И все-таки она стояла на своем, ведь слишком многое было поставлено на карту — фактически счастье всей ее жизни.
— Если бы ты поговорил с Крисом о Ронни…
— Говорить с Крисом! Наоборот, я должен сделать все, что в моих силах, чтобы он не узнал…
— Но ты сказал, что он не захочет на мне жениться, если узнает. Пожалуйста, дедушка, помоги мне! Если Крис не захочет и я не хочу, можно расторгнуть помолвку.
Но старик упрямо качал головой:
— Уже и так слишком много позора. Ты должна выйти замуж, прежде чем он узнает, что ты… хотя я не знаю, как это получится, ведь скорее всего он уже знает.
Крис действительно знал. Когда на следующий вечер он пришел к ним ужинать, его темное лицо было искажено от гнева. Заметив это, Джуди и ее опекун обменялись быстрыми взглядами, и Джуди охватил такой страх, что она сразу же направилась к двери с намерением уйти, во что бы то ни стало. Но голос ее жениха, прозвучавший словно щелчок хлыста, заставил ее повернуться к нему лицом. Ее щеки пылали.
— Джуди! Подойди ко мне!
Она не могла пошевелиться, а Крис указал ей место перед ним, где она должна встать.
— Я сказал, подойди ко мне! — Его голос стал мягким, но в нем по-прежнему звучали требовательные и властные ноты.
Джуди повиновалась медленно и неохотно и, подойдя к Крису, встала немного дальше от того места, которое он указал. В отчаянии она бросила умоляющий взгляд на дедушку.
— Что это такое я слышу о твоем недостойном поведении? Объясни, будь добра!
Джуди судорожно сглотнула, но ее сковал страх, и она не смогла произнести ни слова. Она вновь умоляюще посмотрела на дедушку. Он пришел ей на помощь и заговорил вместо нее.
— Джуди повстречала одного англичанина, Крис, — без предисловий заявил дедушка. — Она говорит, что любит его и хочет расторгнуть помолвку.
У Джуди перехватило дыхание. Она не ожидала, что дедушка захочет ей помочь. «Сумеет ли понять Крис?» — подумала она, всматриваясь в его лицо, но тут же опустила глаза, видя на этом лице лишь ярость и презрение.
— Я знаю, что она повстречала англичанина, — произнес Крис, скрежеща зубами. — Вся Кирения, да что там Кирения — все селения в округе только и говорят о том, как она, забыв всякий стыд, бегала на свидания! Ты понимаешь, — вновь обратился он к Джуди, — что никто теперь не верит, что ты — девственница?
Она с горечью кивнула.
— Люди скажут про тебя: «У нее был мужчина», — и будут потирать руки от удовольствия. Ты станешь презренной, тебя будут считать недостойной, падшей женщиной.
И действительно, в тех редких случаях, когда девушка до брака встречалась с мужчиной, все вокруг презирали и унижали ее, и у нее не было абсолютно никаких шансов выйти замуж.
— Я… мы только встречались, — наконец, запинаясь, пробормотала Джуди, — в кафе в Никосии, в… в парках…
Если бы у нее было столько смелости, сколько у Лефки! Почему она все время думала о своей подруге? Может быть, потому, что Лефки, так же как и Джуди, ходила в школу во Франции и теперь умеет постоять за себя?
«Почему я не умею постоять за себя?» — подумала Джуди, но стоило ей только взглянуть на искаженное гневом лицо своего жениха, как глубокий ужас вновь охватил ее.
— Когда вы начали встречаться в кафе? — спросил он.
— Д-девять недель назад.
Черты его лица напряглись, и под загорелой кожей проступили белые линии.
«Сейчас он меня убьет», — подумала Джуди и непроизвольно сделала шаг в сторону дедушки. Но она не успела отойти от Криса на безопасное расстояние — он схватил ее за запястье и сжал его, словно в тисках. Грубым движением Крис развернул Джуди и, взяв за подбородок, приблизил к себе ее лицо. Джуди почувствовала слабость в ногах, она боялась упасть в обморок. В доме дедушки она никогда не знала, что такое страх, но сейчас была так напугана, что все кружилось у нее перед глазами. Крис нависал над ней, такой большой, высокий, сильный, властный… и очень, очень злой. И все же ей нечего было бояться, ведь через несколько мгновений она будет свободна. Крис теперь не захочет жениться на ней. Ей нужно было радоваться, что правда выплыла наружу, даже если и придется пережить страшный позор. Люди будут отворачиваться от нее, а молодые мужчины хитро поглядывать и раздевать ее глазами…
— Девять недель! — дребезжащим голосом воскликнул Крис и, бросив на нее сердитый взгляд, повернулся к дедушке: — Вы… плохо следили за ней?
— Мне жаль, Крис, очень жаль. Она обманула меня, так же как и тебя. Она призналась, что встречалась с этим человеком, только сегодня. — Дедушка развел руками. — Из-за ее английского происхождения я давал ей немного свободы, а она злоупотребила ею. Я понимаю, что мне следовало быть строже, но теперь уже ничего не исправишь. Однако, может быть, все не так уж плохо, как кажется. Ты, по-видимому, не захочешь взять ее в жены, и раз уж она так хочет выйти замуж за этого молодого англичанина…
— Что вы имеете в виду, говоря, что я не захочу взять ее в жены? — Крис задал этот вопрос медленно и спокойно, отпустив ее подбородок, но продолжая удерживать руку. — Джуди и я помолвлены.
Джуди не могла вымолвить ни слова; дедушка уставился на Криса, не веря своим ушам.
— Ты хочешь жениться на Джуди! — воскликнул он. — Несмотря на скандал!
— Я хочу жениться на ней. — Хватка на ее запястье ослабла. — Несмотря на скандал, — добавил он, но Джуди услышала легкий скрежет его зубов и поняла, что спокойствие, с которым он говорил, лишь скрывает его ярость.
Ее надежда умерла окончательно.
— Но ты только что сказал, что никто не поверит в ее невинность.
Джуди увидела, что дедушка действительно пытался помочь ей, но она уже ни на что не надеялась. Выражение лица Криса сказало ей все.
— Мы с Джуди будем жить в Греции, — коротко бросил Крис.
На лице старика появилось странное выражение.
— Ты, очевидно, полагаешь, что Джуди и в самом деле не совершила ничего плохого.
Крис посмотрел в лицо Джуди и увидел, что в ее глазах появилась тоска, а уголки рта печально опустились, как у человека, потерявшего надежду.
— Я совершенно уверен, что она не сделала ничего плохого, в противном случае я отказался бы на ней жениться. — Он отпустил ее руку; она взглянула на нее и увидела отчетливые красные следы.
— Дедушка… — Джуди умоляюще посмотрела на него, но он покачал головой.
— Оставим споры, — отрезал он. — Я дал согласие на свадьбу, ты помолвлена с Крисом…
— Но я люблю Ронни! — Крик невольно вырвался у нее, и темные глаза Криса сверкнули.
— Ты забудешь своего англичанина, понятно?
Джуди беспомощно смотрела то на одного, то надругого. Она оказалась в ловушке, так же как и все кипрские девушки. Джуди пыталась убедить себя, что она не такая, как они, потому что ее отец англичанин и она англичанка по национальности, но в действительности она была одной из этих девушек и была обязана следовать обычаям Кипра, повиноваться своему деду и подчиняться воле жениха.
Свадьбу решили сделать пышной. После венчания в церкви прием в отеле «Хилтон». Джуди позвонила Ронни и умоляла его помочь, зная, что просит невозможного. Он, как иностранец, не смел пойти против воли ее законного опекуна. Но он был так же несчастлив, как и она.
— Откажись от свадьбы, — просил Ронни снова и снова. — Никто силой не может заставить тебя выходить замуж.
Но у нее не хватило мужества для борьбы. Если бы она и смогла убедить дедушку, то Крис не отказался бы на ней жениться.
Итак, Джуди выходила замуж за нелюбимого человека. Красавица невеста… При виде ее у всех присутствующих в церкви вырвались возгласы восхищения. Их сфотографировали на пороге церкви, и они отправились на свадебный прием. Но Джуди было не до веселья, она двигалась как во сне, а ее сердце превратилось в камень. Крис также не проявлял никаких эмоций. Какое притворство!
После свадьбы Крис и Джуди полетели в Афины, где собирались остаться на ночь. Крис заранее заказал роскошный номер в гостинице на площади Конституции.
Они вошли в лифт в сопровождении носильщика, нагруженного их багажом, и только сейчас Джуди осознала свое новое положение. Этот чужой человек — ее муж, имеющий на нее права; она должна будет выполнять его желания, уважать его и повиноваться ему. Она взглянула на Криса; его глаза блеснули, и она поняла, что он читает ее мысли. Джуди вспыхнула, и на его губах заиграла сардоническая улыбка.
Она попыталась сосчитать, сколько часов она провела в его обществе; получилось не более двадцати четырех часов, то есть один день и одну ночь. Джуди вспомнила Ронни, которого она любила и с которым ей даже не удалось попрощаться. Джуди почувствовала, что ненавидит человека, который взял ее в жены; она поняла также, что ненавидит своего дедушку. На ее глаза навернулись слезы: преждевременная смерть родителей стала для нее трагедией. Ее жизнь… чего она стоит?
Они остались одни в номере. Джуди подошла к окну и посмотрела на улицу. Она была полна уличных торговцев: вот стоит маленькая тележка, с которой продают кулурию — бублики, посыпанные вкусными зернышками, продавец губок и неизменный чистильщик сапог. Греки всегда чистят обувь — возможно, потому, что кругом так много пыли…
— О чем ты думаешь? — совсем рядом услышала Джуди голос мужа. Она напряглась и хотела было отодвинуться, но Крис схватил жену за плечи и повернул лицом к себе. — Эти прекрасные глаза так мечтательны и так далеки, — сказал он. Она стояла не шелохнувшись, боясь выдать свое отвращение и вновь вызвать его гнев. Какой мрак окутывает его! Как он неприступен! Если бы только можно было поговорить с ним, разжалобить его и быть уверенной, что он выслушает, смягчится и поймет!
— Я ни о чем особенном не думаю, — проговорила Джуди, заикаясь. — М-мне всегда… всегда было интересно смотреть на уличных торговцев.
Крис взглянул вниз, на площадь.
— Ты часто бывала здесь?
— Только два раза.
Он все еще держал ее за плечи; его руки были теплыми, но ей было неприятно их прикосновение.