От союза амазонок и скифов родилось племя сарматов. У них женщины имеют все права амазонок и воюют наравне с мужчинами.
– Так мы подошли к их землям? – В голосе молодого перса слышалось опасение. Старый воин презрительно покосился на него:
– Не дрожи, щенок! Перебьем и женщин тоже! Если они такие смелые, то почему бегают от нас как зайцы? Почему не вступят в бой? Они нас боятся больше, чем мы их!
Его поддержали несколько голосов:
– Мы прошли всю землю скифов, а их самих почти не видели!
– Эти трусы только и знают, что петлять по степям, едва завидев наши передовые отряды!
– Впервые встречаю противника, который не бьется, а удирает!
Такие боевые выкрики все больше распаляли самих персов, поднимая их дух и настроение. Немного погодя воины расходились к своим кострам, уже не боясь не только воинственных амазонок, но и всех скифов, вместе взятых. А если сами воинственные женщины так же хрупки, как эта привязанная к столбу, то их и желать не стоит! Одним пальцем перебить можно! Мало кто задумывался, сколько нужно силы, чтобы ногами править лошадью и натягивать небольшой лук, выпуская стрелы с такой силой. Сейчас это казалось совершенно неважным. Главное, что они трусы, удирают и удирают, едва завидев огромное войско Дария!
Впервые за последние дни вдоволь наевшаяся Этея сладко спала, не слыша ничего из происходившего. Разбудил ее заоравший совсем рядом осел, и вовремя, потому как повозку для чего-то решили передвинуть на другое место, и, не выбравшись из-под нее, женщина рисковала в лучшем случае получить ногой в бок. Воины совсем не были вежливы с уставшими и потерявшими свою привлекательность веселыми женщинами, которых теперь можно было не соблазнять дорогими подарками, а просто брать за обглоданную косточку или даже даром. Только хотелось этого все реже, измученным жарой, неудачами, плохой водой и болезнями персам не так часто бывали нужны женщины.
Выбравшись из-под повозки, Этея поспешила прочь к вожделенному припасу. Конечно, мясо следовало бы оставить на завтра, кто знает, удастся ли еще раз так полакомиться, но женщина объяснила сама себе, что оно может попросту испортиться из-за жары, потому лучше съесть все сегодня. От одной мысли о спрятанном богатстве ее рот наполнился слюной, и было уже не до собравшихся у костра воинов.
Семенящую в заросли Этею персы заметили, но решили, что мается животом, и вслед ей раздался довольный хохот. В другое время случаем обязательно постарались бы воспользоваться, но сейчас только посмеялись, и все. Во всем есть своя польза.
Вот здесь закопана дневная добыча… Вдруг Этее показалось, что до ямки уже кто-то добрался! Раскапывала спрятанное она гораздо быстрее, чем закапывала. Нет, все оставалось, как было… Персиянка осторожно разложила на коленях свое сокровище и, хотя рот снова наполнился голодной слюной, сначала не спеша понюхала, стараясь продлить удовольствие. Мясо пахло умопомрачительно вкусно! Плохо проваренная конина благоухала для Этеи сейчас лучше, чем отменные куски нежнейшего ягненка, приготовленные с добавлением специй. Куда им до этого жилистого желтого мяса с толстыми пленками, которые даже крепкие зубы разрывали с трудом! А восхитительный сок? Его не испортили налипшие грязь и травинки! Главное, это было мясо!
Не успела довольная женщина откусить кусочек, как в стане снова начался переполох. Возмутившись, что даже поесть спокойно не дадут, Этея отвернулась от стана и постаралась не слушать доносившийся оттуда шум. Это спасло ей жизнь.
– Дайрана!.. – Глаза Лейлы были полны ужасом. Она указывала на лошадь без всадницы.
Предводительница амазонок почувствовала, что и ее тоже проняла дрожь. Кобыла Асиат вернулась одна!
– Кто последней видел Асиат?
Кто-то из девушек вспомнил, что царская дочь, как все, стреляла, потом развернулась, но вот дальше… Кобыла хромала, амазонкам стало ясно, что Асиат осталась там. Только вот живая или нет?
Вдруг Залина метнулась на свою лошадь.
– Ты куда?
В ответ только взмах руки:
– Я быстро! Посмотрю, что там!
– Залина, не ввязывайся без толку!
Потекли томительные минуты ожидания. На степь быстро опускался вечер, еще немного, и солнце спрячется за лесом. Вдруг вдали показалась фигура всадницы. Девушки вскочили на ноги. Так хотелось, чтобы эта были Залина с Асиат! Но их постигло разочарование. Залина приехала одна.
– Что?!
Соскочив с лошади, амазонка остановилась, задумчиво кусая губу.
– Ну что?!
– Она жива, но привязана к столбу. Видно, ранена. Охраняют трое. Остальные сидят у костров. Я видела гонца, наверное, торопился к остальным персам…
– Это плохо, – покачала головой Дайрана. Персов слишком много, чтобы отбить девушку, но и оставлять ее в плену тоже нельзя.
– Столб далеко?
– Нет, почти с края, у крайнего костра.
Амазонки не заметили, как подошел Сагир.
– Вы о чем речь ведете?
– Асиат попала в плен.
– Что?!
Пришлось рассказать все. Это было обычным, не раз амазонки гибли в боях или попадали в плен, но так не хотелось, чтобы это была Асиат, девушку очень любили!
– Пойдем к Скопасису.
Асиат попробовала приоткрыть глаза. Хорошо, что слипшиеся из-за засохшей крови ресницы не позволили сделать это сразу. Голова гудела, но уже не так сильно. Зато голоса слышались не сплошным гулом, а вполне отчетливо. Пелена перед глазами хотя и была черной и все еще расцвечивалась множеством искр, но все же не доставляла столько мучений.
Девушка поняла, что вокруг чужие, и не просто чужие, а персы, обсуждавшие, что утром приедет либо кто-то от царского советника, либо вообще сам Дарий, чтобы разобраться с этой беглянкой! Из их разговора стало ясно, что к Дарию отправлен гонец с сообщением, что амазонки рядом, одна из них в плену и надо поспешить, чтобы захватить остальных.
Ой-ой! Кажется, речь шла о ней самой!.. Но сейчас Асиат обеспокоило даже не это, если спешно вернется Дарий, значит, придут и остальные персы, а у Скопасиса слишком мало людей, чтобы отбиться от стольких воинов! Получается, что она своим пленом навлекла беду на амазонок?! Асиат едва не застонала от досады. Хорошо, что сдержалась. Пытаясь понять, где она и как связана, девушка, видно, пошевелилась, это заметил один из персов, тот подошел, потрогал путы, затянул узел потуже и, усмехаясь, вернулся на свое место у костра.
Асиат уже поняла, что привязана к столбу, руки почти вывернуты и сцеплены сзади, потому к боли в голове добавлялась боль в суставах. Ноги уже затекли, очень хотелось пить, из разбитой губы все еще сочилась кровь, попадая в рот… Пить кровь врага – это достойно, но свою собственную!.. И не выплюнешь, эти сразу заметят, примутся издеваться!
Девушку не пугали мучения, она воин, а потому была готова и к боли, и к страданиям, но невыносимой оставалась невозможность предупредить своих о грозящей опасности!
Персы сидели у костра, возле Асиат остались только двое, они упорно не желали даже сводить глаз с пленницы, видно намерившись охранять ее всю ночь. Во рту пересохло, один из воинов жадно пил, булькая водой прямо из бурдюка, девушка, видно, непроизвольно глотнула. Это движение заметил второй, подскочил, уставился в лицо.
Его собственный облик был страшен: один глаз вытек, рот перекошен из-за шрама, борода росла клочьями, оставляя голые полосы на местах еще нескольких шрамов поменьше. Целый глаз сверлил лицо Асиат, пытаясь понять, пришла ли та в себя. Не удовольствовавшись наблюдениями, он снова дернул девушку за подбородок. В голове Асиат снова во все стороны брызнули разноцветные искры, как от костра, только причинявшие сильную боль.
Последним, что она услышала, был короткий вскрик мучителя, потом ее почему-то затеребили сильнее, подхватили и даже… бросили через спину лошади! Услышав до боли знакомый крик «Йи-е-ех!..», Асиат подумала, что это смерть пришла избавлением, и снова провалилась в черную мглу.
Присматривавшийся к амазонке перс действительно коротко вскрикнул, падая со стрелой, прошедшей насквозь. Второй, узнавший Асиат в пленнице, тоже не успел ничего произнести, только раскрыл рот и забулькал кровью из горла. Из кустов вдруг выскочили невесть откуда взявшиеся всадницы на лошадях, и полетели стрелы, разя одного за другим оказавшихся поближе!
Одновременно с другой стороны тоже послышался свист стрел и крики. Персы заметались, не понимая, откуда нападение. Скифы атаковали с разных сторон, но совсем не от недостроенных стен! Пока у других костров крутились и персы, и всадники на невысоких лошадках, разя налево и направо, к столбу с Асиат подскочили две всадницы, одна из которых спрыгнула наземь, коротким взмахом меча рассекла путы, связывавшие девушку, подхватила ее и перекинула через лошадь другой:
– Лейла, быстрее!
Клич амазонок позвал девушек подальше от лагеря персов, а на другом конце стана все еще бились мужчины… Услышав знакомый крик, они тоже постарались исчезнуть.
Внезапное нападение лишило персов не только сна, но и способности мыслить спокойно. Скифы посмели напасть на большое количество воинов, уже почти защищенных стенами?.. Самих нападавших было во много раз меньше. Налетели, постреляли… Почему ночью? И как от них защититься? К чему укрепления, которые они строят, если эти всадники налетели совсем с другой стороны?
Растерянные персы беспокойно вглядывались в ночь, все казалось, что за каждым кустом прячется еще сотня скифов, готовых выпустить смертоносные стрелы. Успокоились не скоро, лишь ближе к утру персы у костров угомонились, хотя и вздрагивали во сне…
– Снимайте осторожно… – Лейла даже соскакивать с лошади не стала, чтобы не задеть Асиат. Но девушку и без нее уже бережно подхватили и понесли в повозку к Стрие. Старуха распорядилась иначе:
– Несите к костру, я должна посмотреть ее раны.
Над царской дочерью склонились почти все амазонки. Осторожно отерев запекшуюся кровь, Стрия покачала головой:
– До утра не дожила бы…
Асиат пыталась что-то сказать.