое место с черной меткой в резюме: «Уволена за нарушение субординации»? И как оставит Келлена одного?
Последний вопрос захватил ее врасплох. Ведь между ними ничего нет. Один поцелуй и шутливые беседы на террасе еще не тянут на романтические отношения. К тому же Келлен по-прежнему ее босс.
— Но?.. — напирал Келлен.
Бриджит проглотила комок в горле и отступила. Если нелепый брак со Скоттом и научил ее чему-нибудь, то это не сдавать своих позиций. Потому что никогда больше она не позволит себе превратиться в пугливую мышку.
— Но все потенциальные кандидаты не сравнятся со мной.
— Это все?
Бриджит обдало жаром.
— Нет, еще не все. Я стараюсь объяснить вам, Келлен, что останетесь ли вы на острове Хадли, или вернетесь в Европу… или решите обосноваться на Северном полюсе, но никто не захочет быть рядом с человеком, который упивается своими несчастьями.
— Вы считаете, что мне нравится быть несчастным? — удивленно спросил он.
— Нет. Но вы позволяете себя жалеть.
Бриджит начала этот разговор и довела его до конца. Она гордилась собой.
— Я делал эти чертовы упражнения! Они не помогают. Ничего не помогает!
— Вы стремитесь поскорее отделаться от них. Я понимаю, что это тяжело и мучительно, и нет стопроцентной гарантии. Но у вас есть возможности, Келлен. А за многое вы вообще должны быть благодарны. — Она накрыла его руку своей ладонью. — Вы отделались травмой ноги, а могли остаться на всю жизнь прикованным к креслу.
— Вы все сказали?
— Да… думаю, да, — проговорила Бриджит, досадуя на себя и на него. Какое ей дело до того, как он поступает? Она ему не нянька.
— Прекрасно. — Он кивнул на поднос с едой, который стоял на стойке, забытый всеми. — Сегодня я хочу поужинать на террасе.
Келлен повернулся и направился к двери. Он, кажется, рассчитывал, что Бриджит вынесет поднос ему на террасу. Он снова вел себя как богатый наследник. А она — покорная подчиненная. Бриджит взяла поднос и усмехнулась при виде веселенькой розовой маргаритки в вазочке. Да, она его служащая, но не собирается быть его сиделкой. И пусть это стоит ей работы, но она не позволит себя унижать.
Бриджит с шумом поставила поднос на стойку, так что чай со льдом выплеснулся из стакана, а тарелки задребезжали.
— Отнесите его сами, — сказала она.
Келлен обжег ее взглядом.
— Что?
— Вы слышали.
Он фыркнул.
— Очень смешно. Я не могу, и вам это известно.
— Правильно. Вам следует стать добрее к людям, которые вам помогают. И… не забывайте о физической активности.
— И вы полагаете, что мне все это надо? — спросил Келлен вкрадчиво, но его сдержанная реакция ее ничуть не обманула. Он снова раздражен, как и несколько минут назад.
— Я полагаю…
Но Бриджит не успела развить свою мысль — он резко оборвал ее:
— Вы думаете, мне нравится такая жизнь? Когда люди помогают вставать и садиться и носят за мной подносы. Я все это ненавижу. Ненавижу! — И он хватил тростью по краю гранитной стойки с такой силой, что трость сломалась пополам.
Кусок трости ударил Бриджит в шею под подбородком, процарапав ей кожу. Она машинально зажала рану рукой, онемев от потрясения и боли.
Кровь отлила от лица Келлена.
— Господи! Бриджит, я не хотел…
Он протянул к ней руки, но она оттолкнула его окровавленной рукой. Повернувшись, она выбежала из гостиной, спеша укрыться в своем кабинете.
Глава 7
Келлен ненавидел себя. В какое чудовище он превратился? Конечно же он не предполагал, что трость сломается и поранит Бриджит, и ведь она всего лишь старалась ему помочь.
Он провел рукой по лицу и медленно осел по стене на пол. Никогда в жизни еще он не испытывал к себе такой ненависти. Ведь Бриджит права — у него столько всего есть, за что можно быть благодарным. И жалость к себе никуда не приведет. Он давно должен повзрослеть и принять на себя ответственность за свою жизнь.
Келлен полагал, что сделает это, вернувшись на остров, но он себя обманывал — здесь ему хотелось только лишь спрятаться. Он настолько увяз в прошлом, что жить настоящим — а тем более строить планы на будущее — не представлял себе возможным.
Когда спустя несколько минут Джо вбежал в гостиную, Келлен по-прежнему продолжал сидеть на полу.
— Что случилось? Вам плохо?
Келлен не знал, что ответить. Он на самом деле чувствовал себя хуже некуда. Вместо ответа, он задал вопрос:
— Ты можешь мне помочь? Пожалуйста…
— Сию секунду.
С помощью Джо Келлен поднялся и прислонился спиной к стене.
— Что случилось с вашей тростью? — Джо поднял с пола один из обломков.
— Я не хотел бы сейчас об этом говорить… если ты не против, я, пожалуй, вернусь сейчас к себе. Я хочу…
Что он хотел? Спрятаться, подсказал ему на ухо насмешливый голос. Но вслух Келлен произнес:
— Я хочу прилечь.
— Как, прямо сейчас, мистер Эф? — изумился Джо. — Но вы же только что встали.
— Знаю, Джо. Но сейчас мне необходимо остаться одному.
— Я могу подогреть вам еду, если хотите. Цыпленок сегодня превосходный, к тому же в нем масса протеинов.
Келлен покачал головой. Судя по реакции желудка, он сомневался, что сможет что-либо съесть.
На следующее утро Келлен вышел на террасу еще до рассвета. Лишившись трости, он был вынужден позвать на помощь Джо. Он рассчитывал увидеть Бриджит на привычном месте, с чашкой кофе и ноутбуком на коленях. Он собирался попросить у нее прощения за свое отвратительное поведение. Но терраса была пуста.
— Похоже, сегодня я обогнал Бриджит, — сказал он, изо всех сил стараясь не выдавать своего волнения.
Джо помог ему усесться в шезлонг, убедился, что боссу удобно, и после этого сказал:
— Наверное, Бриджит сегодня захочет поспать подольше.
— Почему ты так думаешь?
— Она только в три часа ночи вернулась с материка — из пункта неотложной помощи. Я позвонил Лоу и попросил, чтобы он отвез ее. Она не хотела ехать, но рана у нее на подбородке была слишком глубокой.