— А он, наверное, еще ни разу не брился, — пошутил комиссар. — Не знает, как бритву держать.
— Ничего, девчата, — посмелев, сказал Алексей. — Вот возьму и отращу…
— Подождем.
— Ну вот знакомство и состоялось, — подвел итог батальонный комиссар. — А теперь прошу садиться. Начнем наши занятия. Поговорим о том, что вас ждет в белорусских лесах и что нужно будет сделать для выполнения боевой задачи. Да вы подсаживайтесь ближе к столу, к карте… Все, все, не стесняйтесь.
Разведчики окружили стол. Рядом с комиссаром примостился Бухов.
— Так вот, товарищи, — начал комиссар. — Борисов, стоящий на правом берегу Березины, небольшой городок. Но в планах немецкого командования он важен. И даже очень. Как видите по карте, он прикрывает собой Минск с востока на случай наступления нашей армии. Река Березина — важный водный рубеж, который может быть использован как оборонительный. Правый берег на большом протяжении крут. Левый — низменный, заболоченный. Город стоит в сосновом лесу. На окраине города, в Печах, в полной сохранности остался бывший военный городок нашей кавалерийской дивизии. Все это и дает возможность оккупантам держать там значительный гарнизон, состоящий из частей и подразделений разных родов войск. Через город проходят важнейшая железнодорожная магистраль, автодорога Минск — Москва. Не исключено, что именно здесь, в лесах, размещены и укрыты склады с боеприпасами и горючим. Но это все предположительно. А конкретно, что там, какие войска и техника, их численность, — мы не знаем. Поэтому первая задача вашей группы — установить состав гарнизона в городе Борисове и его окрестностях, номера частей, рода войск, расквартирование, количество боевой техники, транспорта… Ну и, само собой понятно, следить за передвижением войск по железной и шоссейной дорогам Минск — Москва.
Батальонный комиссар умолк и выжидательно поднял глаза на своих подопечных.
— Понятно-о, — проговорил Бухов. — Задача не из легких…
— Да. Мы это понимаем. В один заход ее не решить. Потребуются дни, недели, возможно, месяцы, прежде чем вы проникнете в стан оккупантов. Знаем, вам будет очень трудно и очень опасно. Но проникнуть надо. Всю надежду мы возлагаем на вас, Аня и Анастасия.
— Мы готовы на все, — ответили девушки и встали.
— Спасибо. Сидите. Приказ еще не отдаю. Нам с вами еще предстоит серьезная работа по подготовке группы. А сейчас идет просто разговор, предварительное знакомство с малой толикой того, с чем вам наверняка придется встретиться. Мы достали вам, девушки, надежные документы, подтверждающие вашу легенду. Однако это еще полдела. Вам надлежит по этим документам, проявляя собственную хитрость, смекалку, напористость, войти в расположение, доверие местной администрации и устроиться на хорошую работу. На такую, которая давала бы вам возможность многое самим видеть и знать. Больше того, выезжать из города и передавать через надежных людей разведывательные данные своему командиру — вам, товарищ Бухов.
— В чем же тогда суть моей работы? — удивился Алексей. — Сидеть и ждать сведений?
— Ваше поле деятельности, Алексей Андреевич, более чем огромно. Взгляните на карту. Только на линии Минск — Орша пять крупных точек: Смолевичи, Жодино, Крупки, Славное, Толочин… А севернее и южнее… И везде надо иметь глаза и уши. Постарайтесь раскинуть разведывательную сеть, найти надежных людей для разведки и диверсий. Установите связь с местными партизанами и подпольем… Разыщите в лесах юго-восточнее Борисова группы Сороки и Лели Колесовой. Они много знают и уже хорошо освоились. Вы летите не на пустое место. Первым было гораздо труднее.
Группа Бухова вылетела 14 июля 1942 года и благополучно приземлилась в лесах южнее Крупки. Ночь надежно укрыла четверку отважных. Собрались быстро. Помогли хорошо отработанные условные сигналы. Выбрали лес погуще и потемнее, позавтракали. Бухов предложил отдохнуть, а с утра заняться разведкой и поисками групп Сороки и Колесовой. Радист с удовольствием улегся на сухой траве под елью. Аня и Настя отказались.
— Не уснем, товарищ командир. Мы лучше подумаем, как в дорогу будем собираться. Куда и как пойдем.
— Сборы у солдата короткие. Винтовку на ремень, ложку за голенище — и все сборы, — сказал полушутя Бухов. — А вот разведать путь-дорогу, узнать, нет ли где вражеской засады, изучить местную обстановку надо. Без этого я вас не пущу. Не надейтесь. И пойдете вы не одни. Найдем надежных провожатых.
На другой день, к вечеру, нашли группу Сороки. Обрадовались друг другу несказанно. Обговорили все вопросы, и прежде всего, как пробраться в Борисов. А еще через три дня разведчики тихо прощались с девушками на опушке леса, у безымянной речушки.
— Ну, подруженьки, ни пуха ни пера! — пожал Бухов руку каждой из них. — Желаю благополучно устроиться. Жду добрых вестей в установленном месте.
— А я на каждой заре буду припадать ухом к росной земле, — сказал радист. — За семь верст ваши шаги учую.
«Белка» и «Горностай» ушли. Минуло более десяти дней, но от них не было никаких вестей. Напрасно запрашивал Центр о них. Разведчицы молчали.
Меж тем «Добрый» занялся подбором надежных людей в группу подрывников. От станции к станции пробирался он темными ночами. К нужным и верным людям вели его партизанские связные да еще наши десантники. Они и собирали небольшие группки то где-либо в отдаленном доме, то на опушке леса, а то и в каком-нибудь потайном закутке железнодорожных строений.
Однажды человек в форме путеобходчика принес в условленное место добрую весть. В маленьком, с четвертушку школьной тетради, письме было написано:
«Дорогой дядюшка! Не беспокойся, нас приняли хорошо. Аня уже устроилась, а сестре подбирают работу. Немного плохо с питанием, но нас согревает теплое отношение к нам. Хозяин нас не бранит, разрешает даже ходить в клуб гарнизона на танцы. А скоро будет отпускать и домой. Тогда и навестим вас. Не болейте. Ждите. Скоро навестим. Ваши племянницы».
— Мы очень обрадовались этой записке и в тот же день дали знать об этом Центру, — оживленно рассказывал на совещании командиров групп Бухов. — Дела у нас пошли слаженнее, веселее. Мы не только оперативно получали сведения о прибытии эшелонов на станцию Борисов, но и знали, что делается на других станциях, в самом Борисове. Верные люди «Белки» и «Горностая» регулярно передавали нужные нам данные.
Воспользовавшись тем, что Бухов замолчал, переводя дух, Спрогис обратился к Огнивцеву:
— Как оценим работу Бухова, комиссар? Удовлетворительной?..
— Я думаю, Артур Карлович, оценку его работы надо повысить, — произнес комиссар. — Как говорится, мал золотник, да дорог. Самое главное — наши разведчицы внедрились.
— Это немаловажный факт. Теперь мы можем ожидать от них гораздо большего.
— Спасибо за высокую оценку, — поклонился Бухов-Ковалев. — Одно у нас пока плохо. Никак не можем проникнуть за забор военного городка в Печах. «Белка» несколько раз пыталась туда пробраться, но безуспешно.
— Ладно. Не огорчайтесь, — сказал комиссар. — Этим таинственным забором мы займемся особо. Как и что надо сделать, чтобы попасть в военный городок «Белке», подскажем.
После того как были заслушаны доклады всех приглашенных на совещание, слово для подведения итогов и постановки задач взял командир.
Спрогис начал свое выступление не сразу. Он окинул взглядом сидевших на длинных лавочках, сооруженных из колотых бревенчатых половинок и березовых жердей, всех прибывших на совещание товарищей и на минуту задумался: «С чего же начать? Что главное, волнующее всех сегодня? Ну, конечно же, положение на фронте, судьба Родины. А что приятного, радостного случилось на фронтах в последние недели? Пока нет ничего утешительного. Трудное лето второго года войны выпало для Отчизны. Враг вторгся далеко на Кавказ и, захватив Моздок, не считаясь с потерями, рвется к бакинской нефти. Ожесточенные бои идут на горных перевалах Главного Кавказского хребта. На сталинградском направлении гитлеровцам удалось на отдельных участках выйти к Волге. Напряженные бои и днем и ночью не затихают в самом городе. Можно ли об этом умолчать? Нет. Пусть суровая горькая правда обожжет сердца, зато они, подобно закаленному металлу, станут еще прочнее».
Артур Карлович без утайки рассказал обо всем этом людям, нетерпеливо ждавшим его слова. Еще больше потемнели лица командиров, глубже легли складки над переносицами. Чувством тонкого психолога Спрогис понимал, что сейчас как раз и настали те минуты, когда надо зажечь людей на большие дела, на удары по врагу, на активную разведку в его тылах. В этом сейчас и только в этом может быть личный вклад каждого из них в дело победы над фашистами. Так и только так они могут облегчить своими делами судьбу Родины.
— Мы здесь, в лесах Березины, не многочисленное войско. Нас — группы, то есть десятки, а кое-где не больше сотни воинов в каждой. Но сегодня Родина ждет от каждого воина-патриота конкретных дел, подвигов, помощи тем, кто сейчас проливает кровь, отстаивая Сталинград и Кавказ. И мы, безусловно, ответим конкретными боевыми делами на призыв Родины. Славными делами! Но для этого нам надо прежде всего глубоко продумать и скоординировать свои действия, уточнить задачи и районы наших операций, наладить тесное взаимодействие с партизанскими отрядами, воюющими с оккупантами в здешних лесах.
Спрогис подошел к развешенной на рейках между двумя деревьями оперативной штабной карте:
— Наши леса на севере пересекают две главные магистрали, питающие группу армий «Центр», — железная и шоссейная дороги Минск — Смоленск. Сами они и расположенные на их пути города, станции, а также гарнизоны врага будут объектами нашего основного внимания — разведки, захвата пленных и штабных документов, подрыва мостов и железнодорожного полотна, станций, уничтожения вражеских эшелонов и автоколонн, складов горючего и боеприпасов… Словом, беспощадное истребление врага и добыча важных разведывательных данных для штаба нашего Западного фронта — вот главная цель нашего пребывания здесь.