— Вы сказали — мы? — внимательно смотрю на Столыпина.
Тот особо не смутился, наверное, был готов к вопросу.
— Я, Карл фон Левенроде, — кивок в сторону молчаливого немца, — А также ещё десять кавалергардов на вашей стороне. Среди нас нет простолюдинов, пусть большая часть дворян — однодворцы или безземельные. Но нам знакомо понятие о чести, и все давали присягу. Что бы ни случилось с Её Величеством, определять виновных должен суд, назначаемый Сенатом. Действия Орловых и их союзников — измена, какими бы благими намерениями они ни прикрывались. Вы законный наследник, утверждённый русской самодержицей. И отдавать тайный приказ, пусть и иносказательно, убить вас, за гранью разумного. Если кому любопытно, то я не верю, что вы участвуете в заговоре и, тем более, его возглавляете.
В честности поручика я не сомневаюсь. Ещё во время поездки в Холмогоры он произвёл приятное впечатление, хотя и отличался излишней строгостью. Но это больше плюс для офицера. Я здесь насмотрелся на некоторых представителей гвардии и был разочарован. Некогда лучшие полки русской армии превращаются в рассадник паразитов. Надо признать, что многие офицеры заслужили свои чины, а иные всегда готовы отправиться в действующую армию. Только сама ситуация предполагает разложение офицеров, ведь не все отличаются стойкостью духа по отношению к порокам.
А ещё я старался не показывать охватившую меня радость. Двенадцать подготовленных бойцов, не считая нашей семёрки, это уже сила, пусть и небольшая. Поручику я сразу поверил, но с сомнением отношусь к подаркам судьбы, ведь ранее она меня не баловала. Тут в разговор вступил дон Алонсо, быстрее меня, обдумав происходящее.
— В Шушары послали только вас или будут ещё люди?
— Вы совершенно правы. Я как раз хотел рассказать об обстановке, — кивнул Столыпин, — Если мы не доставим указанных персон к вечеру, то рано утром сюда устремится более крупный отряд. Думаю, его возглавит кто-то из братьев.
— Что вообще происходит в столице?
— На стороне мятежников, позвольте называть их так, Преображенский и Измайловский полки. Несмотря на назначение Вадковского подполковником семёновцев, среди них большая часть — люди Шувалова. Поэтому они не поддержали требования Орлова. Гренадеры и кирасиры ещё не вернулись в столицу. Чего у моряков, я даже не знаю.
Да без разницы, что там с другими полками. Преображенцы — это Орловы, а измайловцы –сенатор Суворов. Думаю, они едины в своих действиях и могут уничтожить любое сопротивление. Да и неповиновение несогласных офицеров их мало волнует. Большая часть остальных полков в лучшем случае располагает третью солдат. Плюс, часть гвардии воевала и не вернулась с армейских квартир.
— У Орловых есть одно слабое место, — произнёс де Кесада и недобро усмехнулся, — У них нет времени. Если императрица действительно при смерти, то вельможи и высшее офицерство будут искать благосклонности наследника. И не просто так вам приказали убить Иоанна Антоновича. Значит, ставку сделают на Петра. А Елизавету выдадут за Фёдора. Такова была изначальная интрига, только её изменили в связи с новыми обстоятельствами. Почему не попробовать захватить больше, если появилась такая возможность? Не думаю, что им бы дали согласие на брак с вашей сестрой. Но сейчас совершенно иная ситуация, и братья хотят всё.
— А почему вы считаете, что вслед за мной идёт Петя? Лиза старше, а в России нет закона о престолонаследии. И в этом веке державой больше правили женщины, нежели мужчины, — решаю похвастаться своими знаниями истории.
Я же не просто так зубрил её до головных болей.
— Мужчина наиболее предпочтителен при наличии выбора. Так, уже было, когда наследником объявили Петра Петровича[3], хотя Елизавета была старше. Правда, императором стал Пётр Алексеевич, бывший младше тётки, — произнёс де Кесада, — Я уделил немало времени изучению той поры. Всё гораздо сложнее, и на русский трон посадили даже вторую жену императора. Но это было обусловлено юным возрастом наследников. И чем-то прошедшие события напоминают наши.
Угу. Тогда короновали латышскую крестьянку, так как её муж не оставил завещания. Екатерина тоже померла, но вроде хотела передать трон Анне, даже не Елизавете. Но в итоге императором выбрали внука Петра Великого, как прямого потомка Романовых по мужской линии.
Так же нынешняя правительница села на трон незаконно. А её сын оставался наследником и не был допущен к власти из-за малолетства. Если я умру, то при отсутствии иных претендентов императором скорее станет Петя. А Лиза должна укрепить мерзкое семейство, выйдя замуж Фёдора. Забавно, что сейчас Орловым даже выгоднее смерть Екатерины. Коли они смогут осуществить свой прожект, конечно. И де Кесада полностью прав, что время — их главный враг. Другой вопрос, надо ли нам соваться в столицу?
— Ситуация сложная. Сейчас вам никак нельзя попадать в руки заговорщиков. Но и отсиживаться в лесу не выход. Я бы предложил подождать два дня, провести разведку и начать действовать. Даже самые преданные и подкупленные офицеры с чиновниками, не пойдут на откровенный захват власти, когда умрёт императрица. И лучше дождаться новости о её состоянии. Вдруг это огромная ловушка? — усмехнувшись моим округлившимся от удивления глазам, Алонсо пояснил, — Суворов и сам Шешковский могут просто выманивать наиболее недовольную часть аристократии. В этом случае вам сам бог велел сидеть в сторонке.
Откровенные слова испанца очень не понравились кавалергардам, которые свой выбор уже сделали. Решим немного успокоить ситуацию, задаю мучащий меня вопрос.
— А как быть с моей супругой?
— Наталья Алексеевна может интересовать заговорщиков только при наличии ребёнка. В самом крайнем случае, если будет подтверждена её беременность, — в своей грубоватой манере ответил де Кесада.
— Но ведь ребёнок может умереть при родах? — сам не понимаю, зачем спрашиваю такое.
— За долгую историю Европы были примеры, когда младенцев меняли, хоть об этом не принято говорить. Власть — страшная вещь и ради неё люди пойдут на любые преступления. И вы знаете это гораздо лучше меня.
В людскую доброту и бескорыстие я точно не верю. Потому решаю ознакомить вставших на мою сторону людей с некоторыми мыслями.
— Тогда предлагаю подождать до завтра. Утром мы встретим отряд, который должны прислать Орловы. Сейчас нас просто так не взять. А целый эскадрон сюда точно не пошлют. Поэтому предлагаю вернуть в усадьбу, выставив караул. Далее будем действовать от противника. Если моя жена никакой пользы для заговорщиков не представляет, то можно спокойно готовиться. Но для начала я хочу обсудить один момент.
Испанец и оба офицера вопросительно на меня посмотрели.
— Я не Елизавета или Екатерина, и не готовился к свержению предшественника. Денег у меня нет, и ещё неизвестно, что останется в казне. Поэтому я не могу никому обещать и тем более выделить какие-то суммы, — поднимаю руку, пресекая возражение обоих офицеров, явно решивших заявить о своём бескорыстии, — И, скажу честно, у меня нет никакого желания разбрасываться золотом и осыпать подарками отдельных людей, возводя их на невиданную высоту. Свои звания и титулы надо заслужить. Нет, мои соратники получат повышение, может, по деревеньке и орден. Далее у них будет возможность доказать свою состоятельность, так как именно им я стану поручать наиболее важные дела. И чем лучше покажет себя человек, тем выше он взлетит. Только фаворитов у меня не будет, и паразитов рядом тоже. Если кого-то не устраивают подобные условия, то лучше отказаться сразу. Рекомендую вам обсудить услышанное со своими людьми. Может, кто-то из них рассчитывает на гораздо большее, согласившись мне помочь. А лучше дождаться правдивых вестей, ибо мы сейчас делим шкуру неубитого медведя.
Судя по задумчивому виду Столыпина, он перебирал в уме людей, на которых мог положиться. Фон Левенроде и де Кесада являли собой абсолютное спокойствие. Тут со стороны дороги раздались голоса и шум. Через некоторое время появился Анисим, ведущий под уздцы коня, а рядом вышагивал неприметный мужичок совершенно затрапезного вида. Только я его сразу узнал. Это один из обозников, а значит, человек Шешковского. Что сразу подтвердилось, когда гонец передал мне письмо, обёрнутое в кусок кожи.
Разворачиваю бумагу и быстро пробегаюсь по ней взглядом. Письмо действительно от главы экспедиции. При этом оно весьма краткое. А ещё у меня от волнения перед глазами начали скакать строки. Но чего переживать, если именно этого я и ожидал?
— Господа, Её Величество скончалась, — произношу под громкий выдох офицеров и слуг, начавших истово креститься, — Но это прискорбное событие почти ничего не меняет. Орловы всенародно обвинили меня в убийстве, требуют суда и убеждают Сенат провозгласить следующим императором моего брата Петра.
[1] Князь Михаил Никитич Волконский (1713 — 1788) — русский государственный и военный деятель, генерал-аншеф, главнокомандующий в Москве.
[2] Командующий в дореволюционной терминологии означал временно исполняющего обязанности начальника или командира. С 1820-х годов должности командира гвардейского полка соответствовал чин генерал-майора, и при назначении на эту должность полковников они оставались командующими до момента своего производства в генерал-майоры).
[3] Царевич Пётр Петрович (1715 —1719) — первый сын Петра I от Екатерины Алексеевны, умерший в раннем детстве. Считался официальным наследником короны с 26 июня 1718 до смерти.
Глава 10
Ноябрь 1765 года,Шушары, Санкт-Петербург, Российская империя.
— Кречетников глуп, жаден и недостоин звания дворянина, — воскликнул Столыпин, — Но я поддерживаю ваше решение о проведении переговоров. Русские люди не должны убивать друг друга.
Я с подобным мнением полностью согласен. И рад, что его поддерживают мои сторонники. Или уже соратники?
С утра мы заняли прежние позиции, где встретили первый отряд кавалергардов. Народ зевал и не верил в пришествие людей Орловых, тем неожиданнее для них стало явление двух десятков всадников. Надо заметить, что при сложившихся реалиях, нам по силам перестрелять кавалеристов, будто куропаток на охоте. Но большая часть воинов может погибнуть просто так, будучи обманутыми. Для меня это неприемлемо, поэтому я попросил Столыпина и фон Левенроде провести переговоры. Понятно, что среди пришельцев одни дворяне, но кто знает, чего им наговорили?