Домик был такой славный! И вся деревушка выглядела такой уютной, несмотря на покосившиеся постройки. У смотревшего на картину на сердце становилось непривычно легко. Увы, место, где была подпись художника, было выскоблено почти до самого грунта. Так что имя его осталось неизвестным. Но сам пейзаж пришелся Марише по душе. Она купила для полотна новую подходящую раму и повесила его в гостиной. Где оно и висело до сегодняшнего дня.
Итак, подруги обыскали в поисках пропавшего пейзажа всю квартиру. И вынуждены были признать, что либо они сошли с ума и сами не помнят, как вынесли его вчера из дома, либо его взял кто-то другой.
— Подозревать Надира я уже не могу, — простонала Инна. — Ведь мы планомерно подозревали его за сегодняшнее утро не меньше пяти раз. А потом все вещи нашлись.
— Но сейчас картины в доме нет, ты с этим согласна?
Инна была согласна. Но только отчасти.
— Ее нет, или мы ее не нашли, — сказала она.
— Раз уж мы отыскали все эти мелочи вроде крема, сумочки и кошелька, то не найти большущую картину, было бы странно, — твердила Мариша, пока Инна держалась за гудящую и раскалывающуюся от боли голову. — Странно, очень странно.
Но странно там было подругам или нет, а пора им было отправляться на похороны Герасима. И девушки, впопыхах накрасившись и нацепив все самое траурное, что нашлось в гардеробе Мариши, отправились в путь. Инна вчера, отправляясь в ночной клуб, надела брюки и черную майку. Сегодня сверху она набросила огромную черную шелковую шаль, которую Марише как-то по случаю довелось купить в Индии, и теперь девушка выглядела не только траурно, но даже и романтично.
Глава пятнадцатая
Народу на кладбище оказалось немного. Большинство людей подруги знали. Это были служащие ресторана, а также любовницы Геры.
— А где же наша Анька? — спохватилась Мариша, оглядев пеструю стайку девушек. — Разве она не придет?
— Не знаю, я звонила ей из твоей квартиры. У нее телефон или отключен, или они с ним находятся вне зоны действия сети.
— Где это?
Инна молча развела руками. Вчера вечером, когда она разговаривала с Анькой, та что-то невнятно пробормотала, что похороны Геры, на которые явится его законная жена, — это то мероприятие, которое бы она охотно пропустила. Возможно, она не явилась на похороны сознательно?
Из всех присутствующих любовниц Геры подругам были знакомы только Любка и Милена. Официантки стояли рядом, поддерживая друг друга. Былое соперничество перед лицом смерти напрочь изгладилось из их сердец. И теперь они помнили только о том, что их когда-то связывало чувство к красавцу директору.
Кроме сослуживцев на кладбище присутствовали родственники Геры. То самое женское трио — Елизавета Петровна, Полина и Людочка.
— Вот они, змеюки! — зловеще прошипела Инна.
Ее с самого утра мучило жестокое похмелье. В доме у Мариши не удалось обнаружить ни капли спиртного. Видимо, подруги с вечера вылакали все. Остались одни сердечные капли и духи. Но ни то ни другое, разумеется, подруги пить не стали. По дороге на кладбище они купили одну баночку пива на двоих. Но его эффект, пока они доехали, уже полностью рассосался. И теперь девушки снова страдали и покачивались на нетвердых ногах.
— Когда уж они начнут?
Стоящая неподалеку Людочка неодобрительно покосилась на них. Инна только прикрыла глаза в ответ. Бедняжка! Она-то ведь не знала, что хотя церемония похорон ее брата уже подходит к концу, главный сюрприз Геры ожидает всех собравшихся еще впереди.
И вот на крышку гроба упала первая горсть земли, а затем могильщики принялись сноровисто орудовать лопатами. Тогда вперед выступил невысокий худощавый человечек. Все изумленно вытаращились на него. А он негромко откашлялся и заявил:
— В мои обязанности входит огласить завещание моего, увы, покойного ныне клиента.
По рядам прошел гул.
— Что? Прямо на похоронах? — недовольно произнесла Елизавета Петровна.
— Так уж он сам распорядился! — заявил всем нотариус. — Итак, оглашаю!
И еще раз откашлявшись, начал хорошо поставленным зычным голосом… Подруги его не слушали. Зачем? Главное они уже знали. А все эти юридические обороты только засоряют мозг и память. У подруг было занятие поважней. Они наблюдали за тройкой главных наследниц. По мере того как до женщин доходил смысл завещания Геры, на их лицах удивление постепенно сменялось гневом и возмущением, а затем появилось облегчение и даже некоторое злорадство.
Похоже, все трем в голову практически одновременно пришли одинаковые мысли. Каков подлец этот Гера. И слава богу, конкурентка устранилась еще до того, как стало известно о том, что она ею вообще является. Разумеется, об убийстве Стеллы они уже знали, как и все присутствующие на кладбище.
Подруги же разочарованно переглянулись. Судя по тому, с каким изумлением родственники Геры восприняли известие о его решении оставить все посторонней женщине, они в самом деле были не в курсе смысла завещания. Но если так, им не было нужды убивать Стеллу. То есть, может быть, присутствуй она сегодня на похоронах, до вечера бы и не дожила. Но это уж родственницы постарались бы после оглашения завещания. После, а никак не до.
— И чего скажешь? — недовольно спросила у подруги Инна. — Похоже, они чисты перед законом. Во всяком случае в том, что касается убийства Стеллы.
Мариша тоже так думала. Чтобы скрыть разочарование, она отвернулась в сторону. И внезапно ее внимание привлекло к себе какое-то мелькание за крестами. Там явно кто-то двигался, причем согнувшись и почти на карачках. Над могильными памятниками прыгал только светлый клок волос. Да и то не все время. То появлялся, то пропадал.
— Интересно, — пробормотала Мариша. — Кто это там ползает?
И она потихоньку начала двигаться в том же направлении.
Инна обнаружила исчезновение подруги только в тот момент, когда пришло время уходить с кладбища. На поминки были приглашены все. И даже нотариус. К удивлению Инны, он принял это приглашение, хотя было видно, что по отношению к родственникам Геры испытывает эмоции скорей отрицательные.
— Но мы с Герой дружили, — пояснил ей мужчина свое поведение. — И я обязательно поеду, чтобы помянуть моего друга.
Инна прикинула, что до сих пор они общались только с бабами Геры, с его родней или с его деловыми партнерами. А тут, нате пожалуйста, друг нарисовался. Единственный, можно сказать. Во всяком случае другого пока что не предвиделось. И Инна сочла необходимым уцепиться за нотариуса. В прямом смысле этого слова. Одновременно она принялась озираться по сторонам в поисках подруги. Но не успела толком испугаться, обнаружив ее исчезновение, как Мариша появилась рядом с ней.
Она тяжело дышала. Лицо у нее покраснело, а волосы растрепались, словно она бегала кросс.
— Что с тобой? Где ты была?
— Так, — уклончиво ответила Мариша. — Показалось кое-что.
— А мы едем на поминки в Герин ресторан, — просветила ее Инна.
— Хорошо, — согласилась непривычно кроткая Мариша.
Сама Инна не вполне представляла себе, как она сможет еще раз переступить порог того жуткого заведения. Но если Мариша не против…
— Там хоть выпить можно, — вздохнула она. — Чего-нибудь холодненького. А то еще немного, и я просто расплавлюсь.
Нотариус оказался настолько любезен, что пригласил подруг в свою машину. Но всю дорогу он так мрачно сжимал руль и так сосредоточенно молчал, что подруги начали опасаться: этак они ничего и не узнают про Геру. По дороге им пришлось заехать на стоянку, где нотариус оставил свою «Ниву-Шевроле».
— Сегодня я намерен напиться вдрызг, — пояснил он подругам свое поведение.
— Вы мужчина, вам можно, — лицемерно протянула Инна.
И от стоянки они прогулялись до ресторана пешочком. Прогулку нельзя было назвать приятной или хотя бы продуктивной. Нотариус все так же молчал. И на все попытки подруг завязать с ним живой и непринужденный разговор не реагировал. Подруги тоже притихли. Трудно разговаривать с бревном бесчувственным. Тем более что чем ближе подходили они к ресторану, тем тяжелее давался им каждый новый шаг.
— Прямо не верю, что сама по доброй воле иду сюда снова, — прошептала Инна и перед самыми ресторанными дверями зажмурилась.
Так подруги и вошли внутрь. Зажмурившись. Но ориентироваться и вообще двигаться с закрытыми глазами было трудновато, того и гляди налетишь на какую-нибудь опасную хреновину, и глаза им пришлось открыть. К их великому облегчению, гильотины в зале не было. На ее месте красовался огромный траурный венок из хвойных лап, искусственных цветов и огромной ленты с надписью: «От скорбящих родственников».
Увидев надпись на венке, нотариус скептически хмыкнул и сел за стол. Подруги плюхнулись рядом, все еще опасаясь, что ничего путного от нотариуса так и не услышат. Но, выпив первую рюмку, мужчина неожиданно оживился. И быстро протянул девушкам по очереди свою узкую сухую ладонь.
— Никита! — представился он им. — Будем знакомы!
— Давно пора, — буркнула Мариша, которая представилась ему еще полчаса назад.
Нотариус Никита хлопнул еще одну рюмку водки и окончательно раскрепостился.
— Вы меня простите! — душевно произнес он. — Просто я все думал и думал про Геру. Как?! Ну как такое могло случиться? Ведь это черт знает что! Мне рассказывали, как он погиб. Вы можете себе представить, чтобы в двадцать первом веке человек взял и погиб на гильотине?
Подруг перекосило. Еще бы они не представляли! Это воспоминание было одним из самых жутких в их жизни. И они сильно сомневались, что смогут когда-нибудь от него избавиться до конца. Но Никита, как оказалось, и не нуждался в их ответах. Однажды разговорившись, он теперь говорил и говорил.
— Вы уж меня простите, но способ убийства какой-то архаичный. Подошел бы, живи мы лет двести назад. В доисторические времена.
— В исторические, — пробормотала Мариша и задумалась.
Но нотариус не обратил никакого внимания на ее ремарку. Сейчас ему было