Договорил:
— Я его убью.
Глава 35
Варвара
Неделя прошла как в тумане.
Днём я ездила в сопровождении Влада к сыну, хотя пускали к нему лишь на пару минут, но я не хотела терять ни мгновения нашего общения.
Смотрела в глубокие глаза Тёмы, наполненные болью и смиренным терпением, и душа переворачивалась. Сдерживала слёзы, улыбалась через силу и часто рассказывала ему придуманные на ходу небылицы. А сегодня вспомнила, что видела в зоомагазине милого котёнка голубой породы.
— Хочешь, я куплю его тебе? — спросила прерывающимся голосом.
Сын медленно закрыл глаза. Медсестра, показывая взглядом, что я переутомляю ребенка, поторопила меня выйти.
Я украдкой вытерла слезу и покинула палату. Сняла халат, перчатки и маску, — привычные действия. Прошла через смежную комнату, где меня ждали. Один из мужчин поднял голову и мазнул меня взглядом.
Тяжёлым, неприятным.
Я боялась охранников, которых приставил ко мне Влад, но терпела их молча. Шрам держал слово. И сейчас мне предстоит исполнить своё обещание.
Я набрала на сотовом привычный номер:
— Света, подвезёшь меня?..
— Куда вас нужно отвезти? — вмешался один из телохранителей, но я выскользнула из кабинета и, прижимая трубку к уху, торопливо направилась к лифтам. Хочу побыть одна, и Влад знает, что я сегодня с подругой договорилась. Сам он уже второй день где-то пропадает.
— Жду на парковке клиники, — я быстро попрощалась с подругой, бросила телефон в сумочку и облегчённо выдохнула, когда осталась одна.
Сердце ёкает каждый раз, когда кто-то из этих странных типов, явно не друзей Влада, а подчиненных, ко мне обращается. Но дело своё они знают — я видела, как один из охранников скрутил мужчину, что пытался войти в палату Артёма. Оказалось, тот ошибся дверью, но я все равно переживала, что Дима явится и заберет сына прямо из больницы и не оглянется на то, что Тема еще слишком слаб.
Как всегда при воспоминании о муже заныло сердце. В груди будто выдрали кусок мяса, и свежие раны кровоточили. Мне было сложно осознавать, что мы не вместе. И хуже будет, когда придётся сказать об этом Тёмке. Я молилась, чтобы сын быстрее поправился, но благодарила небеса, что мальчику пока сложно говорить.
Пока он о папе не спрашивает, я могу смотреть ему в глаза, а потом… Может, я когда-нибудь это переживу.
— Я ужасная мать, — вздохнув, села рядом с подругой, и она завела авто.
— С чего вдруг столько самокритики? — поинтересовалась Света, выруливая «Ласточку» со стоянки.
— Развожусь с отцом Тёмы, — пожала я плечами. — Чтобы выйти за другого. Делаю всё, чтобы лишить отца моего сына родительских прав. Не даю ему даже увидеть ребёнка…
— Варька, — оборвала меня Света и глянула зло. — Да ему яйца надо отрезать! Давно пора открыть глаза, Варя. Я молчала, не лезла в ваши дела, но…
Она вдохнула поглубже и выпалила:
— Пару недель назад видела твоего муженька с девушкой, и они бесстыдно целовались взасос. Позвонила тогда, а ты сказала, что Дима на подработке и вернётся поздно. Варь, он обманывал тебя. Нашёл сыну сиделку, которой не нужно платить, а сам жил, как хотел. Лишь ты слепо подчинялась, не замечая под носом измены, и отдавала душу ради сына, который не твой…
— Тёма мой! — вырвалось у меня.
В машине повисла долгая и гнетущая тишина, и продолжать разговор мне не хотелось. Подруга тоже молчала.
Когда мы подъехали к серому зданию суда, Света все-таки тихо проговорила:
— Порой мне кажется, что ты и не любила Диму. Пожалела отца-одиночку… А вот Артёма ты любишь так, что страшно. Страшно за тебя. Потому что…
Она замолчала, а у меня в груди будто колючую проволоку провернули. Но я не желала думать о худшем. Верила, что всё будет хорошо, что Тёма поправится. Я всё для этого сделаю!
— Пойти с тобой? — спросила подруга.
Я посмотрела на собравшуюся у входа небольшую группу людей и покачала головой:
— Не надо. Я сама. Да и эти всегда рядом, мне нечего бояться, — показала на машину, что тихо подъехала за нами на стоянку. На улицу выбрались те самые два амбала, что меня охраняли и днем, и ночью.
— Я буду здесь, — недовольно буркнула подруга, заглядывая в зеркало заднего вида. — Отпросилась на полдня, так что дождусь тебя.
— Спасибо, — шепнув напоследок, я покинула автомобиль и поспешила ко входу.
Когда шла к лестнице на второй этаж, стук каблуков напоминал набат, таким казался громким каждый звук. Охрана не отставала, следовала по пятам, как будто они — моя тень.
— Егор Витальевич, — навстречу из нужного мне кабинета вышел пожилой мужчина с густыми седыми стрижеными волосами. Он протянул руку, и я с опаской ее пожала. — Адвокат вашего мужа.
— Приятно познакомиться, — заставила себя улыбнуться и бросила взгляд на Антонину Витальевну, что выбежала в коридор и остановилась возле моего правого плеча.
С этой строгой худой женщиной я встретилась по рекомендации Влада. Она настояла, чтобы я обратилась в полицию и сняла побои… Даже к психиатру водила — хотя он ничем не помог, меня крутило и выворачивало от внутренней боли каждый раз, когда закрывала глаза и вспоминала то ужасное утро. Антонина взяла на себя хлопоты по разводу и по моему заявлению на мужа, за что я была очень благодарна.
Дима стоял у стены и, засунув руки в карманы брюк, смотрел на меня исподлобья, будто я виновата во всем, что происходит. Когда заметил мой взгляд, шагнул ближе, отпихнул своего адвоката и вдруг протянул мне руку:
— Варь, давай всё обсудим, как взрослые люди…
Я отшатнулась, а мой адвокат встала между нами и сурово произнесла:
— Общаться с Варварой вы можете только через меня.
— Я же предупреждал, — наклонился к нему Егор Витальевич, но Дима снова его отодвинул.
— Варь, забери заявление! Или я не дам тебе развод…
Ребята из охраны приблизились, Дима зыркнул на них и отступил.
— Помолчите, Дмитрий, — остановил его адвокат, и мужу пришлось закрыть рот, но по взгляду было понятно — еще ничего не закончилось.
Антонина подтолкнула меня в кабинет, чтобы увести от скандала, а моя охрана оттеснила бушующего мужа.
— Ты никогда не увидишь Тёмку! — кричал, вырываясь, Дима, но я не остановилась и не обернулась. — Да ты же этого сама хотела, шлюха!
Когда мы остались с Антониной одни, она коснулась моего плеча и строго произнесла:
— Не вздумайте с ним говорить.
— Но… — меня натурально колотило от услышанного, от пережитого, не получалось собрать мысли, не получалось нормально дышать.
— Это моё не первое дело о насилии в семье, — тут же напомнила адвокат. — Верьте мне, делайте, что скажу, и держитесь от мужа подальше. Уверена, мы выиграем и заберем ребенка.
И я её слушалась. Отвечала на вопросы, говорила, когда она разрешала, подписывала только то, что Антонина проверила.
В суматохе бумажной рутины, под расстрелом чужих глаз, я почти забывала о своей боли и каждую свободную минуту звонила в клинику, чтобы спросить о состоянии сына. Медсестра терпеливо рассказывала, что Тёма в порядке, и мне становилось легче.
Я знала, ради кого прохожу весь этот кошмар.
Когда вышла из туалета, смогла незаметно юркнуть в соседний кабинет, чтобы уединиться. Теперь хорошо бы так же незаметно вернуться.
Положив смартфон в сумочку, повернулась, но тут же замерла — в проеме двери стоял Дима и смотрел на меня так, будто ненавидел всеми фибрами души.
Как он прошел через охрану, что истоптали коридор, не знаю, но думать об этом не было времени. Хотела закричать, но не успела.
Муж кинулся вперёд. Я попятилась. Думая, что муж меня ударит, прикрылась беспомощно руками, а он вдруг упал на колени.
— Варька, прости-и-и, — завыл, уткнувшись мне в живот. — Я дурак! Говорил невесть что. Делал… Я идиот! Ведь всё из-за тебя. — Поднял голову, и я заметила дорожки слёз на щеках мужа. — Люблю ведь тебя! Приревновал, вот и… Прости, милая. Больше такого не повторится.
Я растерялась, не зная, что ответить.
Он рыдал у моих ног, и вроде было жаль.
И всё.
Может, Света права, и я его никогда не..?
Дрожа от страха и неприязни, положила руку ему на плечо:
— Дим, я…
И запнулась, ощутив на себе взгляд.
Смотреть так, что из лёгких выбивает напрочь воздух, мог только он.
Шрам.
Глава 36
Бешеный
Я делал, что мог. Искал выход из ситуации, перебирал варианты спасения, но все больше запутывался. Меня душил гнев, потому что желание мстить Лютому перерастало в желание помочь его сестре. Этот ублюдок так и не появился. У нее жизнь летит к чертям, а братец прохлаждается с женушкой, клуб готовят к открытию. Суки.
Я старался быть рядом с Варей незаметно. Не хотел, чтобы она еще и из-за меня мучилась и терзалась. Наш договор по сути был песочным замком — дунет ветер, и все исчезнет. Я ей никто, она мне никто…
И если бы знал, как спрыгнуть с крючка, который давно держит меня за горло, я бы избежал этих отношений. Они неправильные, токсичные.
Нужны были средства, чтобы платить за адвоката и нанятых ребят, а то, что дал мне заказчик, я потратил на операцию мальчугана. Потому пришлось выйти на ринг. С разбитой рукой, в плохом физическом состоянии. Выиграть бой — это пройтись по острым лезвиям и не порезаться, но я смог. Три дня после боя отлеживался, но держал руку на пульсе и интересовался о Варе и Артеме у охраны каждый час.
Девушка и ребенок как-то незаметно вошли в мою жизнь, и я теперь каждый день просыпался с их именами на губах. Особенно Вари. Я не хотел, но все равно впускал ее в свою душу.
Пока зализывал раны после боя, отсыпаясь несколько полных суток под капельницами, мне снились жуткие вещи. Грязные. Больные. В одних снах Варя принадлежала только мне — и это были самые светлые сновидения, которые мне приходилось видеть, в других ее терзал другой…
Я вскинулся и сразу почувствовал неладное, будто горечь потекла по горлу и обожгла нутро. Откинув руку медсестры, выдернул иглу из вены и встал с постели. Телефон лежал на тумбочке, я быстро набрал Володю, старшего из охраны.