– О-о-ох, – простонала я.
Ощущения были такими, словно я на американских горках, лечу вниз с самой высокой вершины. Но это высасывало из меня силы, голова кружилась, и, казалось, я сейчас потеряю сознание.
Скарсгард взял меня за руку, и его прикосновение успокоило меня. Он сидел рядом на кровати и глядел на меня, как коршун.
Ресницы ребёнка вдруг зашевелились, и он уставился на меня большими светло-карими глазами.
– Эдвард! – воскликнул генерал, взяв парнишку за плечи. – Как ты меня напугал!
– Задушите, – проворчал слабым голосом мальчик. – Пустите!
– Ваша светлость, давайте его положим! Наследнику нужен покой! – воскликнул сгорбленный духовник. Всё это время он стоял над нашими с генералом головами, внимательно наблюдая за происходящим.
– Да, конечно, мэтр Бенедикт, сейчас… – взволнованно ответил Скарсгард, начав суетно крутиться над ребёнком.
Передо мной словно оказался другой генерал. Тот, который был на свадьбе, был властным и бессердечным, опасным до мозга костей! А теперь я видела перед собой заботливого человека, ответственного отца, и у меня невольно вздрагивало сердце.
Голова закружилась, накрыла слабость, будто высосали все силы, и боль в груди усиливалась с каждым мгновением.
Скарсгард поглядел на меня через плечо, и взгляд его мне очень не понравился: жгучий, пристальный, леденящий кровь в жилах. Сердце в груди замерло. Вдруг пронзило осознание, что он всё про меня понял…
Генерал отвернулся к мальчику, поправляя ему одеяло, я попятилась к двери. Самый удобный момент, чтобы скрыться! Нужно срочно бежать, пока не грохнулась в обморок прямо здесь! Ведь тогда окажусь совсем беспомощной, и что со мной сделают – только богу известно!
Я отступила к порогу, но путь мне преградил молодой темноволосый мужчина, который стоял всё это время в стороне. Он был немного похож на Георга, но худощав и возрастом младше лет на десять, а ещё лицо у него было более острым, как у волка.
– Куда это вы, дорогая невестка? – хмыкнул он, уперев руки в бок. Глаза его опасно сверкнули. – Нас не представили, я Карл, кузен вашего дражайшего супруга.
Я тут же почувствовала нарастающую опасность.
– Здравствуйте, – проговорила я осторожно.
– Может, расскажете, откуда у вас целительный дар?! – прорычал он. – У вас ведь такого дара никогда его не было!
10
Я испугалась. Сердце резким толчком качнуло горячую кровь, и по венам словно разлился горячий огонь. Меня повело. Жар прилил к лицу, ноги ослабли, и голова закружилась.
Я стремительно теряла сознание…
Жар в теле сменился холодом… и стало темно. Последнее, что помню, – бешеные глаза генерала, который бросился ко мне и подхватил на руки.
– Дорогая моя! – его тревожный хрип застыл в ушах.
Только бы душа не отлетела! Это единственное, о чём я думала: умирать не хотелось.
Мне пригрезилось, что я стою перед зеркалом и гляжу на себя в новом теле. Плотное платье с широкой накидкой и шапочка с вуалью не давали рассмотреть ни фигуры, ни лица. Может, я теперь уродина? Или толстушка? А сколько мне лет?
Я потянулась убрать вуаль, и вдруг отражение замерцало, и на белом, как снег, лице “зеркальной” копии появился гнев, девушка изломила брови, скривила тонкие губы и зашептала что-то неразборчиво.
Явно она была очень-очень зла.
– Прости, – виновато проговорила я, прижав ладони к груди. – Я не знаю, как так получилось. Я не хотела. Я могу что-то сделать для тебя?
– Верни мне моё тело, захватчица! – с трудом разобрала беззвучную фразу девушки, произнесённую одними губами.
– Ты не умерла? – ошарашенно произнесла я.
Отражение помотало головой, но в тот же миг зеркало из сновидения куда-то исчезло, осталась одна пустота…
Сколько я пребывала в ней – неизвестно. Мне было нервно и страшно, ведь я могла проститься с жизнью в любой момент.
И я бы точно умерла, если бы не мысли о генерале Георге и нашем трепетном поцелуе на свадьбе. Этот мужчина – возмутительный, грубый и опасный – волновал меня до дрожи и заставлял из последних сил держаться за жизнь. Хотелось бы увидеть его ещё хотя бы разок…
Скоро я вновь ощутила прилив жизни, а с нею и боль. Огненные волны прокатились по телу, а затем обжёг морозный холод. Тело горело, и я не знала, куда деться от пожара.
– Моя жена выживет? – раздался мрачный, с надрывом голос Скарсгарда.
Я на грани гибели, но не знаю, кого мне в тот момент было жальче всех: бедную себя, девушку, чьё место я заняла, или генерала, который чуть не потерял ребёнка, а теперь был на грани потерять новоиспечённую жену, от жизни которой зависела его собственная жизнь…
Догадался ли он, что в теле его супруги чужачка? Эта новая магия, из-за которой наглый кузен Георга припёр меня к стенке! Из-за неё, возможно, все уже знают, что я попаданка, но, конечно, заботятся о теле герцогини, чтобы вернуть её назад.
– Пока сложно сказать… Леди Каролайн отдала много сил Эдварду, – ответил голос мэтра Бенедикта – я узнала его тихий, слегка хриплый рокот. – Всплеск мощного дара, да ещё сила вашего родового плетения – юная дева просто оказалась не готова к такой магической атаке. Её источник не выдержал, разорвался, и это спровоцировало лихорадку. Если разрыв сумеет затянуться, она выживет, а если нет… – голос мужчины скорбно затих.
Последовало долгое молчание.
Я была в сознании, но не могла пошевелить даже пальцем. Чувствовала лишь, как грудь сдавливает что-то тяжёлое и обжигающее. Может, это и был пресловутый магический источник, принёсший мне столько страдания?
А потом я ощутила, как меня взяли за руку и погладили пальцы. Это был генерал – его ладонь я могла безошибочно узнать даже в темноте – он касался меня по-хозяйски, но ласково. И от его прикосновения разливалась по нутру особенная сладость, придававшая сил. Мне было очень приятно, и боль отступала. Захотелось даже заурчать, хоть я и понимала, что ласкают не меня.
– Удивительно, при такой лихорадке родовое плетение отверглось бы моментом, ведь источник словно вывернут наизнанку, – проговорил мэтр. – Но ваша супруга отчаянно борется.
Скарсгард сплёл наши пальцы и сжал мою ладонь крепче, ничего вслух не ответив.
Если я потеряю плетение, то генерал умрёт – и вдову, наверняка, ничего хорошего не ждёт. А вдруг вдов драконов отправляют в могилу вслед за мужем? История знает много подобных традиций!
Я не должна допустить потери родовой силы!
Живо собралась, Света, и держи плетение, от этого во многом зависит твоя жизнь!
Скарсгард прижался горячими губами к моему влажному холодному лбу и погладил по щеке. В прикосновениях мужчины ощущалась нежность. Не только ради родового плетения он сидит надо мной – девушку, на которой женился, он всё-таки любит.
По сердцу пробежал колючий холодок – вот бы мой бывший муж, Коля, так заботился обо мне. Когда я болела, он предпочитал не отсвечивать, а когда я просила подать таблетку и стакан воды, то делал всё шиворот-навыворот, и охота просить помощи давно уже у меня атрофировалась.
Скоро снова наступила тишина. Но после объятий генерала уже не такая страшная, и никакие призраки ко мне больше не приходили. Скорее всего, я просто заснула, расслабленная столь редкой для меня лаской.
Тревожилась лишь о том, как выкарабкаться и сохранить родовую силу.
Прошло время, и я опять услышала голоса у моей постели. То, о чём они говорили, заставило похолодеть кровь в жилах. 11
– Лорд Карл опять зажал меня в коридоре, еле вырвалась, хоть увольняйся… – вздохнула девушка, судя по голосу молоденькая. – Но другую столь хорошую работу я не найду! А у меня сёстры и мама больная…
– Бедная Мисси, нужно рассказать лорду Георгу, – отозвалась госпожа Фридрихсон. Её тихий добрый голос мне очень хорошо запомнился.
Если женщины говорят о моём “муже” в настоящем времени, то можно судить о том, что он жив, а значит, я сохранила его плетение. Я вздохнула с огромным облегчением. Не то, чтобы волновалась за генерала, скорее, конечно, за себя и своё будущее.
– Нет-нет, госпожа Фридрихсон, его светлость ещё скажет, что я сама виновата, и выгонит! И вообще, лорд Георг тёмный дракон, я ему в лицо даже заглянуть боюсь, не то что разговаривать! Иногда у него бывают таки-и-ие глаза…
Драконы, магия. С каждой минутой я осознавала, что попала в очень непростой мир. И чтобы выжить здесь, следует во всём хорошенько разобраться.
– Полностью чёрные эти его глаза… Страшнючие… – продолжала девушка. – А что говорят о его жестокости… Ах, не знаю, как у вас, госпожа Фридрихсон, вообще хватает духа глядеть на него. Вам не страшно?
– Я стараюсь не смотреть в глаза, – с усмешкой проговорила женщина. – Да, лорд Георг очень строгий господин, но я никогда не видела, чтобы он был несправедлив… Сначала глядит так, как будто душу вынет, а потом выносит разумное решение… Нужно рассказать ему про лорда Карла, Мисси, не надо бояться…
– Ну да, не надо… Если и расскажу, то ведь генерал часто отсутствует, а что если в это время Карл в отместку что-нибудь нехорошее со мной сделает? Знаю я этих господ…
– Лорд Карл не настолько подлый человек, Мисси, назло действовать не будет. Но вот из-за его усиленного внимания к нашей леди Каролайн я волнуюсь…
– А что такое? – прощебетала Мисси. – Чем ей кузен мужа грозит? Она, говорят, девушка вредная и надменная, любого на место поставит.
Да, чем он мне грозит?!
Я приоткрыла глаза, поморгала, разлепляя тяжёлые веки, и глубоко задышала. Лорд Карл о чём-то догадывается, а это значит, что меня вот-вот раскусят! Если уже не раскусили!
Нужно срочно бежать!
Я осмотрелась. Надо мной висел высокий белый балдахин, и я лежала на огромной кровати. В комнате, помимо меня, были две женщины: молоденькая девушка в серой вуали (не знаю, легко ли ей было работать с сеточкой на глазах) – она крутилась, протирая пыль на полках – и уже знакомая мне госпожа Фридрихсон, которая помешивала горячий бульон в глубокой чаше на подносе, стоя ко мне полубоком.