– А не пошёл бы ты, Оливейра? – снова съехидничала, до побеления пальцев сжимая мои, впаиваясь в них ногтями, как если бы то действительно могло причинить мне боль. – Потом ещё спрашивает, почему за другого я замуж собиралась… – опять принялась ворчать себе под нос.
Всё хорошее настроение резко в бездну кануло. В венах вместо крови кислота будто потекла, разъедая внутренности, лишая разумности, выпуская на волю ту часть меня, которую я обычно старательно контролировал в её присутствии, и над которой вот уже третий раз за наше знакомство терял власть.
– Вега… – рыкнул, чувствуя, как меня накрывает яростью.
И тут же захлебнулся ею. Брат, отлично разобравший опасность, силой надавил. Совсем немного, но этого хватило, чтобы я смог сковать свои звериные инстинкты.
Всё же как хорошо было вдвоём на яхте. Когда не было ничего и никого кроме нас. Спокойно. Идеально.
– Вот именно! Я – Вега! – тоже начала злиться и Аделия. – А ты… – явно не договорила, сжала кулаки и резко выдохнула. – Ты… – протянула в повторе.
Так и не продолжила. Зависла, уставившись невидящим взором на метку в районе моего локтя. И я знакомо через себя пропустил очередную порцию её сомнений. И это привело в ещё большую ярость.
Да какого грёбаного шакала, в конце-то концов?!
– Что – я? Ну же, Вега, договаривай! – рыкнул на девушку, не сдержавшись. – Давай, расскажи мне в очередной раз, как мы друг другу не подходим. И что ты мне жизнь испортишь, если я тебя не отпущу. И что там ещё у тебя на твоём остром язычке вертится? Я ж, блядь, не наслушался ещё за время нашего плавания о том, какой я херовый, и как ты была бы рада вернуться к своему любимому Ньето!
Сам себя доводил сейчас, но, сука, как же бесило это её упрямство!
– Опять ты про Ньето? – округлила глаза Лия. – Ты мне его теперь, что, до конца жизни будешь припоминать?!
– Ну ты же согласна была за него замуж выйти. И даже ребёнка родить. В то время как мне вечные отказы вешаешь.
Возмущения в глазах моей пары лишь прибавилось. Как и во мне самом, когда она без зазрения совести заявила:
– Если бы ты на всеобщее обозрение не отметелил бы его младшего брата и его ребят, которые потом сдохли, то и не пришлось бы!
– То есть, это я виноват, что ты сделала выбор в его пользу, а не мою, да? – рыкнул, не сдержавшись.
– Да я тебя вообще впервые в тот день видела! Откуда мне было знать, что ты – моя пара?!
– Ну не знаю… Может как все другие?! Или что, врождённое упрямство вкупе с сывороткой не только нюх отбило, но и все остальные инстинкты?
– О, кто бы говорил! – взмахнула рукой Аделия, чуть по лицу мне не заехав. – У тебя-то с нюхом всё в порядке, да? Ты поэтому девственность мою только членом своим определить смог, когда её уже не стало?!
– Да ты на девственницу была похожа, как я на неё! – возмутился, припомнив её изначально откровенное поведение.
– Это ты меня сейчас шлюхой назвал, Оливейра?
– Нет, Вега, это только что сделала ты! – парировал язвительно.
– А что, я разве не права? – прорычала она, продолжая злиться всё сильнее. – Ты же даже посчитать не смог, сколько девиц трахнул в своём кабинете! Целую минуту думал! И так и не смог! А если я с тебя спрошу про остальные части Рио, то и вовсе зависнешь до конца своих дней?! – с новой силой сдавила мои пальцы, впиваясь ногтями глубже.
– Да я даже не думал потому что их считать! Нахрена мне вообще их вспоминать, когда у меня есть ты?!
– Откуда мне знать? Я вот у тебя есть, а про Марсело Ньето ты всё равно постоянно вспоминаешь!
– Потому что ты только и думаешь, чтобы избавиться от меня и назад вернуться!
– Неправда! Это ты сам себе придумал! А я тебе и так сказала, что к Ньето теперь не вернусь! Что в этом непонятного было, а, Оливейра?
– Ты поэтому отказываешься замуж за меня выходить? Потому что хочешь быть со мной, а не с Ньето? Тебе не кажется это несколько нелогичным, а, Вега?
Фиалковый взор полыхнул праведным гневом.
– Да причём тут это? – фактически выплюнула она. – Можно подумать, если я соглашусь, то ты хоть раз посчитаешься с моим мнением и перестанешь быть такой сволочью!
– Да когда я хоть раз с ним не считался?! – возмутился следом. – Да я только и делаю, что учитываю твои желания, когда что-то делаю! В отличие от тебя как раз!
– Да что ты?! Это когда, например, такое было? Я только и делаю, что сама под тебя прогибаюсь!
– Ой, ну поставил я тебя в пару неудобных поз, подумаешь! И вообще, помнится, тебе всё понравилось по итогу!
На это девушка, как открыла рот, так и не закрыла, хотя ни звука из себя не выдавила, зато вся покраснела. Так бы и нагнул её как раз в одну из не самых удобных поз. И похрен на свидетелей.
– Я могу продолжать? – послышалось тихое от священника, воспользовавшегося паузой в наших разборках.
– Нет!
– Нет!
Выкрикнули и я, и Аделия одновременно. Хотя даже эта временная солидарность мою пару совсем не устроила.
– Что, уже передумал, да, Оливейра? – подозрительно прищурилась и обвинительно уставилась на меня.
– Нет. Стараюсь учитывать твоё мнение, – съехидничал зло.
– О, ты теперь про моё мнение вспомнил? А сразу ты вспомнить про него не мог, когда корзинку ту с яблоками мне вручал и за нас обоих всё заранее решил? – нисколько не прониклась Лия. – Сразу, заранее спросить у меня не мог, хочу ли я за тебя замуж, а, Оливейра? До того, как всех тут собрал? Представляешь, на самом деле именно так и делается! Тогда бы и отказ выслушивать не пришлось!
Рафаэль закашлялся во второй раз. Да и остальные тоже ничем особо от него не отличились. Вероятно, как раз потому, что ни один из присутствующих такого не делал. К примеру, сегодняшняя церемония с Ангелиной проходила, можно сказать, по её инициативе. Для успокоения гнева своего родителя. А женаты они официально уже давно. Причём, девушка о том узнала на следующий день, после оформления всех бумаг.
Да и к чему эти вопросы, если я и так знаю ответ?
Чувствую всем своим существом. Всё остальное – фигня полная. Как и её заявление об отказе. Если она думала, что я его приму – ошиблась. Возможно, это действительно эгоистично, но с ней иначе и не получалось.
– Так я тебе её и вручил, потому что помнил о своём обещании заменить свадебный букет на неё!
– И что с того? Я разве соглашалась? Нет!
– Но ты и не отказывала!
– Ну и что с того? Я, помимо Марсело, много кому ещё не отказ… – прикусила себе язык.
Поздно.
Мозг закончил за неё сам.
Всё. Ничего разумного во мне не осталось. Отключилось. Как тогда. На яхте. Только хуже. Убить. Не важно кого. Лишь бы наконец пролить чью-нибудь кровь. Желательно одного недобелого волка.
Перед глазами красная пелена повисла. И… Поцелуй. Жадный. Требовательный. Выметающий весь мой гнев первым же шевелением губ. Вместе с хрупкими ладошками, крепко обнявшими меня за шею. В которые я вцепился, как в самый верный якорь, способный удержать моего зверя на месте.
– Забудь, – прошептала мне в губы Аделия, чуть отстраняясь. – Это уже не важно. Кроме тебя, для меня уже ничего не важно, похоже, mi pareja… – улыбнулась ласково.
Именно эта её улыбка окончательно вернула мне разум. Не считая того, что вся моя ярость вмиг преобразовалась в похоть и стекла в яйца. И лишь присутствие рядом сильнейших из сильнейших удержало от того, чтобы не поиметь Веснушку прямо здесь и сейчас.
– Только попробуй потом отказаться ещё и от этих своих слов… – протянул предвкушающе, представляя, как буду наказывать её в этом случае.
Долго, упорно, глубоко и со вкусом.
На это Аделия снова улыбнулась. Всё также ласково и нежно. Не могла не почувствовать мой возникший стояк, который нахально и явно намеренно задела своим бедром, пока разворачивалась лицом к священнику.
Дьяволица!
– Вот теперь можете продолжать, – велела ему снисходительно.
И чуточку мстительно. Для меня.
З-зараза…
Над которой я продолжал нависать, глубоко дыша, почти не слыша слов священника, погружённый в пошлые картины, которые обязательно скоро воплощу в жизнь. Как только отец Карлос закончит читать своё затяжное благословение.
– Надеюсь, ты готова, Вега, – шепнул девушке на ушко.
Поняла или нет…
Не важно!
Важно, что я скоро опять окажусь в ней.
Глава 14
Аделия
Я спятила. Сошла с ума. И нет мне никакого оправдания.
Когда в моей жизни всё внезапно настолько сильно поменялось?
Тогда, когда в запале эмоций, ляпнула лишнее, вспомнив про других претендентов на союз с семьёй Вега, помимо Ньето, а потом сама же забыла про все свои возражения, добровольно обратившись к священнику, отказываясь от всех этих возможностей…
Я ведь обещала ему, там, в том злосчастном кабинете, что не буду так больше, попросив с него то же самое, ведь мне в самом деле не понравилось испытывать ничего из подобного. Вот. Исполнила.
Или ещё в тот момент, когда по дурости второй сущности признала в Николасе Оливейра свою пару?
А может, намного раньше?
Когда только встретила его?
Да, наверное так…
Для той, кто являлась наследницей империи Сальваторе Вега, что обязывало по меньшей мере всегда с осторожностью принимать решения в своих поступках, следить за собственными высказываниями, прекрасно помня о том, как то или иное может повлиять на окружающих – я на удивление самой себе, отличалась за последние дни исключительно тотальной склонностью к самоубийству. Самое худшее из всего этого: кажется, меня это мало волновало. В присутствии альфы огненного клана вообще практически ничего не интересовало из реальной жизни. В конце концов, пока ведома то и дело вспыхивающими инстинктами, сложно отдавать себе отчёт в том, что делаешь.
Такая она, парность?
Когда согласна на всё то, что при здравом уме и адекватном рассудке ни за что бы не совершила…
Как иначе объяснить моё местонахождение в саду Оливейра? Под свадебной аркой. В окружении всех самых злейших врагов моей семьи.