ования: краски, гуашь, различные кисточки, аккуратная стопочка со всякими скетчбуками и отдельная маленькая корзинка для простых карандашей.
Аня лежала на кровати, что-то рисуя в своем большом планшете. Удобно устроилась возле стенки, подложив под спину мягкую подушку. Она подняла на меня глаза и улыбнулась, откладывая свою работу в сторону.
– Я рада, что ты пришла. Мне скучно одной дома. Родители на работе, сериалы уже в глотке стоят, аж глаза стали болеть, – подруга надулась, пытаясь соскочить с кровати и пойти ко мне обниматься, но раз ей нельзя было напрягаться, я усадила ее обратно, пока она не упала, и присела на краешек кровати, положив рядом пакет с продуктами.
– Я тут тебе вкусняшек купила, – я показала содержимое пакета и увидела, как ее глаза весело засияли. Я ведь знала, что она любит сладенькое и редко когда отказывается его принимать, хотя порой просит не дразнить ее всякими шоколадками и конфетами, так как продолжает бояться еще большего набора веса.
– Ну ты как всегда, самое любимое.
– А как иначе? Ты мне тоже много чего покупала, когда я не выходила из дома, – хихикнув, я обняла крепко подругу, понимая, что ей нужна поддержка и забота. – Как твоя нога?
– Уже не болит, но наступать неприятно. Стараюсь совсем не лежать камнем, немного двигаться. Не хочу стать обузой для родителей, – Аня вздохнула, положив мне голову на плечо. Я погладила ее шелковым волосам.
– Ты никогда не будешь обузой для собственных родителей. Ты у них единственная дочь, они тебя очень сильно любят и ценят.
– И все же постараюсь не доставлять им проблем. Знаешь, что я решила? Если ты все-таки вы- играешь призовой фонд, я возьму свои небольшие накопления и поеду вместе с тобой.
– Что? Ты не хочешь остаться здесь?
– Не хочу остаться здесь одна, без тебя. Мы и так три года были порознь, и я поняла, что меня это не устраивает
Я посмотрела на Аню. Та подняла на меня свои печальные глаза.
Я ее понимала. Мне самой было трудно без подруги, пусть разговоры по видеосвязи нас немного и спасали. Мы подружились с Аней еще в первом классе, когда я упиралась и не хотела идти в школу.
Папа боролся со мной и моим характером как мог, но сказал, что, возможно, мне удастся найти еще каких-нибудь друзей, кроме Юлиана, с который мы познакомились накануне. Я тогда от него не отходила ни на метр. Долго обижалась на папу, но все же решилась пойти на первое сентября вместе с соседскими детишками. Там я случайно столкнулась в коридоре с полненькой девчушкой, которая горько плакала. Оказывается, ее уже успел обидеть кто-то из нашего класса, посмеявшись над внешним видом.
Анька была одета в миленькую школьную форму и белые гольфы. А длинные тонкие волосы были собраны в два хвостика по бокам, завязанные красными атласными лентами. Для меня она была одной из самых красивых девочек, каких я вообще встречала.
Так мы и познакомились. Стали держаться вместе, и я частенько ее защищала от нападок мальчишек из класса или параллели. После Смолец на- училась сама стоять за себя горой и давать отпор надоедливым детям.
В девятом классе подруга подросла, фигура стала более округлой и привлекательной. Она за лето научилась краситься, укладывать аккуратно волосы и стильно одеваться. Тогда наши мальчики стали обращать на нее внимание, извиняться за то, что раньше дразнили пончиком. Однако Аня была злопамятная и отшивала каждого, кто подходил к ней. Даже высоких и симпатичных одиннадцатиклассников.
На тот момент я была очарована Сашкой, так что мне было плевать на парней. Да и на меня в школе особо никто не обращал внимания, кроме Юлиана, который навещал меня после каждого урока. Мы учились в параллельных классах. Некоторых это смущало, мол, влюбился мальчишка в рыжую бестию. Даже учителя шушукались между собой.
Смолец, когда уехала в колледж учиться, даже там не стала ни с кем встречаться, занимаясь своим творчеством. Я еще удивлялась, как ей удается сдерживаться при виде красивых парней, которые пытались за ней ухаживать, звали в кино и даже задаривали цветами. Но Аня была непреклонна. До настоящего момента.
Я видела ее влюбленный взгляд в сторону Дёмина. Мне очень хотелось бы поделиться с ней тем, что Степа совсем не та кандидатура, которая ей нужна на роль парня. Но меня грызло чувство, что если я расскажу, то совсем расстрою подругу. Она и так в последнее время ходила грустной.
– Ты взяла номер Степы?
– Откуда ты знаешь? – Аня невинно хлопала глазками.
– Знаю. Ну так что? Общаетесь?
– Да. Он хороший собеседник. И с ним много о чем можно поговорить, кроме лошадей, – она мечтательно улыбнулась, сдавливая в своих объятиях плюшевого медведя.
– Смотрю, кто-то влюбился, – я легонько толкнула подругу в плечо.
– Не говори ерунды. Он симпатичный – да, но я вижу его, только как друга.
– Правда? – я поиграла бровями, сдерживая смех.
– Да! Это как ваша дружба с Юлианом!
– У нас давно нет никакой дружбы. – Встав с кровати, я открыла балконную дверь и вышла на улицу. Вид на город открывался замечательный.
– Слушай, ты только не обижайся, но я спрошу. Почему вы не можете спокойно сесть и поговорить? Вам давно не по семнадцать, вы не дети, а взрослые люди. – Подруга еле доковыляла до балкона и оперлась на окно, вздыхая.
– Мы не можем. Либо он начинает меня бесить, либо я его. В этом случае я ему быстрее врежу, чем начну вести диалог.
– Агата! Вам пора уже все выяснить. Не общаетесь нормально целых… сколько? Года четыре? Именно после того, как ты стала встречаться с Сашей. – Она осторожно переступила порог и вышла босиком на балкон, присаживаясь в мягкое плетенное кресло.
– При чем тут вообще Саша?
– Мне кажется, Юлиан заревновал тебя, вот и назло перестал с тобой общаться.
– Что за бред? Между нами никогда не было любовного намека. И я не давала ему повода думать о том, что, возможно, в будущем у нас что-то получится. Третьяков прекрасно знал, что мне нравится его брат и нейтрально к этому относился. Так что тут какие-то другие тараканы в его голове. – Я крепко сжала перила балкона, глядя вниз.
Мне самой не давали покоя эти мысли: что же все-таки так сильно повлияло на наше с ним общение? Но пока для меня это черная дыра, которую я никак не могу закрыть из-за того, что Юлиан говорит загадками.
Он хотел знать, почему же я на самом деле упала с лошади, и я даже готова была рассказать, но когда он упомянул, что это я бросила его старшего братца, то моментально передумала, понимая, что он не поверит моим словам. Вот что значит настоящая братская любовь, если даже зная, какой Саша на самом деле, Юлиан все равно верит ему, а не мне.
Нужно выпытать информацию по-другому.
– Понимаю, что не давала. Но ты хоть раз видела, как он смотрит на тебя? Даже сейчас его взгляды наполнены интересом. Это было видно, когда мы встретились на улице по дороге в больницу. И я так понимаю, вы отстали от нас не просто так, – Аня ухмыльнулась, намеренно выделяя последнюю фразу. Я резко повернулась к ней.
– Ничего не было! Мы просто поговорили о приезде его брата. Хорошо, что я его еще не встретила на улице. Могла бы наговорить всякого.
– Ты хочешь ему высказаться?
– Ты бы знала насколько сильно. Он бросил меня, даже не навестил после травмы в больнице и сразу же свалил как можно скорее. Хотя все новости только что и делали, как трубили о моем падении, – я криво улыбнулась, подошла к мольберту и увидела свежую картину подруги. Она рисовала тот самый лес, через который мы всегда бегали на поле. И сделала его не таким темным, каким он был на самом деле, а добавила побольше ярких красок и нарисовала сбоку яркое летнее солнце.
– Такова натура Саши. Может, он изменился за этот год, раз приехал с девушкой?
– Ты так думаешь? Мне кажется, его даже могила не исправит.
– Тебе бы и с ним поговорить, чтобы не держать обиду в себе. Это ничем хорошим не кончится. – Смолец встала с кресла и подошла ко мне.
– Тебе не тяжело?
– Да нормально. Подумаешь – хромая, – хохотнув, подруга чмокнула меня в щеку и вновь обняла. Такой уж она тактильный человек, но я уже к этому привыкла и спокойно иду на контакт. Раньше я не позволяла себе такого удовольствия, даже с Юлианом.
Помню, как он косо смотрел на меня, когда я могла оттолкнуть его после приветственного объятия или же когда он брал меня за руку, чтобы я не упала или могла перейти через ручеек с его помощью. Не знаю, просто не могла. Но вот практика вечных прикосновений с Аней мне помогла расслабиться.
Так подруга делится своими эмоциями, чувствами и дает многое понять без слов. Можно сказать, это как у меня с лошадьми – через прикосновения мы общаемся и понимаем друг друга. Так что это очень пригодилось мне в жизни.
– Хочешь чаю? Раз ты купила сколько вкусняшек, пойдем их вместе схомячим, – шепнула Смолец мне на ухо.
– Девочки, сначала рыба, потом сладкое. – Мы подпрыгнули на месте от громкого голоса Кристины Семеновны и засмеялись.
– Идем-идем.
Я подхватила подругу и мы спустились аккуратно по лестнице, чтобы Аня ненароком не покатилась кубарем вниз. Не хватало ей еще одной травмы.
На кухонном столе уже стояли пустые фарфоровые тарелки с милыми узорами, столовые приборы и налитый горячий чай.
– Агата, поможешь? – женщина улыбнулась, указывая на блюдо, стоявшее на плите. От него исходил приятный и аппетитный запах запеченной рыбы с тонко нарезанным картофелем. Чуть ли не давясь слюной, я кивнула.
Мы совместными усилиями переложили какую- то часть на большую тарелку, а после я разорвала пакет с конфетами и зефиром, которые купила ранее. Положила горкой в глубокую миску и поставила сбоку от основного блюда.
– Ну вот, кушайте! Приятного аппетита, девочки!
Как же я была рада поесть такую вкусную домашнюю еду. Я хоть и умею готовить, но порой не всегда получается так, как планируешь. То пересолишь, то слегка подгорит. Хотя папа каждый раз убеждает меня, что все и так вкусно.