Вы любите его? — хрипло спросил мужчина.
— Не знаю… может… — грудь стиснула невыносимая боль. — Он мне очень дорог.
— Если вас это утешит — граф Арундел давно должен был умереть, но он выжил. Удивительно, правда? Судьба настигла мага иллюзий в Найлирии… Что ж, выпьем за дела, которые нужно обязательно заканчивать.
— Неужели советник вступил с вами в сговор? — я не могла поверить в это, просто в голове не укладывалось.
— Нэйтон просил устранить свидетеля, боялся, что тот успел понять. Глупая предосторожность, но я предпочел подчиниться. Мы пошли на сделку — я отдаю ему половину того, что найду, а он… он молчит обо всем этом.
— Недолго же вы были партнерами, — ехидно выпалила я.
— А зачем мне этот балласт? Тем более делиться ни с кем я не собирался.
Не собирался, все верно. Он хотел сжечь цветы, вот только зачем?
— Лорд Райдер?
— Да? Надумали выпить? Нет? Ну, как хотите. А я, пожалуй, открою еще одну бутылку.
— Я вот только одного не могу понять. Если вы приложили столько усилий, чтобы добраться до этих цветов, зачем приказали Теренсу их уничтожить?
Мир замер, люди застыли в неестественных позах, время остановилось ровно на той минуте, когда Брендон почувствовал прикосновение длинных серых пальцев к своим вискам. Тварь подобралась бесшумно, а он был слишком сосредоточен на плетении иллюзий, чтобы предвидеть подобное. Когда понял, что его душу затянули в другую реальность — было уже слишком поздно.
Он знал, что находится во сне, помнил это, но с каждой секундой память стиралась, погружая его в собственные мечты. Вот он стоит перед запертой дверью. Что он увидит за ней?
— Ваша светлость, вы сегодня припозднились со службы, прикажите подавать ужин?
На пороге появляется Перкинс, мажордом учтиво кланяется, впуская графа в гостиную. Звучит музыка, кто-то играет на рояле. Маленькая девочка, закусывая пухлую губку, сосредоточенно исполняя простенький вальс. Ее крошечные пальчики порхают над клавишами.
— Дорогой, наконец, ты дома, — теплые объятия родных рук.
Он прижимает к себе Изабель, нежно шепчет ей на ушко ласковые слова, зарывается лицом в пшеничные волосы. Странно… они пахнут гарью, но он не успевает об этом подумать. Лацканы его сюртука кто-то настойчиво тянет вниз.
— Папа, а меня ты поцелуешь?
— Конечно маленькая моя, — он подхватывает малышку на руки и кружит по комнате.
— Папуля, ты же останешься с нами, правда?
— Конечно, останусь милая.
— Навсегда?
— Навсегда-навсегда! — он щелкает дочь по носу, усыпанному веснушками, совсем как у него в детстве.
— Солнышко, иди в свою комнату, — Изабель строго смотрит на белокурую дочурку, — Уже пора спать.
— Хорошо маменька, — она подставляет пухлые щечки для поцелуя и уходит с Перкинсом.
Что-то не так. Он слышит запах горелой травы — в дыме каминного огня, в мерцании свечей — им пропитан буквально весь дом.
— Как зовут нашу дочь?
— Что?
Он хочет знать ответ на столь простой вопрос, но Изабель молча пожимает плечами. Она не знает… Конечно, не знает…
— Ты — не настоящая. Все здесь не настоящее, это всего лишь сон.
— Ну и что? Зато я — здесь, с тобой. Мы могли бы быть счастливы.
Он должен это остановить, должен выбраться из лабиринта сновидений, должен…
Брендон сосредоточился. Не сразу, но насыщенная красками обстановка вокруг стала блекнуть, таять, растворяться в пространстве, оставляя лишь чернеющую пустоту. Создавать чары иллюзий в собственном сне? Почему бы и нет? Раньше ему бы и в голову такое не пришло, он вообще сомневался, что такое возможно, но магия поддавалась, медленно оплетая комнату золотистой паутиной. Реальность менялась — теперь уже он руководил собственным сном. Демон заволновался, взвился черным дымом и осел сверкающим плащом на выросшей из пола высокой фигуре.
— Не нравится? — вкрадчиво проговорил маг, продолжая плести сеть из чар.
Умбрамнус стал заключенным в чужой фантазии, он метался по гостиной, но натыкался на невидимые преграды — пространство вибрировало, вновь возвращая его в исходную точку. Какие бы новые двери он не открывал — дух не мог убежать от сужающихся стен и давящего потолка. Комната сузилась до размеров железного ящика, в котором, он провел сотню лет. Один из прежних хозяев оставил его там, страшась собственного раба, а потом продал его другому. Он словно вещь переходил от одного владельца к другому, убивал по их приказу, следовал за названной жертвой, сводя с ума, насылая кошмарные ведения. Он знал — с магом иллюзий не будет просто, знал, но он обязан был подчиниться хозяину — магический ошейник все еще на нем…
Ошейник — настоящая пытка. Он чувствует усталость, которую он никогда не чувствовал раньше, страх, которого никогда не испытывал, потерял свободу, которую раньше никогда не ценил…
Умбрамнус рухнул на колени, сжался и растворился черным туманом.
Брендон покачнулся и упал, а когда открыл глаза, увидел плотную завесу из дыма. Грудь наполнилась свинцом, кашель царапал горло, ему хотелось сделать вздох, но вместо живительного чистого воздуха в легкие хлынул поток раскаленной лавы.
Пещера пылала в огне, по сводам из черного камня текло зачарованное пламя. Маг подполз к воде, но жидкость кипела, а над зеркальной поверхностью алел ядовитый туман. Крошечный островок заволокло дымом, от сияющих голубых цветов ничего не осталось — лишь пепел кружил в раскаленном воздухе, поблескивая в танцующем пламени.
— Изабель! — он попытался встать, но стена огня вновь пригнула его к песку, заставляя склониться перед неизбежным. — Изабель…
Послышались странные звуки. Значит, пещера рушится… ил и…
Он с удивлением он увидел, как из природного окна, сквозь которое виднелось окрашенное серным дымом небо, ползут, извиваясь, живые лианы. Словно большие изумрудные змеи они спускались вниз, и скользили к нему, обвивая тело. Рывок — и он летит вверх, паря над съедающим темные камни пламенем.
Глава 22
Миссис Мэрион Лаву ан пребывала в твердой уверенности — ее внучке просто необходимо помочь разглядеть свое счастье в лице новоиспеченного супруга.
Ах, бабуля, это всего лишь сделка. Ничего более…
Ну-ну. Миссис Лавуан достаточно пожила на свете, чтобы понять — эти двое созданы друг для друга. Осталась сущая малость
— слегка подтолкнуть их в нужном направлении. Собственно, ради этого она и организовала свое спонтанное путешествие в Найлирию. Нет, она, конечно, отправила письмо с предупреждением об их с Люком скором приезде, но довольно поздно, перед самым отплытием. На всякий случай.
Ее маленький внук безумно обрадовался неожиданной поездке. Несущийся по волнам парусник и лазурное море вызвали у ребенка бурный восторг. Мальчик заявил, что непременно станет моряком, когда вырастет. Миссис Лавуан только посмеивалась, обнимая любимого внука.
— Будь кем захочешь дорогой, главное, чтобы это приносило тебе радость. И деньги…
Единственный член их семьи, который активно выказывал недовольство происходящим, был Фокс. Кот хоть и терпел все неудобства пребывания в закрытой каюте, но миссис Лавуан знала — однажды рыжий разбойник жестоко отомстит.
Во время морского путешествия дружелюбная дама завела на корабле полезные знакомства. Одна супружеская чета любезно согласилась подвести их в своем экипаже к дому барона Монфора. Имя гостеприимного барона миссис Лавуан узнала из письма внучки — выяснить точный адрес оставалось делом техники.
— Дорогая Мэрион, вы непременно должны отужинать завтра с нами!
— С большим удовольствием, — прощаясь, она расцеловала новую подругу в обе щеки.
— Бабуленька, мы поедем купаться на море? — Люк спрыгнул со ступенек экипажа, ему не терпелось осмотреть окрестности, но море все еще не отпускало мальчика, крепко запав в душу.
— Конечно поедем, почему нет?
— Но мисс Бейкер говорила, что в воде резвятся только низкородные ребята.
При упоминании гувернантки миссис Лавуан поджала аккуратно накрашенные губы и мстительно сузила веки. Эта негодяйка каким-то немыслимым образом сумела увести у нее кавалера. У нее! У Мэрион Лавуан! Н-да… самооценка гордой дамы пошатнулась, когда она узнала, что Перкинс сделал предложение мисс Бейкер. Старый дурень, понимаешь ли, влюбился. Подлец. Негодяй! Хотя, может, оно и к лучшему. Они с Питером слишком разные, он флегматичный, а Мэрион бунтарка. Она найдет себе и получше претендента на вакантную должность второго супруга. А почему бы и нет? Она достаточно молода, разве пятьдесят шесть лет можно назвать старостью? Вот еще! Тем более денежных средств, которые ей выделил горячо любимый зять, с лихвой хватает на покупку чудодейственных мазей и омолаживающих лосьонов.
— Много понимает твоя мисс Бейкер, — проворчала миссис Лавуан себе под нос. — Хотим — будем купаться, сколько влезет. Да хоть прямо сегодня!
Ну, про сегодня, она, конечно, погорячилась. Глаза Люка загорелись счастьем, а сидевший в корзинке Фокс оскалил белоснежные клыки.
— Пойдем, сделаем Изабель сюрприз, — она взяла мальчика за руку, и они пошли следом за лакеем, тащившим тяжелый дорожный сундук.
Дом барона, утопающий в цветах, поразил миссис Лавуан до глубины души. В Аверлении предпочитали строить здания из серого невзрачного камня, а здесь от буйства красок рябило в глазах. И ей это нравилось!
— Леди, вам назначено? — дверь открыла молоденькая служанка — миленькая, улыбчивая невысокая девчушка с серебряными волосами.
— Здесь живет моя внучка, Изабель Лавуан де Клермон, графиня Арундел, — дама гордо задрала подбородок и расправила плечи. — Вы успели подготовить для нас комнаты? Кстати, я предпочитаю северную сторону, не люблю просыпаться от света, бьющего в глаза, от этого на лице появляются лишние морщины.
— У нас плотные портьеры, — пропищала горничная и поспешила сделать книксен.
— Вот и хорошо, — милостиво кивнула миссис Лавуан. — Распакуйте вещи и подготовьте для меня ванну с лепестками роз и добавьте несколько капель расслабляющего масла. Я устала с дороги.