Непокорные — страница 24 из 47

Правильно.

Никто.

Я убежала дальше домов, пока не набрела на деревянный забор и не увидела большой амбар, который, как потом оказалось, был конюшней. Наблюдала со стороны, не рисковала даже соваться туда, чтобы не получить нагоняй от строгого отца или же от кого-нибудь из работников.

Я втайне от папы стала приходить туда вечерами, брала с собой перекус и воды, а после садилась возле высокого дерева и наблюдала за тренировками. Лошадей мне было видно очень хорошо. Людям так нравилось ездить верхом. По их счастливым лицам можно было сказать, что им нравится это занятие, что они получают колоссальное удовольствие. И именно в этот момент я поняла, что хочу тоже научиться этому.

Так прошло около двух недель, пока я вдруг не решилась подойти к конюшне еще ближе. Мне надоело наблюдать со стороны, хотелось прикоснуться к лошадям.

И именно тогда, когда я подобралась максимально близко, то столкнулась с каким-то мелким парнишкой. Он был чуть ниже меня, с темными лохматыми волосами и большими голубыми глазами, который смотрел на лошадей с таким же восхищением, что и я. Тогда он мне показался милым и забавным.

Но пока мы разбирались, кто мы и что вообще здесь делаем, нас чуть не застали за попытками пробраться на территорию конюшни, поэтому улизнули, как только появилась возможность. А по дороге смеялись как сумасшедшие. И сами не заметили того, как стали общаться каждый день.

Нам удалось найти общую точку соприкосновения – конный спорт. Третьяков влюбился в лошадей еще раньше, чем я, когда вместе с родителями ходил на ежегодные скачки. А после Юлиан поделился со мной чуть ли не всей своей жизнью, упоминая, что у него также есть старший брат, который раньше тоже увлекался верховой ездой, но быстро к этому перегорел.

– Помню.

– Именно тогда я понял, какая ты классная. Подружиться с девчонкой для меня было подобно чуду, ведь весь мой круг общения состоял из Сашки и моих друзей из детского сада, большинство которых были мальчики. Мне нравилось, что у нас был общий интерес, который привел меня к чему-то большему, чем просто увлечение. – Парень повернулся ко мне лицом, заметив, что я медленно качаюсь на старых качелях. – Мы выросли вместе. Вместе преодолели столько проблем, переживали общее горе и радость. И я вообще думал, что все так и останется до конца жизни рука об руку с тобой. Но одним летом все изменилось.

Я облокотилась на металлическую спинку качели, а голову расслабленно устроила на поручне и с каждым его словом мне вспоминалось все, через что мы прошли.

Мы и ругались, и ссорились, и даже обижались друг на друга. Особенно явным это стало в момент подросткового периода, когда наши характеры стали более выраженными и чересчур эмоциональными.

И когда узнали о том, что нам дают шанс попробовать себя в верховой езде, нашему счастью не было предела. Я даже не могла ночью уснуть после этой новости.

Но про какое лето он мне говорит?

– Когда нам было по пятнадцать, я начал за собой замечать одну нехорошую привычку: следить за тем, чтобы никто из парней не подходил к тебе. Сначала я не понимал, почему это вообще происходит. То ли дружеская ревность, из-за которой мне попросту не хотелось тебя делить ни с кем, как это было с Аней. Ты же помнишь, как я реагировал на то, что ты стала много времени проводить с ней? Я думал, что лопну от злости, – слегка посмеялся Юлиан, медленно подошел ближе и уперся руками по обе стороны от меня.

– Ну не лопнул же.

– Благодаря самой Ане. Она мне накостыляла как следует, и сказала, что дружба – это святое.

– Верно. Но вот кто-то так не думает, – я хмуро посмотрела на него.

– По поводу этого. Я видел, что тебе стал нравиться мой брат, но внутри понимал, что, возможно, это просто подростковая влюбленность. Саша пользовался популярностью у девчонок и всегда притягивал к себе внимание. Однако я не ожидал, что он предложит тебе встречаться. Думаю, именно тогда во мне что-то сломалось. – Он смотрел в мои глаза, не отрываясь. Я почувствовала теплую ладонь на своем бедре, которая осторожно, чтобы не спугнуть меня, поглаживала, поднимаясь все выше.

Я задержала дыхание, боясь вымолвить хоть слово или звук. Сейчас атмосфера наэлектризовалась между нами, я чувствовала это всем своим телом.

– Я знаю, что виноват перед тобой. Что повелся на слова друзей о том, что ты дружила со мной лишь из-за своей личной выгоды, чтобы подобраться к моему брату поближе, встречаться с ним, а я так – жертва обстоятельств, которую использовали, как захотели. И то, что ты рядом со мной была, чтобы перенять мои способы контроля над лошадьми, научиться с ними лучше ладить, знать мои слабые места, чтобы воспользоваться ими ради победы. – С каждым словом мне становилось невыносимо горько и обидно. Как он мог такое обо мне подумать?

Я дружила с ним, потому что он был тем единственным человеком, что понимал меня на все сто процентов. Поддерживал мое хобби, помогал учиться ездить верхом, исправлял ошибки, радовался даже своему собственному проигрышу, когда я единожды победила в заезде еще очень давно. Мы делились друг с другом самым сокровенным. Я открыла ему свою душу, какой не показывала ее даже Саше. Он знает меня всю. С головы до ног. Все мои мысли, мои мечты, мои цели.

– И я идиот, что поверил им. Я был настолько зол на тебя и на Сашу, что мой слабый характер подвел меня в такой момент. Я поверил словам людей, которые вообще ничего не знают о тебе. О нас.

Пока он шептал, пытаясь донести свою боль, я прикрыла рот ладонями, чтобы не заплакать. Все это время мы могли просто поговорить и объясниться. Но как два дурака избегали этого, создавая враждебную атмосферу вокруг.

– И да, я ревновал. Ужасно ревновал тебя к нему. Только тогда я понял, что с моей стороны давно не было никакой дружбы. Я любил тебя, но не хотел наседать, ведь видел, как ты смотришь на брата. Думал, скажу, а ты сочтешь это за шутку и ранишь мои чувства. Проще было оставаться хорошими друзьями и дальше, чтобы продолжать видеться с тобой, общаться, слушать твой смех и истории о ваших приключениях с Аней. И после нашего расхождения я понял, что мне стоит поработать над своим характером. Мягкие и нежные мальчики никому не нужны. Хотел стать, как Саша: надменным, красивым, с этим циничным выражением лица, привлекающим девчонок. Но понял, что я – это я. И никогда не буду таким, как он, – Юлиан замолк в отчаянии. Ему было так же тяжело, как и мне.

Я прикусила губу и опустила голову, осознавая истинную суть этого разговора. Юлиан все это время любил меня, а я, ослепленная своей симпатией к Саше, этого даже не видела. Третьяков всегда мне был другом, и его проявление заботы и поддержки я видела только с этого ракурса. Он никогда не прикасался ко мне без моего разрешения, не делал попыток поцеловать или даже просто пофлиртовать, дабы дать хоть какой-то намек на симпатию с его стороны.

– Постой, ты серьёзно думал, что я засмею тебя?

– Думал, ты откажешь мне и тогда даже нашей дружбе придет конец, а терять с тобой связь мне не хотелось. Мы будто привязаны друг к другу.

Я вновь почувствовала прикосновение ладони к ногам, отчего вздрогнула. Ладонь поднялась выше, очерчивая талию, плечо и шею. Тело покрылось мелкими мурашками, а внизу живота появилось тянущее приятное чувство. Юлиан дразнил меня, заставлял плавиться под его касаниями.

– Прежде чем так думать, лучше просто спросить и не мучить себя. Теперь чувствую себя дурой, что не замечала этого.

Его длинные пальцы легли на подбородок, приподнимая его выше. Я встретилась с глазами, которые запомнила на всю жизнь. Что смотрели на меня с желанием и любовью, с верой на взаимность.

Но внутри меня закрались нотки сомнения, что после этой встречи мне придется многое обдумать, все взвесить и принять правильное решение. Я еще сама не до конца понимала, что чувствую к Юлиану на самом деле. Сейчас мы находились рядом друг с другом при других обстоятельствах, когда я наконец узнала всю правду, которую он хранил столько времени. Когда мы точно больше не друзья. И правда ими никогда не будем, как он и говорил до этого. Теперь между нами было что-то другое.

– А чтобы ты ответила на мое признание?

– Тогда или сейчас? – мой голос дрожал.

– Тогда ты любила Сашу. Я хочу знать ответ, который ты дашь сейчас. Когда уже нет никаких формальностей. Есть только я и ты. – Большим пальцем он провел по моим полуоткрытым губам, всматриваясь в них. Я уже знала, о чем он думает.

– Я не знаю. Правда. Мне нужно время.

Юлиан молчал, но не убирал руку, продолжая нависать надо мной.

– Ты продолжаешь сводить меня с ума, Агата. И делаешь это каждый день, как только я вижу тебя.

Он не совершал лишних движений. Не хотел действовать против моей воли. Я видела, как он пытается сдержаться, лишь бы не наброситься на мои губы, а я понимала, что сама изнываю от этого желания, но боюсь последствий в будущем.

А если я ему откажу потом? Что тогда?

Он будет ненавидеть меня?

Но мой разум отключился в один миг, стоило Юлиану оставить теплый поцелуй на щеке, а после еще один и еще, и медленно приблизиться к губам. Я прикрыла глаза, понимая, что не смогу сопротивляться этому.

Я почувствовала только то, что не могу устоять перед соблазном оказаться в плену взаимного удовольствия. Попробовать на вкус Третьякова, который сам заманивает меня в свои сети.

Он опустил на меня свой возбужденный взгляд, чем заставил издать тихий стон. Именно в этот момент я больше не смогла терпеть и подалась вперед. Юлиан это воспринял как знак действовать и впился в губы, придерживая меня ладонью за шею.

Внутри нарастало чувство жадности. Хотелось еще. Сполна проникнуться сладостным поцелуем – до головокружения. Мои руки не остались безучастными, вплелись в густые волосы парня. Я сжала их с такой силой, что почувствовала укус на губах, и вновь издала стон, который заводил не только Третьякова, но и меня саму.

Он подтянул меня к себе, поднимая с качели. Из-за высокого роста Юлиана мне пришлось вставать на носочки, чтобы не прерывать этот долгожданный поцелуй. Каждый пытался взять инициативу на себя, но Юлиан в этом преуспевал куда больше моего, сплетая наши языки между собой.