ека и его знанием о свободе. Но этого не будет.
С 2013 года по 2022 я был членом поискового движения, в последние годы я был заместителем командира, добровольцем — теперь это слово звучит для меня по-другому. После начала войны меня выгнали из этого отряда без объяснения причин. А всё потому, что я свою позицию озвучивал ещё до начала войны. И мы, поисковики, там, на тех полях, каждую экспедицию говорили о том, как ужасна война, проклинали её. Каждую экспедицию на полях Великой Отечественной войны мы находили остатки брошенных, никому не нужных солдат. Каждую экспедицию — а ездили мы два раза в год, на свои деньги —мы хоронили их батальонами, иногда даже не хватало гробов, чтобы хоронить солдат. Я не хотел, чтобы это повторилось.
Как мы, поисковики, через лет тридцать-пятьдесят будем относиться к тем солдатам, которые сейчас там [в Украине] лежат? Так же будем спрашивать у них, как спрашивали у немцев или у других солдат: «Что вы тут забыли? Кто вас сюда звал? Что вы здесь нашли?».
Судить о том, что такое война, могут по-настоящему только те, кто умер на ней, погиб. Только они узнаю́т всё до конца. А таких мёртвых только я десятками на руках вынес из лесов, полей, болот. И те солдаты, люди вообще, чьи фотографии изуродованных тел заполонили интернет, они являются смыслом и символом любой войны.
После начала СВО, да как бы её ни называли, это всё равно война, миллионы таких же, как я, людей стали эмигрантами, даже не двигаясь с места. У нас отняли страну, вырвали, как зуб без наркоза. При этом нам неуклонно повторяли, что противников СВО около одного процента. И это в стране, где общественное мнение формируется оперуполномоченными. Демографическая катастрофа, тотальная закредитованность населения, повальные санкции… Половина жителей страны, населения, находится и прозябает в нищете. Превратили страну в пугало, живём как рабы, а других свободе учим! Ненавидим друг друга, а учим других людей любви. Угрожаем миру ядерным оружием. Ради чего? Ради его же блага? И вот к этому привела дальновидная политика партии, организатора и вдохновителя побед. И я против этого.
А «использовать вооружённые силы Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности», а, попросту говоря, развязать агрессивную войну для мира — это всё равно что ради сохранения девственности вести активную половую жизнь. Но будущее, я уверяю вас, не потеряно. В этой войне между прошлым и будущим, между мёртвым и живым непременно одержит победу будущее и живое.
Какое оно? Человек всегда стремится к свободе. И это стремление — самое традиционное стремление и состояние человека, к этому он будет стремиться всегда. Борьба за свободу существует с самых древних времён. Эта мысль, может, нова, уважаемый суд, но будущее — оно неумолимо, и оно обязательно придёт. И в нашей стране это стремление к свободе было всегда, его корни уходят в глубину веков. Новгородская и Псковская республики, где жили свободные граждане, в отличие от Московии. Всевозможные восстания и бунты: Разина, Болотникова, Пугачева, декабристов, революции 1905 года и февраля 1917 и многие сотни других. А репрессии, которые именно вы проводите именем Российской Федерации, только ускорят взрыв. Ход исторического прогресса неудержим. Идея гражданской свободы восторжествует если не путем реформ, то, как страшно бы это ни звучало, путем революции. И к этому подводит не само население, а управление этим населением. А оставив гражданам своей страны свободу слово только для криков «Ура!», чего ещё ожидать?
Я люблю свою Родину, свою республику. Я люблю свою жену. И любовь вам эту у меня не отнять, как и не отнять вам у меня мою свободу. Я верю в закон и порядок, и именно поэтому я в оппозиции к тем людям, которые находятся у власти в данный момент и напоминают больше организованную преступную группировку.
На основе всего вышесказанного справедливости я от вас не жду, просить милости у вас не намерен.
Игорь Паскарь, 1976 г.р., разнорабочий из Волгограда. В 2020 году участвовал в акциях у посольства Беларуси в Москве в поддержку противников Лукашенко; зимой 2021 — в московских акциях в поддержку Алексея Навального, на одной из них был задержан, оштрафован.
14 июня 2022 бросил бутылку с зажигательной смесью в здание управления ФСБ по Краснодарскому краю, из-за чего загорелся коврик у входа. Бросив «коктейль Молотова» в сторону здания, он раскрасил свою левую щеку в цвета флага Украины и остался на месте происшествия до задержания. Впоследствии он рассказал, что хотел «показать всем противникам этой чудовищной войны, что они не одиноки, а соседям-украинцам — что не все тут зомбированные госпропагандой» и надеялся, что его акцию кто-нибудь снимет на телефон и выложит видео в интернет.
Задержан сотрудниками ФСБ, обвинён в террористическом акте. Затем к обвинению добавлена статья о вандализме — за то, что 12 июня 2022 года поджёг баннер с буквой Z и надписью «Своих не бросаем».
В судебном заседании Паскарь рассказал, что во время предварительного следствия его избивали, пытали электрическим током и пытались изнасиловать, требуя назвать имена «украинских кураторов». Чтобы прекратить пытки, Паскарь назвал имя вымышленного персонажа из компьютерной игры.
Приговор: 8,5 лет лишения свободы с отбыванием первых 3 лет в тюрьме, а оставшегося срока — в колонии строгого режима.
Правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» признал Игоря Паскаря политзаключённым.
«ЧТО СДЕЛАЛ КАЖДЫЙ ИЗ НАС, ЧТОБЫ ОСТАНОВИТЬ ЭТОТ КОШМАР?»
Последнее слово Игоря Паскаря
30 мая 2023 года
С момента совершения мною своего деяния прошёл без малого год. За этот год я не раз прокручивал в голове этот час, когда мне предоставят [возможность] выступить с последним словом, текст, с которым я буду выступать, мотивы, которые побудили меня пойти на это.
В предыдущем заседании, Ваша честь, вы спрашивали, раскаиваюсь ли? Я так понимаю, от степени раскаяния может зависеть тяжесть наказания. Но я покривлю душой, если я скажу, что отказался от своих убеждений.
Напротив, за прошедшее в тюрьме время я воочию убедился в творимой несправедливости в отношении называемого братским народа: как военнопленных военнослужащих ВСУ, так и простых граждан Украины. Война, каким бы словосочетанием мы её не маркировали, пришла в их дом и нарушила их быт. И какими бы лозунгами и геополитическими интересами мы это ни прикрывали, для меня это не имеет оправдания.
Сожалею ли я о случившемся? Да, возможно, мне хотелось прожить жизнь по-другому, но я поступил так по велению своей совести, и перед ней я чист.
Вместо рассуждений о том, кто прав и кто виноват, я хотел бы задаться вопросом, что сделал каждый из нас, чтобы остановить этот кошмар? Что мы расскажем через 10-15 лет нашим детям и внукам об этом смутном времени?
К сожалению, Бог не наградил меня радостью отцовства, самые близкие люди ушли, и я остался наедине с собой. Мне легко было бы пойти на этот шаг, несмотря на то, что я осознавал, что меня ждёт. За меня некому было переживать, за мою судьбу некому было волноваться и болеть.
Но то, что я действительно не ожидал, это то, сколько писем, сколько слов поддержки я получил. Писали с самых разных уголков России и не только. Многие были признательны за мою позицию, расходящуюся с терминами всенародной поддержки творимого. Много ободряющих слов, «крепись духом», «не отчаивайся».
Много слов сочувствия, теплоты. Но я позволю себе смелость зачитать только один фрагмент письма, полученного в мае, который не оставил меня равнодушным и заставил написать своё последнее слово:
«Из обыденной жизни осталось очень мало. Не выходит жить обыденной жизнью. Слушаю мемуары заключённых из 30-50-х. Сейчас — потрясающую биографию Тамары Петкевич, семь лет. Арестована в 1943-м, дожила до 2017 года. В год ареста ей было 22 года, девчонка совсем, в два раза моложе меня.
Я так и не прочла Солженицына „Архипелаг ГУЛАГ“ и „Колымские рассказы“ Шаламова пропустила. А сейчас слушаю Петкевич, и понимаю, что это ровно то, что мы должны слушать, читать в школе.
Мы как страна погружены в прошлое, мы почти никогда не думаем о настоящем и не думаем о будущем. У американцев есть американская мечта, то, к чему можно стремиться, а у нас нет ничего, только одержимость тем, что давно прошло, тем, чего не вернуть. Но мы снова и снова пытаемся вернуть ушедшее, смысла нет в этих попытках никакого. Но мы словно застряли как страна. Мы застряли отдельными людьми в ощущениях.
Ужасно, что до тех пор, пока мы упорно сворачивали голову назад, не получалась жить счастливо, жить как хочется. Хочется, чтобы люди нашли счастье в обычных вещах».
Дмитрий Скурихин, 1974 г.р., окончил Балтийский государственный технический университет, предприниматель из Ленинградской области, гражданский активист, в 2009-2014 годах — депутат сельского совета. Отец пятерых детей. Владелец магазина в селе Русско-Высоцкое, фасады которого расписывал антивоенными надписями, начиная с 2014 года — когда вывесил два первых баннера против аннексии Крыма.
С началом широкомасштабной войны добавлял на фасады названия украинских городов, подвергавшихся ракетным ударам и разрушениям. Помимо антивоенных, делал надписи с критикой Путина, требованиями освободить политзаключённых.
Неоднократно привлекался к административной ответственности — за участие в акции в поддержку Навального зимой 2021 года был помещен на 20 суток в спецприёмник, а весной 2022 года оштрафован по административной статье о «дискредитации вооружённых сил РФ». Поводом послужил размещённый в телеграм-канале Скурихина видеоролик, где он, на фоне плакатов с фотографиями трагических последствий боевых действий в Украине, говорит: «Я, активный гражданин Скурихин Дмитрий из Ленинградской области, протестую против войны. Путин и его группировка — это рак, это раковая опухоль, которая поглотила всю Россию, и теперь пускает свои метастазы и в Украине, и по всему миру. Россияне, остановим эту болезнь, остановим эту заразу! Нет войне в Украине!»