Ливай облизывает губы. Он недоволен, но не столь смел, чтобы дерзить Галло.
– Ладно, – отрывисто говорит он. – Давай спустимся.
Я уже предупредила Шульца, что собираюсь упомянуть Галло в качестве предлога. Надеюсь, ему не придет в голову светлая мысль использовать эту часть записи в качестве улики.
Я спускаюсь в подвал по скрипучей деревянной лестнице вслед за Ливаем.
Внизу жарче градусов на двадцать. Я и так вся горю от волнения, вешая лапшу на уши кучке взвинченных наркоторговцев. Теперь я начинаю потеть еще сильнее. Я незаметно утираю лоб тыльной стороной ладони.
– У тебя что, нет кондея? – спрашиваю я.
Ливай пожимает плечами.
– На кухне жарко, – говорит он.
Это большое помещение с низким потолком, под которым расположились крошечные окна. Голый бетонный пол и распорки вдоль стен не добавляют уюта. Тем не менее это действительно своего рода промышленная «кухня» с чанами, дистилляционной установкой и вытяжкой, выходящей на задний двор.
Трое «поваров» одеты в боксеры, кожаные фартуки, сверхпрочные перчатки и резиновые сапоги. На лице у парней защитные маски. По их обнаженной коже в три ручья стекает пот.
– Где вы берете ингредиенты? – спрашиваю я.
– Исходные ингредиенты поступают из Китая, – говорит он.
Я киваю головой, словно понимаю, о чем идет речь. Вик бы понял. Надеюсь, что Шульц на том конце приемника – тоже.
Ливай продолжает объяснять, демонстрируя различные стадии производства. Я все киваю и подначиваю его в надежде, что Шульцу хватит «уличающих доказательств», чтобы начать выламывать дверь. Честно говоря, я уже готовлюсь с секунды на секунду услышать звуки захвата.
Я украдкой смотрю на часы. Без двадцати одиннадцать. Мне мало привести сюда Шульца, мне нужно еще успеть забрать Неро и остальных ровно в 23:05.
Ливай продолжает пересказывать технологию изготовления.
– Похоже, работы много, – слабо говорю я.
– Да уж, работы до жопы, – соглашается Ливай. – И ни к чему не прикасайся, потому что ртуть тут, на хрен, повсюду.
Отлично. Я, должно быть, теряю недели своей жизни с каждой минутой пребывания здесь.
– Довольна? – ухмыляется Ливай. – Я получу хорошие отзывы?
– Да, – отвечаю я. – Все выглядит… супер.
– Это что за хрень? – говорит Пол, показывая на мой живот.
Словно в замедленной съемке я опускаю взгляд. Я даже не заметила, что липкая лента отклеилась от моей мокрой от пота кожи, и микрофон выпал из-под футболки. Теперь он болтается на проводе в районе моей промежности.
В мгновение ока Ливай выхватывает нож и разрезает мою футболку. Разорвав ее спереди, он видит отклеившуюся ленту, микрофон и аккумулятор. Он срывает их с меня, бросает на пол и топчет, пока аппаратура не превращается в груду сломанного пластика.
– Ты гребаная крыса, – говорит парень, и его голубые глаза светятся яростью.
– Ага, а копы будут здесь с минуты на минуту, так что даже не думай пускать его в ход, – говорю я, глядя на складной нож в его руке.
К моему изумлению и ужасу, Ливай лишь смеется.
– Я так не думаю, – бросает он. – В этом доме на каждом углу установлены глушители сигнала. Копы не слышали ни черта. А это значит, что никто не придет к тебе на помощь.
Каргилл кивает Сионе.
– Избавься от нее, – велит он.
Полинезиец хватает меня за руки и начинает тащить вверх по ступенькам.
– Нет! – кричу я. – Ты ведь не хочешь этого!
– Очень даже хочу, – равнодушно бросает Ливай.
Сионе тащит меня, словно тряпичную куклу. Ему не составляет труда подняться со мной на первый этаж, а затем пройти на настоящую кухню.
Я вырываюсь и бьюсь изо всех сил, но с таким же успехом могла бы пинать стену. Кажется, здоровяк этого даже не чувствует.
– Не надо! – умоляю я. – Если ты меня убьешь, Неро…
– Я не работаю на Неро, – ухмыляется Сионе. – Я работаю на Ливая.
С этими словами он смыкает свои ручищи вокруг моего горла и начинает его сжимать.
Последние две секунды своей жизни я посвящаю тому, чтобы представить, как бы поступил на моем месте Неро.
Я вспоминаю, что он мне говорил:
Ты всегда будешь уступать в размерах своим противникам, так что даже не пытайся играть честно. Целься в уязвимые места – глаза, нос, горло, пах, колено, стопа.
Изо всех оставшихся сил я наступаю Сионе на ногу. Затем бью его прямо в коленную чашечку. Огромная как столб нога подгибается, и хватка на горле чуть ослабевает. И вот теперь я со всей дури пинаю его по яйцам.
Согнувшись пополам, на мгновение полинезиец отпускает меня. Я выхватываю из кармана нож, который дал мне Неро и раскладываю его, как меня учили. Затем я вонзаю лезвие в плечо Сионе.
Я могла бы заколоть его в шею, но даже сейчас я не готова убить человека.
И это моя ошибка.
Как только я разворачиваюсь, чтобы бежать, Сионе хватает меня за лодыжку, лишая опоры. Я со всей силы падаю на живот. От удара об пол в моих легких не остается ни капли кислорода, а челюсти резко смыкаются, до крови прикусывая язык.
Полинезиец тащит меня к себе, пронзая яростным и смертоносным взглядом. Я переворачиваюсь на спину и пытаюсь пнуть его, но это бесполезно. Сионе чертовски сильный.
Он хватает меня за остатки футболки и рывком притягивает ближе. Мне в лицо летит огромный кулак.
В отчаянии я хватаю первое, что попадается под руку, – чугунную сковородку с плиты. Сковорода прилетает парню в висок за миллисекунду до того, как его кулак врезается в мое лицо. Сионе вздрагивает, и удар приходится на лоб. Однако он все равно достаточно сильный, чтобы перед глазами у меня засверкали звезды.
И все же мне удается схватиться за рукоятку ножа и вытащить его из плеча громилы.
Мы оба пятимся назад, в противоположных направлениях. У меня нож, а у Сионе – весовое преимущество. Он фунтов на сто пятьдесят[51] тяжелее меня. Мы кружимся по кухне. Мой противник кажется слегка оглушенным, но по-прежнему смертельно опасным.
Тем временем я слышу шаги на лестнице.
Ливай вопит:
– Какого хрена там происходит? Только не говори мне, что не можешь справиться с одной мелкой…
В этот момент входная дверь падает под ударом полицейского тарана. Кто-то бросает в дом металлическую канистру, и она закатывается в коридор между кухней и гостиной.
Сионе смотрит на нее во все глаза, пока его мозг пытается вернуться в строй.
Я же бросаюсь к задней двери. Я успеваю открыть ее одновременно со взрывом. Свет и шум оглушают меня.
Взрывной волной меня выбрасывает на траву. Хоть я почти успела убежать, сейчас я ползу вслепую, а в ушах стоит звон. Но я не могу терять ни секунды. Я вскакиваю и бегу к заднему забору, видя перед собой лишь размытые очертания того, куда направляюсь. Я перепрыгиваю через забор, обдирая руки, но благополучно приземляюсь с другой стороны.
Во мне бурлит адреналин, мое тело велит мне бежать, бежать, бежать изо всех сил, прочь от дома Ливая.
Вместо этого я по-пластунски ползу через двор его соседа, возвращаясь в обход.
Я вижу, как полицейские толпой вбегают в дом Ливая с криками: «Всем лечь на пол! На пол!»
Похоже, прошло достаточно времени, чтобы Шульц начал беспокоиться. Или ему удалось уловить что-то из нашей беседы.
Это уже неважно. Шульц по уши занят, так что я справилась с задачей. По крайней мере, с большей ее частью. Осталось одно…
Зрение начинает возвращаться, хотя окружающие звуки до сих пор заглушает звон в ушах.
Я крадусь к дальним полицейским машинам, нацелившись на минивэн в конце оцепленного участка улицы.
Сделав глубокий вдох и пригнувшись, я перебегаю со двора соседа к водительской двери. Она не заперта. В замке зажигания нет ключа, но это не проблема. С помощью ножа Неро я откручиваю винты на рулевой колонке, затем снимаю изоляцию с проводов аккумулятора и зажигания. Я скручиваю их вместе, и приборная панель загорается. Бросив быстрый взгляд через лобовое стекло, я проверяю, что мои манипуляции не привлекли лишнего внимания. Полицейские смотрят в другую сторону, полностью сконцентрировавшись на доме.
Я хватаю провод стартера и поджигаю его от двух других.
Мотор оживает.
Бинго, мать твою.
Преодолев желание рвануть с места, я тихо отъезжаю от тротуара и уезжаю незамеченной.
Неро
Я не в восторге от идеи отправить Камиллу в дом Ливая. Особенно под опекой этого идиота Шульца. Но я верю, что девушка сможет за себя постоять. А полицейский заинтересован в том, чтобы сохранить своего информатора в живых.
И все же, отправляясь на дело, я рассеян больше, чем когда-либо.
И это плохо.
Потому что нам предстоит совсем не простая хрень. Я бы даже сказал, что волнуюсь, если бы признавал за собой подобные эмоции.
Так что давайте назовем это… «напряжение». Струна, натянутая во мне от макушки до самого копчика.
Часы показывают 22:02. Должно быть, Камилла прямо сейчас заходит в дом.
Черт, черт, черт, я уже сожалею о нашем плане. Казалось, что только так можно надолго занять Шульца. Но теперь кажется полным безумием назначать два дела на один вечер.
Мы не должны были разделяться.
Если мы выживем сегодня, я больше не спущу с Камиллы глаз. Рядом со мной она будет в безопасности.
– Ты в порядке? – спрашивает меня Себ.
– Конечно, – отвечаю я.
Я взмахиваю головой, чтобы убрать волосы с лица, и настраиваюсь на работу.
Мы с Себастианом, Мейсоном и Джонси готовимся на дело в доме последнего, потому что поедем на его минивэне. Со времен работы с оборудованием систем безопасности у Джонси остался прекрасный белый электровэн без окон. Он устанавливал системы четыре года назад, но не забыл, как вскрывать практически любую электрическую панель, включая ту, что питает «Альянс-Банк».
Я люблю этого парня, но он слишком на измене. Во время обострения маниакальной стадии Джонси все ночи напролет взламывает правительственные сайты, пытаясь найти доказательства своих конспирологических теорий. Во время депрессивной – запирается в подвале и никого не пускает, если только не захватить с собой пиццу и побольше пива и обещать не обсуждать ничего, кроме Halo