— Да, они очень красивые, — достаю материалы, обрабатываю руки и думаю, как бы скрасить нагнетающую тишину, но Светлана Сергеевна, кажется, совершенно не смущается. Конечно, она же не знает, в каких отношениях я состою с ее сыном. Наверняка думает, что мы дружим, а он за мной просто ухаживает. Как сказать ей, что на самом деле я не верю ему, потому что он дикий бабник, но использую в корыстных целях, чтобы отвадить от себя бывшего?
Блин. И чем я лучше Егора? Да ничем!
— Когда Егор был маленький, он постоянно приносил домой цветы. Правда, потом ко мне приходили ругаться соседи… Он обрывал все клумбы в округе, представляешь? Его ругали, а он все равно воровал. Приносил, улыбался и говорил: «Мама, это чтобы ты не грустила!»
Господи… Это слишком мило. Представляю мелкого Егора, бегущего к маме с ворованными цветами, и улыбка на лице появляется сама собой.
— У вас хороший сын.
Вот я… Сама себе могилу рою. Собственными руками. Без лопаты даже, а прямо ногтями землю царапаю.
— Он не только сын хороший, а вообще как человек неплохой. Дурак, конечно, безответственный, этого не отнять. — Смеюсь, не отвлекаясь от работы. Что-что, а тут Светлана Сергеевна точно права. Мама-то врать не станет. — Они, спортсмены, все такие.
— Такие? — уточняю, потому что мое обозначение хоккеистов ей вряд ли понравится.
— Бабники. — Она кивает, а я тихо хохочу. Мировая женщина, я же говорила. — Егор в хоккей не просто так пошел. Его папа тоже хоккеист. Ну, если сказать точнее, он его первый тренер. Сейчас, правда, перевелся в другой клуб, чтобы не пересекаться на льду с сыном. Одно время это здорово подпортило их отношения. А когда мы с Витей только познакомились, он тоже играл в команде, как Егор сейчас. И тоже был бабником. Наплакалась я из-за него, конечно… Влюбилась, а у него куча поклонниц, я не нужна была.
Вздрагиваю, понимая, что сижу и слушаю с открытым ртом, пока гель с кисточки капает на стол. Истории клиенток — это отдельная любовь, правда. Наверное, даже из-за этого стоило заняться маникюром. Так круто слушать реальные рассказы о любви, а не читать их в книгах.
— И как он в итоге понял, что ему нужны именно вы?
— Я его бросила. — Она смеется. — Ну, точнее, бегать за ним перестала. И как только я стала той единственной недоступной, он понял, что остальные ему неинтересны. И бегал тогда уже он. И я плакать перестала, и он с меня стал пылинки сдувать. Эти бабники, они такие. Когда встретят ту единственную, то уже никогда не отстанут.
Хм… Интересно. Егор за мной бегает только потому, что я не одна из его поклонниц? То есть если бы я ему сразу ответила взаимностью, то перестала бы быть интересной?
Со Светланой Сергеевной мы болтаем всю процедуру маникюра, и наконец-то неловкость уходит. Она рассказывает, как Егор тягал в детстве кота за усы и как не мог научиться стоять на коньках так долго, что даже хотел бросить это гиблое дело. Еще была пара постыдных историй, которые когда-нибудь мне обязательно пригодятся в аргументах против него. Например, рассказ о том, как он напился впервые и не дошел до своей кровати, уснув прямо в коридоре и использовав вместо подушки все того же многострадального кота.
В общем, время пролетает почти незаметно за смехом и болтовней, и через пару часов меня вообще не смущает тот факт, что ее сын не дает мне прохода.
— Я вас провожу, как раз заскочу в магазин. — Надеваю куртку и спускаюсь вместе со Светланой Сергеевной. Хочу купить себе пару йогуртов на вечер.
Мы выходим из подъезда, и глаза уже моментально закатываются при виде машины Егора. Этот прекрасный сын приехал забрать маму с маникюра? Какая прелесть.
Прощаюсь с женщиной и быстро шагаю в сторону магазина, пока Егор не успел вытащить свою задницу из машины, но-о-о… Кажется, я заразилась «везением» и неуклюжестью от Лизки. Я падаю. Браво, бинго, аллилуйя, что там еще? Позор, Нежнова, двойка тебе по удержанию равновесия. Падаю, потому что хотела сбежать быстрее от Егора, а в итоге снова оказалась у него на руках.
Ну твою ж!
— Привет, Неженка. — Его улыбка немного бесит. — Сильно больно?
— Пройдет, отпусти. — Слышу, как дверь машины хлопает, и понимаю, что Светлана Сергеевна наверняка сидит с улыбкой. «Присмотрись, Егорушка», — вспоминается мне, и я снова закатываю глаза. Ну вот влипла же, как вылезти, а?
— Куда ты так бежишь? — Он несет меня к машине, пока я потираю ушибленную задницу. Блин, как Гаврилова ходит вообще? Это же кошмар как больно, а она по сто раз на дню падает.
— За йогуртом в магазин за углом, так что пусти, пока он не закрылся, — ворчу, но тут же замолкаю, когда он усаживает меня на водительское место, присаживается на корточки и говорит почти приказным тоном:
— Говори, какой вкус и йогурт, я сбегаю. А ты сиди тут и жди, ясно?
— Угу, — киваю, не в силах сопротивляться. Бормочу что-то о том, что люблю всякий, главное персиковый, и он уходит… Что? Поцеловав меня в нос! Боже, Колосов!
Нет, ну что за невыносимый такой? Я только перестала чувствовать себя неловко рядом со Светланой Сергеевной, как этот идиот при ней целует меня и уходит покупать йогурты. А есть мыло и веревка? Очень надо!
— Влюбился, — выдыхает с улыбкой мама Егора, а я роняю голову на руль, чуть не заскулив. Ну вот и что мне с ним делать, а?..
Лиза
Чувствую себя немного странно. Очень дурацкий день, если честно. Утро это с Савельевым на крыльце, друзья его с намеками… Артем так странно на меня посмотрел, что я до сих пор понять не могу, что во мне увидел. Вообще после этого идиотского сна мало что могу понять в отношении его, потому что, как только смотрю в сторону этой длинной швабры, сразу вспоминаю все, что он творил со мной ночью. И вот блин, кажется, это просто сон, всем они снятся, но… Но после этого у меня твердое ощущение, что Савельев в курсе сновидения. Смотрит так, как будто в черепушку мне без проблем проникает, копается там и, найдя картинку этого бесстыдства, улыбается.
В общем, на самом деле что-то странное. Очень надеюсь, что скоро забуду об этом сне и смогу спокойно существовать дальше рядом с Савельевым. А что-то мне подсказывает, что, когда Лиска сдастся чарам Колосова, а она точно сдастся, видеться с мистером Козлом мне придется немного чаще, чем сейчас.
И меня это вообще не радует.
Хватаю на кухне любимое пирожное и усаживаюсь в кресле с планшетом. Я очень давно не рисовала, а заказ висит уже больше недели. Я рисую на заказ на разные темы. Могу и для печати на футболке, могу эскиз татуировки сделать. Собственно, в художке у меня не особо срасталось, но рисовать я все равно научилась, и, чтобы пользоваться этим умением не только по утрам, выводя на глазах ровные стрелки, я создала рабочий аккаунт и раскрутила сама себя. Клиентов немного, но мне хватает, я успеваю и учиться, и зарабатывать. А зарабатывать любимым делом приятно втройне.
Рисую до самого вечера, эскиз выходит очень крутым, и я фоткаю, чтобы отправить заказчику с вопросом, все ли устраивает.
Открываю мессенджер и натыкаюсь на диалог с Савельевым. Я и забыла, что он писал мне тогда по поводу лекарств… Вокруг его фотки горит кружочек, и женское любопытство играет быстрее мозгов и адекватности: я нажимаю на иконку и смотрю его сторисы.
Хоккей, лед, шайба, толпа парней… Скукота. Потом какой-то тупой мем, понятный только мужикам, и видео из клуба. Савельев с кальяном сидит на диване, улыбается в камеру, а рядом трется какая-то очередная из легкодоступных куриц. М-да.
Какой из него вообще спортсмен? Курит, пьет, ночами легкие кальяном убивает. Нет, я не осуждаю, конечно, сама не святая, но разве спортсменам это не запрещено?
Выхожу с его страницы и чувствую, как от одного взгляда на него в душе поднимается негодование. Ну вот просто бесит, и все!
Отправляю заказчику эскиз и не успеваю обрадоваться, что тому все понравилось, как от ранее упоминаемого длинного человека приходит сообщение.
Савельев: Следишь за мной?
Закатываю глаза. Бесит. Хочется удалить и отправить в черный список, но я слишком ненормальная для такого адекватного поступка.
Лиза: Мониторишь просмотры, как девчонка?
Савельев: Вдруг тебя одну ждал? Все думал, когда ты заинтересуешься.
Лиза: Долго ждать придется, мне все еще пофиг.
Савельев: Я дождусь:)
Бесит! Что строит из себя невесть что, бе-сит. Думает, что пуп земли. Такой весь идеальный Савельев, любите его. Фу.
Убираю телефон подальше в надежде, что это спасет меня, если он снова решит написать. Но как только оповещение приходит, тут же хватаю гаджет, раздражая тем самым саму себя.
Савельев: Как рука?
Лиза: Ты пьяный?
Савельев: В слюни.
Пьяный, а пишет без ошибок. Да и на видео пьяным не выглядел… Но, судя по содержанию сообщений, он действительно в слюни. Почему меня вообще это волнует?!
Отвечать ему не собираюсь, да и смысл? С ним с трезвым обсудить нечего, а с пьяным тем более.
Пишу Алиске, хохочу с ее приключений с Егором и его мамой и радуюсь, что подруга, кажется, начинает оттаивать. В любом случае, даже если с Колосовым у нее ничего не будет, сейчас он действует на нее как никто другой: Лиска забывает о бывшем.
Она очень долго убивалась по Сереже, чувствовала себя одиноко и считала, что недостойна любви. А Колосов хоть и засранец, но уделяет ей столько внимания, что она светится, хоть и отрицает это. Я понимаю ее страхи, но радуюсь, что слез от большой любви к Сереже больше нет. А я очень не хочу, чтобы она плакала.
Мы переписываемся до самой ночи, засыпаю я с телефоном в руках, роняю его на лицо, чуть не сломав нос, скулю от боли, вспоминаю, что не намазала руку, психую, встаю, делаю все нужное и засыпаю уже окончательно, с расшатанными нервами и злостью, чтобы…
Чтобы ночью опять стонать от фантомных прикосновений Савельева. Да твою же!
Та же картина, те же действия, только теперь этот козел успел стащить с меня майку, прежде чем я проснулась в холодном поту.