Дмитрий Иванов, 2000 г. р., студент факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ, автор телеграм-канала «Протестный МГУ». Работал в IT и активно занимался правозащитной деятельностью — участвовал в акциях и кампаниях поддержки политзаключённых. Неоднократно подвергался задержаниям. В декабре 2018 года был задержан на акции у здания ФСБ и избит в автозаке — за то, что сфотографировал и разместил в телеграм-канале фото оперативного сотрудника Центра по противодействию экстремизму. В 2019 году Иванова оштрафовали на 150 тыс. рублей за участие в акции в поддержку арестованного журналиста Ивана Голунова. В 2021 году Иванова задержали на митинге в поддержку Навального и присудили 30 суток ареста. На выходе из изолятора — ещё 10 суток ареста (за то, что во время прогулки выкрикивал лозунги «политического характера»).
28 апреля 2022 года задержан при выходе из здания МГУ после сдачи экзамена. Его снова арестовали на 10 суток, за пост в телеграм-канале «Протестный МГУ» об организации митинга. Как только Дмитрий освободился из спецприёмника, новый арест — на 25 суток. Его признали виновным по статье о повторном нарушении порядка проведения акции. Поводом стал репост о войне в Украине, который студент сделал из телеграм-канала Алексея Навального. Иванов должен был защищать диплом 1 июня 2022 года, но на тот момент ещё сидел в спецприёмнике. Защита просила суд сократить срок ареста хотя бы на день и обращалась в МГУ с просьбой перенести день защиты, но безрезультатно. 2 июня, когда закончился срок административного ареста, Иванова задержали по уголовному делу. В июле он был отчислен из университета как не прошедший государственную итоговую аттестацию.
Поводом для уголовного преследования стали публикации «Протестного МГУ» — вторжение России в Украину в его телеграм-канале называлось войной, а не «спецоперацией». Большая часть вменяемых в вину публикаций — это репосты чужих высказываний (Алексея Навального, Владимира Зеленского и др.). Почти год содержался в СИЗО. После судебного заседания 18 января 2023 года сообщил об избиении конвоиром в конвойном помещении — он, как рассказал Иванов, нанёс ему множественные удары дубинкой по голове и рёбрам, угрожал изнасилованием и пытался окунуть головой в унитаз.
Приговор: 8,5 лет лишения свободы.
Правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» признал Дмитрия Иванова политическим заключённым.
«ХОЧУ, ЧТОБЫ КАЖДЫЙ ЗАДУМАЛСЯ: ЧТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ
ЛИЧНО ОН, ЧТОБЫ ОСТАНОВИТЬ ВОЙНУ»
Последнее слово Дмитрия Иванова
1 марта 2023 года
Я нахожусь под арестом с апреля прошлого года. В начале июня мне было предъявлено обвинение, и с тех пор я — обвиняемый. Это слово я вижу в документах, им я подписываю заявления, так обращается ко мне тюремное начальство. Обвиняемый — это мой новый социальный статус на протяжении последних девяти месяцев.
Обвинения в совершении тяжкого преступления могут стать серьёзной ношей. В тюрьме я встречал людей — пусть и немногих, — которых гложет чувство вины за содеянное. Мне в этом смысле просто: все обвинения в мой адрес выглядят абсурдно, а статьи, по которой меня судят, в принципе не должно существовать. Занимать последовательную позицию и говорить правду легко и приятно — я всегда придерживался этого принципа как в общественной деятельности, так и в личных вопросах. Следствие, пытаясь обвинить меня в распространении фейков, сконструировало один большой фейк. Буквально всё обвинительное заключение — от первого до последнего слова — противоречит действительности. Я же подписываюсь под каждым словом, которое написал год назад. Все эмоциональные оценки сохранили свою силу, а каждое утверждение о фактах нашло множество подтверждений. Так что ни о каком чувстве вины в рамках настоящего дела речи быть не может. Жизнь, однако, гораздо сложнее сфабрикованного уголовного дела.
Год назад начали происходить события, повергшие мир в шок. За считанные дни разрушились устои жизни, казавшиеся нам незыблемыми. Самые страшные картины сошли со страниц учебников истории, возродив кошмары давно минувших лет и отгремевших войн. Не имея возможности остановить эту длящуюся трагедию, десятки миллионов россиян столкнулись с гнетущим чувством вины. Это нормальная реакция на чудовищно ненормальную ситуацию, в которой мы оказались. Если вы чувствуете вину, это значит, что у вас есть совесть. Это значит, что вы не можете без боли в сердце видеть страдания невинных людей, что вы способны сопереживать чужому горю. Кроме того, чувство вины за действия своей страны невозможно без ощущения сопричастности. Это значит, что независимо от того, где вы сейчас находитесь, вы сохраняете эмоциональную связь с родиной, вы осознаёте себя гражданином России и переживаете за её судьбу. Вы — мы с вами — и есть настоящие патриоты России в истинном смысле этого слова. Мы любим свою страну, и потому нам особенно больно и стыдно за то, что от её имени ведётся эта бесчеловечная война.
Однако важно помнить, что чувство вины, которое мы не можем не испытывать, иррационально само по себе — ведь на самом деле нашей вины в происходящем нет. Вина — на тех, кто развязал и ведёт эту войну, на тех, кто раздаёт и исполняет преступные приказы, на тех, кто творит бесчинства на чужой земле, а также на тех, кто потворствует этим преступлениям против России и собственного народа, вызывая атмосферу страха и нетерпимости. Мы же, напротив, хотим жить в свободной стране. Хотим лучшего будущего для самих себя и своих соседей.
Чтобы наши надежды сбылись, от пассивного чувства вины, направленного в прошлое, нам надо стремиться к осознанию собственной гражданской ответственности, от сожалений о произошедшем переходить к решению существующих проблем и планам на будущее. Да, прямо сейчас мы не способны остановить войну, но это не значит, что мы бессильны. Я хочу, чтобы каждый из вас задумался, что может сделать лично он. Ответ «ничего» не принимается. Во-первых, если вы не оказались на стороне подлецов, если остались верны себе, сохранили рассудок и не впали в уныние, если вы слышите меня или читаете этот текст — это уже гораздо больше, чем ничего. А во-вторых, что-то могу делать — и делаю — даже я. Я продолжаю говорить, донося до людей правду о происходящих событиях. Я использую этот судебный процесс как трибуну для публичного антивоенного высказывания. Я в меру своих сил помогаю тем, кто за свою гражданскую позицию оказался со мной по одну сторону решётки. У вас есть гораздо больше возможностей действовать сегодня ради нашего общего лучшего завтра.
Наша беда — неумение проявлять инициативу и находить единомышленников. Мы привыкли следовать за лидерами и ждать указаний. Не ждите, действуйте! Становитесь волонтёрами, помогайте беженцам, поддерживайте политзаключённых. Формируйте горизонтальные связи, знакомьтесь с коллегами, однокурсниками, ставьте общие цели и достигайте их вместе. Не проходите мимо, когда кому-то нужна ваша помощь.
Мы любим повторять, как мантру, слова «Россия будет свободной!». Но Россия — это мы сами. И какой она будет, зависит только от нас. Война неизбежно закончится, а следом прекратит своё существование и развязавший её режим. Таков закон истории. А нам предстоит большая работа, начинать которую надо уже сейчас. В этой работе, я верю, мы обречены на успех. Россия будет свободной. Такой сделаем её мы.
«БУДЬТЕ СИЛЬНЕЕ ОТЧАЯНИЯ И СТРАХА»
Последнее слово Дмитрия Иванова
в суде апелляционной инстанции
19 декабря 2023
Каждый приговор, как нам говорит процессуальный кодекс, должен быть «законным, обоснованным и справедливым». Это в теории. На практике вот у нас имеется конкретный приговор Тимирязевского районного суда.
Первое и, на самом деле, самое простое — это законность. Адвокат уже много сказала (и достаточно подробно) по поводу законности, но давайте откровенно: ни у кого из присутствующих в зале (я в этом абсолютно уверен) нет ни малейших сомнений, что установленный в отношении меня приговор абсолютно незаконный. И поэтому сейчас повторяться, тратить время на подробный разбор всех юридических нелепостей, приведенных обвинением и подтвержденных, к сожалению, судом первой инстанции, я просто не вижу смысла.
Второе — это справедливость. Ну справедливость штука оценочная, поэтому тут я не стану ничего утверждать прямо, а лишь приведу для сравнения некоторые статьи уголовного кодекса.
Какое наказание предусмотрено уголовным кодексом за такое серьезное преступление, как похищение человека? От нуля до пяти лет лишения свободы по 126 статье УК — столько можно получить за похищение человека. Столько же, от нуля до пяти, будет светить за использование рабского труда по статье 127 ч. 3.2, за подмену ребёнка из корыстных побуждений (ст. 153) и даже за массовое убийство, если оно совершенно в состоянии аффекта (ст. 107). А еще вот моя любимая, столько же — от нуля до пяти — вам дадут за хищение, либо вымогательство ядерных материалов или радиоактивных веществ. Мне, напомню, дали восемь с половиной лет. Насколько справедливо, судите сами.
Третий момент, самый тонкий — это обоснованность приговора. Если говорить об обоснованности в том смысле, в каком она понимается уголовным законом, то это не наш случай. В качестве доказательства моей виновности в преступлении, которого в принципе не существует, обвинение собрало, как сказал в своё время один наш экс-президент, «разную чушь, муть и компот». Однако в другом политическом смысле приговоры, подобные моему, имели вполне ясное обоснование.
Фабрикация уголовных дел по принципу власти — это, к сожалению, часть политики, последовательно проводимой президентом Путиным на протяжении всего периода его правления, которое драматическим образом совпадает с периодом всей моей жизни. Целью вынесения таких приговоров является создание так называемого «охлаждающего эффекта», а проще говоря — это запугивание тех, кто наблюдает за процессом со стороны и без должного восторга.