Балкон был большой — при желании здесь могли свободно вальсировать несколько пар. Мы стояли совершенно одни — он, я, и луна в чернильном небе.
— Ну… танец меня тоже вполне устроит, — буркнула я, потеряв надежду отделаться от опасного супруга и вновь вернуться к размеренной и тихой жизни.
В тот же миг ощутила, как сильные руки обвивают талию, притягивая к себе. Волосы рассыпались по спине — великолепной прически как небывало. Жаль… Иллюзия рассеялась, суетливая попытка кое-как пригладить непослушные локоны закончилась провалом.
Хороша же я, наверное, сейчас… Босая, растрепанная. Граф, правда, тоже не образец элегантности — без рубашки…
— А музыка? — поинтересовалась я. — Вы, конечно, чудесно свистите, а я могу аккомпанировать хлопаньем в ладоши…
— Звучит заманчиво, — произнес граф. — Но есть идея получше.
Мелодия одинокой скрипки вспыхнула и растеклась в ночном небе. Это было неожиданно и… прекрасно.
Ох уж эти чары иллюзий! Хорошо хоть платье на мне настоящее. Представляю, какой был бы конфуз, если бы роскошный наряд неожиданно исчез.
— Изабель? — граф нагнулся, горячее дыхание коснулась мочки уха, — Признаться, я весьма посредственный танцор, но готов взять у вас парочку уроков.
— Боюсь, нам обоим не помешает учитель…
— Но вы неплохо справлялись сегодня вечером, я искренне любовался вашей грациозностью.
Что? Он смотрел? Интересно, как долго…
— У меня был хороший партнер, — отозвалась я, — Лорд Райдер уверенно вел пару — мне оставалось лишь расслабиться и получать удовольствие.
— Впредь я бы попросил вас не получать удовольствий на стороне. Сейчас я в вашем полном распоряжении, готов вести хоть всю ночь. Или позволить вести вам… для разнообразия.
Граф беззастенчиво лгал — танцевал он прекрасно. Я не считала шаги, не думала о поворотах — мы слились телами, растворяясь в объятиях. Запрокинув голову, я видела, как яркие звезды кружатся вместе с нами, позабыв обо всем. О заботах, невзгодах, печалях… Интересно, о чем думают звезды в бескрайней вселенной? Печалит ли их что-нибудь? Наверное — да. Но только не сейчас! Сейчас они смеются вместе с нами — там, где живет беззаботное детство, в чудесной, волшебной стране, где нет ни боли, ни утрат…
Чарующая мелодия смолкла так же внезапно, как и началась. Моя ладонь соскользнула с широко плеча и коснулась горячей груди. Он дышал рвано, часто, смотрел прямо в глаза, а я чувствовала, как бьется его сильное сердце…
— Вы — обманщик, ваше сиятельство, — едва слышно прошептала я.
Брендон подарил лучший танец в моей жизни, даже тысяча вальсов на королевском балу не сравнятся с тем наслаждением, что искрится сейчас в крови.
— В чем же я провинился на этот раз? — голос прозвучал глухо, отрывисто.
Завороженно наблюдала, как он медленно наклоняется, нависая могучим телом. Непроизвольно потянулась навстречу и в тот же миг ощутила, как горячие губы накрывают мои, опаляя нестерпимым жаром.
Секунда… две… три… время застыло. По крайне мере, я очень на это надеялась, иначе как объяснить тот факт, что я не оттолкнула графа в то же мгновение, безрассудно позволяя себя целовать? Нет, я, конечно, уперлась кулачками в его грудь и с силой отодвинула, но много позже… примерно тогда, когда губы уже припухли и чуть саднили.
— Мне пора… в постель… — пролепетала я, отступая назад.
Брендон остался стоять на месте, наблюдая за моим позорным бегством. Я пятилась спиной к стеклянным дверям, одновременно сгорая со стыда.
— Вас проводить?
— Куда? — выдохнула я, хватаясь за круглую ручку, словно за спасительную соломинку. — До кровати? Не стоит…
— Изабель.
— Да? — лихорадочно дергала за ручку, дверь ни в какую желала поддаваться.
— В другую сторону.
— Что?!
— Дверь открывается в другую сторону.
— Ах…
Резко толкнула вперед и ввалилась в спальню. Всевышний, ну наконец-то! Опустила щеколду и поспешно задернула портьеру.
Скрывшись за парчовой занавесью, я едва могла дышать. Сердце билось у самого горла, колени дрожали, стыд алым румянцем царапал лицо. Не помню, как добралась до кувшина с водой и, выплеснув холодной воды в фарфоровый таз, торопливо умылась. Приложив мокрые ладони к горевшим щекам, взглянула на себя в зеркало.
Боже… Красная, как вареный рак. Что бы мама, будь она жива, сказала на столь вызывающее поведение? А прабабушка Лавуан?
Юная леди, вы меня глубоко разочаровали…
Ледяной, надменный тон звенел в голове. Пытаясь отвлечься, стала стаскивать с себя изрядно помятое платье. Сколько тугих застежек… бесконечность! Горничную звать не хотелось, и я мужественно сражалась с нарядом, пока розовая волна шелка не легка к ногам. Перешагнув через нее, направилась к кровати и растерянно моргнула. На атласном покрывале лежала сорочка. Мужская.
Схватилась за белоснежный батист и повертела в руках. Без сомнения, данный предмет туалета извлекли не из женской гардеробной. Хотя последней и не наблюдалось в особняке — мои вещи остались в нашем домике.
Что ж… Выбирать особо не приходилось — пришлось облачиться в рубашку. Забираясь в постель, старалась не думать о том, кому она принадлежала. Без сомнения, хозяину дома. Тонкая ткань пахла мятой, и мир исчез, едва голова коснулась подушки.
Утро встретило ароматом свежеиспеченных оладий. Яркие краски вишни и нежно любимой клубники будоражили аппетит. Я села в постели и тут же зажмурилась от яркого света, льющегося прямо в глаза.
Мне снился старый сад в замке на холме, улыбка Брендона и сладкий вкус спелых яблок…
— Доброго дня, миледи! Завтрак на столе.
Возле окна стояла уже знакомая мне горничная. Совсем юная девушка вертела в руках золотистый шнурок с тяжелой кисточкой от занавеси, которую она, вероятно, раздернула, впуская в спальню солнечные лучи.
— Доброго… — пробормотала я и тут же всполошилась — Как вы сказали — дня?
— Да, сейчас полдень.
Ой! Как же долго я спала. Бабушка, наверно, с ума сходит от волнения. Перкинс хоть и отправил лакея с посланием, но разве это ее успокоит? Проворно вскочила с кровати и кинулась к стулу, на спинке которого оставила бальное розовое платье. Сейчас там ничего не было.
— Где же… — растерянно огляделась.
В углу стоял потертый саквояж. Мой саквояж.
— Позвольте, я помогу вам одеться?
— Да… простите, а кто принес вещи?
— Их привезли рано утром.
— Вот как…
— Вместе с вашими родными. Миссис Лавуан расположилась в соседних покоях, а маленький мистер Лавуан…
— Они здесь? — обрадовалась я.
— Господин приказал устроить их со всеми удобствами.
Проворно вскочила на ноги и юркнула за ширму. Отказавшись от помощи, быстро переоделась и вручила горничной сорочку Брендона.
— Отправьте скорее в прачечную, вдруг его сиятельство узнает, что вы брали без спроса его личные вещи.
— Господин сам велел отнести, — смущенно пролепетала девушка. — Я бы не осмелилась.
— Вот, значит, как…
— Ваше сиятельство, позвольте, я сделаю вам прическу.
— Я сама. Кстати, как тебя зовут?
— Хейли, ваше сиятельство.
— Хорошо, — кивнула я — Хейли, не беспокойся, я сама прекрасно справлюсь.
— Сообщить мистеру Перкинсу, что госпожа желает другую горничную? — губы служанки чуть дрожали, выдавая разочарование.
— Что? Зачем… нет, ты не поняла…
Я осеклась и замолчала. Не рассказывать же, в самом деле, что я просто привыкла все делать сама. Неловко заставлять другого человека затягивать себе корсет или подносить белье.
Да уж, нашлась графиня, стесняющаяся собственной прислуги.
— Ладно, — наконец выдохнула я — Только что-нибудь незатейливое и побыстрее, договорились?
— Будет исполнено, ваше сиятельство, — обрадовалась Хейли.
— Но вначале — завтрак, — улыбнулась я, косясь на остывающие оладьи в фарфоровой тарелке.
Через полчаса я стала сытой, вполне счастливой обладательницей превосходной прически. Ловкие пальчики горничной уложили густые непослушные волосы в элегантный пучок. Любуясь, я замерла перед зеркалом.
— Вы довольны, миледи?
— Очень-очень довольна!
От моих слов Хейли просияла.
— Проводишь меня к бабушке?
— Да, ваше сиятельство, конечно.
Мы вышли из спальни и, пройдя до конца коридора, остановились перед открытыми дверями. В покоях кипела жизнь — три служанки суетились в комнате, одна перестилала постель, другая сервировала чайный столик, а третья стояла перед моей бабулей, внимательно вслушиваясь в четкие указания.
При виде меня все девушки синхронно сделали книксен, а ба расплылась в счастливой улыбке.
— Детка моя, как же я соскучилась, иди ко мне милая, — бабушка раскрыла объятия и расцеловала в обе щеки.
— Прости, я заставила тебя переживать. Обстоятельства так сложились, что…
— Это моя вина!
Вздрогнула и обернулась на мужской голос. В дверном проеме показался хозяин дома — граф Арундел собственной персоной, маг иллюзий, даур и по совместительству мой муж.
— Пустяки, дорогой Брендон, — бабушка наградила его обворожительной улыбкой и подмигнула, — Молодые горячие тела… то есть сердца, должны соединяться в любви. Можете не докладывать, я все прекрасно понимаю.
— Но ба, все вовсе не так…
— Помолчи Изабель, я же сказала — никаких оправданий, — с нажимом проговорила бабуля и снова подмигнула графу. — А вы, Брендон, молодец. Признаться, я была о вас худшего мнения — упустить такой цветок, как моя внучка… но вы не упустили! Хвалю за отвагу.
— Благодарю за комплимент, миссис Лавуан, и добро пожаловать в мой дом.
— Наш дом, — мягко поправила «зятя» бабуля.
— Ваше сиятельство, — многозначительно приподняла я брови, — Моя бабушка верно думает, что мы с вами…
— Что — мы с вами? — нахал невинно хлопал ресницами и пожимал плечами.
Ни дать, ни взять, скромная выпускница пансиона.
— Того… — зашипела я, активнее жестикулируя бровями, пытаясь таким образом намекнуть на очевидный факт. — Немедленно объяснитесь — бабуля не должна пребывать в заблуждении.