— А ты о чем поговорить хотел? — нарушаю странно затянувшуюся паузу. Пара уже давно идет, но Теме, кажется, до нее и дела никакого нет. Пока он снова молчит и смотрит, пытаюсь не умереть от тахикардии. Сердце как ненормальное лупит в ребра в ожидании ответа Артема. Я не знаю, о чем бы он хотел поговорить со мной. Возможно, о моем странном поведении, и если все-таки да, то понятия не имею, какую чушь буду нести, чтобы оправдаться.
— Вообще я хотел сказать тебе спасибо, — выдыхает, а я хмурюсь. Извините?
— Спасибо? — глупо переспрашиваю. Он кивает. — За что?
— У меня вчера были первые тренировки с мелкими. Честно, никогда не думал, что мне может так понравиться работать с детьми!
Его глаза горят, улыбка тут же на губах расползается, и я улыбаюсь ему в ответ, искреннее радуясь.
— Я же говорила! Без хоккея не можешь и с детишками справишься! — дурацким порывом поднимаю руку и глажу Савельева по голове. — Молодец, Артем Станиславович, я в тебя верила.
— Вот за это, Лиз. — Опять зовет меня по имени. До мурашек. А потом перехватывает руку и сжимает горячими пальцами. Да чтоб тебя… — За то, что верила с самого начала и что поджопники мне давала, когда я руки хотел опустить. К детям тоже ты меня подтолкнула, и, короче, хер бы без тебя что-то вышло, коротышка. Спасибо.
Это «спасибо» медом по душе и сердцу растекается, а рука, лежащая в большой ладони, уже буквально огнем горит от такого нужного сейчас прикосновения.
Это другой Савельев. Не тот, который был месяц, два назад. Даже не тот, которого я позавчера видела. Этот Савельев осознанный, взрослый какой-то… Благодарный, улыбчивый. Такой Савельев, разлюбить которого просто невозможно, и от этого сердечко еще сильнее в боли сжимается.
— Ну, мы же друзья, — улыбаюсь, делая акцент на последнем слове. Он же сам говорил, и, когда я соврала, что парень у меня есть, он даже не расстроился. — А настоящие друзья так и поступают.
— Да. Наверное.
Смотрит на меня странно, и я на него не лучше, кажется. В глазах снова слезы стоят, как издеваясь надо мной и напоминая, какая я дура все-таки.
— Ты молодец, Тем. — Складываю ладонь в кулак и легонько касаюсь груди парня в районе сердца. — И вот тут у тебя не камень, и не ледышка. Даже когда кажется, что ты говнюк, каких поискать, потом понимаешь, что нет. Ты очень хороший, правда. Я рада, что ты появился в моей жизни.
Приподнимаюсь на носочки и целую Тему в лоб, потому что, даже стоя на скамейке, нормально достать до этой дылды не получается, а когда щеку обжигает одинокая слезинка, быстро обнимаю Артема, чтобы слабость свою ему не показать. Не нужно. Не хочу, чтобы думал, что я совсем идиотка. Лучше обниму, ведь… друзья же могут обниматься, да? Конечно, могут, с Лиской же я обнимаюсь.
Артем обнимает в ответ, своими огромными ручищами сжимает мою талию, а я закрываю глаза, желая продлить миг до бесконечности.
Влипла ты, Лизка. Еще сильнее влипла.
— Ладно, хватит, идем, а то пропуск поставят. — Отстраняюсь первая и спрыгиваю со скамейки, убегая к выходу из раздевалки. Глаза наверняка красные, не готова я такая на Тему смотреть.
Только делаю шаг за дверь, как на плечо падает рука Савельева. Он молчит, и я тоже, и мы идем к залу, обнимаясь, но выбегающий оттуда Колосов, несущий на плече Алису, чуть не сбивает нас с ног.
И что это было?!
Глава 21
Алиса
Я не знаю, свойственно ли мечтам сбываться, но, кажется, именно это сейчас происходит. Я мечтала помириться с Егором, ругала себя последними словами за то, что натворила и наговорила этому прекрасному человеку, искала его глазами все утро, чтобы подойти и поцеловать, а в итоге болтаюсь на его плече и хохочу как дурочка. Он залетел в спортзал посреди пары, просто схватил меня на руки и унес, чуть не сбив с ног Савельева с Лизой. Со второй нам точно обязательно нужно напиться и нормально поговорить, потому что жизнь бежит так быстро, что мы обе за ней не успеваем.
— Возьми, а то простудишься, — говорит Егор, протягивая мне свою куртку, и как только я, чудом вывернувшись, накидываю ее на плечи, мы выходим из универа, направляясь к парковке.
— Егор, у нас пары! — пытаюсь протестовать, но улыбка с губ так и не сходит.
— Плевать на пары, Неженка, веришь?
— Верю.
Верю, потому что и мне плевать, если честно. Егор рядом, а больше ничего не надо. Меня даже не волнует, что все вещи остались в универе, а на мне спортивная форма и телефон в руках, который чудом успела с лавочки схватить. Я так грустила из-за нашей ссоры и тех ужасных сказанных друг другу слов, что сейчас, не зная, куда он все-таки меня тащит, уже готова хохотать от счастья, несмотря на то, что сам Егор практически слова мне до сих пор не сказал.
Он усаживает меня на пассажирское, пристегивает, как маленького ребенка, обходит машину, прыгает за руль, и мы уезжаем. Колосочек молчит, сосредоточенно смотрит на дорогу, едет быстро, но правила не нарушает, и когда через в общей сложности минут семь я все еще не знаю, куда мы едем, решаюсь спросить:
— Может, скажешь, куда мы?
Смотрю на Егора, а он ухмыляется. Да так хитро, как дьявол какой-то, ну как минимум чертенок точно. Руль сильнее сжимает, но на меня не смотрит и отвечать тоже не спешит.
— Егор, куда мы едем?
— В ЗАГС, — говорит с улыбкой и на секунду бросает на меня взгляд. Божечки, какой же красивый…
— Ладно тогда, — хихикаю и пожимаю плечами. Не хочет говорить — и не надо. Значит, сюрприз. В конце концов, мне и правда сейчас все равно, куда мы. Главное, чтобы с ним. Остальное не так уж и важно.
Мы едем по городу еще минут десять, все время любуюсь Егором, даже по сторонам не смотрю, чтобы понять, куда меня везут. Но когда он паркуется возле ЗАГСа…
— В смысле? Егор!
Он не слушает меня, выходит из машины молча, опять хватает меня на руки и несет в здание. Егор серьезный, даже странно видеть его таким. Он правда тащит меня в ЗАГС? Это что еще за шутки такие, а?
— Колосов, что происходит? — округляю глаза, когда он заносит меня внутрь, идет по коридору, сворачивает налево и входит в одну из дверей. Просторная комната со стойкой и красивой аркой из цветов. Мамочки, это зал бракосочетания…
Егор ставит меня на ноги, поворачивается лицом и берет мои пальцы в руки, сжимая чуть крепче, чем стоило бы. Он волнуется, а я вообще на грани обморока! Что происходит, я ничего не понимаю…
В зал входит женщина лет сорока, улыбается и смотрит на нас, проходит за стойку, и, когда Егор начинает говорить, я возвращаю взгляд к нему.
— Неженка, — мурашки толпами бегут по затылку, словно устраивают гонки, — девочка моя, Алиса, то, что случилось между нами… Я люблю тебя. И все то, что тебя угнетает, готов исправлять. Что там? Чипсы не есть вонючие, спать тихо, купаться в кипятке, я готов. Ради тебя вообще на все, ты только не молчи, солнце, пожалуйста, ты скажи сразу, что не так, я ради тебя исправляться буду, чтобы недопониманий и ссор не было. Я… я не могу без тебя, понимаешь? Дохну просто, люблю так сильно, что страшно даже. Я хочу, чтобы ты мне верила, Неженка, и знала, что ради тебя я на все готов. Мы приехали сюда не просто так. Если ты меня тоже любишь и готова подождать, пока я научусь быть нормальным парнем — выходи за меня. С этого момента или вместе, или порознь, хочу точно знать, что ты моя навсегда, эгоистично хочу. Свадьбу сыграем, если захочешь, хоть завтра. Но сейчас… если любишь, Неженка, будь моей до конца жизни.
Господи… я что, сплю? Это не может быть по-настоящему. Не мог Егор утащить меня с пары в ЗАГС и вот так просто позвать замуж. Он же… не мог же?
— А… у нас колец нет, — несу какую-то чушь, потому что просто не знаю, как себя вести. Люблю ли я Егора? Боже, конечно, да! Хочу ли замуж? Я не задумывалась, но… Наверное, я готова провести с ним всю жизнь, люблю ведь, другие мне не нужны.
— Есть, — улыбается Егор, но пальцы дрожат, выдавая волнение. Тянется в карман толстовки и достает коробочку с кольцами, красивыми, аккуратными, нежными. С ума сойти.
— А паспорт? — На глазах слезы, нижняя губа предательски дрожит, пока стою напротив Егора и смотрю в любимые глаза. — Моя сумка осталась там, с паспортом.
— Я позволил себе подготовиться и украсть твой паспорт до того, как воровать тебя, — говорит мой нежный Колосочек и из другого кармана достает два паспорта. Мамочки!
Понимаю, что регистратор ждет нас, видимо, Егор и тут договорился заранее.
Пытаюсь сделать вдох поглубже, но легкие сводит диким спазмом. По щекам слезы катятся, и, когда вижу, как Егор смотрит на меня, понимаю — готова. Так сильно люблю его, что плевать мне на белое платье и макияж красивый, я просто… Я просто его люблю.
Киваю как ненормальная и начинаю без остановки рыдать. Как по щелчку включается музыка, но я не слышу ничего, просто падаю в любимые объятия, всхлипываю в шею и таю от дрожащего шепота, которым Егор без остановки повторяет «люблю».
Думала ли я, что наши отношения закончатся свадьбой? Возможно. Представляла ли, что это случится так скоро? Однозначно нет. Жалею ли? Нет. Сотню раз нет. Почему-то именно сейчас приходит понимание того, что говорила мама Колосочка. Я готова идти на уступки ради него и знаю, что он будет идти на уступки ради меня.
Обнимаю крепко и отпускать не хочу, как дурочка плачу, счастливо прижимаясь только ближе. Егор шепчет без остановки, что любит, целует в висок и щеки, нос, лоб, веки, все лицо расцеловывает, пока я чувствую себя самой счастливой на целом свете.
— Поздравляю с созданием новой семьи! — говорит регистратор, когда дрожащими руками мы ставим подписи и обмениваемся кольцами. Я все еще плохо понимаю, что происходит, действую на автомате, но точно знаю, что жалеть о произошедшем не буду никогда.
Егор, он… он проделал такую работу! Договорился в ЗАГСе, купил кольца, организовал это все, чтобы сделать меня счастливой. Я точно уверена, что брачные узы для мужчин значат гораздо меньше, чем для женщин, и именно поэтому смело могу заявить, что сделал Егор это все для меня одной.