— С местными гарнизонами и полицией около трех, — поправил Огнивцев. — Задумка у них была неплохая: зажать нас в междуречье Березина — Друть, оттеснить к шоссе Минск — Могилев и перебить всех до единого. Но мы, как видите, целы и невредимы. Шоссе перешли без больших потерь. Теперь, как нам известно, каратели штурмуют окруженный пустой лес. Не могут себе поверить, что мы провели их.
— Ну, и пусть себе штурмуют. Задержка двух дивизий с отправкой на Восточный фронт — это немалая помощь Сталинграду, — заключил секретарь обкома. — Ну, хватит пока о делах. Давайте-ка закусим и попьем чайку.
Хозяева и гости занялись обедом. Но разговор не прерывался.
— Как вы расцениваете сложившуюся в наших районах обстановку? — спросил секретарь обкома. — Ведь вы недавно из Москвы, да и постоянно получаете информацию из Центра о противнике. Последуют ли подобные карательные операции в ближайшем будущем в других лесных массивах? В частности, в наших?
— Вряд ли, — сказал Огнивцев. — Леса, что южнее магистрали Минск — Москва, они пытались очистить лишь потому, что безопасная переброска войск и техники на восток по железной и шоссейной дорогам Минск — Смоленск стала практически невозможной. К тому же задействовать против партизан резервные дивизии на длительное время фашисты не смогут, так как они нужны Гитлеру позарез под Сталинградом и на Кавказе. Да и зима на носу.
— Ваши выводы совпадают с нашим мнением. Чтобы помочь фронту, обком думает в ближайшее время активизировать работу подрывников на железной дороге Минск — Бобруйск — Гомель, на дороге Орша — Быхов. Не оставим в покое и магистраль Минск — Смоленск. Только у нас плохо со взрывчаткой, да и обученных подрывников пока маловато. Я надеюсь, вы нам поможете и взрывчаткой, и советом. Ведь у вас большой опыт в этих делах.
— Нет вопроса. Поможем обязательно. Одно дело делаем. Хотя и каждый по-своему. В случае чего — попросим у Центра добавки. На эти вещи «фондов» не жалеют, — сказал Огнивцев.
— Как настроение у десантников? Экипировка и вооружение?
— Настроение боевое. Мы вооружены автоматическим оружием. Одеты и обуты хорошо. Маловато на сегодняшний день взрывчатки и боеприпасов. В северных лесах у нас был свой неплохой аэродром. Уже дважды принимали Ли-2 с различными грузами. Иметь такую же посадочную площадку и в нашем лесу — просто необходимо.
— Это нужно и нам, да все никак не соберемся с силами, — единодушно поддержали воспрянувшие обкомовцы. — Для быстрейшего оборудования площадки выделим столько людей, сколько понадобится. Давайте подыщем местечко…
— Как часто будут прилетать самолеты с Большой земли? — спросил один из руководителей обкома партии.
— Трудно сказать. Судя по опыту наших двухмесячных действий, в беде нас не оставят. Будет и оружие, и боеприпасы, и взрывчатка, и медикаменты. Все будет! В достатке. Да и раненых вовремя эвакуируют.
Все более чувствовалось, что симпатии у руководства подпольного обкома к десантникам усиливаются. Оно видело в них не только реальную боевую силу, но и просто хороших людей. Почувствовав эту теплоту, Огнивцев обратился к радушным хозяевам:
— Большое спасибо за братский прием. Надеюсь, что наша боевая дружба окрепнет в совместных действиях против фашистов. Пока мы обживемся здесь и получим с Большой земли материальную помощь, если можете, поддержите нас продуктами. С этим у нас особенно плохо. Издержались.
— Вопросов нет, — его же словами ответил секретарь обкома. — Можете рассчитывать на нашу полную поддержку. Какая еще помощь нужна от нас?
— Еще мы просим вас вот о чем. За два месяца пребывания в тылу врага мы приняли кандидатами в члены ВКП(б) несколько человек, проявивших себя как герои и патриоты в боях с фашистами. Нельзя ли их прием официально оформить через один из подпольных райкомов или через обком партии?
— Обязательно оформим! Готовьте материалы. И ваши и наши товарищи — люди, несомненно, хорошие, верные, огнем крещенные. Жизнь экзаменует сама.
Они расстались как старые добрые друзья.
Возвращался Огнивцев со своими разведчиками на стоянку десантников в хорошем настроении. Приняли по-братски. Все вопросы утрясли. Связи наладили. О совместных действиях договорились. Чего же еще? Теперь воюй только. Дерзай!
Столкновение в деревне Васильевка
После встречи с руководителями Могилевского подпольного обкома партии десантники отряда расположились в указанных им районах и начали обживаться. Немедля приступили к строительству теплых землянок, кухонь, складов для хранения продовольствия и войскового имущества. Хозяйственники по разнарядке обкома заготовляли в окрестных деревнях картофель и хлеб. Из своего резерва партизаны выделили десантникам несколько быков и коров — для них тоже сооружалось «жилье». Все сообща с большим энтузиазмом готовили посадочную площадку для самолетов.
Не прекращалась ни на день разведка. Отряд имел пока весьма скудные и противоречивые данные о вражеских гарнизонах, расположенных в населенных пунктах между Березиной и Усакинским лесом. Нужно было безотлагательно восполнить этот пробел, изучить противника во всем районе.
Вскоре начальник штаба капитан Алексеев вызвал к себе разведчиков.
— По имеющимся данным, — сказал он, — в населенном пункте Бродец расположен вражеский гарнизон — до взвода гитлеровцев и сорока полицейских. Разведгруппе в составе шести человек во главе со старшиной Виноградом приказываю наблюдением и опросом местных жителей, а если удастся, захватом пленных, уточнить состав бродецкого гарнизона. Надо точно узнать, кто вокруг нас, каковы силы врагов, намерения… Конечно, немало нам известно от партизан, но обстановка быстро меняется. Надо постоянно следить за ней, все учитывать на каждый конкретный день и момент. Короче. Это наша первая вылазка к самому ближнему к нам гарнизону противника. Постарайтесь, друзья, чтобы она была достойным визитом к недобрым соседям.
Почти в это же время комендант немецкого гарнизона в деревне Бродец ставил задачу своим разведчикам, как потом свидетельствовали они сами, очутившись в партизанских землянках отнюдь не по собственной воле, такими словами:
— Настала пора нашего решительного проникновения в леса и окончательного их очищения от банд. Этого требует гауляйтер Белоруссии. Этого ждет от нас сам фюрер!
— Но нас же до смешного мало. Что может сделать моя небольшая группа с партизанами? — сокрушался лейтенант Вернер. Ему так не хотелось искать свою смерть в каких-то паршивых болотах.
— Вы слишком много на себя берете, лейтенант. Вы не командующий карательной экспедицией, а всего лишь командир взвода. Для вас вполне достаточно на первый раз провести разведку населенных пунктов Матевичи и Колоча. Ну а если к тому же пригоните мне оттуда пять-шесть приличных баранов на мясо, буду лично премного благодарен.
— Постараемся, господин комендант.
— В путь, господа. Хайль Гитлер!
Две разведки, десантников и гитлеровцев, повстречались после полудня в деревне Васильевка. Силы их были неравны. Лейтенант Вернер вел взвод, позади которого плелись, постоянно озираясь, несколько полицаев. Старшина Григорий Виноград командовал пятью солдатами. Обнаружили они друг друга не сразу. Немцы, войдя на южную окраину деревни, тот же час полезли по сундукам, погребам, чуланам… Десантники, находясь на северней окраине, у опушки леса, увлеклись расспросами местных жителей, не отказываясь от молока и кваса из клюквы.
Весть об опасности подала Григорию Винограду девчушка лет семи-восьми, прибежавшая в избу с улицы.
Взобравшись к доброму дяде на колени и рассматривая на его груди награды, она сказала:
— А у нас дома тоже военные. Самогонку пьют и сало едять. Только у них не такие висять медали. У них кресты! На зеленых пиджаках.
Виноград вскочил:
— Зеленые пиджаки, говоришь? Кресты?!
— Да, дяденька. Зеленые. И разговаривают — не поймешь ничего.
— Маковец, — крикнул Виноград. — Володька! Живо проверить. Там, кажись, немцы.
Проверка не потребовалась. На улице сразу же сплелась перестрелка. Пули засвистели под окнами. Послышались крики и команды на немецком языке. Всполошились люди, птицы. Чья-то шальная пуля угодила в собаку, и она, истошно визжа, кинулась по деревне. В избе испуганно заголосили женщины, дети…
Старшина Виноград встретил бой без растерянности. Он, опытный боец, был уверен в своих людях, что касается оружия и патронов, то он, как чувствовал, прихватил всего с большим избытком.
— Пулеметчику Клочко залечь тут, возле хаты, и бить по околице. Не пускать немцев на окраину, — крикнул он. — Остальным — перебежками обтекать деревню справа и слева. Патронов не жалеть! Делать вид, что нас много.
Нина Шинкаренко и боец Дмитриев залегли в канаве у изгороди и ударили из автоматов по тем, которые бежали околицей. Виноград и Володя Болдин кинулись огородами в обход. Разгоралась яростная перестрелка. Сперва показалось, что внезапное открытие огня дало преимущества десантникам. Напившись самогонки, гитлеровцы возомнили, что схлестнулись с большой группой красных и с испугу долго вели неприцельный огонь. Но вот фашисты поняли: тут всего-навсего горстка бойцов. Фашисты, используя большой численный перевес, захватили инициативу в свои руки. Бой с их стороны начал принимать все более организованный характер.
Находясь в центре схватки, Виноград быстро оценил обстановку и, поняв, чем все это может закончиться для десантников, дал команду занять круговую оборону в недостроенном новом доме, что в центре деревни. Вражеская пуля сразила его. Командование группой взял на себя сержант Маковец. Пять советских десантников: Нина Шинкаренко, Дмитриев, Болдин, Клочко и сержант Маковец отражали натиск сорока фашистов.
Несколько раз гитлеровцы и полицаи пытались подойти к дому поближе и забросать его гранатами, но очереди из пулемета и автоматов косили их наповал, прижимали к земле. Озверевшие враги стали наваливаться на дом со всех сторон, взяв его под шквальный перекрестный огонь.