— Антон Романович, он уже… — Алексей замялся.
— Пьяный? — спросил Сергей без обиняков.
— Да, — подтвердил Алексей с облегчением.
— Давно сидит?
— Часа полтора уже.
— Понял. Спасибо, Леш. Тогда насчет напитков пока отмена. Работай.— Отпустив официанта, Сергей отправился к названному столику.
Антон Вьюгин был здесь редким гостем. Товарищ, собственно, из него был… такой же. Залетный (в прямом смысле слова — пилот же) и не слишком разговорчивый.
Они и познакомились в этом самом баре. Странным образом легко нашли общий язык, чему после, узнав Антона получше, Сергей немало удивлялся. На откровенности его вечно скрытного и сдержанного друга с тех пор больше не тянуло.
А тогда, года три назад, Антону, похоже, осточертела собственная обособленность от всех и вся и Сергей, по случайности вышедший как единственное административное лицо выпроводить из «Молота» засидевшегося после закрытия гостя оказался подходящей для разговора по душам кандидатурой.
В общем, на беду работавшей тогда смены официантов, уже вдвоем они просидели за столиком еще несколько часов. Сошлись тогда на почве потери близких: Сергей, лишь недавно отошедший после смерти отца, с пониманием слушал, как гость-незнакомец рассказывает ему одну за другой немного невнятные из-за опьянения истории про свою бабушку, с похорон которой он и попал прямо в «Молот».
На самом деле Сергею показалось, что Антон Вьюгин таким образом заговаривает ему зубы: не смерть любимой бабули стала для него последней каплей. Впрочем, подтверждений своим догадкам он не получил ни тогда, ни после. Другом Антон оказался надежным, но крайне скупым на откровения.
Вот и теперь, приближаясь к пятнадцатому столику, Сергей был уверен, что из Вьюгина каждое слово придется вытягивать клещами, не иначе.
— По какому поводу бухаешь? — поинтересовался он непринужденно о взлохмаченной макушки склонившегося над столешницей друга.
— Сергей! — Антон тут же выпрямился и заговорил с типичной для перебравшего человека громкостью: чрезмерной. — Здорово!
— Здорово, Тоха, здорово, — Сергей похлопал вставшего из-за стола другу по плечу и порадовался, что тот, кажется, еще ровно стоит на ногах.
— Рад видеть.
— Взаимно. — Они уже вдвоем сели за стол. — Но ты мне скажи, стряслось что? По какому поводу банкет? — Сергей кивнул на полупустую бутылку, к которой не прилагалось ничего, кроме бокала.
Антон усмехнулся и ответил:
— Вера разводиться собралась.
Удивление Сергей удержал при себе.
— Есть повод?
— Нет, — отрезал тот. — Какой, на хрен повод, Серег? До сих пор в башке не укладывается.
— А Вера что говорит?
— Ничего.
— Прям совсем ничего? — не поверил Сергей. — Быть не может.
— Любви ей захотелось. — Антон презрительно фыркнул. — Год назад не хотелось, партнерский брак и без особенных чувств устраивал, бла-бла, а теперь все. Зря я думал, что нашел нормальную женщину. Без мусора в голове.
— «Мусор» — это любовь, по-твоему?
Антон потряс головой.
— Завышенные ожидания от жизни — вот что такое «мусор». Ничего не знаю про эту самую «любовь», но ждать ее всю жизнь не планирую. Не всем так фартит. Вера-то со своими мозгами должна была понимать.
— Ну, наличие мозгов робота из нее не делает, сам знаешь.
Антон пожал плечами и потянулся к бокалу.
— Она вообще на себя непохожа.
— Так может и хорошо, что сейчас разойдетесь? — предположил Сергей осторожно. — Детей нет, делить вам нечего.
— Может и хорошо. — Антон отвел взгляд. — Только паршиво. А ты как? —попытался он перевести тему.
— Вот и мне, — Сергей понимающе усмехнулся, — тоже.
— У-у-у, — протянул Антон. — Женщина?
— Угу.
— И чего?
— Предложил жить вместе. А она отказалась.
— Ты? — В голосе Антона звучало откровенное сомнение. — Вместе?
— Да.
— Все настолько серьезно? И что твоей было не так? Цену набивает?
Взгляд Сергея посуровел.
— Давай без этого, Тох, — предостерег он. — И не в этом дело. Не для нее я, вот и все.
Глава 28
«Переезжай ко мне?» — снова и снова звучало у Киры в голове, стоило лишь ненадолго отвлечься от работы или учебы.
И как наяву: улыбка, открытый взгляд темно-карих глаз, тепло шероховатой мужской ладони у основания шеи.
И неловкая пауза из-за затягивающегося молчания с ее, Киры, стороны. Потому что слова Сергея оказались для нее полной неожиданностью.
Было позднее утро первого января. Они только что проснулись и, еще не вставая с кровати, валялись под общим одеялом. В утомленном, но довольным прошедшей ночью теле царили воздушная легкость и расслабленность, в мыслях беспорядочно возникали разные сцены — от самых откровенных и обжигающе-развязных до удивительно романтичных, смущающих и сбивающих с толку.
Кира чувствовала, как сердце в груди делает кульбит каждый раз, когда она вспоминала о вчерашнем танце — первом совместном танце с Сергеем и вообще первом танце с мужчиной в ее взрослой жизни (вряд ли неуклюжий вальс на школьном выпускном стоило считать за танец). Танцевали, конечно, под сопровождение того самого музыкального проигрывателя, но не под подаренную пластинку Queen, а под Синатру.
От волнения забывая дышать, Кира поначалу зажималась. Движения получались дерганными и неловкими, однако Сергей быстро справился с ее страхами.
— Чего ты разволновалась? — шептал он ей на ухо, касаясь губами мочки, поглаживая большими пальцами кожу спину через тонкую кружевную ткань платья и крепче прижимая Киру к собственному телу. — Расслабься, забудь обо всем.
Спустя несколько мгновений у нее получилось. Наверное, потому что теперь не оставалось ничего, кроме как, положив голову Сергею на грудь, покачиваться вместе с ним в такт музыки, слушать биение его сердца и невольно гадать, намеренно ли среди всех песен Синатры он поставил именно «Strangers in the Night»?
Кира не могла отделаться от ощущения, что столь подходящие для их первой встречи с Сергеем слова неслучайны, но… боялась даже подумать о том, что это все значит.
О чем пожалела уже утром, когда прозвучавший вопрос загнал ее в тупик. Мысли взметнулись, как стая согнанных с насиженного места птиц, и разлетелись по затаенным уголкам сознания, оставляю Киру в пустоте. Ни одной мало-мальски подходящей реплики не приходило на ум, зато паника , не повстречав на своем пути препятствий, набирала обороты.
— Я-я… — просипела Кира. — Я-я не… готова.
В выжидательном взгляде Сергея мелькнуло разочарование, но на губах появилась мягкая, успокаивающая улыбка.
— Понимаю, — кивнул он так, словно реакция Киры на его предложение не была из ряда вон. — И готов подождать. Необязательно торопиться. Впрочем, — он хмыкнул, — мне этого хочется. Не хочу тебя отпускать. — С самого начала разговора он нависал над лежавшей на спине Кирой, уперевшись локтями в матрас по обе стороны от нее, но лишь сейчас она вдруг почувствовала себя заключенной в ловушку.
Пульс резко подскочил, перед глазами поплыло и пару мучительных секунд не получалось сделать вдох. Кажется, не совсем аккуратно оттолкнув Сергея, Кира подползла к изголовью и села.
— Как ты вообще это все представляешь? — выпалила она вдруг. В голове был сумбур, гипотетически важные вопросы появлялись и исчезали с такой скоростью, что выцепить удавалось далеко не каждый. — Зачем это все? Разве так плохо?
Сергей смотрел на нее озадаченно, постепенно все заметнее хмурясь.
— В каком смысле «как»? Разве тебе не хочется двигаться дальше? — поинтересовался он, и тон его голоса вполне ясно сообщил Кире, какой ответ от нее ожидали. — Мы встречаемся уже…
— Встречаемся? — переспросила она. — Мы не…
— А что мы по-твоему делаем все эти месяцы? — Теперь Сергей выглядел напряженным, почти злым.
Кира замялась. Она и сама не до конца понимала, что между ними происходило.
— Не знаю. — Пожала она плечами. — Просто занимаемся сексом? — То, что ее предположение не пришлось Сергею по душе, стало понятно сразу.
— Мои намерения серьезнее, чем ты сейчас их представила, — произнес он глухо. — Я… влюблен в тебя.
Открыв рот, Кира так и не нашлась с ответом. Сергей смотрел на нее, уже не скрывая своих эмоций, а она молчала. Непозволительно долго.
— Но, — начала она наконец, — какие у нас могут быть отношения? Ты старше почти на двадцать лет… — Слова вырвались раньше чем Кира сумела оценить, как именно они прозвучат со стороны. — В том смысле, что… что мы друг другу не подходим. Тебе нужна семья и стабильность, и вообще… Я не планирую сейчас рожать детей или даже выходить замуж, и вообще не готова к серьезным отношениям. Тем более с тем, кто настолько старше, а … — Кира резко умолкла.
Не могла же она прямо заявить: «…а хоронить лет через двадцать собственного мужа я тоже не планирую».
На Сергея было страшно смотреть. Лицо застыло безэмоциональной маской, глаза потухли, а тело казалось неживым.
— Я понял, — сказал он ровно и отвернулся.
Кира растерянно наблюдала, как он перемещается на противоположный край кровати, встает и натягивает домашние штаны — все так же не оборачиваясь, — и уходит из спальни.
Она плохо помнила, как собиралась сама. Как прощалась и выбегала из квартиры. Как ехала в такси домой.
Было горько, несмотря на знание собственной правоты. Стоило прекратить эти странные встречи намного раньше. Причинять боль Сергею никогда не входило в ее намерения.
Просто Кира ошибочно полагала, что они взаимно не ждут друг от друга ничего серьезного, здраво понимая бесперспективность подобных ожиданий. До сих пор не верилось, что Сергей посчитал, что у них есть долгосрочное будущее. Неужели он не видел, насколько разные у них цели на ближайшие годы?
Кира не была уверена, что хочет семью в ее классическом понимании. По крайней мере сейчас идея материнства не приводила ее в восторг. Может, однажды она и решит, что хочет и готова к воспитанию ребенка, но точно не в ближайший лет десять.