овкувИталию.
УезжалтудаизМосквы. ПроводитьГородовикованавокзалпришлиегобывшиеподчиненные: ВсеволодВишневскийия.
Городовиковбылвштатскоминанашеприветствиеприложилрукук… шляпе. Егоспутникшепнулемунаухо:
— ОкаИванович, выноситесейчасштатскийголовнойубор. Кнемуненужноприкасатьсярукойиотдаватьчесть. Ввидеприветствиянадосниматьшляпу.
ОкаИвановичшляпуснял.
ВИталиижепроизошлиследующиесобытия: он — крупныйсоветскийвоенный — былприглашеннаманеврыгвардейскогокорпуса.
ВнашемпосольствеГородовиковаоделисоответствующимобразом: онбылвбриджахикрагах.
Следующимэтапомоказаласьвстречаслошадью, которую «советскому» приготовилиитальянцы. Онирешилиподшутитьнадстарикомиподвеликнемупочтидикогоконя — совсемнеобъезженногожеребца.
ОкаИвановичподнялсявседло, иконьтутжесталнадыбы, азатем — ударилзадом. Ноэтоотчаянноеживотноенепредполагало, чтоегоседокродилсявседле!.. Черезминутуконьподчинялсялюбомудвижениювсадникаинормальнопрошелкругманежа.
Городовиковслезипоблагодарилитальянцев:
— Спасибо! Лошадьоченьхорошаяисмирная!
Когданашвоеначальникпоявилсянаманеврах, онувиделрядомситальянскимкоролемБенитоМуссолини.
ГлаваитальянскихфашистовподъехалкГородовиковуипредложилемупредставитьсякоролю.
ОкаИвановичспереводчикомнаправилсякВикторуЭммануилу III.
Вернувшисьдомой, оннамрассказалобэтойвстрече:
— Корольунихневидный — маленький, такойже, какя!
— Представьтесьеговеличеству! — сказалмнеМуссолини.
Яотрапортовал, чтоявляюськомандующимСреднеазиатскоговоенногоокруга.
— Этогде? — спросилкороль.
— НасамомюгеСоветскогоСоюза, вашевеличество!
— Акакойтамглавныйгород?
— Ташкент, вашевеличество!
Корольвесьзасиял:
— О! Ведьтамстояллейб-егерскийбатальонмоегоимени! Чтоснимсейчас?
Яподумал: «Чегомнеобижатьстарика?..» Исказал:
— Ондо́сетамстоит, вашекоролевскоевеличество!
Военныедействияещепродолжалисьнавостокестраны: тамсвирепствовалибасмачи, разоряякишлакииграбямирноенаселение.
МенясмоимибойцаминаправилинаборьбусбасмачествомвСреднююАзию: нашивойскаужесчиталисьпограничными.
Грозойтехмест — награницесАфганистаном — былДжунаидХан, отличавшийсяособойжестокостью.
Мынапалинаегослед, догналибасмачейи… привезлиФрунзеголовубандита.
Командармменявызвали, грозноразмахиваякартой, закричал:
— Выпонимаете, Прут, чемэтогрозит?!
— Ачтотакое? Развенеследовалоловитьиубиватьэтогозверя-басмача?!
— Яговорюокарте! ВыженадвестикилометроввъехалинатерриториюАфганистана! Можетвозникнутьмеждународныйконфликт! Мысэтойстранойневоюем! Увасжеестькарта?!
— Извините, товарищкомандующий… Я — неграмотный…
Фрунземахнулрукой:
— Победителейнесудят… Идите, новпредьобучитесьграмотеичитайтекарту!
Наконец, военныедействияпрекратилисьнавсейтерриториинашейстраны. Онасталасоветской.
ЗаехавкроднымвРостовипринявнепосредственноеучастиевопечатываниифамильногосейфавбанке, япопыталсяустроитьсянаработу.
Вгородесуществовалабиржатруда.
Я, блистаясвоейпараднойвоеннойформой, подхожукокошечкуи… вижувнембывшегомладшегопомощникарабочегонассыпкеудедаПрута. Этотпаренекзасвоюнерадивостьполучалтамнемалоподзатыльников. Реакцияоказаласьадекватной.
Наполовинувысунувшисьизокошечка, онзакричалмне:
— Ви-ихотитеполучитьусоветскойвластирабо-оту?! Вот!!! — этобылаужевтораяфига, которуюмнепреподнеслажизнь (опервой, ещенесовсемродившемуся, яужерассказал).
Стойпоры — ниразувжизни — янепыталсяустроитьсянагосударственнуюслужбу.
Двадцатыегоды
ПриехаввМосквувесной 1922 года, ястановлюсь, посуществу, профессиональнымлитератором: сотрудничаюв «Крестьянскойгазете», впресс-бюроЦентросоюза, вгазетах «Кооперативныйпуть» и «ВечерняяМосква».
Очемиокомятогдаписал? Давалотчетыотеатральныхспектаклях, оработахведущихрежиссеров. Познакомилсясомногимизнаменитымидеятелямилитературыиискусства.
Ксожалению, отомвеликомвремени, порерасцветасоветскоготеатраинемогокино, многоезабыто… Однакопопробуюкое-чемсвамиподелиться, дорогиечитателимоихвоспоминаний.
Какнипарадоксально, всеэтоначалосьещев XIX веке. Яужеписал, чтомоябабушкаВера, урожденнаяИтина, вышлазамужзамогучегочеловека — моегодеда — ЛьваАптекмана.
Сначалаунихродиласьмоямать, Флора.
Вследующемгоду — уОльгииБагратаВахтанговых, соседейисамыхблизкихлюдеймоихстариков, тожетогдамолодоженов, появилсянасветсын. Идалиемуимя — Евгений.
Аещечерезшестьмесяцев — умоейматерипоявиласьсестренкаАнна. Этидведевочки — ФраняиНюся, моимамаитетя, ссамыхмалыхлетсталиблизкимиподружкамисоседскогомальчикаЖени. Ихдружбапродолжаласьмногиегоды, домомента, когданеожиданно «грянулгром»: Евгенийрешилпокинутьродныепенатыиродительскийкров, чтобыначатьсамостоятельнуюжизнь. Произошлознаменательноесобытиевсамомначаледевятисотыхгодов, когдаличномнеужеисполнилосьтримесяца. ПоэтомусамогоотъездаЖения, естественно, непомню. Но, ставпостарше, неоднократнослышалразговорымамыитетиобихперепискенетосостудентом, нетосартистом — другомдетства.
ПерепискадлиласьдоначалаПервоймировойвойны. Затемпоследовалиразныесобытия, исудьбаразбросалабывшихдетей-однолетоквразныестороныиразныестраны.
ДемобилизовавшисьиприехаввМоскву, первое, чтоярешилсделать, эторазыскатьЖеню. Кроменего, уменявМоскве «знакомых» небыло.
Навелсправку. НикакогоЖенинесуществовало, абылЕвгенийБагратионовичВахтангов — художественныйруководительоднойизстудийвеликогоужевтегодыХудожественноготеатра.
Мнедалиегодомашнийадрес. Ивот, свернувводинизпереулковАрбата, поднявшисьнавторойэтажвысокогодома, янажалкнопкузвонка. Черезминутузадверьюраздалсяголос:
— Иктожеэто?
— Прут! — ответиля.
— Когоикудапрут?..
— Никогоиникуда. Такаяуменяфамилия.
— Иктовамнужен?
— Хозяиндома. Очевидно, вы!
— Нет. Этонеон… — Дверьоткрылась. Напорогестоялкрасавец — молодойчеловек.
Ясказал:
— Здравствуйте, товарищ! Вы, очевидно, тожеВахтангов?
— Нет. Я — нетоварищинеВахтангов. Япросто — Завадский. Проходите, пожалуйста.
Пропустивменявпереднюю, этоткрасавчикгромкозакричал:
— Серго! Ведикпапе!
Появилсяюношалетпятнадцати. Онсразузаявилмне:
— Я — Сережа. СкоростануСергеемЕвгеньевичем. Авы?
— Я — Оня. ИужесталИосифомЛеонидовичем. Моимамаитетя — друзьядетстватвоегоотца. Могуяеговидеть?
— Конечно! Онбудеточеньрад! — ИСережакрикнул: — Папа! Ктебе! Отстарыхтвоихподруг!
ВошелЕвгенийБагратионович. Менясразупоразилегоболезненныйвид. Когдаонузнал, чтоясынФрани…
— ИплемянникНюси! — воскликнулВахтангов. Онобнялменя, крепкоприжалксвоейнеоченьширокойгруди, повелвкомнаты.
СупругаЕвгенияБагратионовича, гостеприимнаяНадеждаМихайловна, напоилавсехнасчудеснымчаемсдомашнимпирогом. ЯрассказалхозяевамдомаиЗавадскомуосудьбематериитети, освоейсобственнойиосвоихпланахстатьжурналистом. Яговорил, полагая, чтоЮрий — родственникВахтанговых. ОднакоЕвгенийБагратионовичобъяснилмне: Завадский — одинизлучшихартистовеготеатра.
— Аунасвсеартисты — самыелучшие! — вставилСережа. — Вотпридетекнамнаспектакль — самиубедитесь!
— Этот — отскромностинеумрет! — усмехнулсяВахтангов, даваясынуподзатыльник. — Тыжектеатрунеимеешьнималейшегоотношения! Инелезьвразговорстарших!
Такякое-чтоузналоЗавадском — человеке, скоторымзатемпродружилпятьдесятпятьлет.
НомоивстречисЕвгениемБагратионовичем, кмоейбольшойпечали, продолжалисьнедолго: он — ужеоченьбольной — умервконцемаятогожегода, недоживвосемьмесяцевдосорокалет.
ПослесмертиглавысемьиВахтанговыхяпродолжалбыватьуНадеждыМихайловныиСережи.
Этажомвышежилиихблизкиедрузья: бывшаязнаменитаядраматическаяартисткаМаргаритаИвановнаРтищеваиеемуж — поэт, писательидраматургкино — ОлегЛеонидовичЛеонидов.
«Третийэтаж» такжепринялменя, какродного. Ясталсвидетелемнеобыкновенныхудачмоегостаршегоколлеги: ОлегЛеонидовичписалсценариидлякинорежиссераЯковаАлександровичаПротазанова, ифильмы, понимпоставленные, имелиграндиозныйуспех.
Оченьскороя, кромеисполнениясвоихосновныхобязанностейсотрудникапресс-бюро, началснабжатьхроникальнымизаметками «ВечернююМоскву» иряддругихстоличныхгазет. Моим «коньком» былоосвещениеработыоднойизцентральныхтогдашнихкинофабрик «Межрабпом-Русь».
Информациюяполучалнепосредственноизпервыхрук — усекретарядирекцииЕвгенииОсиповныЯхниной, котораяодновременнозанималасьосвещениемвпресседеятельностифабрикиипредставительствоваланегласно, нофактическизадирекциювлитературномотделеэтойкиноорганизации.
Однаконетолькоданнаяработародниламеняс «Межрабпомом». ОлегЛеонидовичЛеонидовсталмоимнаставникомвосвоениибудущейсценарнойпрофессии.
КроменегоблагосклонноотносилсякомнеизнаменитыйрежиссерЯковАлександровичПротазанов.
Этоониобапоощряямоюдеятельностьгазетногорепортера, постепеннововлеклименявкинопроизводство.
ОлегуЛеонидовичуяобязанвсем, чегодостигвкинематографе, ибоэтоонсделализменясценариста. Егодлительнаяиупорнаявознясомной, егоудивительныеуроки, необыкновенныезадания, которыеядолженбылвыполнять (многочисленныевариантыдвижениясюжетавсценарии, надкоторымвданныймоментОлегЛеонидовичработал), привеликтому, чтонаконецмойдорогойнаставник, вздохнув, сказал:
— Пораученичествазакончена! Сейчасвыужемыслитевполнесамостоятельноиможетесамидвигатьсядальше.
Онрекомендовалменяна «Межрабпом-Русь», гдебылчленомсценарнойколлегии. Дляэтойкинематографическойорганизацииянаписалсвойпервый — вМоскве — сценарий, «Сказкаозеленомзолоте». Этаработабыласделананедляигровогофильма: вмоемсценарииречьшлаонашихлесныхбогатствах, орабочихСевера, обихтитаническомтруде. Фильмбылпоставленрежиссером-операторомБорисомФильшиным.
Яприхожувкино
ВРостове-на-Донукинематографпоявилсяснекоторымопозданием. Потомунаодинизпервыхпросмотровфильма «Прибытиепоезда» япопалснянейв 1908 году.
Видмчащегосянанеесэкрана «огнедышащегочудовища» такперепугалняню, чтоона, схвативменязаруку, потянулаквыходу. Такимобразомпроизошломоепервоезнакомствосискусством, которомуяотдалбольшуючастьсвоейжизни.
Яупоминал, что