— Совсем не обыкновенная — ты настоящая красавица. Ты только посмотри на свои волосы — они такие мягкие, длинные и золотистые. Я плачу своему парикмахеру три фунта в неделю, и все равно он не может добиться, чтобы мои волосы приобрели такой золотистый оттенок. — Лефки засмеялась. — Но ведь мы говорим о твоих достоинствах, а не о моих. Твои глазки могут заставить сердце любого мужчины биться быстрее, а губы у тебя как раз такие, какие любят целовать мужчины, — большие и полные.
— Лефки! — вскричала Джуди, рассмеявшись, несмотря на свое смущение. — Прекрати молоть чепуху!
— Хорошо, не буду. Но я все равно думаю, что он в тебя влюбится, как только вы поженитесь, — сказала она, и Джуди задумалась.
Хочется ли ей, чтобы Крис влюбился в нее? После того, как она встретила Ронни, Джуди часто казалось, что она ненавидит Криса, и ей никогда не приходила в голову мысль, что она и Крис могут полюбить друг друга.
— Расскажи мне, что ты видела во Франции, — немного помолчав, попросила Джуди. — Ты две недели назад была в Париже? Спасибо тебе за открытку. Она мне о многом напомнила — я ведь была так счастлива в школе.
Да, счастлива и беззаботна, ведь в школе она узнала, как живут люди на Западе.
Лефки с увлечением принялась рассказывать о том, что они с мужем видели в Париже и что купили. Они потратили там кучу денег, и Джуди показалось, что ее подруга счастлива только оттого, что, выйдя замуж, стала богатой.
Но вскоре из рассказа подруги Джуди поняла, что той очень повезло — у нее была идеальная семья, потому что она и ее муж полюбили друг друга.
— Ну, мне пора идти, — с неохотой сказала Джуди, взглянув на часы. — Крис теперь ужинает у нас каждый вечер, и мне нельзя опаздывать. Мне приходится наряжаться для него — так велел дедушка.
— А тебе что, не нравится наряжаться для Криса?
— Не очень. Я все время надеюсь, что, если я вдруг ему разонравлюсь, он разорвет помолвку.
— Разорвет помолвку? — Лефки в изумлении уставилась на нее. — Ты же сама прекрасно понимаешь, что это невозможно.
Джуди встала, вздыхая.
— Да, я знаю. Наверное, я надеюсь на чудо.
— Неужели он тебе так не нравится? — Лефки встала со стула и поглядела Джуди в глаза. — Все будет в порядке, Джуди, я в этом уверена. Когда ваша свадьба?
— День свадьбы еще не определен, но дедушка говорит, что она состоится в следующем месяце.
— Да, вам пришлось ждать два года, а это большой срок.
— Когда Крис попросил моей руки, мне ведь было всего пятнадцать лет, Лефки, — напомнила ей Джуди с легким негодованием.
— Да, тебе было пятнадцать, я помню. Но бедный Крис — ему пришлось ждать, пока ты вырастешь. Сколько ему сейчас?
— Двадцать восемь.
— Ты ему, наверное, очень понравилась, раз он сделал предложение, когда тебе было только пятнадцать. Он ведь знал, бедняжка, что ему придется долго ждать свадьбы.
«Ты ему, наверное, очень понравилась». Эти слова не выходили у Джуди из головы, пока она ехала в автобусе домой. Скорее он пожелал заполучить ее, а если у греческого мужчины однажды возникает желание обладать какой-то определенной женщиной, он готов ждать не два года, а сколько угодно, лишь бы обрести ее.
Глава 2
Прохладным летним вечером Джуди сидела с дедушкой на веранде, и он задал ей роковой вопрос. В тот день они обедали одни, поскольку Крис был приглашен в гости. Во время обеда старик был молчалив и только изредка кидал на Джуди быстрый взгляд из-под нахмуренных бровей. Она поняла — что-то случилось, но никак не ожидала услышать этот вопрос.
— Что это за мужчина, с которым ты встречаешься, Джуди?
Она подскочила, и ей почудилось, что сердце готово выскочить у нее из груди.
— Какой м-мужчина?
— Не увиливай от ответа! Вся Кирения только и говорит о том, что у тебя есть дружок. Нет нужды говорить тебе о том, что твое имя навеки опозорено и что ты навлекла страшный позор на мою голову и на всю мою семью. Так кто же он? Отвечай сейчас же!
Лицо Джуди покрылось смертельной бледностью, а тело пробила дрожь. Но, невзирая на страх, она испытала чувство облегчения. Чувство вины, которое она ощущала из-за того, что ей приходится обманывать своего дедушку, тяжким бременем лежало на ее душе, и она почувствовала что-то вроде радости: можно, наконец, сбросить с себя эту ношу. Низким дрожащим голосом Джуди произнесла:
— Он англичанин, дедушка, и мы любим друг друга.
— Где ты с ним познакомилась? — строго спросил дедушка, но в его голосе Джуди уловила боль.
— В самолете, — когда возвращалась домой из Афин, — помнишь, когда я ездила в гости к Лучиане.
— Вот что бывает, когда даешь детям немного свободы. Я пошел на это только потому, что твой отец был англичанином и, когда ты подросла, мне показалось, что было бы несправедливо обращаться с тобой как с киприоткой. — Дедушка грустно покачал головой. — Мне не следовало этого делать — нужно было не спускать с тебя глаз. Ты, конечно, понимаешь, что, если эта история дойдет до ушей Криса, он откажется жениться на тебе.
В глазах Джуди вспыхнула надежда, и дедушка это заметил.
— Я хочу быть женой Ронни, дедушка. Прошу тебя, разреши мне выйти за него замуж. Ну я тебя очень прошу. Я не хочу причинять тебе боль, но с тех пор, как я встретила Ронни, я поняла, что не хочу быть женой Криса.
Какое-то время старик молчал, и Джуди не осмеливалась открыть рот, видя, что он погрузился в свои мысли. Думал ли он о том, чтобы выполнить ее просьбу? Она знала, что он ее любит и ему будет очень больно, если его внучка будет несчастлива. «Может быть, — подумала Джуди, задыхаясь, — надо было рассказать ему раньше обо всем без утайки и попросить, чтобы он принял Ронни и поговорил с ним».
Время шло, колеблющиеся тени, ставшие на закате золотистыми, оранжевыми и красноватыми, постепенно исчезли, и на землю опустилось фиолетовое покрывало ночи. Стали видны звезды, они напоминали алмазы, рассыпанные на черном бархате и покрытые вуалью из тончайшего тюля. Время от времени небольшие облачка закрывали от взгляда диск луны, которая медленно плыла над спокойной темной гладью моря. Легкий ветерок приносил с собой запахи розы и жасмина. Со стороны гор слышалось звяканье колокольчиков — это возвращалось домой овечье стадо, а где-то вдали кричал осел… Это был Кипр, остров солнца.
— Этот мужчина, — наконец проговорил дедушка. — Этот Ронни… Ты говоришь — он тебя любит?
— Да. — У нее вновь перехватило дыхание от отчаяния и надежды. — И я люблю его.
— Вы знаете друг друга чуть больше двух месяцев.
Она кивнула, боясь признаться, что знает Ронни гораздо лучше, чем Криса, с которым она помолвлена уже более двух лет.
— Как часто вы видитесь?
Это был вопрос, которого Джуди боялась больше всего, но она не могла больше обманывать дедушку, и ей пришлось признаться, что они встречаются всякий раз, когда она приезжает в Никосию.
— Иногда дважды в неделю, — добавила она с неохотой, всматриваясь в его лицо в ожидании признаков гнева. Но, как ни странно, на его лице была видна лишь печаль, хотя рот был плотно сжат.
— Твои… э-э… поездки за покупками, выходит, были лишь предлогом. — Дедушка посмотрел Джуди в глаза, и она опустила голову, испытывая чувство раскаяния. — Ты все время обманывала меня… — Он покачал головой, словно отказывался верить в это. — Что же это на тебя нашло, моя девочка, что ты с таким неуважением отнеслась к моим чувствам и моему положению?
— Прости меня, — сказала она со слезами на глазах. — Я не хотела обидеть тебя, дедушка, и я уважаю твое положение, но…
— Да? — стал допытываться он, когда она осеклась. — Но — что?
Джуди подняла голову, и он увидел слезы, блеснувшие в ее прекрасных голубых глазах. Его же взгляд потух, когда он услышал ответ.
— Я люблю Ронни, — просто сказала она.
Старик глубоко вздохнул:
— Этот молодой человек знает, что ты помолвлена?
— Да, дедушка, знает.
— Ты считаешь, что это честно с его стороны — встречаться с тобой, зная, что ты принадлежишь другому?
— Мы любим друг друга. С этим ничего не поделаешь. — Джуди посмотрела в глаза своего опекуна. — Дедушка, позволь мне привести Ронни, и ты поговоришь с ним.
— Ты помолвлена, Джуди, — последовал резкий ответ. — Крис женится на тебе через месяц.
Постепенно Джуди начала обретать уверенность в себе. «Может быть, это результат встречи с Лефки?» — подумала она.
— Ронни говорит, что помолвка ни к чему не обязывает, потому что… потому что мне ничего не оставалось, как согласиться с тем выбором, который сделал ты. — Несмотря на возросшую уверенность в себе, Джуди все-таки не осмеливалась смотреть дедушке прямо в глаза.
— Не обязывает? — неожиданно вскипел дедушка. — По всей видимости, этот молодой человек не понимает, что говорит! Я-то думал, ты поправишь его. — Он подождал, пока Джуди поднимет голову, и тяжелым, испытующим взглядом посмотрел ей в глаза. — Ты тогда не возражала против помолвки. Почему?
— Тогда я еще не знала Ронни. Я согласилась обручиться с Крисом потому, что ты выбрал его для меня и… и я чувствовала, что должна повиноваться тебе.
Дедушка набросился на нее.
— Ты была весьма довольна моим выбором, — начал было он, но она перебила его:
— Я не была довольна, дедушка, я уступила.
— Все равно, ты помолвлена с Крисом, и мы с этим ничего уже не поделаем…
— А ты сделал бы что-нибудь, если б мог? — с надеждой перебила она.
— Я не хочу видеть тебя несчастной, девочка, — ответил опекун, и его взгляд смягчился. — Однако сейчас я ничего уже не могу изменить. Ты прекрасно знаешь, что помолвка — это обязательство.
Джуди прикусила губу. Надежда жила лишь мгновение и теперь исчезла навсегда. Помолвка и вправду была обязательством. Помолвленные пары могли начинать совместную жизнь в доме невесты. И зачастую первенец рождался до свадьбы. Ничего плохого в этом не было, потому что таков обычай. Это подтверждало важность и прочность помолвки. За все годы, проведенные на Кипре, Джуди не слыхала ни об одной расторгнутой помолвке.