Девушка остановилась, с интересом оглядывая молодого мужчину.
— Не хочешь говорить? Тогда я буду звать тебя Колючка.
— Почему Колючка? — зеленые глаза вспыхнули.
Она уже не убегала, наоборот приблизилась к королю, подняла руку и дотронулась до серебряных растрепанных волос, перетянутых кожаным шнурком. Ее теплые, нежные пальчики скользнули к лицу, — туда, где на щеке сияли три точки.
— Это — татуэ, знак высокородного, — пояснил юноша и, схватив таинственную девушку за локоть, притянул к себе.
— Так кто ты такая — Колючка?
— Ты — сын человека. Ты губишь все, к чему прикасаешься, — повторила она.
Корни деревьев поднялись из-под земли, обвивая высокие сапоги правителя Найлирии, заскреблись по камзолу, пробираясь к сердцу, готовясь разорвать могучее тело. Король знал — остался лишь один миг, еще немного и он умрет, так почему не провести это время с пользой?
Сильные ладони сжали тонкую талию, горячие губы накрыли рот нимфы страстным поцелуем. Девушка замерла бездушным изваянием, а потом покорилась, открылась навстречу, принимая ласки.
Еще никого и никогда он так не целовал в своей жизни, ее уста были слаще меда, глаза прожигали насквозь, лишая воли, растворяя страх.
— Убирайся отсюда, человеческий сын, — голос девушки дрогнул.
Корни ослабли, отползли назад, растения отступили, освобождая путь.
— Больше никогда не появляйся тут. Слышишь?
— Слышу… слышу… я завтра приду. На это же самое место, ладно? — король поднимает с рыхлой земли свой меч.
— Если придешь, то умрешь!
— Знаю. Но оно того стоит… Я не пожалею ни о чем. За твой поцелуй я отдам свою жизнь, Колючка.
Он вернулся на следующий день и прождал до самого вечера. Девушка появилась лишь в сумерках — в густых волосах искрились голубые цветы, босые ступни увиты нитками с алыми ягодами.
— Я предупреждала тебя, человеческий сын.
— Помню.
Чувственные губы изогнулись в улыбке. Она не причинила королю вреда, ни в этот, день, ни в другой, а когда пришло время, он узнал, что его возлюбленная — дриада. Им подвластна магия всего живого, они царствуют в гармонии с природой и ненавидят людей, нарушающих покой и порядок здешних мест.
Отказаться от магии, вечной жизни и уйти в мир людей — немыслимо для дриады, но любовь к смертному победила. Король забрал свою Колючку, увез во дворец и сделал женой. Десять счастливых лет пролетели незаметно — влюбленные не замечали ничего вокруг, однако знать невзлюбила черноволосую чужачку и плела интриги.
Спустя годы, дриада вернулась к тому месту, которое оставила. Сердце сжалось от воспоминаний о прошлой жизни, но при этом каждое мгновение жизни земной было счастьем.
— Мы знали, что ты вернешься.
Сестры окружили ее, их ловкие пальцы распустили уложенные в прическу волосы, сняли тугой корсет, освободили от тяжелой пышной юбки.
— Я отказалась от магии, я не могу вернуться, — юная королева покачала головой.
Дриады вплели в ее длинные волосы цветы, окропили кристально-чистой водой кожу.
— Ты можешь остаться лесным духом.
— Не могу, — юная королева прижала ладони к животу.
Она ждала дитя, которое она, наконец, подарит любимому.
— Человеческие дети не приняли тебя — они губят все, к чему прикасаются.
— Они голодают. Урожаи гибнут, — та, что родилась дриадой, обняла своих сестер. — Мы должны поделиться с ними своими дарами, должны впустить магию в их мир.
— Нет. Ни за что! Мы не станем… Человеческие дети губят все, к чему прикасаются, — и дриады отступили в тень вековых деревьев, пряча свои печальные, прекрасные лица.
— В моем чреве расцветают две жизни. Две девочки. Одна станет правительницей Найлирии, а вторая будет принадлежать другому миру. Вы примете ее — это будет платой людей за ваши бесценные дары.
— Хорошо. Пусть будет, так как ты говоришь. В восемнадцать лет душа одной из близнецов сольется с магией дриад — девушка станет одной из нас и будет охранять цветы мироздания, пока на смену ей не придет другая. Так будет повторяться из поколения в поколения. Это наше условие.
Завеса древних чар, скрывающий мир магии рухнула, впуская в Найлирию волшебство. Сухая, выжженная земля ожила, луга зазеленели, пустые сады наполнились сочными плодами, и только юная королева знала причину волшебного преображения страны…
Я с трудом открыла тяжелые веки и поняла, что нахожусь в незнакомом месте. Голова кружилась, перед глазами все плыло.
— Брендон, — имя свистящим шепотом сорвалось с пересохших губ.
Тело затекло от неудобной позы, — я попыталась сесть. Оказалось, все это время я полулежала в глубоком кресле. Огляделась. Большая комната погружена в полумрак, темные бархатные портьеры скрывают огромные, стрельчатые окна. Я даже не могла сообразить, сколько времени была без чувств, ночь сейчас или день…
— Сонный порошок, ничего такого я с ней не делал, — послышался голос Теренса.
— Когда она придет в себя?
Голос лорда Райдера. Значит я в его доме, а Брендон…
Воспоминания окатили ледяной волной, я буквально задохнулась от ужаса. Пещера, зачарованный огонь, пожирающий камни, распростертый маг на песке…
— Да вон же, очнулась уже. Я же говорил, все с ней в порядке!
Теренс развел руками, дескать, вот — смотри хозяин, я не врал.
— Хорошо, — Райдер мазнул по мне странным взглядом, — Значит, там все закончили?
— Все чисто, ничего не оставили.
Лорд коротко кивнул.
— Милорд, а чой-то это были за цветы, а? — громила опустил руку в карман, достал мертвый цветок и вручил его Райдеру.
Его бы в воду поставить, может еще оживет…
— Теперь это не имеет никакого значения, — мрачный смешок. — Можешь идти.
Дверь хлопнула, Теренс ушел, оставив меня наедине со своим господином. В горле встал колючий комок из невыплаканных слез. В висках стучала лишь одна назойливая мысль — я должна вернуться. Должна помочь Брендону. Он там совсем один.
— Очаровательная леди де Клермон, не ожидал увидеть вас в своей спальне.
Райдер подходит к винному шкафу. Звон стекла, багровое вино вытекает из горлышка бутылки в хрустальный бокал.
— Это гостиная, — осторожно заметила я.
— До спальни отсюда недалеко, можем прогуляться, — лорд Райдер подошел ко мне, протягивая наполненный доверху бокал. — А хотя… здесь тоже неплохо, у меня мягкая софа.
— Не паясничайте, лорд Райдер, — прошипела я.
— Что вы, я абсолютно серьезно, — Райдер подождал, но я так и не взяла вино из его рук. — Вы взволнованы, я признаться, тоже несколько… взвинчен, почему бы не помочь друг другу снять напряжение?
Он опустошил стакан и вернулся к шкафу, уставленному бутылками.
— В таком случае, я с удовольствием откушу вам нос, напряжение моментально снимется, вы будете бегать по комнате, истекая кровью, и все проблемы как-то сами собой улетучатся.
Злость кипела в венах, тревога вгрызалась в сердце, отравляя кровь. Хотелось поскорее покинуть эту душную комнату, обнять Брендона, заглянуть в его синие глаза и убедиться, что он в порядке. Что жив.
— Ох, леди де Клермон, если бы все было так просто… я бы пожертвовал носом. Честно.
— Вы сумасшедший?
— Думаете? Вовсе нет, я просто устал.
— От злодейств? — уточнила я.
Райдер невесело рассмеялся.
— Послушайте, мне нужно вернуться в пещеру. Там мой…
Я едва могла дышать, пальцы вцепились в подол платья, сминая бледно-голубую ткань. Один торопливый вдох и ко мне возвращается способность говорить.
— Мой муж. Он в опасности, я должна ему помочь.
— Боюсь, уже поздно.
Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Желание выцарапать лорду глаза борется во мне со здравым смыслом.
— Это вы натравили чудовище на нас? Там, на корабле?
— Чудовище? Хм… вы, несомненно, правы. Умбрамнус — жуткая тварь, рядом с ним я и сам чувствую некоторый дискомфорт. Я купил его за огромные деньги в Аверлении. Вечный раб магического ошейника, прирученная сущность, способная убить своего хозяина быстрее, чем тот успеет вскрикнуть, но вынужден выполнять приказы. Забавно, правда? Мы сами в некотором роде рабы. Рабы условностей, рабы собственных желаний, рабы любви к близким.
— Почему вы хотели убить Брендона и советника Нэйтона?
— Вы так ничего и не поняли? — легкий смешок— Я-то думал… ладно, ерунда. Сейчас уже наплевать на все и всех. Я действительно послал Умбрамнуса устранить вашего супруга, но загвоздка была в том, что нужно было это сделать, не привлекая внимания.
— Как вы поняли, что он следил за вами?
— Лорд Нэйтон любезно мне обо всем рассказал.
— Как? — я ахнула, совершенно не ожидая такого поворота событий.
— Как вы знаете, официальная версия моего приезда в Аверлению— переговоры о помолвке наследников наших стран. На самом деле, я ехал лишь с одной целью — найти артефакт способный разрушать камни лерийских скал. До Нэйтона дошли некоторые слухи о моих неосторожных поисках. Видимо, он имел контакты с торговцами на черном рынке. Так вот, наш уважаемый королевский советник воспользовался положением и отправил одного из паладинов следить за мной. Видите ли, бабушка Нэйтона родом из Найлирии, именно от нее он услышал сказки о волшебных цветах, способных возвращать молодость, даровать силу и могущество. А тут появляюсь я — знающий их точное местоположение. Остается сущий пустяк: разрушить половину скалы из зачарованного камня.
Лорд Райдер рассмеялся и вновь пригубил вино.
— Вам смешно? — выпалила я.
— Леди де Клермон, как вам сказать… Легендам свойственно со временем обрастать новыми подробностями. Я до сегодняшнего дня вообще не был уверен, что эти треклятые цветы существуют.
Райдер повертел в пальцах некогда сияющий, а сейчас увядший цветок.
— На вид вполне обычный. Но раз она сказала…
Он замолчал и бросил его мне на колени.
— Как думаете, леди де Клермон, это способно вернуть вам мужа?
— Брендон не погиб. Нет!
—