Вино нам подавали из погребов царских, столетнее. Марсала называлось, дай Бог памяти. Наподобие сладенького компота... На память о царском любезном приёме каждому из нас преподнесли столовый набор из серебра, а также золотые и серебряные часы. Мне лично достались золотые. Во как нас Государь уважил!
Особо люба мне рюмка на подставке в форме пасхального яйца. Тоже из серебра зроблена. Бывало, достанешь ее, вынесешь на двор, а она блестит, сверкает на сонейке. Ну до чего ж красиво! И надпись на ней гравировкой «В память о Варяге».
После этого монолога Михаил Вячеславович, выйдя из-за стола, на какое-то время оставил гостей одних, но ненадолго. Минуту спустя он вернулся обратно, держа что-то в руках. Все подумали, что сейчас им предъявят те самые вещи, о которых шла речь в рассказе. Но бывший моряк держал в руках нечто иное. Развязав узелок, он представил на обозрение «Георгиевский крест» и круглую медаль. Мы уже упоминали о том, где и когда вручали «солдатского Георгия» экипажам «Варяга» и «Корейца». Возможно, читателю будет интересно узнать и об истории специальной медали, пожалованной императором Николаем II доблестным морякам в ознаменование их подвига. Работа над проектом медали была начата в апреле 1904 г. Заказ был сделан выдающемуся медальеру А. Ф. Васютинскому. 23 апреля император одобрил проект медали, после чего Санкт-Петербургский монетный двор приступил к изготовлению её штемпеля. Официально медаль «За бой Варяга и Корейца 27 янв.[87] 1904 г. Чемульпо» утвердили 5 июня 1904 г.
В тот же день император Николай II отдал указание изготовить 697 экземпляров — по числу участников боя. Чеканилась медаль из серебра, но, в отличие от «солдатского Георгия», не имела степеней. Весила она 17,13 грамма и имела диаметр 30 миллиметров. Расходы по изготовлению медали обошлись казне в 969 рублей, а по изготовлению лент для медалей — в 284 рубля. Вся партия была выпущена к 18 июля и уже 25 июля первые её экземпляры доставили в штаб Командующего сводным отрядом флотских экипажей в Санкт-Петербурге для выдачи награждённым.
К тому времени команда «Корейца» полностью находилась в Кронштадте, экипаж же крейсера «Варяг» был расформирован: 90 человек оказались в Кронштадте, 235 — на Черноморском флоте, 50 — в Санкт-Петербургском экипаже, 100 — в порту императора Александра III города Либава[88], 10 — в Ревеле[89], 12 — в Каспийском экипаже в Баку, 3 — в Свеаборге[90]. Местонахождение около 10 человек было неизвестно. В конце июля 1904 года медали были отправлены по назначению и получены: в Свеаборге — 1 августа, в Ревеле — 6 августа, в порту императора Александра III — 12 августа и на Черноморском флоте — 13 августа.
Теперь мы знаем, что обе эти награды получил и наш земляк — Михаил Вячеславович Прокопович.
После того как гости, по достоинству оценив его заслуги перед Отечеством, предложили тост за героя «Варяга», последний, чуть выпятив нижнюю губу, покачал головой. Призадумался. Затем, смахнув непрошенную слезу со щеки, со скорбью произнёс:
— Грустно всё это вспоминать, ведь некоторые из моих боевых товарищей навсегда остались на чужбине. Царствие им Небесное!
— Упокой, Господи, их души, — хором ответили гости.
Михаил Вячеславович не знал, что в 1911 г. останки погибших моряков с «Варяга» перевезли из Кореи в Россию, в город Владивосток и перезахоронили на Морском кладбище. Не знал он и того, что поздней осенью 1905 г. за отказ принять дисциплинарные меры против революционно настроенных матросов В. Ф. Руднев был уволен в отставку с производством в контр-адмиралы. Уехав в Тульскую губернию, он поселился в небольшой усадьбе при деревне Мышенки, в 3 верстах[91] (более 3 километров) от станции Тарусская. Потомственный моряк вынужден был заниматься сельским хозяйством, то есть далеко не своим делом. 20 июля 1913 г. В. Ф. Руднев умер в возрасте 57 лет и был похоронен возле церкви недалеко от села Савина (теперь Заокский район Тульской области).
После того как отгремела Первая мировая война, отбушевала Октябрьская революция 1917 г. и окончилась польско-советская война 1919—1920 гг., семья Михаила Прокоповича оказалась на территории нового государства — Белорусской Советской Социалистической Республики, входившей с конца 1922 г. в Союз Советских Социалистических Республик. Его руководство проводило социальные преобразования, которые должны были превратить отсталую аграрную страну в мощную индустриальную державу. К сожалению, не обошлось при этом без отклонений и ошибок. В конце 1920-х г. героя легендарного крейсера М. В. Прокоповича раскулачили[92], отобрав у него «все до нитки». Ему в вину записали его происхождение из шляхетского рода[93]. Действительно, прапрадеду Михаила — шляхтичу Юрию Прокоповичу в 1737 г. королём Речи Посполитой Августом III за верную службу были пожалованы имение Бердовка под Новогрудком и должность Лидского скарбника[94]. Позднее один из его потомков купил имение в Подкосье Игуменского уезда, где и родился Михаил. Во время массовой коллективизации[95] его не только раскулачили, но и навеки разлучили с семьёй, выслав жену с детьми на Урал. Его же самого, однорукого, оставили в Подкосье. Умер Михаил Вячеславович в безвестности и нищете в 1934 г.
Безвозвратное прошлое остаётся где-то далеко-далеко, за горизонтом. Но оно может быть и совсем близко, например, у тебя в памяти. Подкосье — маленькая деревенька в двух десятках километров к востоку от Марьиной Горки[96]. Мы становимся свидетелями рождения нового дня. По мере того, как летнее солнце, оторвавшись от равнинного горизонта, устремляется ввысь по голубому небосклону, его тёплые лучи постепенно рассеивают предрассветный туман и окрашивают луга в яркие цвета. Из разных уголков поселения доносится кукареканье петухов, прерываемое иногда приглушенным коровьим мычанием. Над крестьянскими домами из печных труб подымается вверх сизый дымок, свидетельствующий о пробуждении деревни. Недалеко от нее расположено кладбище, где стоит монумент в память о сельчанах, погибших в годы Великой Отечественной войны. Но уже мало кто даже из местных старожилов знает, что где-то здесь покоится и прах матроса с легендарного крейсера «Варяг» Михаила Вячеславовича Прокоповича, героя русско-японской войны.
Наверх, о товарищи, все по местам!
Последний парад наступает!
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает!
Все вымпелы вьются и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая,
Готовятся к бою орудий ряды,
На солнце зловеще сверкая.
Из пристани верной мы в битву идем,
Навстречу грозящей нам смерти,
За родину в море открытом умрём,
Где ждут желтолицые черти!
Свистит и гремит и грохочет кругом,
Гром пушек, шипенье снаряда, —
И стал наш бесстрашный, наш верный «Варяг
Подобьем кромешного ада!
В предсмертных мученьях трепещут тела,
Вкруг грохот и Дым и стенанья,
И судно охвачено морем огня, —
Настала минута прощанья.
Прощайте, товарищи! С Богом, ура!
В кипящее море под нами!
Не думали мы ещё с вами вчера,
Что нынче уснём под волнами!
Не скажут ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флага,
Лишь волны морские прославят вовек
Геройскую гибель «Варяга»!