— Если бы мы могли отложить свадьбу еще на год, — начала Джуди.
Глядя на Криса, она спросила себя, что произошло бы, если б она поговорила с ним наедине. Но дед не позволит им остаться наедине… Но ее размышлениям тут же пришел конец. Если бы Крис захотел остаться с ней наедине, она нисколько не сомневалась, что его бы ничто не остановило. Его подбородок и складки у губ говорили о таком упрямстве и решительности… о таком властном характере, а как надменно и высокомерно он держался! Вид у него был даже аристократичнее, чем у деда, подумала Джуди. Крис еще выдержаннее и увереннее в себе. Может быть, эти надменность и высокомерие объясняются богатством, или он выглядит таким гордым и недоступным из-за своего великолепного сложения и роста? Но в обращении с ней Крис старался проявлять терпение. Он казался тихим и ровным, но за вечер пару раз посмотрел на нее чуть насмешливо и снисходительно. Можно было подумать, он считает ее ребенком.
— Еще на год, — повторил ее дед. — Нет, моя дорогая, Крис приехал, чтобы обсудить свадьбу, и мы решили, что она состоится через месяц…
— Через месяц! — Джуди в ужасе уставилась на него. — Нет, дедушка, не так скоро!
Крис бросил на нее быстрый взгляд.
— Кажется, дипломатичность тебе не свойственна, моя дорогая, — довольно решительным тоном заметил он. — Почему же не через месяц?
— Это с-слишком скоро, — заикаясь, пробормотала Джуди и подумала: «Это как Рождество. Ждешь-ждешь, а потом оно вдруг наступает — совершенно незаметно». — Я не успею приготовиться.
— Ерунда. У тебя чуть ли не двадцать подружек невесты, они займутся всем необходимым. — Казалось, ее дед был в некотором замешательстве. Он взглянул на внучку строго и осуждающе. — Я должен извиниться за Джуди, — обратился он затем к Крису. — Надо учитывать — ее отец был англичанином, и она никогда не забывает об этом.
— Но ее воспитали так, чтобы она знала свое место, — ответил Крис. — По крайней мере, я надеюсь, что это так. Полагаю, моя жена не будет строптивой.
— Нет, о, конечно нет, — поспешно вставил старик. — Джуди очень кротка и послушна. С ней не будет никаких хлопот.
Немного погодя Джуди отправили спать. А ее дед и жених перешли в гостиную, чтобы продолжить обсуждение предстоящей свадьбы.
Лефки, замужняя подруга Джуди, жила в роскошной квартире на окраине Никозии. Ей был двадцать один год. Она вышла замуж четыре года назад, сейчас у нее было три маленьких дочери, и ее муж нанял в помощь жене няню. Кроме того, у них была горничная, и каждый день приходила домработница. Когда Джуди навещала Лефки, она неизменно заставала ее либо лежащей на диване — и при этом выглядевшей элегантно и бодро, — либо за столом, вышивающей что-нибудь очень красивое. Она часто ходила в парикмахерскую. Ее темные волосы обесцвечивали, а потом перекрашивали в изумительный каштановый цвет. Маникюр Лефки всегда выглядел безупречно, одежда — безукоризненно. Дважды в год муж возил ее в Лондон, и она возвращалась в буквальном смысле слова нагруженная георгианским серебром, которое со вкусом расставляла по всей квартире, главным образом — в шкафчиках в огромной гостиной. Роскошный ковер доставили из Персии, мебель — из Франции.
Дверь Джуди открыла горничная в форме. Увидев, кто пришел, она тут же широко улыбнулась:
— Мисс Бенсон… как я рада вас видеть! Миссис Мавритис в гостиной. Она сказала, что вы звонили и что она с нетерпением ждет, когда вы придете.
— Джуди… — Лефки протянула ей обе руки. — Я так тебя ждала. Ты замечательно выглядишь! По-моему, ты хорошеешь с каждым днем, а вот я… — она покачала головой, делая вид, что в отчаянии, — я уже не та, что раньше.
Джуди засмеялась и села, оглядываясь по сторонам:
— С тех пор, как я здесь была в последний раз, ты опять съездила в Лондон.
— Тебе нравятся мои подносы и подсвечники? Я потратила на них три тысячи фунтов!
— Три?.. — Джуди недоверчиво уставилась на нее. — Нет, Лефки, ты шутишь?
— Разумеется, не шучу. — Лефки пожала плечами. — У Пола много денег. Почему бы мне их не тратить? Ему нравится давать мне деньги, а мне — их тратить, так что мы прекрасно ладим друг с другом.
Она уселась напротив Джуди и зазвонила в маленький серебряный колокольчик.
— Кирия, пожалуйста, приготовь нам чаю, — распорядилась она, когда появилась горничная.
Пока не принесли чай, Лефки и Джуди болтали о том о сем. Потом Лефки, спокойная и элегантная хозяйка дома, разлила чай из серебряного чайника и, ласково улыбаясь, протянула чашку Джуди.
— Ты давно вернулась домой? — спросила она немного погодя.
— Два, почти уже три месяца назад. — Снова небольшая пауза, а потом Джуди, решившись, спросила испуганно и быстро: — Скажи мне… только честно… ты счастлива с Полом? О, я знаю, ты говорила много раз, что счастлива, но тебе нравятся только его деньги или ты… любишь Пола, на самом деле его любишь, я имею в виду?
— Конечно, я люблю Пола, а он любит меня. — Лефки широко раскрыла глаза. — Почему ты спрашиваешь? Я всегда говорила, что мы безумно счастливы. — Она действительно выглядела счастливой. Ее глаза сияли, выражение лица было довольным. — Не понимаю, почему ты вдруг задаешь мне этот вопрос, Джуди, а?
Джуди перевела взгляд на свои руки и тихо сказала:
— Ты, как это у нас принято, вышла замуж по расчету. Но я никогда не спрашивала тебя, как долго ты была знакома с Полом до вашей свадьбы?
— Два месяца, — сообщила Лефки, все еще озадаченная. — Ты же знаешь, в первый раз я его увидела только на помолвке, но он видел меня и раньше. Я ему понравилась, и его родители приехали в гости к моей матери. Я только что вернулась из французской школы, и мама решила, что меня пора выдать замуж, потому что мне семнадцать лет. Я хотела выйти замуж, причем за богатого человека. Пол был не только богат, но и красив, и, поверь мне, я бы не стала так долго ждать. Просто мы обручились в конце ноября, а как ты знаешь, на Кипре в это время не устраивают свадьбы.
Джуди кивнула. В течение сорока дней до Рождества браки не заключались. Так было принято, потому что считалось, что в это время люди должны набожно думать о празднике рождения Христа.
— Вы часто встречались в те два месяца?
— Каждый вечер. Но в присутствии мамы.
— Каждый вечер?.. — задумчиво переспросила Джуди, будто говоря сама с собой.
— Ведь ты гораздо дольше знакома с Крисом? Вы обручились около двух лет назад?
— Да. Немного больше двух лет. — Она поставила чашку на блюдце и посмотрела Лефки прямо в глаза. — Но я его не знаю, и мне… мне страшно. — Стоит ли доверяться Лефки? Она может рассказать Полу, а Пол — своему двоюродному брату. Его брат знаком кое с кем в Карми… а Крис жил в доме в горах, поблизости от Карми, но немного выше.
— Страшно? Но почему?
— Я не хочу выходить замуж, Лефки!
— Это же глупо. Выйти замуж — замечательно.
— Для тебя, но тебе повезло. Вообще-то ты единственная моя знакомая, которая счастлива с мужем. Бедная Манула горько плакала вчера вечером. Она не хочет выходить за Паноса.
— Ну еще бы, кто бы захотел выйти за Паноса? — вздрогнув, усмехнулась Лефки. — Твой Крис — не такой. Он замечательный… почти так же красив, как мой Пол.
Джуди, сама не заметив, вздернула подбородок:
— Он даже красивее Пола и намного выше.
— Я с тобой не согласна… конечно, ты права насчет роста, но, по-моему, я никогда не видела мужчины красивее Пола.
— Когда ты видела Криса? — спросила Джуди, задумчиво хмурясь.
— На свадьбе Маргариты, разве ты не помнишь?
Лицо Джуди прояснилось.
— Ах да, конечно.
— Ты сказала, что мне повезло.
Джуди нахмурилась, и это не укрылось от Лефки.
— Что случилось, Джуди? — спросила она, глядя на нее с любопытством. — Девушкам редко доводится передумать.
— Я не киприотка, Лефки. В Англии сначала влюбляются, а потом женятся.
— Но ты жила жизнью киприотки, — прозаично напомнила Лефки, — и дедушка полагает, что ты его послушаешься. Возможно, ты влюбишься после свадьбы… как мы с Полом.
Джуди ничего не сказала. Она думала о Ронни, и у нее было тяжело на сердце. Почему-то она точно знала, что от Криса ее ничто не спасет. Поэтому ей придется до конца своих дней страдать, любя другого…
— По-моему, ты наверняка влюбишься в Криса. Он такой красивый и богатый. И он обязательно полюбит тебя, потому что ты очень красива, Джуди.
— У меня самая обычная внешность, — начала Джуди, покраснев от лестных слов подруги.
Но та не дала ей продолжить:
— Очень даже необычная. Только посмотри на свои волосы! Такие мягкие, длинные и золотистые. Я плачу своему парикмахеру три фунта в неделю и все равно не могу такого добиться.
— Ты бы не захотела такой белокурый оттенок, — разумно возразила Джуди. — Он бы не подошел к твоей коже. По-моему, у тебя прекрасная прическа.
— Может быть… но мне приходится постоянно следить за черными корнями, — засмеялась ее собеседница. — Но мы говорим не о моих достоинствах, а о твоих. При виде твоих глаз забьется сердце любого мужчины, а такие губы, как у тебя, мужчины любят целовать. Они широкие и полные…
— Лефки, — перебила Джуди, которая не могла удержаться от смеха, несмотря на все свое отчаяние. — Прекрати эту чушь!
— Хорошо. Но я все равно уверена, что после свадьбы он в тебя влюбится, — заключила подруга и обняла девушку.
Джуди задумалась.
А хотела ли она, чтобы Крис в нее влюбился? С тех пор как она встретила Ронни, ей часто казалось, что она ненавидит Криса. Ей даже в голову не приходило, что они могут полюбить друг друга.
— Расскажи мне о Франции, — попросила Джуди, помолчав. — Ты была в Париже две недели назад… да, спасибо за открытку. Я кое о чем вспомнила. Как я была счастлива в школе. Да, счастлива и беззаботна, знакомилась с западной жизнью…
Лефки не терпелось рассказать обо всем, что они с мужем видели в Париже. Они истратили там целое состояние. И снова Джуди спросила себя: может быть, ее подруга счастлива только из-за денег? Но нет — чтобы глаза сияли таким счастьем, необходимо что-то еще.