– Хорошо, я подумаю и чуть позже сообщу о своём решении.
Наилучшая форма отказа: не отказывать, а просто отложить решение вопроса на неопределённое время. А там либо причина исчезнет, либо актуальность пропадёт. Но в любом случае ссоры с любимым мужем не будет. Потому что он уже не раз умолял: «Дорогая, если пожелаешь отменить моё распоряжение или приказ, хорошенько вначале подумай. Ещё лучше – посоветуйся со мной. И только потом принимай окончательное решение. Чем меньше мы будем противоречить друг другу, тем слаженней у нас будет получаться работа по управлению. Да и всего остального это касается…»
Так что когда лучший имперский следователь ушёл, Патрисия почувствовала подъём настроения. Всё вроде складывалось отлично. Да и лишний повод появился позвонить любимому внеурочно.
«А то он взял моду звонить мне ни свет ни заря, когда я сонная и ничего не соображаю! – размышляла она, торопясь на очередную назначенную встречу. – А теперь я его поприветствую с добрым утром и напрягу как следует десятком-другим вопросов. Сколько там ему спать осталось? – Взглянула на часы, прикинула и решила: – Вот как раз через часик его и подниму с кроватки! Нечего долго вылеживаться и расслабляться! Я тут одна всё ворочаю, а он!..»
Когда у женщины появляется желание обидеться на своего мужчину, причину она отыщет всегда. Пусть и не сразу.
Глава 93602 год, планета Покруста, горы Лойдака
Патрисия в тот момент и не догадывалась, что я в данную ночь по местному времени и глаз не сомкнул. И поднимать меня с кроватки было проблематично из-за отсутствия оной. А вот мерзкие клопы так и норовили свалиться за шиворот да полакомиться плотью моего симбионта. Благо Булька с ними не панькался и больше в наши телеса не откладывал. А попросту экспериментально уничтожал чёрные кругляши разными изуверскими способами. Тем более что нам повезло оказаться в таком месте, где клопы кишели, соорудив и для себя, по подобию города ядлей, некий инкубатор.
Больше всего страдал от кровососов и кожеедов обнажённый по пояс варвар, да и его шорты не совсем спасали от миниатюрных оголодавших агрессоров.
Но самое главное, что мы с надеждой ждали наступления дня, во время которого ядли вроде должны уснуть. И дело к этому шло. Вначале поредел, а затем и вовсе иссяк поток тех ос, которые ныряли в тоннель с водой и отправлялись за добычей. А потом и возвращавшиеся домой ядли стали выныривать всё реже и реже и с явным замедлением взмывали в свои ячейки. Да там и замирали. Хотя некоторые продолжали копошиться, то ли укладываясь поудобнее, то ли продолжая нести охранные функции. Резко уменьшилось и количество атак, провоцируемых движениями моих рук. Дошло до того, что я мог сунуть руку по локоть и там ею лихо размахивать. Жужжащие переростки из ближайших сот на движение явно косились, но атаковать перестали совсем. Да к тому времени никто уже и не летал в этом дивно светящемся царстве.
– Значит, наступил рассвет… – глубокомысленно констатировал я и сказал Тарасу: – Опускай меня.
«Значит, наступило время пробивать отверстие наружу! – заявил Булька. – Работайте!»
«И чем же мы будем пробивать дыру?»
«Булыжник – оружие пролетариата и диких аборигенов, – поспешил меня наставить на путь истинный мой учёный друг. – И не надо стоять истуканом, ядли могут только час-другой крепко спать после тяжкого ночного труда. Потом проснутся и подгонят вас своими смертельными шипами!»
«Так у меня же нога сломана..»
«Заставь работать Тараса! Учись правильно распоряжаться мускульной силой и трудовыми резервами! И в этом деле бери пример с меня!»
Сразу я брать пример с него не стал, а достал крабер и связался со спасателями. Меня подбодрили, порадовали обещаниями, что вскоре всё согласуют, и сказали, что часа через три все бюрократические проволочки будут преодолены. Тем более что к делу моего спасения подключился лично барон Кири. А его слово в системе Красных Гребней много весило не только для чиновников королевства Пиклия, но и для спасателей природы из Союза Разума.
Ну, раз ещё часа три тут торчать, то я и стал распоряжаться:
– Тарас! Тут нам поступила команда… м-м… а вернее, совет от моего… хм… скафандра, что следует камнями проломить выход наружу. Справишься?
– А если ядли нас покромсают?
– Я заберусь в ту пещеру первым и всё проверю. А ты двинешься по моим следам чуть позже. Если осы начнут летать, вернешься и завалишь дырку камнями. Мы тебя со спасателями в любом случае достанем.
Тарас под моим руководством принялся выбирать наиболее приемлемое для пролома место. Выбрал. Я устроился возле другой щели, намереваясь наблюдать за реакцией ядлей на гулкие удары и расширение щели.
К нашему счастью, они никак не отреагировали. Порода оказалась более чем прочная, и, несмотря на свою непомерную силушку, гигант работал не покладая рук более часа. В конце концов подходящее отверстие было сделано. Осы продолжали вести себя спокойно, так что я решил потихоньку двигаться к заполненному водой тоннелю. Ну а соратнику посоветовал:
– Расширяй отверстие под себя. Но если вдруг крикну, закладывай его камнями.
– Если успею… – скорбно сказал он.
– Ну за мной-то сразу заложи, а долбить начнёшь, если меня не тронут.
Так и сделали. Как только я выполз в соседнюю пещеру, стараясь не потревожить поломанную ногу, варвар уложил камни друг на друга и стал следить за мной сквозь щель. Хотя Булька заверил, что прикроет меня от ментального удара, я всё-таки двигался осторожно. А вдруг ткань моего «Грати» не устоит перед жалами ос?
Но меня никто пока не атаковал. Преодолев половину пути, я услышал, как сзади возобновились удары. Мой товарищ не желал долго оставаться в одиночестве. А я решил сделать небольшой крюк, потому что заметил среди принесенных осами растерзанных останков внушительный кинжал. Два метательных ножа у меня ещё имелись в запасе, но оружие помассивнее, желательно для ближнего боя, мне бы не помешало. Вероятно, это был кинжал одного из горцев, которых мы с Тарасом убили немало. Осы добрались до той пещеры и хорошо попировали.
Кинжал был липким от крови, и я отмыл его в луже. С удовлетворением отметил идеальную заточку и остроту лезвия и прикрепил его к петле на поясе. И пополз дальше.
Оказавшись возле тоннеля, я не стал сразу нырять, а пригляделся к воде. И не зря – там притаились два ядля. Они держались лапками за стенки, погрузившись в воду, и наружу у них торчали только хоботки. Причём своей величиной они отличались от других ос. Этакие специально откормленные, элитарные воины.
«Вот уж хитрые создания! – восхитился риптон. – Оставили в самом важном для города месте охрану. Чуть кто сунется случайно, сразу жало в глаз получит!»
«А мы как мимо этих часовых проскользнём? – озадачился я. – И тем более ничем не прикрытый Тарас?»
«Думай! – воскликнул мой учёный друг. – Не всё же время я тебе буду решения подсказывать».
«Ай, спасибо! Ай, молодец! – съехидничал я. – Как хорошо быть умным и кататься всё время на глупом человеке! А?»
«Ты бы лучше думал, а не самокритикой занимался…»
«А что тут думать: выпускаю тебя, ты к ним подкрадываешься в воде и отрываешь головы. Шейки-то у них тоненькие, на раз оторвёшь!»
Но мой симбионт идею выпустить его в воду как наилучшего диверсанта высмеял, мотивируя свой отказ тем, что оставить меня одного он не имеет морального права.
Тогда я предложил:
«А давай я им эти хоботки кинжалом отрублю. Вдруг захлебнутся?»
Мой друг согласился и добавил:
«Если я правильно сумел понять механизм их ментального удара, то и сам могу ударить в ответ модифицированной мыслепередачей. Эти действия у нас сходны».
Я разрешил ему делать так, как он посчитает нужным. Оглянулся на варвара – Тарас уже высунулся из дыры по пояс и смотрел на меня. Жестами я растолковал ему, в чём дело, и напарник дал задний ход. Оставил торчать только голову и стал ждать развития событий.
Я поднес руку с кинжалом к воде, примерился и со всей силы ударил лезвием по основанию хоботка. Ядля словно парализовало. Его лапки с присосками одна за другой отклеились от каменных стенок и тушка стала медленно всплывать.
«Толкни его опять под воду!» – посоветовал Булька.
Я кольнул острием кинжала в основание отрезанного хоботка. И тут произошло неожиданное. Ядль задёргал лапками, замахал крыльями и, чуть ли не выбив кинжал из моей руки, ринулся на взлёт. Прямо из воды! Выскочил оттуда, словно его подбросила мощная катапульта. Мне показалось, что он сейчас развернётся и на скорости вонзит в меня свое жало. Но атаки не последовало. Остальные осы-переростки в пещере не обратили ни малейшего внимания на своего собрата, когда он свечой взмыл к своду, тупо ударился об него, а потом бесчувственной тушкой упал в рукав подземной реки. Пара мгновений, и вот уже погружавшееся в воду тело унесло неведомо куда.
«Боюсь ошибиться, – осторожно начал риптон, – но скорее всего, перерубив ему хоботок, ты лишил ядля возможности ментально общаться с остальными. А кольнув его в самое уязвимое место, или, иначе говоря, в сосредоточие нервных окончаний, попросту убил…»
«Ну, спасибо, всё разжевал…» – я уже перебрался на другой край тоннеля и приготовился упокоить второго стража.
Второй удар у меня получился аналогичный первому: хоботок был срезан у самого основания. А вот укол остриём в голову осы я нанёс более сильно и значительно глубже, и это дало ещё лучший результат: страж только и дёрнулся разок, да медленно стал всплывать.
«Здорово! – порадовался симбионт за меня и за нас всех. – Путь к свободе открыт! Зови нашего нового приятеля, и в путь! К звёздам!»
Я махнул рукой Тарасу, и варвар пополз ко мне. А я хоть и опустился постепенно в воду, изрядно нервничал, ибо гул вверху стал громче, и десяток обитателей города высунули морды из ячеек.
Нам повезло, что ядли ещё не набрались сил после утомительной ночи и что они вообще на несколько часов впадали в спячку. Другие представители семейства членистоногих, из отряда перепончатокрылых, подотряда стебельчатобрюхих, бодрствуют и защищают свои ячейки круглосуточно. А на этих наверняка невероятно большая масса сказывается.