— Фу, Чак, нельзя! Фу!
Внезапно ванная осветилась электрическим светом. Движения Чака стали ещё быстрее, словно он понимал, что скоро поплатится за содеянное.
— Света? — раздался удивлённый возглас Игоря. — Что здесь происходит?!
31
Денису пришлось прождать два дня, пока красивая синева на ноге Матвея немного поблекнет.
Мэт уже мог ходить, но всё равно ещё прихрамывал.
Когда девушки из лагеря спрашивали, что случилось с Матвеем, Дэн со смешком отвечал, что его кузен пал жертвой искусства.
За время этой вынужденной заминки, Денис просто выгрыз брату мозг и нервы, тот бы ещё и полежал на солнышке, приходя в себя, но пришлось вставать и, хромая, тащиться на гору.
Ночью над побережьем прошла гроза. Конечно, большая часть дождевой воды утекла в Чёрное море, понизив и так не слишком высокую солёность. И если на берегу, на открытой местности, земля уже подсохла, то в лесу, скрытая кронами деревьев, она всё ещё была мокрой и вязкой. Небольшие ручейки кое-где продолжали сочиться вниз по склону.
Мэт пытался уговорить брата, выждать ещё денёк, дать почве высохнуть. Но Дэн, и так раздражённый вынужденной задержкой, витиевато и ёмко высказался о том, что он думает. И эти слова, пожалуй, в книге приводить не стоит.
Поэтому Матвей плёлся за Денисом по еле заметной тропе, вытоптанной ими за время тайных раскопок. Несмотря на то, что ещё было раннее утро, Мэт уже вспотел от прилагаемых усилий. Нога всё ещё болела, и это затрудняло подъём. Поэтому он плёлся в метрах десяти от двоюродного брата, стараясь не думать о Дэне плохо.
Наконец они преодолели подъём и оказались перед местом, где несколько дней назад спрятали статую Афродиты.
Из-за дождя земля, которой была закидана богиня, наряду с ветками размокла и превратилась в липкую грязь, облепившую скульптуру.
Посмотрев на это форменное безобразие, Дэн принял решение очистить мраморную женщину, а затем каждый из них возьмёт свою половину статуи и потащит в условленное место. Где уже будет поджидать доверенный человек куратора.
Отдельно лежащую руку, конечно же, возьмёт Мэт, он ведь крупнее, а значит, и силы у него больше. И в этот раз Матвей не рискнул возражать, памятуя о выволочке, полученной им ещё на стоянке. Ладно, он взял с собой рюкзак, скорее всего, мраморная рука туда влезет.
Они откопали основную часть земли, точнее, копал Мэт, а Дэн принял на себя руководство операцией по очистке статуи. Затем парни нарвали сосновых веток и принялись стирать с Афродиты оставшуюся грязь.
Спустя пару часов очищенные половинки и рука Афродиты лежали в раскопе. Впрочем, «очищенные» в данном случае было весьма условным понятием, потому парни даже не стали накрывать статую ветками, чтобы вновь заморосивший дождь мог смыть остатки земли.
И вообще, богиня переливалась пятьюдесятью оттенками серого, радуя взгляд извлёкшим её из небытия ребятам. Сами парни присели отдохнуть после праведных трудов, а если выразиться точнее, устало осели кулями под стволами сосен, чтобы не вымокнуть до нитки.
«Ох, нелёгкая это работа — из болота тащить бегемота», — вспомнился Мэту стишок из детства.
Он хмыкнул и тут же получил неодобрительный взгляд уставшего Дэна.
— Чего ржёшь? — раздражённо спросил он. — На себя вон лучше посмотри, сам чумазый как чёрт!
— Да я не об этом, — незлобливо ответил Матвей, смахнув со лба упавшую каплю, и тем самым размазал по лицу очередную грязевую кляксу.
— А о чём тогда? — недоверчиво спросил мнительный Дэн.
— Да детство вспомнил, как мама стихи мне читала…
Денис промолчал. Ерунда какая, сейчас не до детства. Нужно думать, как вытаскивать статую из леса.
— Пошли, — сказал он, поднимаясь с места, — работать надо, а не стишки читать.
Матвей достал из рюкзака верёвки, специально купленные Дэном во время поездки в Анапу. И парни принялись обвязывать ими мокрые грязные половинки богини любви и красоты.
Надо сказать, это была очень тяжёлая работа. Верёвку расстилали у основания статуи, в четыре руки приподнимали мраморную фигуру и ногами подпихивали под неё канаты. Тщательно обвязывали, чтобы не соскользнули, затем переходили к следующей половине Афродиты.
Когда ребята закончили работу, оба чувствовали себя выжатыми досуха лимонами. А ведь ещё нужно было дотащить статую в условленное место.
— Да, нелёгкая это работа… — начал было Матвей, но осёкся, вспомнив выволочку Дэна.
— Да, нелёгкая… — неожиданно согласился кузен.
Отдохнув с полчаса и перекусив прихваченной с собой колбасой с хлебом, ребята впряглись в завязанные на концах верёвок петли и потащили по половинке статуи через лес. Денис верхнюю часть, так как визуально она выглядела меньше, а Матвей — нижнюю.
Точнее, так должно было произойти в теории. Но как Дэн ни старался, как бы ни напрягался, сколько усилий ни прикладывал, мраморная баба, чтоб её так и разэдак, не двигалась с места.
У Мэта дела обстояли не лучше. Он только и смог, что взвалить на плечи тяжёлую руку богини, которая по его примерным подсчётам в уме, весила килограммов десять. А то и все пятнадцать.
Тогда было решено транспортироватьАфродиту частями. Сначала верх, потом низ.
Мэт обвязал ещё одну верёвку вокруг верхней части. И они с Дэном вместе впряглись и даже протащили туловище метров пять. На этом их силы иссякли.
— Ну и что будем делать? — с трудом отдышавшись, спросил Матвей идейного вдохновителя их команды.
— Нам надо найти что-то, что сможет вытащить эту бабу из леса… — задумчиво произнёс Дэн.
— Трактор? — устало предложил Мэт.
— Дурак, где ты возьмёшь трактор? Да и не пройдёт он здесь, надо что-то поменьше.
— Джип?
— И джип не пройдёт… Точно! — радостно вскричал он. — Я знаю, что нам нужно!
32
— Нет, она сведёт меня с ума! — возмущался Игорь в трубку. — Это просто наказание, а не девчонка. Мам, ты даже не представляешь, что она вчера устроила…
— Маме жалуется, — сочувственно произнёс Колька девушке, рядом с которой сидел, прижавшись спиной к стене. Прямо над ними располагалось открытое окно.
— Пойдём отсюда, — тихо сказала Светка и поднялась на ноги.
На глазах выступили слёзы жгучей обиды. Она ведь не специально. И вообще, он сам виноват! Если бы вчера не поехал на своё дурацкое свидание, ничего бы и не было!
— Мам, ты хочешь моей смерти? — это было последнее, что услышала Света, перед тем как отойти подальше от окна.
— Ладно ты, не расстраивайся, — попытался поддержать её мальчик.
Но Светка лишь отмахнулась, промолчала, чтоб не разреветься и окончательно не опозориться перед ним, Колькой, ставшим здесь её единственным другом. Не считая Гнома.
— Нет, мам… Да не волнуюсь я за неё слишком сильно, — Игорь ходил по кухне, держа в руке стакан с водой. Хотя хотелось выпить чего-нибудь покрепче, намного крепче, несмотря на середину дня. — Ну ладно, я волнуюсь. Ты просто не представляешь, что я пережил, когда вернулся вчера домой… Что значит, зачем поехал? Мне нужно было отвлечься, вот и поехал. От чего, от чего, от всего! Хватит уже меня пытать! Нет, мам… Ты что, белены объелась?! Сама ты влюбилась! Всё, мне пора.
Игорь нажал кнопку отбоя и бросил телефон на стол. Не хватало ему ещё материных нравоучений. Он уже и сам сожалел, что сказал ей о вчерашнем. Но Тамара позвонила, когда он заплатил за установку нового окна. И сумма, выставленная в чеке, заставила его расстроиться. В этом месяце он не планировал дополнительных трат.
Вчера, застав в ванной эту феерическую сцену, первая мысль Игоря была о том, что Света сильно поранилась. Что, возможно, она умерла. И это совершенно выбило его из колеи.
Мужчина не ожидал обнаружить в себе таких сильных эмоций.
Когда он отогнал Чака, ощупал Светку на предмет повреждений и убедился, что девушка невредима, то испугался.
Испугался силы своих эмоций, неведомых ему ранее.
Поэтому накричал на них обоих и отправил спать.
Светка обиделась, чего и стоило ожидать. Смотрела теперь исподлобья и односложно отвечала на вопросы.
И если Чак, посидев несколько минут под кроватью, выждал, когда Игорь успокоится, и снова прыгал вокруг него, требуя законную прогулку, поиграть в мячик и прочих жизненных радостей, то со Светкой дело обстояло намного сложнее…
Игорь тяжело вздохнул, залпом выпил воду и поморщился, словно в стакане был алкоголь.
И что же теперь ему делать?
Как наладить контакт и вернуть прежние, дружеские отношения?
Да кого он обманывает — не хотелось ему никакой дружбы.
Хотелось совсем другого…
Игорь налил себе ещё воды в стакан и вновь выпил залпом.
— Да ладно тебе расстраиваться, — Колька всё не оставлял надежды расшевелить подругу. — Он отходчивый. Посердится немного и перестанет.
Света упрямо игнорировала Колькины увещевания.
Как же «отходчивый». Как он там говорил? «Это наказание, а не девчонка»?
Вот, в этом вся и беда, Игорь воспринимает её, как девчонку, капризного избалованного ребёнка.
Для него она обуза, от которой хочется избавиться как можно скорее.
Светкино сердце разрывалось от боли. Почему те, кого мы любим, не воспринимают нас всерьёз?
— Может, потому, что они не знают, — ответил ей мальчишеский голос.
Света перевела взгляд вниз. Колька смотрел на неё с серьёзным выражением на лице.
— Я что, сказала это вслух?
— Ну да, а Игорь, он же не знает, что ты в него влюблена, вот и наорал. Если бы знал, то не орал бы, конечно. На меня он тоже иногда орёт, правда, очень редко. Точнее, нет, совсем не орёт на меня. Это он… — мальчик запутался в свих рассуждениях и сник под внимательным взглядом подруги.
— Колька, ты гений! — Светка вдруг подскочила к нему и порывисто обняла. — Ты даже не представляешь, насколько ты гений!
— Я-то представляю… — хмыкнул мальчик и осторожно высвободился из её объятий. Колька не привык, чтобы кто-то так легко входил в его личное пространство. Даже когда бабушка хотела погладить его по волосам, он инстинктивно вжимал голову в плечи.