– Нет, – быстро ответила она и только потом поинтересовалась: – Зачем?
– Чтобы провести вечер вместе, – объяснил Глеб. – Хочешь, сходим в ресторан. Или еще куда-нибудь.
– Нет! За приглашение спасибо, но нет.
– У тебя кто-то есть?
– Да. – Она помолчала перед тем, как ответить.
– Ну извини.
Глеб отключился, она убрала телефон в сумку и торопливо пошла встречать клиентку.
Настроение и с утра не было радужным, а сейчас вконец испортилось. Глупо и необъяснимо, но ей хотелось провести вечер с Глебом. Конечно, совсем не так, как с Петром. Она бы рассказала Глебу про Борю и смотрела, как он хмурит лоб, обдумывая ее слова, и знала бы, что к ее словам он относится серьезно.
С Глебом они как бы играли в одной команде, а с Петром она была одна.
Клиенткой оказалась секретарша Катя, бывшая Анфисина сослуживица.
Она приходила на косметические процедуры регулярно, хотя совсем в них не нуждалась. Лера несколько раз намекала, что Катя напрасно тратит деньги, но девушка упорно продолжала записываться к ней.
– Теперь не видимся совсем, – грустно посетовала девушка, увидев Леру.
Вообще-то они и раньше почти не разговаривали, Анфисе не нравилось, когда секретарши прислушивались к их с подругой разговорам.
– Да, – кивнула Лера, проходя в процедурную.
Дождалась, когда Катя усядется, опустила спинку кресла, чтобы девушке было удобнее лежать.
– Без Анфисы стало скучно, – призналась Катя.
Лера очистила ей лицо ватным тампоном, нанесла маску.
– Мы ее ругали, а без нее скучно. Мне так смешно было, когда она кого-нибудь передразнивала.
Артистический талант у Анфисы был. Она умела мгновенно и неуловимо превращаться в любого из общих знакомых. Делала сонные глаза, медленно поворачивала голову и превращалась в Инну. Только Лере при этом почему-то не делалось смешно.
Впрочем, это было давно, еще до того, как Борис женился на Инне.
– Кать, ты знаешь такого Олега Антоновича Вахрушина? – спросила Лера.
Что-то должно связывать Анфису и убитого парня.
– Нет. – Катя приподнялась, скосила глаза на Леру. – Кто это?
Лера сходила за телефоном. Глеб прислал новую фотографию. Скорее всего снимок был из паспорта.
– Посмотри. – Она протянула телефон девушке.
– Ой! – засмеялась Катя. – Олежек! Он у нас водителем работал, как же я сразу не вспомнила? Вообще-то он на заводе числился. Я несколько раз с ним ездила, документы на завод возила. Только он уволился давно. Почему ты про него спросила?
– Его убили, – помявшись, призналась Лера.
– Боже мой! За что?
– Его нашли убитым за городом. Примерно там же, где Анфисина дача.
– Кошмар! Прямо мор какой-то! – Девушка понизила голос. – У нас недавно на заводе начальник цеха умер, так говорят, что его тоже убили. Представляешь!
– Кошмар, – согласилась Лера.
– Ты когда обедать пойдешь? Хочешь, я тебя подожду?
– Не жди. Я не знаю, когда освобожусь, – соврала Лера, жалея, что обедать придется с Петром и она не сможет поподробнее расспросить Катю о парне Олежеке.
Впрочем, он давно уволился, и Катя едва ли знает о нем что-то стоящее.
Вообще-то день снова стоило провести на предприятии, убедиться, что вся технологическая цепочка работает нормально, но от того, что Лера рядом, в двух минутах ходьбы, делалось так спокойно и хорошо, что о поездке на завод Петр даже не думал.
Единственное, что беспокоило, это то, что Борька почему-то решил делиться проблемами с Лерой. Не дай бог, попросит ее о помощи. Чем Лера могла помочь директору, Петр не представлял, но ситуация ему решительно не нравилась.
Едва отперев кабинет, он позвонил Дементьевой, выслушал, что приборы уже запущены в обработку, попросил немедленно звонить, если возникнут трудности, и принялся просматривать почту.
Писем было много, Петр на них отвечал, стараясь отогнать ненужные мысли. Те возвращали к Борису, к вчерашнему переполоху и к тому, что Борька решил откровенничать с Лерой.
Черт возьми, у него для этого жена есть!
Инна никогда не казалась Петру дурой. Заторможенная немножко, но это ей даже шло, создавало ореол загадочности. Петр не сомневался, что любые решения Инна обдумывает тщательно и советчиком для мужа будет хорошим.
Мысли мешали. Он достал телефон, позвонил отцу.
– Я сам собирался тебя набрать. – Отец звонку обрадовался, у Петра от жалости привычно сжалось сердце.
Нужно звонить отцу почаще.
– Узнал я кое-что про твоего начальника цеха.
– Что? – Петр крепче сжал трубку.
– Отравился он… Подожди. – Отец на минуту замолчал и продиктовал плохо выговариваемое название вещества. – Знаешь, что это такое?
– Знаю. Этот раствор у нас на заводе используется. Что-нибудь еще есть?
– Есть. В тот вечер Абросимова видели в пивном ресторане. Официантка считает, что он кого-то ждал. Сидел на веранде. Заказал шашлык, но есть не торопился. Потом достал двухсотграммовую фляжку коньяка, попросил принести рюмку. Там это не возбраняется. Официантка Абросимова знает, она в ресторане сто лет работает, а он часто заглядывал.
– Ты читал ее показания? – уточнил Петр.
– Опера рассказали. Как Абросимов уходил, официантка не видела, он еще посидел, после того как с ней расплатился. Коньяк весь выпил, фляжку она потом выбросила. Говорит, та была необычная, красивая, она даже хотела ее домой отнести, использовать в качестве вазочки.
– Почему она решила, что он кого-то ждал?
– Официанты обычно это подмечают. Может, на часы поглядывал, может, в сторону дороги. Ресторан недалеко от трассы находится.
– Спасибо, пап.
– Не за что.
– Папа… – Петр замялся. – Я на днях к тебе зайду. С девушкой. То есть с невестой, – уверенно поправился он.
– Помирился с подругой? – усмехнулся отец.
– Помирился, – улыбнулся Петр.
– Ну что ж, заходите, буду ждать. А жениться тебе давно пора. И детей завести, а то вырастить не успеешь. – Отец помолчал. – Это только кажется, что жизнь длинная, а на самом деле, не успеешь оглянуться, а она уже прошла.
Отец еще говорил, когда зазвонил городской аппарат. Петр, торопливо простившись, снял трубку.
– Это Дементьева, Петр Геннадьевич, – виновато проговорила трубка.
– Что случилось? – тоскливо насторожился Петр.
Надо было ехать на завод, а не радовать себя близостью к Лере. Пока он здесь работает, манкировать обязанностями не стоит.
– Завтра Николаича хоронят. Я сейчас с его женой разговаривала. Вот решила вам сказать.
– Правильно решили. Я приеду на похороны.
– Борис Викторович тоже придет, – непонятно чему обрадовалась Дементьева.
– Он сейчас на заводе? – удивился Петр.
Вчера Борька так психовал, что Петр был уверен, директора теперь на завод никакой силой не затащишь. Впрочем, пристрелить Бориса можно в любом месте, для этого не обязательно ехать за город. Директор не идиот, должен это понимать.
– На заводе, да. Кажется, собирается уезжать.
Нет, пожалуй, Борька не так труслив, как Петр о нем думал.
– Если возникнут проблемы, звоните немедленно.
Петр положил трубку и посмотрел на часы. Обедать было еще рано, и он опять уткнулся в компьютер.
Работать расхотелось. Глеб закрыл ноутбук и удивился, что ясный солнечный день еще минуту назад вызывал у него если не радость, то, по крайней мере, удовольствие.
Ничего, кроме скуки, в деревне не было. Ни зимой, ни летом. Права Уля, нечего здесь делать.
Взяв ноутбук, Глеб поднялся на крыльцо, вошел в дом.
Тетка вопросительно на него посмотрела.
Надо было сказать ей, что он уезжает прямо сейчас, но Глеб зачем-то предложил:
– В магазине ничего не нужно? Пройтись хочется.
– Скучно? – посочувствовала родственница.
В проницательности ей не откажешь, это точно.
– Езжай в Москву, Глеб. Я тебе всегда рада, но мучиться ради меня не надо. И стеречь меня не надо, я никому, кроме тебя и твоих родителей, не нужна.
– Что купить в магазине? – вздохнул Глеб.
Тетка задумалась, начала перечислять. Глеб мысленно повторял. Впрочем, список оказался небольшой, его труднее забыть, чем запомнить.
Телефон он достал, едва выйдя за калитку. Отошел к кустам и набрал Улю.
Ему хотелось сделать это именно сейчас.
– Да! – Уля всегда так отвечала. – Привет.
– Привет, – поздоровался Глеб. Решительностью он был переполнен, а слова не находились. – Уля… Я…
Она молчала.
– Ты меня прости, но… Мы не будем больше встречаться, – наконец выдохнул он.
Черт… Надо было сформулировать это как-то по-другому.
– Мы уже не встречаемся, – спокойно заметила Уля.
Глебу даже показалось, что она улыбнулась.
– Прости, что так вышло.
Она опять помолчала, и в трубке щелкнуло.
Он поступает вопреки логике. Нужно было прямо сейчас ехать к верной подруге и постараться забыть про малознакомую Леру, а он сделал все, чтобы остаться одному.
Он не знал, кого ему жалко больше, себя или Улю.
Не то чтобы он все эти дни постоянно думал о Лере, но настроение после разговора с ней сделалось отвратительным.
Впрочем, он сам в этом виноват. Нечего заглядываться на малознакомых девушек.
В магазине была только одна покупательница, невысокая кругленькая старушка.
Глеб поздоровался, встал позади пожилой женщины. Та набирала продукты, тщательно их рассматривая. Через пару минут Глебу захотелось уйти из магазина. Похоже, ждать, пока бабка все закупит, предстояло долго.
– Стасик не уехал еще? – спросила женщину продавщица.
Она работала в магазине, сколько Глеб себя помнил, и за это время успела из юной хрупкой девушки превратиться в немолодую мясистую тетку.
– Здесь пока.
– Он в отпуске, что ли? Раньше надолго не приезжал.
– В отпуске.
Покупательница наконец сложила покупки в сумку-тележку, потащила ее к выходу. Жена Николая Тумакова, узнал ее Глеб. Та самая разлучница, которая когда-то увела мужа у молодой Таисии. Давно уже, когда не только Анфисы, но и самого Глеба на свете не было.