Я немного скорректирую последнюю фразу видео, да простит меня Алла, хотя текст мы писали вместе, насколько я помню. Хочу, чтобы она звучала так: власть объявила войну мирным людям и сейчас представляет большую угрозу. Но настоящая власть — это мы, и мы обязательно прекратим этот ужас.
«МЫ ПЕРЕШЛИ ДОРОГУ ТЕМ, КТО ХОТЕЛ БЫ ЭТО ПОКОЛЕНИЕ
ИМЕТЬ ЗАПУГАННЫМ, ЧТОБЫ ОНИ БЕСПРЕКОСЛОВНО ШЛИ УМИРАТЬ»
Последнее слово Натальи Тышкевич
1 апреля 2022 года
Сегодня 1 апреля, и я стою в зале Дорогомиловского суда, смотрю на судью Татарулю, на прокурора Трякина, на своих коллег Армена, Аллу, Володю, на пластикового орла с подсветкой, в небольшом зале, обклеенном панелями под дерево, к счастью, не в «аквариуме», но за кафедрой… Это здание суда — бывшее здание школы, типичной советской школы с общей лестницей и коридорами — мне важно всё это описать, зафиксировать эту материальность, в которой вершится моя судьба.
Я обращаю свою речь к уважаемому суду, но к суду иному — суду общественному, суду высшему, я знаю, что эта речь выйдет за пределы этого пространства и разойдётся по множеству каналов. Я чувствую присутствие и поддержку множества людей.
Я приглашаю читателей и слушателей поддаться удовольствию смешения границ. Вроде вы у себя дома, а вроде и со мной в суде. Может, вы уехали из России, но вы читаете или слушаете это, и воображение вас рядом со мной меня поддерживает невероятно. Для протаскивания единомышленниц в суды мы заключили браки со своими партнёрами и партнёрками, и вот рядом со мной Кило Мяу, которые бесконечно меня поддерживали и в радости и в горе, которых было много за последний год.
Государство меня насильно поместило в пространство дома, семьи и пытается инфантилизировать, но я возвращаю эти пространства себе и вспоминаю все практики сопротивления системе, которые придумала в школе. Писать собственные тексты вместо их сочинений, ускользать от надзора, мечтать о других мирах и, конечно, объединяться с другими вопреки запретам и границам.
Медиа пересекают границы, медиа выступают посредниками между разделёнными группами. Журнал «Докса» — такой посредник. Между разными социальными группами и частями общества.
Для взрослых есть успокаивающая Екатерина Шульман. А кто скажет своими словами молодым слова против страха?
Институции так устроены, чтобы создавать у людей постоянную гонку и стресс. Так сложнее высказывать своё мнение и объединяться. Испуганными людьми проще управлять. Заставлять их выходить на митинги и участвовать во флешмобах, проще их подвергать сексуализированному насилию. Для многих отчисление грозит призывом в армию — а сейчас это особо страшно. Так получилось, что наша аудитория двадцатилетних пересеклась с аудиторией МВД. Мы показали двадцатилетним выход, показали разные возможности: работать на волонтёрские организации или что-то ещё. И дело совсем не в акциях, а в том, что, раздвигая поле возможностей, мы перешли дорогу тем, кто хотел бы это поколение иметь в запуганном виде, чтобы они беспрекословно шли умирать.
В сотнях томах «воды» без единого упоминания «Доксы», с которыми мы ходим знакомиться (каждый раз как первый!), зафиксировано абсолютно всё про современные протесты — от мотиваций подростков для выхода на митинги до подсчётов потраченных бюджетных средств на дубинки для разгона этих митингов. Опыт работы в архиве дал мне навыки быстрой дигитализации любых документов, и следователи ставили меня в пример другим арестантам, как будто мы на конкурсе скорочтения в школе.
Но мы не в школе, а в архиве путинской России, и пока архивы КГБ так и не открыты даже историкам, а архивы СБУ уничтожаются бомбами, для нас-историков из будущего был предоставлен уникальный шанс изучить изнутри, как государство в двадцатых годах двадцать первого века тратило огромные ресурсы на то, чтобы подавить действительно мощное сопротивление несовершеннолетних: через семью (скриншоты родительских чатов), учителей (целые тома протоколов классных часов), множественные допросы (двенадцатилеток спрашивают, какая экономическая программа у Навального). И чем дальше я погружаюсь в материалы из регионов, тем больше у меня появляется веры в слова из того самого видео с ютуба, где четверо ребят рассказывают, что молодость — это мы: «По всей России есть сотни тысяч молодых людей, которые будут бороться и защищать ваши права». Что мы имели в виду, кто эти молодые люди? Интуитивно мы призвали их, и, когда нас арестовали, они действительно начали собираться вокруг в расширенную группу поддержки.
Интересная работа со временем, я уже сейчас себя чувствую ветеранкой этой временнóй войны, я протягиваю сама себе руку из будущего, чтобы вытащить себя за волосы из московских болот двадцатых годов. Будущее уже здесь, просто оно распределено неравномерно и проявляется через аномалии и чудеса. Из будущего мы можем оглянуться назад и деконструировать прошлое повествование, зная, что будущее уже там просвечивало.
ДЕЛО КАНСКИХ ПОДРОСТКОВ
Трое 14-летних школьников (Никита Уваров, Денис Михайленко и Богдан Андреев) задержаны в июне 2020 года — после того, как в городе Канске, в том числе на здании управления ФСБ, появились листовки с критикой власти и в поддержку политзаключённых — фигурантов дела «Сети», аспиранта МГУ Азата Мифтахова и других.
По версии следствия, подростки придерживались идеологии анархизма и намеревались добиться изменения существующего в РФ политического устройства «для достижения ликвидации государственных институтов управления».
Изучив переписку подростков в соцсетях, следствие использовало её для предъявления обвинения по «террористической» статье 205. В частности, обсуждение школьниками игры в Minecraft — где по ходу игры ими было «построено» здание ФСБ, которое нужно было «взорвать», — использовалось следствием как доказательство обучения терроризму.
Широкое обсуждение абсурдности такого доказательства послужило корректировке обвинения: переписка о Minecraft в итоговом варианте не упоминалась. Также было снято первичное обвинение по статье «участие в террористическом сообществе», но осталось по статье «обучение в целях осуществления террористической деятельности». К нему добавили новые: о незаконном изготовлении и хранении взрывчатых веществ. Подростки, по их признанию, делали «бомбочки» и «дымовухи». При этом взрывотехнические экспертизы, как отмечалось в расследовании «Новой газеты», ФСБ «проводила методами, не описанными ни в одном научном методическом пособии — исследовались только показания обвиняемых, но не материальные объекты». Михайленко и Андреев сначала признали свою вину и согласились сотрудничать со следствием, но потом отказались от явок с повинной. Мама Уварова заявляла, что друзья оговорили её сына под давлением следователей.
Приговор: Денис Михайленко — 3 года условно, Богдан Андреев — 4 года условно, Никита Уваров — 5 лет колонии общего режима.
Правозащитный центр «Мемориал» признал «Дело канских подростков» политически мотивированным.
Никита Уваров, 2005 г. р., на момент ареста — ученик 8 класса средней школы города Канска (Красноярский край).
«ЕСЛИ МНЕ ДАДУТ РЕАЛЬНЫЙ СРОК,
БУДУ ОТБЫВАТЬ ЕГО С ЧИСТОЙ СОВЕСТЬЮ И ДОСТОИНСТВОМ»
Последнее слово Никиты Уварова
7 февраля 2022 года
Канск — очень маленький город, но в нём очень много проблем. Плохая экология из-за горящего леса, много мусора и грязи. Проблемы с бездомными животными, с огромной бедностью и разрухой, которая проявляется в городских пейзажах, в домах, дорогах и людях. Много людей, даже мои знакомые, живут в разваливающихся домах, которых государство оставило на произвол судьбы, которым на протяжении многих лет что-то обещают чиновники и депутаты. С медициной тоже очень много проблем, мало лекарств, оборудования и специалистов. Большой уровень криминала. Я в этом всём рос.
В классе пятом я очень увлёкся учебой в школе и стал очень прилежно учиться, преуспевал по всем предметам, лучше всех писал работы по истории. В какой-то момент, в классе шестом, я разочаровался в этой системе образования. По каким-то вопросам я мог даже возражать учителям, что тоже повлияло на то, что я разочаровался в школьной системе образования.
То есть я стал возражать взрослым и уже тогда пытался отстаивать своё мнение.
В школе оценки у меня стали хуже, но мне нравилось учиться, узнавать что-то новое, и особенный интерес к истории у меня сохранился. Хотя в школу я продолжал ходить, и мне ходить в неё более-менее нравилось, пока в классе восьмом у меня сильно не ухудшились отношения с администрацией, учителями и некоторыми учащимися. У классного руководителя была ко мне личная неприязнь, поэтому она вставала на сторону учащихся, с которыми у меня были конфликты. Даже когда я поступил в политехнический колледж, ко мне социальный педагог стала относиться предвзято, говорила, что у неё из-за меня проблемы.
Стремление узнавать что-то новое у меня было, мне нравилось узнавать что-то про физику, химию, про биологию, про разных знаменитых учёных, я также смотрел научно-познавательные программы. Из точных и технических наук я стал больше переходить на гуманитарные. Я предпочитал самообразование и искал информацию в интернете. Просматривал разные каналы с интересным подходом к изучению наук. Из более известных — это «Галилео».
Я уже много раз говорил, как мы с ребятами познакомились. С Д.[20] я был знаком ещё с детского сада, но дружить стали с начала 8-го класса. С Б. познакомился в феврале 2020 года на мероприятии. Мне нравилось с ними общаться, так как у нас было много схожих интересов, и они меня понимали.
Мне было больно от того, что у меня в стране репрессируют людей, гражданских активистов, которые желают стране добра, которые выступают за её благополучие. Об этом я узнавал из неофициальных СМИ, я в это верил. Теперь же, к сожалению, я на своём опыте испытал деспотизм недобросовестных сотрудников системы. Очень многие люди, столкнувшиеся с подобными случаями, а также те, кто просто устал так жить и хочет другого будущего для своих детей, стали поддерживать меня в СИЗО, а также мою маму. За что я им очень благодарен, ведь солидарность и поддержка очень важны людям, которых преследуют за политические взгляды в свободной стране.