Шаги замолкли.
– Что…
– Тихо, – зашипела Крессида, перебивая собеседника. Наверняка она сразу заметила раскрытую сумку и разбросанные на диване книги. Убирать их было попросту некогда.
Руна задержала дыхание.
Судя по легкому дуновению ветерка, окно позади нее было открыто. Можно было развернуться и выбраться наружу. Крессида ни за что не узнает, что это Руна была в ее комнате, только поймет, что кто-то рылся в ее вещах.
Вот только мыслями Руны завладело «Проклятье истинной любви».
И указания по его разрушению.
А именно, кровь, пролитая в жертвенном порыве.
Туфли Крессиды звонко цокали по плитке – слышно было, как она подходит ближе к окну.
Если Руна хотела выбраться, сделать это надо было прямо сейчас.
Однако в этот самый момент она вдруг осознала, что надо сделать, чтобы разрушить проклятье. Мысль об этом пугала так, что у нее внутри все сжималось.
А если я ошиблась? А если не сработает?
Крессида теперь стояла прямо напротив нее, только с другой стороны шторы. Руна слышала ее дыхание, чувствовала ее холодное присутствие.
Стоил ли Гидеон такого риска?
Руна коснулась монеты у себя на шее.
Да.
Гидеон пережил немыслимые мучения при ведьминском режиме. И все же каким-то образом ему удалось сохранить свою душу нетронутой. В конце концов, он рискнул – и поплатился – собственной жизнью, чтобы Руна (ведьма!) могла спастись, и это служило лучшим доказательством.
Крессида отдернула штору. Прижимая к груди украденную книгу заклинаний, Руна выпрямилась и упрямо встретила яростный взгляд королевы.
– Ты.
Никогда в жизни Руне не было так страшно.
Крессида заметила книгу любовных заклинаний, и губы ее исказились в насмешливой улыбке.
– Ох, Руна. Не повезло в любви?
В душе Руны поднимался гнев. Она вздернула подбородок.
– Полагаю, мне стоит поблагодарить тебя. Если бы не твое проклятье, я бы так и не получила неопровержимых доказательств его любви.
У Крессиды от гнева задергался нос. Она схватила Руну за подбородок и с такой силой впечатала ее затылком в окно, что стекло треснуло, а череп Руны пронзила боль.
И все же, несмотря на потрясение, несмотря на железную хватку Крессиды, Руна смотрела на королеву сверху вниз.
– Еще раз тронешь Гидеона – и пожалеешь, что жива, я тебе гарантирую.
Крессида склонилась и зашептала девушке на ухо:
– Знаешь, что я делаю с теми, кто мне угрожает?
О, Руна еще как знала.
Все самое худшее.
Глава 49Руна
Крессида потащила Руну в спальню. Джунипер – ведьма, сопровождавшая королеву, – удерживала ее на месте, пока Крессида рисовала вокруг Руны кровавые символы.
– Отойди, Джунипер.
Ведьма отступила, хотя и взирала на Руну глазами, полными жалости.
Колдовские символы вспыхнули, засияли ярким белым светом, заключая Руну в кольцо, будто в тюремную камеру. Только вместо стальных прутов вокруг была магия. Руна уже видела, как Крессида накладывает такое заклинание. Оказавшись внутри круга, выбраться было невозможно.
Крессида кружила вокруг Руны, и в руке ее появился хлыст. Он был подобен молнии – белый, сверкающий.
Крессида опустила край хлыста на землю и сощурилась.
– Думаешь, ты сумеешь защитить его от меня?
Она занесла руку и хлестнула Руну по спине, разрезав кожу от плеча до бедра. Все тело прошила боль.
Удар был такой силы, что Руна упала на колени.
– Как только я займу трон… – Шаги Крессиды эхом разлетались по комнате, пока она кружила вокруг своей жертвы. – Первым делом я выслежу Гидеона.
Новый удар хлыста разрывал ткань и плоть. Руне казалось, ее раздирают на части.
Она закричала, и из горла ее вырвался первобытный, животный крик, в котором она не узнала собственный голос. Это испугало ее не меньше, чем хлыст Крессиды.
Бежать было некуда. Она оказалась во власти развращенной ведьмы, жаждавшей ее смерти.
– Если убьешь меня, Сорен не даст тебе армию, – задыхаясь, вымолвила Руна, отчаянно пытаясь напомнить Крессиде, что вообще-то ее жизнь имела кое-какую ценность.
– Сорен в Кэлисе. И считает, что ты все еще в Новой республике, у похитителей.
Руну сковал ледяной ужас.
– Когда он узнает, что похитители тебя убили, он придет в такую ярость, что всю армию мне отдаст, и я смогу делать что захочу.
Следующий удар хлыста пришелся на плечо Руны. Она стиснула зубы, чтобы сдержать мучительные крики, которые так и рвались с языка. Из ран сочилась свежая кровь, пропитывая рубашку. Еще два удара – и кровь хлынула по спине.
Руна прижала колени к груди, свернулась комочком, прижалась лбом к полу. Старалась дышать, старалась прикрыть руками голову, оставляя открытой лишь спину. То была легкая мишень, и на нее пришелся основной град ударов, зато более уязвимые, более нежные места не пострадали.
Крессида хлестала ее, не зная пощады. Без устали. Кровь Руны насквозь пропитала рубашку, лужей растеклась по полу.
Ее кожа была объята пламенем. Все вокруг заволокло алое марево. Сдерживать крики больше не было сил.
Ее манила ласковая немота, сознание ускользало, и Руна готова была скользнуть в небытие.
Нет. Еще рано.
Удары Крессиды не прекращались, она так рассекла спину Руны, что кожа свисала лоскутами. Лежа в луже собственной крови, она не могла сдержать мелкую дрожь.
Крови было столько, что…
Кровь.
То, что делало Руну ведьмой. Источник ее силы.
Кое-что я все-таки могу сделать.
Даже под градом ударов она помнила о Гидеоне – и о его проклятье.
«Разрушить его может только кровь истинной любви жертвы, пролитая в жертвенном порыве».
Вот чего она ждала.
Удары прекратились – Крессида пыталась перевести дух, собраться с силами, чтобы потом раз и навсегда покончить с Руной.
С трудом удерживаясь в сознании, Руна вспомнила безымянные символы, необходимые, чтобы разрушить «Проклятье истинной любви». Приподнявшись на дрожащих руках, Руна окунула палец в липкую алую кровь и начала рисовать.
У нее не было шанса сказать Гидеону о своей любви.
Может, этого будет достаточно.
Она была слишком слаба, а потому рисовала дольше, чем следовало бы. Не успела она закончить второй символ, как Крессида вернулась к оружию.
Усилием воли сохраняя ясность мысли, сжав зубы, чтобы отогнать боль и остаться в сознании, Руна завершила второй и третий символы.
Стоило бы испытать облегчение, но, даже чувствуя волну магии, знакомое покалывание кожи и рев в ушах, Руна понимала, что не закончила работу.
– Ты что там делаешь?
В воздухе появился мотылек – подпись Руны.
«Еще раз тронешь Гидеона – и пожалеешь, что жива, я тебе гарантирую.»
Она не способна была убить Крессиду, но, может, все же могла принести кое-какую пользу.
– Думаешь, ты сумеешь остановить меня контрзаклинанием? – Крессида запрокинула голову и рассмеялась. – Ох, Руна…
Зная, что скоро ее ждет последний удар, Руна нарисовала еще два символа, немного изменив первое заклинание, и понадеялась, что все сработает. Понадеялась, что ее жертвы будет достаточно.
Магия охватила ее мощной волной, связывая новое заклинание с предыдущим.
Хлыст опустился снова, застав Руну врасплох и окатив болью. Не в силах больше удерживать себя на весу, она рухнула на пол, больно ударившись скулой о плитку. Остатки жизни, казалось, покидали ее тело.
Руна лежала на боку в луже крови.
Вставай.
Комната стала темнеть по краям.
Давай… вставай…
Сверху упала тень. Крессида.
Раздался характерный шорох металла о кожу – Крессида достала нож.
Руна закрыла глаза, ожидая смертельного удара.
– Мне больно так поступать, Руна, но я всегда замечаю неизлечимую дерзость. Какая жалость. У тебя был такой потенциал…
БАХ!
Дверь распахнулась.
У Руны все плыло перед глазами, ее манила темнота.
– Хватит!
Кто-то выступил вперед, заслоняя ее от Крессиды.
Серафина?
– Тебе придется послушать меня.
Голос ее был подобен раскату грома.
– Послушать тебя? – Крессида неприятно рассмеялась. – Насколько мне известно, ты с ней заодно.
Руна едва слышала их голоса, казалось, они были в полумире от нее.
И все же она услышала, прямо перед тем как скользнуть во тьму, слова Серафины:
– Вы послушаете меня, моя королева, потому что Руна – ваша сестра.
Глава 50Руна
Когда Руна пришла в себя, комната раскачивалась из стороны в сторону. Время от времени раздавался треск.
Она открыла глаза, но мир вокруг казался мутным. Она лежала на кровати под покрывалом. В воздухе витал застарелый запах магии – совсем слабый, будто колдовали много часов назад – и смешивался с ароматом моря.
Где-то совсем рядом звякнуло стекло. Слышно было, как наливают воду. Повернувшись на звук, Руна уставилась на человека, стоящего возле ее постели. В полумраке она различала лишь силуэт, подсвеченный лампой.
– Где я? – Руна сама поразилась тому, как хрипло прозвучал ее голос, и поспешно сглотнула, пытаясь смочить пересохшее горло.
– Уже в водах Новой республики, – ответил женский голос.
Руна нахмурилась. Такого быть не могло. Она должна была находиться в Ларкмонте.
– Ты несколько дней провела без сознания, то просыпалась, то снова впадала в забытье. И потеряла много крови.
В глазах у Руны слегка прояснилось, и она различила очертания каюты.
Мы на корабле.
А ухаживала за ней Джунипер.
Руна попыталась сесть и тут же пожалела о своем намерении: спину охватила невыносимая боль. Она стиснула зубы и замерла.
– Держи. – Джунипер села на стул возле кровати и протянула стакан воды. – Выпей.
Руна настороженно покосилась на ведьму. Впрочем, даже если та намеревалась ее отравить, жажда все равно одержала верх, и Руна